С тобой или без тебя

Викки Престон, покинув здание автотранспортного парка, направлялась к прибывшему автобусу. За два часа ожидания она порядком замерзла и пожалела, что не надела еще один свитер. Путь освещали высокие фонарные столбы, залившие территорию парка тусклым светом, казавшимся больничным. Скандинавская страна встретила гостью морозом, удивительно темной для весны ночью и полным отсутствием гостеприимства. Швеция предстала чужой, холодной и нелюдимой. Едва ступив на ступеньку автобуса, Ви поняла – эта поездка будет просто незабываема и богата на впечатления. Трудно было сказать, что именно подтолкнуло ее на эти мысли: то ли автобус производства середины девяностых годов, то ли водитель в круглых очках с толстыми линзами, то ли будущие соседи. Справа от нее сидел довольно-таки тучный, громко чавкающий мужчина с сальными волосами, а слева пожилая дама с большой корзиной на коленях, из которой разносилось сдавленное шипение. Эта женщина, казалось, пропахла кошачьим духом, что сообщал о себе за несколько метров. Девушка глубоко вдохнула тяжелый воздух, пропитанный запахами кошек, рыбы, чипсов и бензина, - отчего неприятно поежилась, предвкушая семичасовую поездку в Истад. Эта простая процедура вернула спокойствие и самообладание, а также напомнила о цели этого краткосрочного путешествия. Престон легко коснулась нагрудного кармана пуховика, в котором покоился листочек бумаги с адресом заветной гостиницы. Одна лишь мысль о том, что уже следующим утром она сможет увидеть Тома, придавала сил и мужества, чтобы пережить семь часов в этой рыбной лавке на колесах. Три месяца, казавшимися нескончаемыми, Викки имела возможность увидеть Хиддлстона лишь на экране собственного ноутбука, но этого было мало: расстояние искажало лицо, смех и голос, фактически превратив мужчину в незнакомца. Девушка часто ловила себя на мысли, что ее возлюбленного словно подменили. Он необычно часто смеялся и улыбался, при этом ни одно движение мышц лица не было наиграно и жеманно, напротив, мимика его была как никогда искренней и счастливой. Причины столь разительных перемен девушка, конечно, не знала, что не мешало ей строить смелые догадки. Но в одном ее домыслы всегда сходились: таким мужчину Ви не видела уже давно и, что бы ни вернуло прежнего Тома, она этому несказанно завидовала: ее персона своим теплом была не способна сгладить линии острых скул, зажечь огонь голубых глаз и вызвать той скромной и кроткой улыбки, что он так берег для особенных случаев и людей. Это легкое движение губ совсем не было похоже на отрепетированную широкую улыбку, которую Хиддлстон дарил каждому по поводу и без. В узком проеме между громко спящим соседом, который, как оказалось, ничего не мог сделать тихо и незаметно, и желто-горчичной шторкой, связанной крепким узлом, виднелась магистраль Стокгольма, окруженная деревьями, кажущимися в темноте скрюченными монстрами. Плотнее укутав лицо в шерстяной шарф в мелкую клетку и застегнув липучки на капюшоне у горла, Ви закрыла глаза, готовясь к беспокойному сну в неудобном положении: круги под глазами и боли в шее на утро ей обеспечены. Сон ее был беспокоен, всю ночь Викки преследовали звуки воды. Она, не разбирая дороги, куда-то бежала, по лицу катились редкие теплые слезинки, смешанные с холодными, беспощадными каплями лондонского дождя. Куда лежал ее путь, сказать было невозможно: перед глазами повисла плотная водяная занавесь, а над нею простиралось антрацитовое небо. Однако почти полное отсутствие зрения не мешало ей бежать быстро и целенаправленно будто бы на улице был обычный солнечный день. Позже она скрылась от непогоды в каком-то доме, знакомый женский голос что-то причитал, но Ви не могла разобрать и слова. Она лишь жалась в уголке холла, плотно прижимая руки к груди. Вода струями стекала по волосам и одежде, образуя на полу маленькие лужицы. Было холодно, было трудно дышать. Холодно – это все, что девушка могла о себе сказать, ничего больше она чувствовала, ничего. Все цвета стали тусклыми будто перед глазами простерлась матовая пелена, свет маячил вдалеке слабым огоньком, лица стерлись, а голоса исказились. Женщина вернулась, она приобняла ее за плечи и куда повела, попутно раздавая какие-то указание мужчине. Незнакомка привела ее в комнату, где мощным потоком шумела вода. Вода, опять ее нагнетающие звуки. Холеные женские руки, не церемонясь, подталкивают Престон, ее ноги упираются о холодный эмалевый бортик – ванная. Викки с облегчением вздохнула: никто не собирается ее топить. Она, не снимая одежды, опускается в воду. Теплая вода ласкала кожу, покрытую мурашками, глаза слипались, призывая организм ко сну. Было так тепло и уютно, что не хотелось распахнуть глаза, но Викки сделала над собой усилие. Над ней ярко горел слепящий свет, воздушная ткань юбки заполнила собой ванную, вода в которой окрасилась в бледно-красный. Кровь. - Фрекен, вы в порядке? – на ломаном английском поинтересовался голос. - В порядке, - на автомате сказала Ви, вырванная из жутких объятий сна. - Чипсы? – мужчина протянул ей пакетик. - Нет, спасибо, - натянуто улыбнувшись, благодарила она. Девушка огляделась: она по-прежнему в автобусе, рядом те же соседи – все абсолютно также. Это чувство некой стабильности ненадолго ее успокоило. За окном простиралась дорога, освещенная утренним солнцем. Эта дорога была всего лишь на две полосы, леса здесь были хвойные, густые. Викки взглянула на часы – половина шестого. Еще каких-то полчаса и Престон окажется в Истаде. Руки невольно потянулись к шее – все же печальная участь ее не избежала. Оставшаяся дорога до отеля промелькнула, словно несколько секунд и вот уже Викки Престон с магнитным ключом и дорожной сумкой шла в номер. Не успела она снять верхнюю одежду, как в дверь постучали. - Войдите! - Привет, слоеный пирожок! – в комнате появился широко улыбающийся Хиддлстон. - Томас, - скинув злосчастную куртку на пол, девушка повернулась на зов. Разглядывая гостя, она не могла отделаться от двоякого ощущения. Перед ней был тот же Том: тот же рост, те же непослушные кудри, те же голубые глаза, но все же он сильно изменился, хотя Ви не могла сказать, что именно признать она не могла. - Том! – Ви наконец-то кинулась ему в объятья. - Я начал думать, что ты ожидала кого-то другого, пирожок! – он обнял ее в ответ и поцеловал в макушку. - Нет, просто, - она прервалась: не знала, что именно послужило причиной долгого молчания, - просто я сильно скучала! – девушка чуть отпрянула. – И я не пирожок! - Как скажешь, пирожок, - Том, будто не заметив ее возмущения, потрепал подругу за щеки. – Как добралась? - Чудно, - она закивала, - моими соседями были прожорливый рыбак и бабуля, нелегально ввозившая в страну десяток котов! Хиддлстон рассмеялся: «Какая ты ворчунья!» Викки вместо ответа кинула в него один из своих свитеров. - Кто выключил свет? – раздался жалобный мужской голос. Девушка, не скрывая улыбки, наблюдала за неуклюжими стараниями Тома найти выключатель. Стянув свитер с его головы, девушка крепко обняла мужчину, словно они не виделись долгие годы, словно видит в последний раз. - Мне жаль твоего парикмахера, - Ви сочувственно покачала головой, - эту лапшу невозможно расчесать. Мне ли не знать! Том не спешил отвечать девушке: эти объятья были так крепки и искренни, что ему стало перед ней стыдно. - Это только твоя обязанность, - он потрепал прическу Ви, - не отлынивай! – Хиддлстон пригрозил ей. – Позавтракаем? Я тебя со всеми познакомлю. - Здорово, - энтузиазм актера передался и Ви, - идем. За крупным столом, к которому ее привел мужчина, уже сидел десяток людей, которые что-то активно обсуждали. Том незамедлительно представил ее, однако сама Викки к своему стыду не запомнила и половины имен. За столом продолжилась оживленная беседа, в которую актер незамедлительно вступил, Ви же принялась за долгожданный завтрак. - Сюзан! –Хиддлстон приподнялся и активно замахал рукой. – Иди к нам! К столику спешно приближалась красивая, широко улыбающаяся шатенка среднего роста. Стоило ей появится, как лицо Тома зарделось легким румянцем, глаза засияли, а на губах появилась та кроткая улыбка. - Сюзанна, это Викки, она приехала из Лондона, - Хиддлстон представил Филдинг подругу, - Викки, это Сюзанна – моя коллега. Девушки обменились вежливыми кивками и рукопожатиями, после чего Сюз, как назвал ее Том, вступила в разговор. Викки же, забыв стереть с лица дежурную улыбку, пыталась осознать происходящее. Викки из Лондона? Серьезно? Все, чем Ви является для Тома, это просто один из восьми миллионов жителей Лондона? Это ведь в голове не укладывается, нет. И тут ее озарило. Сюзанна. Мужчина просто не хочет, чтобы женщина знала, что связывает его и Викки. Но зачем? Ну конечно…Викки невесело ухмыльнулась собственной глупости. Сюзанна. Вот кто является причиной таких разительных перемен, вот кто вернул Тому улыбку, беззаботность, счастье. Сюзанна. Сюзанна. Сюзанна. Сюзанна. Сюзанна. Сюзанна. Сюзанна. Это простое женское имя, произнесенное им с такой теплотой и нежностью, безобразной музыкой звучало в голове Викки. Нет, это не может быть, только не это. - Простите, - растерянно извинившись, Престон сбежала из обеденной зоны. Прикрыв рукой искривленный от накативших рыданий рот, Ви возвращалась в номер, где нет музыки, шумной компании, его смеха и Сюз. Беда приходит нежданно, откуда ее совсем не ждешь. И вот уже униженная Викии Престон, забившись в темный угол номера, пытается удержать сдавленные рыдания. Она тяжело и часто дышала, сжимая тонкими пальцами крупный ворс ковра, девушка пыталась взять себя в руки, не выпустить тех эмоций, что овладели душой, но против этой мощи Ви была бессильна. Единственное, о чем она сейчас молила Бога, не дать Тому увидеть этих слез, этого отчаянья. Хиддлстон же то ли по воле божьей, то ли собственному желанию не спешил справиться о подруге. Беда ворвалась в ее жизнь как хищный ураган, уносящий жизни множества людей, и имя ему Сюзанна. Вот как-то так) Надеюсь, что вы рады) The Pogues - Love you till the end. Саундтрек к главушке