Подволков и все-все-все

      Очнувшись, Петя схватился за голову и застонал. Болела она ужасно, а еще живот и почему-то правая рука. Свет горящего факела, закрепленного железной скобой на стене, немилосердно резал глаза. Стык каменной стены и железной решетки, грязный пол — вот и все, что студенту удалось узреть. Ароматы вокруг были не ахти: воняло гнилой соломой, мочой и отчего-то скисшим пивом.       «Проклятая ведьма. Ну и где теперь я?»       Парень, решив, что уже достаточно належался в условиях полной антисанитарии, попытался сесть. Ощутив головокружение, студент начал руками искать опору и вскоре, подтянувшись, облокотился на решетку. Сощурив глаза, вгляделся в кромешную тьму, однако вокруг ничего не было видно. Парень решил подать голос.       — Эге-гей! Есть тут кто?       Тьма пришла в движение. Три фигуры приблизились к освещенному пространству и, соответственно, к Петиному бренному телу. Увидав явно разбойничьи рожи соседей по клетке, студент сообразил: находится он в отнюдь не респектабельном заведении.       «Тюрьма, — быстро решил Подволков, — никак не иначе. Вот тебе и сходил к доктору».       С местами не столь отдаленными и нравами, царящими там, Петя был знаком лишь по книжечке в мягком переплете, которую ему однажды довелось прочитать в электричке. Называлась она как-то странно: то ли «Вор на зоне», то ли «Вор в законе», а может и «Киллер на пляже». Там про тюремную жизнь было написано весьма основательно, но уж очень нудно — Петя заклевал носом и книжонку не дочитал. Теперь же лихорадочно вспоминал, как в таких случаях следовало себя вести.       — Вечер в хату! — неожиданно для себя рявкнул Петя.       Разбойники попятились. Один из бандитов, пожевав губами, хриплым голосом уточнил:       — Ты чего?       — Часик в радость, чифирь в сладость! — надеясь, что магия уголовных слов подействует, не сбавляя тона, проорал студент.       — Кажись, пришибленный.       Сокамерники, потеряв к парню интерес, вновь рассеялись во тьме, и сделали это как нельзя вовремя: запас блатных выражений у Пети ожидаемо закончился. Отпугнув от себя бородачей, студент, невзирая на слабость, поднялся на ноги, ибо рассиживаться в таком месте ему совсем не хотелось. Осторожно, маленькими шагами, двинулся вдоль решетки, ощупывая ее. Увы, она была перевита толстой цепью и заперта на огромный замок. Осознав, что самостоятельно ему выбраться вряд ли удастся, парень приуныл. Прислонившись лбом к холодному железу, горестно вопросил темноту:       — Ну за что мне это? И что теперь делать?       — Понятия не имею.       Петя, вздрогнув, уставился туда, откуда донесся ответ. Желтые с вертикальными зрачками глаза внимательно изучали юношу.       — Э-э-э… Ты кто? — заикаясь, выдавил из себя Петя.       Незнакомец подошел ближе, почти к самой решетке, и парень его узнал.       — Геральт? — пораженно прошептал студент, недоверчиво уставившись на беловолосого ведьмака. — Неужели это ты?       Тот нахмурился.       — Ты знаешь, как меня зовут?       Петя мучительно соображал, что бы такого соврать. Наконец, припомнив, что, в конце концов, он бывшая белка, залепетал нечто весьма туманное:       — Йорвет… Я был с ним… тогда…       — Выходит, ты был одним из тех, кто целился в меня из лука? — ухмыльнулся Белый Волк. — И при случае пустил бы мне стрелу в задницу?       — Если бы попал, — промямлил Петя. Припомнив, что никакого нападения Синих Полосок на скоя’таэлей не произошло, живо вопросил: — А что Лето? Вы схватили его, да?       Геральт скривился и сплюнул.       — Йорвет, — сообщил он, кривя рот. — Говорил я этому засранцу, что с ведьмака нельзя спускать глаз.       Петя в недоумении уставился на собеседника, и тот пояснил:       — Лето сбежал, оглушив стражу, пока этот чертов эльф со мной торговался и излагал свои чаяния. Ищи теперь ветра в поле…       — Роше, — заботливо подсказал Петя. — Тебе нужен Роше. И вытащи меня отсюда. Я тебе пригожусь.       Геральт моргнул и удивленно уставился на Петю:       — Это чем же?       Прижавшись к решетке, студент заговорщицки зашептал:       — Я знаю, что ты ищешь убийцу короля Фольтеста…       — Уже нашел, — с раздражением перебил Петю Геральт. — Если бы не один остроухий идиот, и поймал бы.       — Всё не так просто, как кажется, — таинственно заявил Петя. — Вытащи меня, и я открою тебе глаза на многие вещи.       — Трудновато будет, — почесав затылок, честно признался на столь заманчивое предложение Геральт. — После всего, что ты натворил…       — Что я натворил? — со стоном вопросил Петя и, наморщив лоб, принялся вспоминать: — Ну вышел на улицу… Все отчего-то на меня пялились… Потом… Потом было какое-то дерево…       — И вышка рядом, — услужливо подсказал Геральт Пете. — Ты поднялся на вышку и попытался дать по морде одному… местному жителю. К счастью, тот увернулся. В последний момент.       Петя едва не застонал и прислонился лбом к холодной решетке.       — Дальше было веселее, — тихо продолжал ведьмак. — Седрик удрал от тебя на дерево и, свесив ноги с ветки, хохотал, наслаждаясь твоим красноречием. Ты был весьма убедителен. Помахивая увесистым ломом, который ранее мирно лежал у телеги, ты сообщил, что эльф был неучтив с дамами, и напрасно…       — Неучтив? — пораженно переспросил его юноша.       Геральт кивнул головой и продолжил:       — Ты разразился тирадой о том, что ежели благородная дама удостаивает своим вниманием какого-то проходимца, то последний должен быть счастлив исполнить ее волю. Что устраивать розыгрыши и… шутить — дело, настоящего мужчины недостойное. Седрик сидя на ветке откровенно ржал, ты же распылялся все больше и больше и в один прекрасный момент швырнул кочергу в несчастного. И попал! Даже я не уверен, что смог бы так! Твои сноровка и сила впечатляют.       Петя удивленно вытаращился на ведьмака, будучи не в состоянии уразуметь, откуда у него взялись подобные умения.       — Эльф упал вниз. К счастью, остался в живых, сломав не то руку, не то ногу. Ты же, судя по всему, счел наказание достаточным и, прихватив лом, решил вернуться во Флотзам. Толпа зевак, наблюдающая за расправой над эльфом, с гыгыканьем и улюлюканьем последовала за тобой.       — Понятно, за что меня посадили в темницу, — промямлил оробевший Петя.       — За местного пьянчужку? Не смеши меня. Твои подвиги были еще впереди.       Студент потрясенно замолчал, и Геральт продолжил:       — Стражники в факторию тебя пускать не захотели. По словам очевидцев, они и выпуская тебя питали смутные опасения. Завидев, что ты возвращаешься с железной палкой и толпой, решили принять меры.       — Вот тут-то меня и скрутили, — рискнул вновь высказать свои предположения Петя и опять ошибся.       — Хотели. Это было еще то зрелище. Что ты с ними вытворял — описать невозможно. У них были мечи и топоры, а у тебя только лом, который ты поднял еще в Биндюге. Ты, приемами, достойными лучших фехтовальщиков Севера, раскидал их, словно оловянных солдатиков. Не каждый ведьмак бы так смог!       — Я себе представляю, — охал Петя. — Не жалей меня.       — Не буду. Когда все уже лежали на земле, ты пошел дальше. Большинство следующих за тобой любопытных знало, куда ты направляешься. Ибо ты своих намерений не скрывал. Шел ты навестить Лоредо. Говоря о нем, ты упускал его официальный титул, но добавлял иные эпитеты, вызывавшие заметное оживление у следовавшего за тобой народа. После короткой схватки с его личной гвардией ты проследовал в дом и вскоре вернулся, волоча коменданта за ногу.       Петя шумно вобрал в себя воздух. Геральт, с укоризной скосив глаза на парня, возобновил повествование:       — Ты обещал прочитать ему лекцию о смирении и добродетели. Именно этого, по твоим словам, ему и не хватало. Говоря наиболее доходчиво, ты сообщил, что уважающий себя мужчина не должен строить козни слабой женщине. Что оказывать давление на даму с целью заставить ее поступиться принципами — дело грязное и абсолютно недопустимое. «Экзекуция, — сообщил ты всем и вся, — будет произведена немедленно, и это наказание в самый раз для такого говнюка, как Лоредо». После чего зажал голову коменданта между колен, стащил с него портки и врезал по заднице ремнем. Лупцевал ты его, не жалея сил, невзирая на вой и визги. Он даже обещал исправиться, но ты ему явно не верил. Закончив экзекуцию, ты привязал коменданта к очень кстати находящемуся рядом позорному столбу и двинулся дальше — повидать Трисс. Обещал выдрать ей рыжие патлы и голой протащить по Флотзаму.       — О Боже, — ужаснулся студент. — Я же не…       — Нет. До таверны, где квартирует моя знакомая, ты не добрался. На главной площади ты взвыл и, схватившись за голову, потерял сознание. Тут стражники, до поры жмущиеся по углам, тебя и повязали.       — Это был не я, — твердо заявил Петя.       — Ты, ты! Я следовал за тобой от самой Биндюги. Сначала хотел помочь Седрику, но не успел. А после… ты не поверишь, после, всё, что ты делал, будило во мне воспоминания. Я хочу в этом разобраться.       — Я тоже, — буркнул Петя. — Но, по правде говоря, с трудом понимаю, как у меня получилось. Я далеко не лучший в мире боец. Боюсь, даже не посредственный.       Геральт на пару минут задумался, почесав затылок, предположил:       — Трехгранный алогизм Мартина Сью? Я слышал о нем, но никогда не…       — Кого? — пораженно переспросил студент. Закрадывалось подозрение, что Геральт просто смеется над ним.       — Мартин Сью — ковирский дворянчик, талантливый маг-самоучка. К тебе, видимо, применили неполную формулу, на время наделившую тебя недюжинной силой и боевыми талантами.       — Неполная формула? — ошарашенно пробормотал Петя. — Что бы было, если бы меня зачаровали полной.       — Ты бы еще и… гхм… поимел полгорода по дороге к Лоредо. Но, видимо, это посчитали излишним.       Петя молча хлопал глазами. Геральт продолжал:       — Забавный тип был, этот Мартин Сью. Хилый, лысый, трусоватый, а хотел побеждать, слыть несравненным героем-любовником. Увы, эффект, налагаемый формулой, был временный. Час-два, не больше. Он все пытался расширить временной диапазон, экспериментировал над собой, и это привело к летальному исходу. Впрочем, его дело нашло последователя. У него была жена, Мари, которая продолжила…       — Шеала, — не желая вдаваться в сомнительные подробности, поспешно перебил парень Геральта. — Это ее рук дело.       — Даже если я приведу ее к коменданту, — сухо уточнил ведьмак, — Лоредо не перестанет желать твоей крови. Ты жив только потому, что он сейчас лихорадочно раздумывает над способом твоей казни.       Петя послал Геральту полный мольбы взгляд. Ведьмак сдался:       — Ну ладно, попробую тебя вытащить. Но ничего не предпринимай до моего возвращения. Слышишь? Ничего!       Петя радостно кивнул, и Геральт, отступив, скрылся во мраке.