Пряча голову в песок...

~~~ Спойлеров нет Рейтинг: R из-за наличия романтических отношений между героями, сцен сексуального характера Классификация: S, MSR Ключевое слово: роман Краткое содержание: cон на кушетке обретает совершенно новый смысл. Он проснулся и ощутил мягкость одеял и выпуклость подушки, упиравшейся ему в живот. Крепче сжав ее в руках, он тихо выругался. Один. Cон был лишь сном, но на этот раз таким реальным… таким реальным. Ее глаза, когда она неотрывно смотрела на него, ее теплые губы, сложенные буквой О, когда она касалась его рта в поцелуе, обволакивающее тепло ее тела – внутри и снаружи… но сон закончился. Снова. Но где это он? Это не его кровать. В его квартире пахло иначе. Черт, простыни пахли как… Они пахли как… …как Скалли. Он резко вздернул голову и осмотрелся по сторонам. Губы сами собой растянулись в широчайшую улыбку, стоило ему осознать, где он находится. Из гостиной просачивался свет, разгонявший темноту спальни и отбрасывающий длинные искаженные тени на стену. Телевизор был включен. Он откинул одеяла и сел, после чего надел и застегнул джинсы. Осторожно, стараясь не шуметь, он миновал коридор и заглянул за угол. Она свернулась в клубок на диване, закутавшись в постоянно лежавшее там мягкое зеленое одеяло. Мгновенно заметив его, она чуть приподняла подбородок в знак приветствия, словно бы в том, что ее напарник вышел из ее спальни посреди ночи, не было ничего для нее нового. Он повторил ее жест, приблизившись, и опустился на колени на ковер перед ней. Одеяло заколыхалось и сдвинулось в сторону, когда она вынула из-под него руку и протянула ему. Он быстро взял ее ладонь в свою. - Который час? Она перевела взгляд на настенные часы над телевизором. - Чуть больше трех. Он попытался было изобразить недовольство, но не смог дуться на нее: его сон обернулся реальностью. - Я проснулся один, - пробормотал он, – и на мгновение запаниковал. Решил было, что, может, мне все приснилось. Она села и жестом предложила ему устроиться на диване рядом с собой. Он подчинился, привлекая ее к себе, и она уткнулась лицом ему в шею. Как же часто ей хотелось, чтобы он обнимал ее вот так, как сейчас. - Ты спал. Я не хотела разбудить тебя. Он спрятал лицо в ее волосах, ощутив до сих пор не испарившийся слабый аромат ее парфюма и пота. Он глубоко и жадно вдохнул его. - М-м, ты пахнешь просто замечательно. Что-то на экране телевизора привлекло его внимание, и, поддавшись любопытству, он перевел на него взгляд - как раз вовремя, чтобы услышать звуки битвы и крики погибавших людей. - Господи, Скалли, что ты смотришь? Она оставила легкий поцелуй на его ближайшей к ней ладони. - «Храброе сердце», - прошептала она, безошибочно находя его губы своими. И вновь она не проявила ни малейшего колебания, целуя его. Она занималась любовью с той же решимостью, той же целеустремленностью, что были свойственны всему, что она делала. Его сердце на мгновение замерло. – Я наблюдала за тобой во сне, - говорила она в перерывах между поцелуями. – Это странно… - поцелуй, - но ты знал, что за тобой наблюдают. – Поцелуй. – Я видела, что тебя это беспокоит, поэтому решила уйти и не мешать тебе спать. – Она коснулась губами его лба, затем век, и он не смог сдержать довольного стона. Даже не пытался не отвечать на ее прикосновения. Первый раунд их занятий любовью немного утолил его голод, но не избавил от него полностью. О, то, что она с ним делала, могло в одночасье заставить его позабыть обо всем на свете. Что-то в фильме вновь привлекло его внимание, заставив покоситься на экран. Там происходил настоящий неконтролируемый хаос. - Знаешь, а вот этого у нас сейчас и нет. Она слегка нахмурилась. - Чего этого? Он указал подбородком в сторону телевизора. - Мечей. Мало найдется погибших от того, что их насадили на палаш. Она переместилась, чтобы оказаться с ним лицом к лицу, и поморщилась. - И слава Богу, - пробормотала она. Одеяло соскользнуло с нее, и она усмехнулась, когда его внимание мгновенно переключилось на ее голое плечо. Он наклонил голову и оставил на нем влажный поцелуй. – Если память мне не изменяет, - добавила она, - некоторое время назад некое подобие «насаживания» имело место, и мне интересно, ожидает ли меня повторение? Он тихонько прыснул от смеха. - Ты же знаешь, как эти персонажи действуют – он продержится столько, сколько сможет. - О-о, очень на это надеюсь. Она приподняла края одеяла и обернула его вокруг него, пока говорила. Волосы на его груди щекотали ее соски, и они мгновенно затвердили. Он обвил руками ее голую спину и принялся поглаживать ее, делясь своим теплом. Боже, это было так приятно. Каждая частичка его тела была подобна глотку, который она не могла выпить достаточно быстро. Она поцеловала его в губы, затем провела зубами вниз вдоль линии его покрытой щетиной челюсти, ощущая соль его кожи и еще некую субстанцию, которая принадлежала лишь ему. Он походил на одну большую конфету, которой она никак не могла насытиться. Она провела ладонью вдоль его туловища, почти обжигая его исходившим от нее жаром. - Проклятье, Малдер, зачем ты надел штаны? Он затрепетал, когда ее губы принялись поигрывать с его шеей, дразня тонкую чувствительную кожу и пробуждая в нем огонь желания. Господи, а она быстро училась. - Ты права, - выдохнул он, приподнимая бедра и поспешно избавляясь от джинсов. – Не знаю, о чем я только думал. Она обернула их обоих одеялом, и по ее телу прошла легкая дрожь, стоило ей опуститься на него. Подавив удовлетворенный стон, он обхватил ее лицо ладонями и крепко поцеловал. Она начала двигаться, слегка вращая бедрами, и он поднял руки, поглаживая ее по груди и обводя затвердевшие соски пальцами. Он наблюдал за сменой выражений на ее лице. Боже, как она прекрасна. Она закрыла глаза и запрокинула голову назад, выставляя напоказ бледную изящную шею. Воспользовавшись возможностью, он легонько прикусил ее, проводя зубами и языком вдоль всей ее длины. Странная, чуть заметная улыбка возникла на ее губах, когда она перевела дыхание. - Эй, - пробормотал он, убирая руки. Она сумела открыть горящие от страсти глаза, хотя ее веки заметно отяжелели. Она продолжала медленно двигать бедрами, пока он целовал ее. – Завязывай со вздохами – я хочу услышать тебя. – С этими словами он нежно прикусил ее подбородок. Она снова накрыла его рот своим, но он сумел прервать поцелуй и отодвинуться – боже, чего это ему стоило. – Я хочу слышать тебя, Скалли. Позволь мне услышать тебя. Ее глаза сверкали, когда она встретилась с ним взглядом. Он видел, что их близость опьяняла ее. Медленно кивнув, она начала сильнее вращать бедрами, и он положил руки ей на талию, помогая ей приподниматься и усиливая толчки. «Сильнее, сильнее», - шептал он ей на ухо, побуждая, умоляя и дразня, пока она извивалась в его руках. Считанные секунды спустя она уже тяжело дышала, крепко обхватив его за шею, на ее лице застыло напряженное выражение. - Боже, что ты со мной делаешь? – выдохнула она. – Боже, я не могу… не могу… В конце концов она издала звук, какого он никогда еще от нее не слышал – это был высокий интенсивный вопль, протяжный и приглушенный. Господи, она практически произносила его имя нараспев, снова и снова в порыве восторга. «Я заставил ее петь». Стоило ему это осознать, как остатки самоконтроля окончательно покинули его. Охватившее его удовольствие походило на взрыв, зародившийся где-то в глубине его естества, подстегивая его, разрывая его на части, сжимая, ломая и поглощая его. Он не мог сдержать собственный крик, даже если бы и попытался. Его капитуляция была полной, а оргазм - настолько интенсивным, что граничил с болью. Он находился в ней, в ее сердце и теле, и в этот момент его собственное сердце едва не взорвалось. Казалось, они целую вечность провели в этом потустороннем мире между экстазом и утомлением. Они осознавали звуки, запахи и гладкое скольжение теплой влажной кожи друг друга, но двигаться было физически невозможно. Она чувствовала себя, как с похмелья: ее конечности были неподъемно тяжелыми, неповоротливыми, мысли путались. Какая-то часть ее, логическая часть, понимала, что это связано с нехваткой кислорода – эффект, производимый накоплением молочной кислоты в перенапряженных мышцах и многократным обменом углекислым газом от предпринимаемых во время секса усилий. Какое клиническое описание чего-то столь возвышенного. К черту науку: то, что существовало между ними - это магия, как и то, что он делал для нее. То, что она делала для него. Вот он, конец света – она, Дана Скалли, признала существование магии. А как еще могли они в мгновение ока перейти от горячечного экстаза к полнейшему измождению и даже полусонному состоянию? Из одной крайности в другую за время, которое уходит на то, чтобы биение пульса вернулось в норму. Она наконец нашла в себе достаточно сил, чтобы двигаться, и его руки, до этого безвольно свисавшие вокруг нее, внезапно вновь напряглись. Из его груди раздалось тихое бормотание: - Господи, Скалли, мне кажется, я почувствовал, как мое сердце остановилось. Ей потребовалось колоссальное усилие, чтобы поднять голову и посмотреть на него. Его прекрасные серо-зеленые в исходившем от телевизора свете глаза без труда удерживали ее взгляд. Безумие, которое она видела в них ранее, временно отступило, но не исчезло насовсем, прячась в проказливом блеске и медленной полуулыбке, что тронула уголки его губ. О, он мог быть покорен, но никогда побежден. Она не стала сопротивляться порыву поцеловать его, потому что могла это сделать. Здесь, вдали от любопытных глаз и перешептываний сплетников она могла делать все, что ее душа пожелает. Он глубоко вздохнул и убрал волосы с ее лица дрожащей рукой. - У меня от вас захватывает дух, агент Скалли, - прошептал он. – Я бы ничего другого не желал, чем вновь служить вам, но не думаю, что прямо сейчас могу хоть пальцем шевельнуть. Она улыбнулась и коснулась его плеча губами. - М-м, тебе и не надо, - пробормотала она, легонько прикусывая его шею. Сонная артерия трепетала прямо под кожей, и она провела по ней носом, а затем поцеловала. От его запаха у нее кружилась голова. Как она могла все еще хотеть его после того, что только что произошло? В этом не было никакого смысла, но факт оставался фактом. Она посмотрела в телевизор, на экране которого Уоллес и принцесса разговаривали в доме пастуха. Он проследил за ее взглядом, чуть прищурившись. - Я ни разу не смотрел этот фильм, - пробормотал он, - но если я правильно читаю язык их тел, они собираются заняться непотребством. – Когда Уоллес ступил ближе и наклонился для поцелуя, Малдер удовлетворенно хмыкнул. – Боже, ну разве я не молодец? Она улыбнулась, но ничего не ответила, наблюдая за тем, как он, в свою очередь, наблюдал за парой на экране. Он позволил ей смотреть на него некоторое время, а затем вновь перевел все свое внимание на нее, нежно целуя ее. - М-м, мне не нужна камера на боку, чтобы знать, что они делают. Она улыбнулась, когда его желудок тихо заурчал. Что-то определенно беспокоило его, и на этот раз секс не смог бы решить эту проблему. Она наклонилась ближе. - Белок, - побормотала она, уткнувшись лицом в заросшую щетиной кожу под его подбородком. – Надо восполнять его запасы в организме, если ты и дальше будешь его расходовать. – Она медленно поднялась, высвобождаясь из его рук, и он судорожно вздохнул, когда прохладный воздух коснулся его обнаженной кожи. – Оставайся здесь и смотри фильм. Я скоро вернусь. Господи, после раскаленного, словно печка, жара его тела она ощущала почти арктический холод. Она оставила ему одеяло и поспешила обратно в спальню, чувствуя, как стучат зубы, когда натягивала на себя халат и тапочки. Она глянула на часы – было почти четыре утра, а потому готовка завтрака казалась не такой уж безумной идеей, тогда как то, что она почти не спала и даже не хотела, и вправду походило на безумие. Она стала жарить яичницу, делать тосты и варить кофе. Найдя самый большой стакан, она наполнила его имевшимся в холодильнике соком. Все это время она ощущала на себе пристальный взгляд его глаз цвета того обдуваемого ветрами залива в Мэне – серо-зеленых, до краев переполненных эмоциями. Внезапно она ощутила легкую печаль. Эти глаза видели так много всего, а сердце утратило даже больше. Разум внезапно, насильно был вынужден повзрослеть в совсем юном возрасте. Детство для него закончилось столь рано. Ему ничего другого не оставалось, как заняться изучением психологии, чтобы хотя бы попытаться примириться с самим собой. Она почувствовала тепло его руки на своей талии даже сквозь халат. - М-м, а мне что-нибудь перепадет? – пробормотал он, ступая еще ближе и обвивая ее руками. Его теплое дыхание коснулось ее шеи, и она на мгновение закрыла глаза, убеждая себя не поддаваться его нежному натиску. - А для кого, по-твоему, это все приготовлено? Его ответ оказался приглушенным, потому что он пробормотал его, уткнувшись лицом ей в шею. - Я говорил не об яичнице. – Он рассмеялся при звуке столь нехарактерного для нее хихиканья. Она все же сумела высвободиться из его захвата. - Назад, фэбээровец. Я не хочу обжечься. Вот, возьми это и садись за стол. Он забрал предложенное – тарелку с тостами и джемом – после чего вернулся и поискал чашку в буфете. Наградив ее долгим взглядом, он вытащил и вторую чашку, после чего наполнил их обе. Она переложила дымящиеся яйца на тарелку и присоединилась к нему. Добавив сливки в свой кофе, она принялась наблюдать за тем, как он набросился на еду. Глянув на микроволновку, он наконец заметил, который час. - Скоро уже рассветет. Забавно, я совсем не чувствую усталости. Она наградила его терпеливой улыбкой. - Нет, но по моим прикидкам, усталость наступит где-то около часа дня. Он сделал глоток кофе и хмыкнул в чашку. - Думаю, нам надо просто остаться сегодня дома. Позвони и скажи, что заболела. Я сообщу Скиннеру, что беру выходной, чтобы доделать отчет по делу. В любом случае, работать дома куда интереснее. Она окинула его одним из своих фирменных взглядов, словно бы говоривших «кого ты обманываешь?». - Ты же знаешь, что это невозможно. Он недовольно посмотрел на нее. - Ты и вправду хочешь заставить меня сидеть в нашем подвале и не позволишь даже прикоснуться к себе? Она покачала головой. - Нет. Не думаю, что нам вообще следует сегодня проводить много времени вместе. Ты очень хорошо умеешь притворяться, но я вряд ли смогу вести себя как ни в чем не бывало. Не сегодня. Он нахмурился еще сильнее. - Ты не останешься дома. – Это был не вопрос. Она спрятала улыбку за чашкой кофе. - Я этого не сказала. Мне надо кое-что сделать в лаборатории – этого хватит, чтобы я не скучала. Я смогу придумать достаточно правдоподобное объяснение, почему краснею, если тебя не будет рядом. Он перегнулся через стол и погладил ее по щеке. Его губы не улыбались, но в глазах блестели веселый искорки. - Я заставляю тебя краснеть? Она бросила выразительный взгляд на кушетку. - Ты заставляешь меня делать многое, и ничто из этого не приемлемо на рабочем месте. Ты закончил? Поторопись, мы можем еще пару часов поспать, прежде чем нам придется пошевеливаться. Он поплотнее обернулся в одеяло, поднимаясь на ноги, и шаловливый блеск в его глазах стал еще заметнее. - О, а я уже думал, ты никогда не попросишь. Она окинула его огорченным взглядом. - Спать, Малдер. Не заставляй отсылать тебя домой. Он распахнул одеяло и обернул его вокруг нее. Носом отодвинув прядь волос с ее уха в сторону, он соблазнительно подул на него, отчего ее глаза рефлекторно закрылись. - М-м, и как ты это сделаешь? Я гораздо больше тебя. – И вот уже в игру вступили губы, когда он оставил поцелуй на ее ухе. – Спасибо за еду. Я чувствую себя сильнее. Она попыталась оттолкнуть его, но не слишком настойчиво. - Спать, - повторила она строгим тоном. Он последовал за ней в спальню, надувшись, когда она надела длинную рубашку вместо халата. - Кайфоломка. Она наградила его кривой ухмылкой и забралась под одеяла. - Спи, маленький лисенок. Он отбросил одеяло и забрался на кровать рядом с ней. Она не протестовала, когда он привлек ее к себе, так что ее тело оказалось вплотную прижатым к его груди, бедрам и ногам. Он зарылся лицом в ее волосы и глубоко вдохнул. М-м, его личный уголок рая. Больше не неизвестный, но всегда таинственный. Всегда таковым был. Он опустил голову на подушку рядом с ее головой и закрыл глаза. Внезапно ему пришло на ум, что она может никогда не сказать ему тех самых слов. Она произносила их про себя, в этом он не сомневался. Странно, но это его не беспокоило. Опять же, ее сдержанность являлась определяющей частью того, кем она была. И потом, кое-что совсем не обязательно произносить вслух: он читал это в ее глазах. К счастью, он не ощущал подобной необходимости держать свои эмоции при себе. Лениво проведя губами вниз по ее шее, он улыбнулся, когда ощутил ее ответную дрожь. - Боже, я так тебя люблю. Возникла короткая пауза, а затем она повернулась и окинула его взглядом через плечо. Вернув его нежный поцелуй, она посмотрела на него сквозь полуопущенные веки и улыбнулась. - Взаимно. Он тоже улыбнулся и привлек ее еще ближе к себе. Вскоре они уже спали.