Когда твой брат приведение

Джордж остановился у картины с фруктами в золотистой рамке. Свечение факелов придавало мрачности в каменном коридоре, и лишь тихо хихикающая груша в полумраке, развеивала все напряжение. Джордж же повернул ручку, которая пару секунд назад была фруктом и хихикала, открыл дверь в кухню Хогвартса. Гермиона изумленно, как и впервые, когда создавала организацию Г.А.В.Н.Э, приоткрыла рот от представленной перед ней обстановкой. Большой зал был усыпан домовыми эльфами, которые торопливо двигались среди гор посуды и продуктов. Одни натирали чашки до блеска, видя в них свое отражение, другие же пекли лепешки, в правом углу домовик наполнял тарелки предстоящим завтраком, который тут же разносился по четырем столам другими эльфами. Кажется, на нежданных гостей никто не обратил внимание. Джордж же совсем по свойски двинулся в сторону камина с той стороны зала, что было не удивительно ведь Гермиона неоднократно слышала от братьев, что они посещают кухню, где их буквально заваливали вкусностями эльфы. Парень подошел к одному из домовиков, который был в синем колпаке и сваливался ему на огромные глаза, оставив Гермиону стоять у входа, изумляясь залу и негодовать от труда эльфов, который был им по нраву, но только не волшебнице. Джордж же, выглядел как крейсер среди шлюпок, он что-то увлеченно рассказывал, жестикулируя руками и изредка поглядывая на Гермиону, волшебные существа облепили его как пчелы мед, продолжая бурчать что-то под нос, отчего до Гермионы доносился лишь гул. «Джордж необычный. Ведет себя так несносно, видишь в нем ребенка и тут же взрослого человека.– Гермиона смотрела не парня, размышляя о нем,– он выглядит мило среди эльфов, смотрит на них так заботливо и с уважением,– одобрила Гермиона отношение волшебника к существам, предназначенным для рабского труда, – Джордж источник веселья и опасности с приятным послевкусием, так необычно, чувствую себя Фредом, словно я часть их команды». Гермиона бы еще долго продолжала анализировать поведение Джорджа и то, как оно влияет на нее, если бы маг не окликнул гриффиндорку. – Грейнджер, ты чего там стоишь? Положила глаз на кексы? Гермиона смутилась, заметив, что стоит рядом со столиком, который напоминал небольшой табурет усыпанный кексами, которые конечно мало походили на громадные вкусности миссис Уизли, но пахли не менее привлекательно. Девушка чуть покраснела, что Джордж подшутил над ней перед таким количеством эльфов, и поспешила к нему. – Только не шали,– долетела до Гермионы обрывка фразы Джорджа, а глаза заметили, как парень всунул в хилые ручонки домовика холщевый мешочек, набитый неизвестно чем, и, получив который, эльф спрятал его в полы своей одежды, напоминающее пододеяльник. – Что это ты им раздаешь? – Так, свежие шуточки от Джорджа,– хихикнул он, доставая из кармана под заклятием незримого расширения еще пару мешочков. – Решил поиздеваться над эльфами!– с упреком выпалила Гермиона, вырвав из его рук один из мешочков. – Верни подарок на родину, Грейнджер.– сказал он, пытаясь принять серьезный вид, но не смог и с улыбкой пригрозил ей пальцем. – Обойдешься. – Тогда сама не принимай,– загадочным голосом произнес он, словно намекая, что от этого подарка она может либо чихнуть, либо же лишиться руки. Джордж поднял со стола яблоко, подкидывая его вверх и искусно ловя, парень потер его об мантию и протянул девушке, усаживаясь на стол, который служил ему очень маленьким табуретом. Гермиона брезгливо посмотрела на черную ткань, нащупывая в мешочке порошок и запихнув его в сумку, так же рядом села на столик эльфов, приняла яблоко. – Тыквенные оладьи, мистер Уизли. Эльф, носивший синий колпак, чем-то похожий на колпак повара из ресторана Англии, протянул волшебнику большую тарелку с золотистыми и запеченными лепешками, от которых исходил приятный аромат. – Спасибо, сэр Шкитти. Эльф широко улыбнулся, радуясь словам уважения, сказанным магом в его сторону и замер, наблюдая глазами озерками за парочкой нарушителей хлопая своими ушами. – Сэр Шкитти, это мисс Грейнджер. – Промямлил Джордж, жуя оладью. Эльф настолько широко улыбнулся, что казалось, уголки его рта вот-вот порвутся, и поклонился Гермионе. – Приятно познакомиться, сэр, – искренне произнесла Гермиона, прожевав яблоко. – Мисс Грейнджер. Казалось эльф сейчас расплачется на месте, волшебница чувствовала же себя неловко и в то же время эта ситуация забавляла ее, новый знакомый эльф подпрыгнул на месте подправляя колпак скрылся за горами начищенных кастрюль. – Они такие ранимые, в отличие от гномов.– Хмыкнул Джордж. – Гномы тоже милые. – Да, так и охота придушить этих милых паршивцев. Гермиона улыбнулась его серьезному лицу, который продолжал жевать лепешку, и говорить об убийстве гнома из сада Норы. Какое то время они сидели молча, и только дожевав третью лепешку, Джордж вытер салфеткой масленый подбородок и обратился к девушке. – Ты чего не ешь? – Я не голодна,– девушка посмотрела на парня и усмехнулась,– вылитый Рон. – Нет, Грейнджер, я намного красивей и привлекательный малыша Ронни, к сожалению, не обладаю талантом поглощать все, что не приколочено и не толстеть, но тем не менее... Волшебница улыбнулась, понимая, что Джордж говорить о своем брате без шутки просто не может. Ей тут же стало неловко, за то, что она проводит время с его братом, при том, что в тайне, а еще он и устроил ей вечер развлечения. Все это плохо укладывалось в развитом мозге заучки Грейнджер, и это ее жутко раздражало. «Джордж, не смотри так на меня. Боже, отвернись, отвернись! Странный человек Уизли, тебе, что настолько паршиво, что ты решил провести время с такой тихой девочкой вечер. Наверное, смотришь и думаешь, как бы сгинуть, чтобы не обидеть меня». Парень молча смотрел на девушку в ожидании реакции на шутку про Рона, но лишь снова увидел задумавшуюся и зависшую Гермиону. – Очнись!– Джордж хлопнул в ладоши, отчего Гермиона чуть подпрыгнула и парень, рассмеявшись, что походило не блеяние ягненка, соскочил со стола,– идем, раз уж ты на диете. Гриффиндорка последовала снова за ним, как хвостик, плетясь сзади, минутное раздумье стерло все веселье, которое было до этого, и которое Джордж так упорно добивался. «Ну же, Грейнджер. Какая же ты все-таки зажатая. Меня то не обманешь, вижу с твоих глазах огонек, который готов вырваться, и тогда Мерлин знает что будет. Интересно, что таится под маской строгости. Ох, не устраивает меня такое времяпрепровождение». Джордж вышел уже из кухни, и как только Гермиона закрыла за собой дверь, ведущая из коридора с хихикающей грушей, маг развернулся и вытянул губы в улыбке. – Мне стоит насторожиться твоей счастливой гримасе? Он лишь молча, не прекращая все так же широко улыбаться, качнул головой в знак согласия. Девушка почувствовала, как комок подступил к горлу. Джордж достал пузырек из кармана, девушка заметила, как в нем серебром переливается жидкость. Останавливать Уизли, задумавшего что-то, было бы сейчас опасно, и безопасно просто подчиниться, что ей не нравилось, по крайне мере волшебница так себе твердила. Волшебник откупорил бутылочку и перевернул ее, отчего серебреная жидкость, густой консистенции полилась вниз и, касаясь пола, растворялась, превращаясь в клубы тумана или же дыма, зелено-голубого оттенка. – Что это?– насторожилась Гермиона. – Ну, пока не испытывал, но говорят у стен есть уши, – он посмотрел на гриффиндорку, которая уже неодобрительно сверкала на него глазами,– тогда и должны быть другие части тела. «Это все уже походило на сумасшествие!» – думала Гермиона. Склянка уже опустела и Джордж всунул ее в карман, а клубы все исходили и исходили шире и дальше по коридорам Хогвартса, что выглядело весьма жутковато. «Ах, эта волшебная душа, спящие стены разбудила не спеша...» Волшебники услышали голоса, которые напоминали шепчущий хор. По лицу Джорджа было заметно, как он изумлён, парень прислонился к стене искривлённой год назад ушной раковиной и улыбнулся, счастливо. Гермиона же не рискнула слушать стены, от которых исходили голоса. Словно в каждом сантиметре сидел человечек, и шепчет, и так на весь коридор. «Веснушчатый парень с рыжим загривком. Стоит у стены, с теплой улыбкой…» Джордж развернулся, почесывая себя по затылку перебирая рыжие волосы, он поднял глаза к потолку и опустил их на Гермиону, подмигивая, сгибая в локте руку и оттягивая в сторону приглашая волшебницу ухватиться за него. «Кто же это, смущаясь за ним, сжимает свои кулаки..?» Гермиона оглядела стены и потолок, волшебство поражало, но и настораживало одновременно. Сумасшедший Джордж Уизли. Она улыбнулась и рванула с места, расслабляя кулаки и пытаясь злиться на Джорджа, и скрывать интерес, выступавший на ее лице. Что-то трепетало в груди и это выходило на поверхность в виде улыбки. Шепот постепенно усиливался и теперь они просто слушали пение стен и перехватывание права голоса доспехами рыцарей. Когда одна из статуй завидев их, соскочила со своего места, чуть погремлевая металлом, направилась за ними вдоль коридора, постукивая по своим копиям, и они так же гремя, соскакивали и следовали за ними. «Девчонка, волшебница и гриффиндорка, Посмотри на нее! Знаем неловко. Но посмотри и увидишь, веснушка. Тебе удалось! На лице хохотушка..!» Статуя обратилась к Джорди, и тогда парень выполнил просьбу статуи, посмотрел на Гермиону, видя как она, откинув все свои навыки быть строгой и ответственной, просто хохотала. Джордж поспешил к выходу из замка, что бы скрыть волшебство от чужих ушей и тем самым не давать повода прекратить его. Но один из рыцарей спрыгнула со стены, преграждая им путь и выдавая новый куплет. «Стой! Не спеши выходить на лужайку. Ведь мы видим и знаем бабайку. В темной коморке, гладя свою кошку, Старый Филч стоит у окошка…» Статуи общались между собой и ими, облепив волшебников, и Гермиона насчитала их около семи. Они прыгали, что весьма смахивала на танцы, звеня металлом, что походило на музыку. Джордж отошел от выхода и направился в другую сторону, молча улыбаясь своему волшебству. «Куда же спешит эта парочка? Волшебница, где твоя палочка..?» Гермиона схватилась за карман, но палочку не нащупав остановилась. Статуя, вышедшая из-за угла, поклонилась, подавая ей ее. «Вот твоя палочка. И нет твоей палочки…» Палочка Гермионы растворилась в воздухе и она, все еще держась за карман, ощутила, как палочка оказалась на месте. «Мы шутим миледи, марш в выручалочку…» Джордж замер, видя перед собой знакомые двери, походящие на ворота. Которые он открывал в последний раз, когда они служили входом и выходом в штаб комнату отряда Дамболдора. Выручай комната распахнула свои двери, и Гермиона ожидала увидеть там пепел от пожара, но ничего такого не последовало, как всегда были лишь горы ненужного хлама. Джордж оглянулся в поиске статуи, которые исчезли, и как показалось Гермионе не сомневаясь, вошел внутрь. Девушка чуть вскрикнула, когда старая метла соскочила с пола, идя, словно подметаясь, к ней. «Мы помним тебя. Тебя и его?» Они обернулись, когда метла, указав черенком на него и ее, указала еще на расстояние между волшебниками. «Куда же ты, белое полотно? И ты походишь на него, В глазах огоньки, а в душе тяжело». Волшебник задумчиво все так же смотрел на горы книг и посуды, не понимая последние строки метлы. Гермиона посмотрела на Джорджа, видимо волшебство проникало, как и в стены замка, так и в души людей. Улыбка сползла с его лица, и гриффиндорка завидев это, высвободилась из его кольца руки, взялась за его ладони, которые буквально пылали, и начала качаться в такт мелодии замка. Уизли удивленно вскинул бровь ее порыву взбодрить, он хотел уже пуститься в пляс, как между ними пробежал рыцарь, разорвав сцепление их рук. «Отыскать было вас тяжело, Волшебник пора за стекло! Филч посапывает мирно, легко. А наше время пришло!» Их пение утихало, так же как и начиналось, медленно и постепенно. И в конечном итоге в Выручай комнате настала тишина. – Это все?– шепнула девушка. – Не знаю? Наверное. Джордж казался не менее ошарашен, по-видимому, он использовал зелье впервые, и не ожидал такого эффекта. Волшебники вышел из Выручай комнаты, дверь, которая тут же исчезла и Гермиона подумав о ней, удивилась, что она не появилась в новь. – Зачем они завела нас в Выручай комнату? – Боже, кто глумился над рыцарями? Это был голос МакГонагалл. Им тут же стало понятно, что волшебница поднялась с постели, и оживший замок пытался их спрятать в. Выручай комнате, но зелье иссякло себя. Джордж махнул Гермионе и покрался к выходу, который был не далеко, Гермиона закатила глаза и покралась следом совершенно не понимая, почему она ведётся на дурацкое повеление Уизли. Только выйдя на улицу, она вновь начала дышать, ведь поймай ее МакГонагалл в три часа ночи, да еще и с посторонним человеком ей явно пришел нагоняй. – Идем к хижине Хагрида. Шепнула она, и Джордж победоносно улыбнулся только вот уже спине Гермионы, он почувствовал гордость, оттого что она перестала думать о сне и учебе завтрашним утром, и не лепечет о нарушении правил. Девушка, не доходя до хижины Хагрида обернулась, не видя в темноте ночи, но в свете заезд все еще стоявшего на холме Джорджа. – Ты чего? Парень чертыхнулся, осознавая, что завис в раздумьях и последовал к ней, а Гермиона же в его ожидании села на снег, почувствовав усталость. Погода на удивление была теплой, воздух освежал и дарил спокойствие. Парень плюхнулся, рядом поскользнувшись, на что Гермиона хохотнула, в коем-то веке дразня его за оплошность. – А как это заклинание создавалось? Что пришлось изучить? – Ничего. – Сказал он и посмотрел на Гермиону, словно сомневаясь в дальнейших словах,– это заклятие Фреда, нашел его в столе магазина. Странно, что он не говорил мне о нем. – И ты использовал его сейчас, в ночь, которая посвящена разгулью и распаду грозной заучки Грейнджер?– отшутилась Гермиона, но Джордж лишь хмыкнул. – Не такая уж ты и заучка. Слышала стены? А они не врут, видят и слышат все, впрочем, как и весь замок,– сказал он, поднимаясь, на что Гермиона испытала очередную неловкость. – Возможно, – смутилась Грейнджер.– зачем ты это делаешь? – Делаю что? – Это. Я понимаю, почему ты ко мне обратился. Ведь я и правда помешана на знаниях, и понимаю все, что хоть как-то можно понять, но и ты мог бы просто сидеть в библиотеке и отлавливать Пивза. А не накрывать замок необычностью ради меня, ведь мы раньше не особо общались, а сейчас я нарушаю все, так как не нарушала раньше? И с кем? С Джорджем Уизли… – Тише, тараторка, – остановил ее парень,– возможно, я лучше стал видеть окружающий меня мир. Дорожить теми, кто рядом, дарить улыбки, ведь не знаешь, что случиться через пару минут.– Он улыбнулся,– и я терпеть не могу кислые рожи. – Неисправимый Джордж. Девушка хлопнула по плечу наклонившегося парня и он, замахав руками, словно большой пингвин, не удержал равновесие на скользкой горке и рухнул, скользя вниз прямо к хижине Хагрида. – Люмос! Гермиона испуганно выхватила палочку и побежала вниз под гору, то и дело чуть не падая, но сандали не подвели ее, что же не скажешь о ботинках Джорджа. – Джордж? Гермиона подошла к месту, куда вел след на снегу. Это была неизвестная масса, которая походила на кучу сотни медуз, которых Гермиона видела в детстве, когда они с родителями ездили в Австралию и купались в океане. Но эти существа кишили, словно дрожа от холода, и имели черно-синий цвет с маленькими глазками по всему пузырю. – Джордж?– шагнула она и обернулась, в поисках парня. – Кажется, со мной произошло что-то не очень веселое. Голос парня доносился буквально из логова неизвестных ей зверьков. Гермиона подняла выше палочку, и увидела парня, который лежал, чуть провалившись в них. – Я тебе помогу. – Нет,– рявкнул он,– не подходи. Джордж поднялся, давя их ногами, отчего эти неизвестные существа пищали. Волшебница приоткрыла рот, видя как Джордж преобразился и, по-видимому, волшебство не собиралось останавливаться. Его пальцы, уши, шея начинали раздуваться, словно к нему подцепили невидимый насос. Материал пиджака начинал трещать, оттого что его руки и живот расширялись. – Кто это такие? – Инфлетус,– Гермиона ударила его заклинанием, но ничего не произошло,– я не знаю. Никогда таких не видела. Может Хагрид вывел новый вид, что навряд ли ... – Может, сделаешь еще что-нибудь? Гермиона вздрогнула и тут же мозг за перебирал лечащие заклятие, но вид Джорджа вырывал ее из сосредоточения. – Да, это вроде что-то медуз они жалят, но в нашем случае ты пухнешь, – Гермиона хихикнула, когда губы Джорджа стали походить на два больших пирога, а швы рукавов порвались,– Я не знаю что это. Правда. Попробую, анфарио. Золотистый лучик лениво выскользнул из палочки и направился в сторону мага проникая в его поражённое тело, но эффект так и не спал. Парень же перестал раздуваться, став шире в три раза телом, живот у него свисал как у какого-то орка, губы шлепали, уши весели как у слона, пальцы же пощадили на сардельки. Он осмотрел себя, толкнув живот, который покачался как желейный пудинг. – Как ты себя чувствуешь? – Как кузен Гарри Поттера. Гермиона фыркнула, не сдержав смеха, по поводу очередной шутки, несмотря на его положение. – Ты просто плюшка. Джордж посмотрел на девушку, сощурив глаза, которые тут же выдали его коварство, и Гермиона настороженно шагнула назад, когда Джордж поднял палочку. – Знаешь, чтобы не было у тебя в голове знай... после я убью тебя. – Это ты меня пихнула, Грейнджер. Он замахнул палочкой, и Гермиона почувствовав разливающееся тепло по телу. Девушка посмотрела на руки и подняла на Джорджа негодующий взгляд. Вместо тонких пальчиков у нее были копыта. – У тебя еще и рог во лбу.– Сказал он. – Даже не знаю как ты от него избавишься. – Идем, эта чертовщина принадлежит Хагриду, значит, он знает, как вылечить опухлость. Гермиона опустила свои копытца, пыталась быть серьезной, ведь поступок Джорджа по превращению ее в единорога не пришёлся ей по душе. Но как только Джордж шагнул в сторону хижины, она не смогла сдержать дикий смех. Как всегда худой Джордж ели перебирал жирными ногами, пыхтя и постанывая, шел за Гермионой только вот со скоростью улитки. – Ирония в том, что я все равно выгляжу привлекательней всех,– ответил он на ее смех, и в ответ засмеялся, когда она постучала копытцам по двери Хагрида. – Не буду рушить твои догадки,– она посмотрела на него, – не боишься, что проткну тебя, и все супер волшебное настроение выльется из тебя, как вода из унитаза. Послышались тяжелые шаги, и Гермиона уже приготовила речь извинения по поводу позднего визита. Но открывший дверь Хагрид словно и не спал, а был в парадном, как он думал, пиджаке, а волосы вообще причесаны были. – Гермиона?– он покосился на ее рог, а после на копыта,– что с тобой произошло, бедняжка?– Джордж что-то промычал и Хагрид исказил лицо,– это что еще за уродец? Гермионе пришлось подпихнуть Джорджа, чтобы тот вошел в дом, пожалев его, ведь смотря на его лицо можно было заметить, что он вымотан ходьбой в пару метров. – Что это за твари у тебя во дворе?– возмутился распухший Уизли. – Это морские колпачки,– Хагрид расплылся в улыбке, как он это делает обычно, когда его новым увлечением интересуются другие, – очень, очень милы существа, видели их глазки? – Ооочень милы существа сделали из меня мини магловский батут. Как это вылечить? Джордж сел на стул, поблагодарив Мерлина, что стулья в доме полувеликана достаточно большие. – Вот бы это было необратимо.– Прошептала Гермиона, стукнув копытцем по столу. – Никто не заставлял тебя лести к ним, тем более ночью, – он обратился к Джорджу и повернулся к Гермионе видя в ней более заинтересованную собеседницу,– ночью, когда они спят то выделяют яд, который приводит к тому, чего достиг Джордж. А так, тем более при свете дня, они абсолютно безобидны. – Как снять их проклятие? – напыжился Джордж, пытаясь почесать руку. – Ну, место их обитания, болотная вода на окраине Черного озера выводит яд. Это частички колпачков и они стремиться вернуться на дно. – Ясно.– Подытожил Джордж и протянул ей руку, походившую на огромную сардельку,– помоги мне встать. Гермиона же демонстративно отвернулась на Хагрида, и он, хмыкнув, поднялся. Полувеликан долго рылся в шкафу, прежде чем в его руках оказалась деревянная баночка, словно сплетенная из коры. Хагрид вытащил оттуда кусочек белой массы, походящая на жевательную резинку, и протянул Гермионе. – Это избавит от заклинания, и не надо будет обращаться к мадам Помфри. Корень царского лопуха. – Спасибо, Хагрид.– Гермиона благодарно улыбнулась и приняла лекарства. Теплый комочек опустился в желудок и распространился по телу приятным ощущением. Рог отпал, который Хагрид тут же подобрал и запихал глубоко в карман, а копыта растворились, словно их и не бывало. – Супер, теперь поможем мне?– Джордж, наблюдавший картину пыхтя, обратился к присутствующим. Дойти до больного места было подвигом для Уизли. Парень готов был уже умереть пару раз или же прибраться в коморке Филча, что бы это прекратилось. – Вот, это здесь. Они отошли на приличное расстояние от замка, что его огни ели виднелись. Берег все сужался, а запретный лес становился все гуще. Если бы не палочки, то бы можно было запросто заблудиться. – Ну и ванище. Гермиона тоже чувствовала этот запах. Девушка поежилась от прохладной температуры, осматривая местность и закутываясь в мантию. От леса веяло таинством и мрачностью, озеро блестело, хоть и было темным как смола, и маленький мостик, выходящий прямо в болото скрипел, когда Джорджу стоило лишь задеть его носком ботинка. – Джордж ныряй и идем. Я замерла. – Да ладно тебе, Грейнджер, обиделась на невинную шутку? – Обиделась. – Выпалила она и махнула палочкой, отчего парень, не смотря на внушительные размеры, словно пушинка слетел с моста прямо в густую жижу, ломая тонкий слой льда. Джордж без малейшего звука, но с треском ушел под воду, и Гермиона светя палочкой, увидела лишь поднимающиеся пузыри. Девушку тут же охватило беспокойство, и она подбежала к краю мостика, всматриваясь в темную пучину болотной части озера. Но в черной глади не было ни малейшего присутствия следов Уизли, пузыри уже пропали с поверхности, а он все не выныривал. – Джордж? Джордж! Гермиона уже хотела нырнуть следом, как парень медленно поднялся из воды, клацая зубами от холодной жижи. Его волосы покрылись тухлыми водорослями, а лицо грязью, и он все же приобрел свой прежний облик. – Боже, ты меня напугал! – Месть, Грейнджер. Тело Гермионы, подобно Джорджу взмыло вверх, и девушка с визжание плюхнулась в воду рядом с парнем. Гриффиндорка не успев подняться на поверхность, пихнула Джорджа, который тут же ухватил ее за руку и притянул ближе. Темнота выкалывала глаза, но Гермиона быстро привыкнув, могла рассмотреть силуэт парня. Что-то странное проскользнуло в ее голове, но она вдруг замерла, чувствуя, как пальцы Уизли сжимаются на ее запястье и слыша лишь тяжелое дыхание и плеск воды. Она замолчала, и просто уставилась на еле различимый силуэт, а он же в свою очередь также предпочёл молчать. «Странно? Что это? Почему я молчу, почему я пялюсь и молчу. Такое умиротворение, только холодно, но в моем теле жар. Глупая, что это я вдруг решила, проявить свои способности и характер? Зачем я пытаюсь его задеть, ведь это он Уизли, это он должен измываться, а я терпеть?» Гермиона незримо ни для кого широко раскрыла глаза, чувствуя как Джордж притянул ее ближе, отпуская руку и перемещая ее на спину девушки. Она зажмурилась, когда свет огонька на его палочке загорелся и, открыв их, увидела лицо Джорджа прямо перед своим. Волшебник смотрел на нее смеющимися глазами, и в какой-то момент девушке стало неловко, и он словно почувствовав это, перевел взгляд на руку, в которой держал палочку и еще что-то. – Корень царского лопуха. – А ты думала, я оставлю тебя в виде единорога? Они конечно красивые существа, но тебе больше идет быть самой собой. Парень широко улыбнулся и убрал руку со спины Гермионы, отчего она ощутила покинутость. Джордж подплыл к мостику и поднялся, протягивая руку девушке и Гермиона ухватив за его склизкие от болотной воды ладони, оказалась на твердой поверхности. Чувствуя от себя неимоверно невыносимый запах, она заметила, что небо над головой начинало светлеть, а это означало о приходе утра. «Утро? Так быстро? Но… я хочу еще. Еще по нарушать правила. Побыть в нелепых ситуациях и смяться шуточкам Джорджа. Считать его невыносимым , а после понимать что он ничего не делает не продумав». – Идем? Скоро рассвет, а еще я не чувствую ног. Они выдвинулись в обратном направлении, небо быстро приобретало светлые оттенки, одежда подмерзала, а Гермиона настолько задумалась о сегодняшней ночи, что и не попыталась применить заклинание сушки для вещей. Джордж же вышагивал рядом, поглядывая на Гермиону в ответ и усмехаясь думая о своем, его одежа местами была разорвана, а об заляпанных лицах их обоих не стоит даже говорить. – Дальше я не иду. – Он остановился у начала кромки запретного леса. – Я… – Гермиона запнулась и тяжело выдохнув, призналась,– было чертовски весело. – Чертовски. Я на тебя плохо влияю, вы посмотрите, Гермиона Грейнджер ругается. – Правда. Будь ты кем-то другим, я бы тебя отчитала и отправилась спать еще после случая с незримым пузырем. Парень замолчал и лишь слабо улыбнулся, он опустил голову, смотря на свои ботинки, и Гермиона вновь ощутила неловкость, думая, что заставила Джорджа в коем-то веке постесняться. Но это были лишь догадки. – За мной неоконченное дело, за тобой должок в магазине. Я пришлю сову, – он поднял на нее глаза, шагнув назад, – или заявлюсь среди ночи? Кто знает? Болотная жижа, как оказалось, отмывается не очень-то и просто. Только вот это было не единственной заботой девушки. Прокравшись после утреннего раннего душа в спальню, она легла в кровать и даже успела поспать около полутра часа. Весь день ее преследовали разговоры учеников, обсуждающих неизвестных ночных нарушителей, наведшие ажиотаж в виде практики по оживлению рыцарей и трепанию нервов и так неуравновешенному Филчу. Гриффиндорка изредка улыбалась, слыша обрывки фраз и вспоминая ночные приключения, что были вовсе не в ее стиле. Голову не покидали мысли о ночном приключении с Джорджем, и чем больше она прокручивала их в голове, тем больше чувствовала вину перед Роном, Джинни и Гарри. В перемну между Защитой от темных искусств и Зельеворением девушка отправила весточку Рону. «Дорогой Рональд! Джинни говорила о визите Гарри в Хогвартс, надеюсь, и ты появишься вместе с ним. С любовью, Гермиона». Девушка проводила сову до ближайшего окна, и прицепив письмо к лапке птицы к ней подошла Джинни. Девушка погладила птицу по маленькой головке и та тут же выпорхнула. – Письмо Рону. – Пояснила Гермиона, не зная зачем, – надеюсь, он приедет вместе с Гарри. – Ну, он же был вратарём какое-то время, возможно, что и приедет? – О чем ты? – не поняла волшебница. – Ну, я же тебе говорила, Гарри приедет на первый в Хогвартсе слет выдающихся игроков в квиддич. – Нет, не говорила. – Ну, – замялась она, извиняясь улыбкой, – теперь говорю. И если бы ты меньше проводила времени в библиотеке, разбирая книжки, то бы сама все прекрасно знала. – И когда слет? – В следующую пятницу. – Почти через неделю, – подумала вслух Гермиона.