Под небом Нью-Йорка

      На лекцию собирается много народу. Филипп ненавидит костюмы, считает, что они ограничивают его свободу, поэтому недовольно теребит воротник рубашки и то и дело поглядывает на время. Беседа с организатором на тему: "я совсем, совсем не могу сегодня!" заканчивается провалом. Организатор оказывается гораздо упрямей. Но Филиппа нужно знать! Он ненавидит, когда что-то происходит не по его замыслу.       Часы показывают два, и организатор лекции начинает расхваливать собравшимся зрителям сегодняшнего гостя, а Филипп не скрывает того, что ему некомфортно. Он проходит вдоль большого окна туда-обратно, садится, снова встает и замечает, что больше взглядов, устремленных на него, чем на ведущего. - Поприветствуем же Филиппа Пети! Аплодисменты раздражают. Пети выходит на середину зала: - Добрый день всем. Я знаю, вы ждете увлекательную лекцию от человека с каната. Тогда слушайте: ради осуществления мечты приходится чем-то жертвовать. К сожалению, я поздно понял это и потерял дорогих мне людей. Но сегодня, именно сегодня у меня появился шанс хоть что-то исправить. Так что заменим лекцию мастер-классом!       И Филипп распахивает окно и ныряет в него под восхищенное и испуганное оханье зрителей и гневное: "Филипп, трижды тебя за ногу, куда ты, черт возьми, собрался! Вернись немедленно!". Но Пети уже не слышит этого: он прыгает в заранее открытое соседнее окно, которое, как он знает, выходит в коридор, и несется к выходу. Он полон решимости успеть, и глаза его горят огнем решимости, той самой, что придает ему силы. В это мгновение он опять похож на себя прежнего, парижского уличного артиста,уносящего ноги от полиции и мечтающего подчинить себе два небоскреба за океаном.       Он вылетает на улицу, забыв про куртку, но, естественно, холода он не чувствует. Практически бросается на проезжую часть, чтобы поймать такси, и совершенно игнорирует недовольное гудение отворачивающих и резко тормозящих машин. В такси он вспоминает, что не взял с собой денег, но, как решать эту проблему, он не думает: в голове бьется только одна мысль. Успеть. Успеть. Успеть. "Такси у него на три", - подкидывает подсознание последнюю фразу Джей Пи.       Они утыкаются в пробку, и водитель-усач объявляет, что это надолго. А время ускользает неумолимо шелковой ниточкой из рук, минуты утекают, одна цепляет за собой другую. И Пети кажется, что он не видит ничего, кроме маленького циферблата наручных часов. Двадцать минут Филипп сбрасывает пиджак - рвет так резко, что пуговица отлетает и теряется где-то под креслом - и выскакивает из машины, игнорируя ругань водителя, летящую вслед. Ему не до этого. Он бежит вперед так быстро, как никогда не бегал, обегает прохожих, кого-то ненароком толкает и бежит дальше, роняя на ходу извинения. Гонка со временем? В который раз приходится доказывать, что невозможного нет? Опять эти принципы? Ладно! Пятнадцать минут Здесь пути еще минут двадцать в таком темпе. Пети, ты не спортсмен, ты не выдержишь такого забега. Может, ну его это все? К черту. Пети, ты, видимо, очень хочешь ненавидеть себя потом? Этот человек твой чертов лучший друг, и вас разделяют пятнадцать минут до гостиницы. Десять минут И Филипп бежит, не чувствуя, как ноги касаются асфальта. В какой-то момент он останавливается, опирается о подвернувшуюся стену и жадно хватает ртом холодный воздух, обжигающий горло. Легкие, кажется, не могут работать, и Пети хрипло и резко выдыхает, практически выплевывает воздух. Теперь надо снова заставить себя бежать. Пять Придется прибавить темп. Просто бежать вперед. Просто не останавливаться. Разве, это так сложно? Похоже, даже улепетывать от полиции со всем инвентарем было куда легче: там можно было прятаться в первом попавшемся сквере. Патрульные долго не преследовали обычно. Три Вот оно, это здание. Осталось чуть-чуть. Совсем. Немного. Это как три последних шага на канате. Главное, концентрация. Он сбавляет темп просто потому, что больше не может. Он бежит, спотыкаясь, задыхаясь, силясь вдохнуть. Еще. Еще. Шаг. Самое трудное подняться по ступенькам. Теперь он успеет. Точно. ? Ноль Словно бы открывается второе дыхание. Он бежит по ступенькам вверх, потому что ждать лифта слишком долго. Номер практически в самом конце коридора. Дверь приоткрыта, и Филипп буквально вваливается внутрь. - Жан-...? - больше похоже на хрип. Он обрывает имя на полуслове, когда на него смотрит горничная и сообщает: - Парень, который здесь жил, уехал минут пять назад.