***
Часы в гостиной поместья семьи Хоук пробили полдень. Отпивая из фарфоровой кружечки обжигающий чай, Элисса молча наблюдала, как Мия, устроившись на ковре возле камина, собирает из кубиков разных размеров замок для тряпичной куклы. Она не знала, откуда Лиандра достала эти кубики, но выглядели они неважно. Собранные пирамиды постоянно падали, вызывая недовольство у маленькой строительницы. Устав собирать несколько раз подряд высокую башню, Мия, сдвинула брови и старательно прижала грани двух все никак не желавших держаться друг на друге брусков. Элисса дернулась, проливая на колени кипяток, когда воздух в гостиной вздрогнул. Привыкнуть к тому, что ее дочь маг — было не так то просто. Зато два кубика наверняка теперь не сможет разделить даже Натаниэль. Промокнув пятно салфеткой, она продолжала меланхолично пить чай, совсем забыв про вазочку с малиновым вареньем. То, что она увидела вчера в подземелье под Казематами не шло у нее из головы. Храмовники, ради удовольствия усмиряют магов. Этот город точно сошел с ума, если допустил такое. Перед глазами всплыл бешеный взгляд Андерса. Что он с собой сделал? До чего довела его ненависть? Элисса не знала ответов на эти вопросы, но собиралась в скором времени получить их. В коридоре послышался стук двери и в комнату вошла Мэриан. Вчера она сразу увела Андерса в его лечебницу и не появлялась дома до этого момента. — Прошу тебя, не задавай мне вопросов, — устало сказала она, когда их взгляды встретились. — Поверь, тебе лучше узнать все от него самого. — Если он хотел рассказать мне, то давно бы это сделал. — Я поговорила с ним. Он просил передать, что будет ждать тебя в лечебнице столько, сколько понадобиться. Если ты захочешь забрать Мию и вернуться в Ферелден — он примет твое решение. — Я не сделаю этого, — Элисса отставила недопитую кружку и решительно поднялась из кресла. — Я не стану поступать с ним так, как когда-то он поступил со мной. Я не сбегу. И попроси Натаниэля присмотреть за Мией. Уже второй раз Элисса замирала перед этой дверью в нерешительности. Она не знала, что скажет, когда увидит его. В какой-то момент ей начинало казаться, что не всё потеряно, она готова смириться с новым Андерсом и снова впустить его в свою жизнь. Однако то, что ей пришлось увидеть в подземелье изменило всё. Элисса надеялась, что маг найдёт слова, чтобы объясниться. Боясь передумать, она торопливо толкнула дверь. В лечебнице, как всегда, царил полумрак. Андерс одиноко сидел за столом, погружённый в свои мысли. Выглядел он неплохо. Уставший, не выспавшийся, но вполне привычный Андерс. Очнувшись от скрипа петель, он перевёл затуманенный взгляд на гостью. — Я войду? В клинике никого не было, ни больных, ни помощников лекаря. Маг едва заметно кивнул. Дождавшись, когда Элисса займёт стул напротив, он, глубоко вздохнув, начал говорить: — Для начала я должен извиниться. Мне глубоко жаль, что тебе довелось увидеть то… что ты увидела. Если бы я знал, что так произойдёт, я ни за что не позвал бы тебя с собой. — Андерс, — прервала Элисса, — я пришла сюда не за извинениями. Я просто хочу узнать правду. Расскажи мне всё. В лечебнице повисла тишина. Такая сильная, что можно было расслышать размеренный гул в шахтах. Казалось, каждый звук, каждое слово, которое прозвучит в этой тишине обязательно будет иметь сокровенный смысл. Элисса не была уверена, что сможет принять то, что сейчас услышит. Но узнать правду она была обязана. — Меня забрали в Круг, когда я был ребенком, — тяжело начал Андерс. — За двадцать лет я семь раз сбегал и семь раз меня возвращали. Восьмой раз должен был стать последним, я знал это, покидая стены Башни магов. Если бы судьба не свела меня с тобой, я бы не дал себя усмирить. В одном я точно был уверен, смерь — лучший исход, чем-то, что со мной хотели сделать храмовники. Элисса сглотнула подступивший к горлу ком. Андерс много раз рассказывал о своей жизни в Круге. Иногда с юмором, иногда с иронией. О мрачных намерениях, которые скрывались за беззаботным характером, она слышала впервые. — Та дала мне не только свободу, но и чувство ответственности, — продолжил целитель. — Я помогал людям. Я видел в их глазах надежду и восхищение. Дар Создателя, который я считал проклятьем, приносил пользу. Это изменило меня, — Андерс замолчал. Кусланд видела, как тяжело ему было произнести это. — Однажды он спросил меня, почему ты ничего не делаешь для своих собратьев магов? — Кристофф, — безошибочно узнала слова духа Элисса. Андерс кивнул и продолжил: — Я отмахивался, мол много хлопот, но эта мысль не желала больше покидать меня. Я изменился, но мне стало мало этого. Мы много времени проводили вместе с ним. Я показал несправедливость, о которой он раньше не знал, а он предложил мне с ней бороться. Я знал, что он имеет в виду. Чтобы остаться в царстве смертных, ему был необходим сосуд, тело, которое он займет до самой смерти. Если бы я предоставил ему это, он бы дал мне все, чем владел, чем был. Вместе мы могли бы превратить Тедас в мир, где правит справедливость, а не страх. — Ты не мог этого сделать, — Элисса почувствовала, как начали дрожать руки, но целитель неумолимо продолжил спутанный рассказ. — Мы оба считали, что еще не время, но битва Серых Стражей за Башню Бдения стала решающей для его прогнившего тела. Медлить было нельзя. Ритуал был начат сразу после того, как была одержана победа над Порождениями Тьмы. Я не знал, смогу ли вернуться, поэтому сделал так, чтобы ты меня ни искала… — Хватит! — Элисса с силой ударила кулаками о стол. — Замолчи, сейчас же! Она не была готова к такому. Все что угодно, только не это. — Я очнулся посреди незнакомого мне леса, — неумолимо продолжил Андерс. Его руки легли поверх крепко сжатых пальцев женщины и с силой вдавили в деревянную столешницу, не давая подняться. — Пульсация в голове была настолько сильной, что я не мог вспомнить ни кто я, ни как тут оказался. Я пытался думать, начать с чего-то простого. Первое, что получилось, это сесть. Облокотиться о ствол сосны и разлепить веки. Солнце тогда показалось мне странным — слишком желтым и в то же время слишком тусклым. Помню, я задался вопросом, что не так, почему окружающий мир так сильно изменился? И тут я вспомнил. Тень, я был в ней. Я сделал это, — не замечая того, как по щекам Элиссы побежали беззвучные слезы, Андерс продолжил. — Наблюдая за тем, как новое для меня солнце заходит за край леса, я вспоминал Тень, в которой побывал. Я видел, где на самом деле обитал дух Справедливости. Я даже попытался заговорить с ним, сначала мысленно, потом вслух. Но это было бессмысленно. Его мысли стали моими, а он сам — это я. — То, что я видела в подземелье казематов — это не тот дух, которого я знала. Это был не он, — Элисса издала тихий всхлип. — Да, ты права. Моя злость на Круг превратило его в дух Мести. Сделанное навсегда изменило нас обоих. Мои мысли путались, кажется я с кем-то разговаривал, куда-то бежал. И тут я очнулся в горящем лесу. Я не знал, был ли то рассвет следующего дня или прошла неделя, месяц. Вокруг были тела храмовников. Их было не меньше дюжины, а я не знал, что они были там. Не знал даже, что убил их, однако, оторванные конечности и растерзанная магией плоть были прямым тому доказательством. Чем же он стал? Чем я стал? Одно я знал точно, нам надо было убираться оттуда. Для меня больше не было места в рядах Серых Стражей. В глазах мага заплясали голубые искры. Элисса помнила бойню, устроенную неизвестным на северной границе прибрежных земель. Двенадцать храмовников лишились жизни, пытаясь выследить отступника, замеченного в деревне. Те леса не находились под юрисдикцией Серых Стражей, поэтому она лишь вскользь прочитала короткий отчет. На тот момент у нее итак было достаточно проблем. — В Киркволл я оказался совершенно случайно, — понизил голос Андерс. — Как в бреду я бродил по докам, пока не рухнул в один из ящиков, доверху забитый парусиной. Сознание вернулось ко мне когда я уже был на полпути в Вольную Марку. Это был не худший вариант. Начинать проще там, где на тебя не объявлена охота. Я знал, что вместе со Справедливостью мы создадим мир, в котором нет Круга, нет храмовников. Где маги могут не скрывать своего дара, ибо никто не называет его проклятьем. Мы устроим революцию! Глаза целителя уже не просто светились, а пылали ярким огнём. Выкрутив руки, Элисса освободилась от цепких пальцев и решительно направилась к двери. — Ты не в себе! — в сердцах выкрикнула она. — Не в себе, это мягко сказано, — одним прыжком Андерс догнал её и вдавил в стену. — Кто ты? — с отвращением спросила Элисса, заглядывая в незнакомые синие глаза. — Это бессмысленный вопрос, — их лица были настолько близки друг к другу, что она могла почувствовать движения его губ на своей коже. — Я — Андерс, я — Справедливость. Его мысли теперь мои, а он сам — это я. — Отпусти меня, — перешла на шёпот Элисса. Ей было страшно. — А то что? — с вызовом спросил маг, обрывая фразу длинным поцелуем. Его губы были грубыми и требовательными. Впиваясь в Элиссу, они терзали, заставляя жалеть об оставленном в поместье оружии. Андерс остановился, лишь когда она окончательно перестала дёргаться в его объятиях. Давая им обоим время надышаться, он слегка ослабил хватку, но Элиссе было этого достаточно. Толкнув мага коленкой в живот, она вырвалась из его объятий. — Ты одержимый сукин сын, — вытирая тыльной стороной ладони проступившую на губах кровь, Элисса выхватила из стоящего рядом буфета широкий кухонный нож и направила его перед собой. — Не смей прикасаться ко мне больше. — Попытаешься меня убить? — голос Андерса менялся и становился грубее с каждым словом. — А что ты будешь делать, когда храмовники придут за твоей дочерью, тоже убьешь их? — Заткнись и дай мне уйти! Окончательно потеряв голову, Андерс снова накинулся на Элиссу. Какое-то время они боролись, роняя мебель и натыкаясь на стены, пока под ноги магу не попался выставленный некстати табурет. Рухнув на пол, он увлёк за собой Элиссу. Оказавшись сверху, она, не раздумывая вскинула крепко зажатый нож и вонзила остриё в раскрытую ладонь Андерса. Пройдя насквозь, лезвие пригвоздило мага к деревянному полу. Когда Элисса выскользнула за дверь лечебницы, болезненный крик и ругательства летели ей вслед уже привычным голосом Андерса.***
Эмоции, сильные и противоречивые, нахлынули на Кусланд с такой силой, что ей требовалось больших усилий, чтобы сдерживаться. Расталкивая прохожих, она неслась сломя голову, и лишь оказавшись у широкой лестницы, ведущей в Верхний город, дала себе передышку. Только сейчас все детали пазла сложились в цельную картинку. Его побег не был предательством. Любовь, свидания под звездами — все это было лишь декорациями на фоне настоящего Андерса. Кристофф и она сама изменили его, превратили в чудовище, готовое пойти на любые жертвы, ради достижения цели. Если ему удастся спровоцировать войну между магами и храмовниками, жертвы будут колоссальными. Погибнут сотни, даже тысячи людей и эльфов, которые ввяжутся в противостояние. Она не должна допустить этого. Андерса надо убрать, изолировать. Потирая проступившие на запястьях синяки, Кусланд уверенно двинулась вверх по ступенькам. Ей нужна помощь. Маг силен и одна она не справится. Натаниэль? Он без вопросов встанет на ее сторону. Хоук? Навряд ли. Она знала об истинной сущности целителя и до сих пор ничего не предприняла. Точно! В этом городе у нее есть связи в Казематах. Каллен занимает достаточно высокую должность, она расскажет ему про то, как он чуть было не убил невинную девушку, про одержимость. Андерс опасен, храмовники схватят его и наверняка усмирят. Но хочет ли она такой судьбы для того, к кому испытывает чувства? Снова перейдя на бег, Элисса за считаные минуты добралась до главных ворот Казематов. При виде крепости, служившей одновременно тюрьмой и домом для Киркволльских магов, она замешкалась. — Миледи, вам нужна помощь? — молодой храмовник, стоявший на посту, увидел растерянность молодой женщины. Да, помощь ей была нужна. Революция, спровоцированная Андерсом, расползется кровавыми восстаниями далеко за пределы Вольной Марки. Ферелден, который она и король Алистер восстанавливали последние десять лет, еще не успел до конца оправиться от Мора. Новая война уничтожит все то, что с трудом было поднято из пепла. Долг командора Серых Стражей — не допустить этого. — Мне надо увидеться с капитаном Калленом, — борясь с сомнениями произнесла Кусланд. Молодой храмовник подробно начал объяснять, в каком крыле находится нужный кабинет. Элисса старалась слушать и запоминать, но мысленный образ усмиренного Андерса не давал сосредоточиться. Простит ли она себя за это? Чем дольше Кусланд петляла по бесконечным коридорам Казематов, тем меньше уверенности оставалось. «Дура», — мысленно обозвала себя женщина, сползая по стене возле нужной двери. Только сейчас она поняла, что ничто не сможет заставить ее постучаться в нее. Она не такая, как Андерс, она неспособна на предательство. От чувства бессилия захотелось завыть. Борясь с подступившими слезами, Элисса до боли прикусила губу, ощущая привкус крови на языке. Часть Казематов, где располагался кабинет Каллена была безлюдной. Это была хорошая возможность обдумать все еще раз и наметить новый план действий. Она должна вернуть Андерса в Ферелден. Башня Бдения однажды уже стала ему домом. Элисса будет держать его рядом и не позволит совершить непоправимого. Она сделает его прежним. Едва Кусланд успела утереть последние слезы, как по пустынному коридору раздались тяжелые шаги армейских сапог. — Это ты? — Каллен выглядел удивленным и взволнованным. — Элисса, что ты здесь делаешь? Та одна? Где твоя дочь? — Я хотела обсудить с тобой одно дело, но это уже неважно, — сбивчиво начала оправдываться женщина. Перед строгим, закованным в начищенные до блеска латы храмовником, пусть даже давно знакомым, она почувствовала себя неловко. — Мия с Натаниэлем. Мы остановились у знакомых. Почему ты спрашиваешь, что-то случилось? Взгляд мужчины не предвещал ничего хорошего. Элисса почувствовала, как волна панического страха змейкой поползла по позвоночнику. — Тебе надо срочно забрать ее и покинуть город. Кунари только что вышли из порта и напали на город.