С тобой или без тебя

Август плавно подходил к своей середине, когда Том позвонил Виктории и назначил свидание на восемнадцатое число. Он особенно акцентировал свое внимание на том, что это именно свидание, а не простая дружеская встреча. Женщина, долго не раздумывая, согласилась и обещала подготовиться. Четыре дня она прикидывала, куда они могут пойти и что ей стоит надеть на встречу. Четыре дня она никак не могла найти себе места и всякий раз вздрагивала, когда слышала телефонный звонок. Ви смогла себя убедить, что Том достоин второго шанса, но ей никак не удавалось поверить в то, что намерения мужчины искренни и чисты, - она не верила в то, что он действительно любит ее. Это казалось ей чем-то сказочным и несуществующим: Виктория Престон обычная женщина, а не знаменитость или принцесса, - она не в сказке живет. Ей было невдомек, почему Хиддлстон выбрал ее, а не Сюзанну Филдинг или Эмму Уотсон. Ви никак не понимала, почему Том из мира софитов, блеска камней и роскоши, выбрал женщину не из своего круга, а именно ее. И узнать это она собиралась в ближайшее время. К назначенному часу Ви успела отвезла Гвен к Лейтон и Дэвиду, выбрала наряд и туфли и сделала легкий макияж. Она была полностью готова, когда услышала в трубке домофона его голос. Бегло оглядев свое отражение в темно-вишневом платье, она освежила блеск на губах и, схватив сумочку, покинула квартиру. Том нетерпеливо ждал ее у парадной, то нервно переступая с одной ноги на другую, то поправляя прическу или манжеты рубашки. Ви, увидев в окне подъезда мужчину, не могла сдержать улыбки: он выглядел как мальчишка на первом свидании. - Викки! - едва Хиддлстон увидел ее, его лицо озарилось широкой улыбкой. - Я так рад тебя видеть! - мужчина собрался было подойти к ней и помочь спуститься, но оступился и споткнулся о первую ступень. - Том, ты в порядке? - Ви, смущенно улыбнувшись, присела рядом с ним на корточки. В ее улыбке смеха было ровно столько, сколько было необходимо, чтобы сгладить неловкость ситуации, и ободрить мужчину. - Не заметил ступеньку! - он сконфуженно усмехнулся, принимая ее помощь. - Мы можем взять твою машину? Я бы хотел отпустить Джима. - Конечно, - женщина быстро согласилась, достав из сумочки ключи, которые всегда брала с собой. - Я поведу, - он протянул руку за брелоком. - Я не против. - Минуту, - мужчина подбежал к машине с шофером, что-то сказал ему и достал из багажника корзину. Всю дорогу до секретного места они задорно смеялись и рассказывали друг другу забавные истории. Они чувствовали себя легко и беззаботно словно и не было между ними противоречий, споров и ссор - будто не было того прошлого, а вся история началась сызнова. Ви не знала, куда именно они едут, но судя по взятому направлению, она могла предположить, что они держат путь на Беркшир. Загадкой для нее было и то, что же именно Хиддлстон приготовил для их свидания, но почему-то это ее не волновало: она была рада провести время с Томом в независимости от места. - Приехали! - радостно оповестил актер, припарковав машину у обочины. - Винздорский лес? - зачем-то спросила она, хотя и знала, где они находятся. - Куда мы идем? - Видишь вон те дубы, - он кивком головы указал направление, - нам туда. Пока мужчина управлялся с машиной и их нехитрой поклажей, Ви разглядывала красоты графства Беркшир: его ярко-зеленые травы, плавный изгиб голубой речки, красную черепицу маленьких сельских домиков и пышные кроны мощных деревьев. - Ты готова? - Да, - она кивнула, - идем. Они шли по узкой тропке, петляющей меж деревьев, и разговаривали о комедии Шекспира "Винздорские насмешницы". Виктория не могла сдержать смеха, когда Том разными голосами зачитывал наизусть фрагменты пьесы. - Ой! - Ви резко села. - Что случилось? - опустив корзинку, Том быстрым шагом подошел к ней. - Каблук сломался, - женщина держала в руках части любой туфельки. - Ничего страшного, - тут же заверила она, - я дойду босиком. - Ты уверена? - Том опасливо смотрел на тропинку, покрытую мелкими каменьями и дугами древесных корней. - Вполне, - Ви смело шагнула вперед. - Видишь, ничего страшного! - она тепло ему улыбнулась. Еще несколько минут они медленно шли, глубоко вдыхая свежий воздух, пока они не вступили на мягкий зеленый ковер. Расстелив под одним из дубов скатерть в красно-белую клетку, Том и Ви спокойно расселись и принялись рассматривать содержимое корзинки. - А ты запасливый! - засмеялась Ви, доставая набор пластмассовых приборов на восемь персон. - Это Люк собирал, - смущенно признался Том, - мне не хватило времени. Самолет задержали. Он выглядел крайне смущенным и виноватым, что сразу же отразилось на его бледном лице, принявшем смиренное выражение: уголки губ опустились, на лбу четко проступили морщины, которые обычно были признаком раздумий; глаза не смели подниматься выше клетчатой ткани. Ви, видя то, как близко к сердцу Том принял ее безобидную шутку, и сама ощутила себя виноватой и теперь чувствовала, что она просто обязана разрядить обстановку. - Это не важно, Том, - мягко сказала она. - Не думаю, что Люк знает, что я люблю ежевику. Она ободряюще улыбалась ему, пытаясь тем самым доказать, что ей абсолютно неважно, кто именно покупал продукты, но важно то, что Том заранее предупредил своего агента о ее предпочтениях. - Съемки ведь скоро закончатся, да? - женщина решила перевести разговор в безопасное русло. - Да, - Том подтвердил, - осталась пара недель, и я вернусь в Лондон. - Вина? - Пожалуй, - Ви оторвалась от овощных закусок, протягивая руку за бокалом. - Том, я могу задать вопрос? - Конечно, - Хиддлстон настороженно посмотрел на нее. - Почему я? Женщина с вызовом смотрела на него, она жаждала получить ответ на свой самый важный вопрос, который так долго не давал ей покоя. А вопрос этот давно терзал ее душу, судя по тому, с каким жаром и нетерпением она выплеснула эти слова. - Что ты имеешь в виду? Актер был осторожен. Он не мог точно понять, что же именно скрывается под личиной этих казалось бы простых слов. - Почему ты пригласил именно меня, а не кого-то еще? - она смело посмотрела ему в глаза. - Я пригласил тебя, потому что люблю, - терпеливо пояснил Хиддлстон, - и никакая другая женщина меня не интересует. - Это меня и волнует, Том. Я ведь всего лишь архитектор, а не какая-нибудь звезда! Я обычный человек! - Это не так, Викки, - он ей улыбнулся, - ты светишь ярче, чем любая звезда, будь то актриса или певица. Ты создала самые прекрасные здания, архитектора которых будут помнить вечно. Твое творчество, твои идеи будут вечно напоминать миру о тебе. Разве могут актрисы и певицы похвастаться этим? Том, ухмыляясь, смотрел ей в глаза. Он видел, как в глубине ее души зажглась маленькая искорка, которая разрослась в настоящий фейерверк. Отблеск ее внутреннего огня вырвался наружу и осветил собой не только женское лицо, но и весь мир вокруг. Широкая улыбка Виктории была для него лучшей наградой, которая была ему куда дороже, чем бессмысленные статуэтки на полках в его квартире. - My mistress' eyes are nothing like the sun; Coral is far more red than her lips' red; If snow be white, why then her breasts are dun; If hairs be wires, black wires grow on her head. I have seen roses damasked, red and white, But no such roses see I in her cheeks; And in some perfumes is there more delight Than in the breath that from my mistress reeks. I love to hear her speak, yet well I know That music hath a far more pleasing sound. I grant I never saw a goddess go; My mistress when she walks treads on the ground. And yet, by heaven, I think my love as rare As any she belied with false compare (*). Шекспир. Викки, хоть и не была ярой почитательницей этого автора как Том, но сразу же узнала эти витиеватые сплетения слов и пышные метафоры. Хиддлстон всегда прибегал к красивому языку поэзии или афоризмов, когда сам не мог найти подходящих слов. Эту робкую привычку ничто так и не смогло в нем искоренить. Этот сонет был бунтом против устоявшегося идеала неземной красоты совершенной женщины эпохи Ренессанса. Эта прекрасная дама была прекрасна как Солнце, благоухала как роза, голос звучал звонко как ручей, волос сиял золотом, а взгляд был ясен. Женщина из поэзии Шекспира была далеко неидеальна, но была настоящей. Это сонет был гимном земной красоте. - Пусть ты не знаменита, пусть несовершенна и далека от глянцевых идеалов, но для меня ты прекрасна, - подвел Том краткий итог. – Я ответил на твой вопрос? – он игриво ей улыбнулся. - Вполне, - женщина удовлетворенно кивнула, еле сдерживая улыбку на узких губах. - Жди меня здесь, - Хиддлстон сорвался с места и спустился к реке, где зеленый ковер пестрел цветными пятнами. - Ты сумасшедший! – Ви, смеясь, покинула свой наблюдательный пункт и бегом направилась к нему. – Тебя же оштрафуют! - Безумие – мое второе имя! – он широко улыбнулся ей, протягивая букет полевых цветов (**). В руках мужчины ярким огнем горели маки, ноготки и фазаний глаз сияли золотом, мечтательные колокольчики кивали своими синими головками, а посреди этого великолепия красовалась сиреневая стрела ятрышника. - Ты сумасшедший! – вновь повторила Ви, принимая цветы. - Прекрасной леди – прекрасные цветы! Вернемся, - Хиддлстон кивнул в сторону их пикника. Он несмело положил правую руку на предплечье женщины и привлек ее к себе, оставляя на макушке невинный поцелуй. - Солнце садится, - Ви, склонив голову, наблюдала за небесным светилом, плавно стремящимся к высокому холму. - А мы еще не танцевали! – актер продолжил ее мысль. – Ты еще слушаешь Мэрайю (***)? - Да, - едва сдерживая смех, женщина кивнула. - Помню, в академии ты и дня без нее прожить не могла! – теперь уже смеялся он. - Мэрайя – отличная певица, мистер Хиддлстон! – Виктория встала напротив него и легко ткнула указательным пальцем ему в грудь. - Потанцуешь со мной? – положив телефон динамиком кверху, Том протянул Ви руку. Ви вложила свою ладонь в его и вслед за ним вступила на зеленую траву. Том медленно кружил ее под бессменный хит «My all», не переставая смотреть ей в глаза. Он смотрел на нее как-то по-особенному заворожено, словно видел перед собой чудо, - каждая девушка все бы отдала за такой взгляд. Ви плавно двигалась вслед за ним, вслушиваясь в текст одной из любимой песен. Она смотрела ему в глаза и улыбалась той особенной улыбкой, которую женщина дарит мужчине, когда его безмолвие было понято. Виктории казалось, что в этом мире нет никого кроме них. Она чувствовала его тепло, слышала биение сердца, тонула в голубых глазах – Том был так близок. И сейчас Виктория была готова поклясться, что все бы отдала, лишь бы он был рядом с ней. Звучание песни медленно заглохло, положив начало новому воспоминанию. Том и Ви остановились, но не спешили размыкать объятий, наслаждаясь последними секундами уходящего момента. - Приглашаю тебя на закат, - Том галантно проводил свою леди к расстеленному покрывалу. - На свете нет ничего лучше заката, - мечтательно произнесла Ви, рассматривая небо, окрашенное в яркие краски. Том молчал. Весь мир во всей своей красе для него нашел свое сосредоточение в этой женщине. Хиддлстон наблюдал, как Ви, поедая ежевику, любуется театром Солнца, и он не мог сдержать улыбки. Она улыбалась ему в ответ, протягивая лукошко с ягодами, и выглядела счастливой. - Спасибо за чудесный вечер, - прошептала она. Виктория широко улыбалась, совершенно не смущаясь того, что видны дальние резцы: она тонула в блаженстве, а прочее не имело смысла. Она аккуратно опустила свою голову на его плечо и вернулась к созерцанию Солнца, прощальные лучи которого скользили по голубой речной глади. Том осторожно приобнял женщину за талию и как она устремил свой взгляд к звезде. Он улыбался своей кроткой улыбкой – он был счастлив. (*) Знаменитый 130 сонет Уильяма Шекспира. У этого сонета более 60 переводов, и я не смогла выбрать один, поэтому я предоставляю вам возможность перевести самим или выбрать тот, который нравится. Здесь есть несколько переводов - http://www.velib.com/book.php?avtor=sh_416_1&book=8312_1_1 Ну, а это для полноты картины - http://www.youtube.com/watch?v=dzO2uvuPVxQ (**) В Англии просто так нельзя рвать полевые цветочки, потому что за это грозит штраф и немаленький. (***) Имеется в виду известная американская поп- и ритм-энд-блюз певица Мэрайя Кэри. Эта глава была написана...в лифте. Автор очень надолго застрял в лифте и писал главу от безысходности. Том (как он сам признавался) очень романтичен, а автор не романтичен ни разу, поэтому выходит такая вот муть. Мое предложение - убить кого-то и писать драму - еще в силе. Подумайте, пока я не ушла в холивар женского романа