Глава 8
15 ноября 2015 г. в 17:24
Когда Эдит в то утро вышла из дома, Томас не пошел за ней: он остался в спальне и, услышав, как внизу хлопнула дверь, хищно склонился над столом. Здесь лежало автоматическое перо, и Томас нацелился на него.
Он решил, что, для начала, сегодня столкнет этот предмет со стола. Ручка поблескивала металлическим боком, похожая на продолговатую гильзу. Она так удачно расположилась у края: почти готовая упасть, скатиться. Томас вытянул и сомкнул два пальца, так, словно хотел показать ребенку, как выглядит револьвер, и на секунду прикрыл глаза, собирая свое намерение в один тугой узел. Затем он опустил руку и сделал короткое скользящее движение вперед.
Ничего не случилось: пальцы прошли сквозь ручку так, словно были из воздуха.
- Проклятье! - прошипел Томас.
Он глубоко вздохнул, представив себе лицо Эдит, когда она узнает его: испуг, паника, изумление, радость встречи, слёзы.
Боль.
Ему так сильно хотелось справиться с этой болью.
Томас опустил руку и сделал еще один выпад, коротко ощутив прохладное прикосновение металлического колпачка. Перо дрогнуло, неуверенно скользнуло вдоль по гладкой поверхности стола и с глухим стуком упало на ковер.
Он уже не смог поднять ручку: на то, чтобы сомкнуть пальцы и сдвинуть ее с места сил не хватило. Перо казалось тяжелым, как камень: оно словно приросло к полу и лишь слегка покачивалась от прикосновений.
- Ничего, - тихо проговорил Томас. - Разберемся.
В тот же день, однако, случилось и еще кое-что, заметно повлиявшее на ход событий. Эдит ненадолго вернулась домой, торопливо перекусила в столовой, чего никогда раньше не делала в будние дни, а затем вновь накинула плащ и вышла на улицу.
На этот раз Томас последовал за ней. Они двинулись в сторону главной улицы, потом свернули в переулок и вынырнули на бульвар, где сновали кареты и прохожие. Эдит, пребывавшая в прекрасном расположении духа, уверенно зашагала вдоль по этой зеленой магистрали, и несколько минут спустя Томас увидел то, что было ее целью: среди древесных ветвей впереди сверкнула новенькая вывеска - "Пишущие машины Remington".
Томас улыбнулся.
Эдит взбежала вверх по ступеням и повернула дверную ручку. Томас аккуратно шагнул в магазин вслед за ней.
- Добрый день! - крикнула Эдит.
- Добрый день, добрый день, мисс! - отозвался из глубины помещения невысокий дружелюбный мужчина.
Эдит подошла к прилавку.
- Миссис, - поправила она и улыбнулась. - Миссис Эдит Шарп.
Томас просиял у нее за плечом. Продавец смешался и принялся извиняться, бормоча:
- Прошу прощения, миссис Шарп, прошу прощения!
- Ничего страшного, - ответила Эдит и сразу перешла к делу. - Не могли бы вы показать мне последнюю модель? Компактную.
Томас испытал смешанное чувство гордости и умиления, какое, вероятно, испытывает отец, когда его чадо впервые самостоятельно открывает приём.
- Больше никаких автоматических ручек, да, Эдит? - тихо проговорил он у нее за спиной.
Эдит увлеченно склонилась над пишущей машинкой.
Она долго беседовала с продавцом, который расписывал ей новый Remington так и сяк. Устройство и впрямь оказалось сравнительно небольшим, особенно на фоне своих старших собратьев, - миниатюрное пишущее фортепиано бок о бок с громоздкими концертными роялями. Тем не менее, оно грозило занять большую часть письменного стола, и это явно смущало и Эдит, и Томаса, который тоже увлекся этой покупкой.
Служащий показал, как легко заправлять бумагу в новый аппарат, продемонстрировал плавность движения каретки и предложил Эдит присесть и попробовать его в деле.
Эдит устроилась за машинкой и положила пальцы на клавиши, как пианистка. Она слегка прищурилась, поглаживая их, примериваясь к форме кнопочек и расстоянию между ними. Затем она склонилась к листу и принялась печатать, внимательно наблюдая за движениями клавишных рычажков. Они с мелодичным металлическим стрекотом принялись бить по красящей ленте.
"Мистер Томас Шарп и миссис Эдит Шарп," - прочитал Томас.
Эдит остановилась.
"Добро пожаловать обратно в Америку!" - добавила она.
- О, Господи, - прошептал Томас.
Очевидно, ей хотелось испробовать работу клавиш, отвечавших за знаки препинания.
Продавец лучезарно улыбался, глядя на Эдит.
- Миссис Шарп хочет сделать супругу подарок? - осведомился он.
Эдит сверкнула на него глазами.
- Нет, миссис Шарп нужно закончить свой новый роман побыстрее, - отрезала она.
Томас вздрогнул от того, как грозно изменился ее тон, и тут же рассмеялся, потому что продавец густо покраснел и снова стал осыпать свою покупательницу извинениями.
Эдит поднялась со стула.
- Я куплю ее, - сказала она.
- О, миссис Шарп! - засуетился ее собеседник, которого это заявление отчего-то смутило. - Мы ожидаем две новые машины в пятницу, я сразу же отправлю одну из них вам!
Эдит разочарованно поджала губы.
- Хорошо, - сказала она. - Тогда идемте, я выпишу чек.
Они вновь отошли к прилавку, где Эдит вписала сумму в чековую книжку и ниже поставила свой короткий деловитый автограф. Затем она с сухой любезностью простилась с продавцом и двинулась к дверям.
Томас вышел за ней. Он ощущал некоторое потрясение от того, что его имя оказалось первым, что пришло на ум Эдит. И даже не просто его имя, - эта реплика...
Эдит шагала рядом с ним и тоже выглядела задумчивой: смотрела себе под ноги и крепко сжимала ручки своей сумочки, в которой лежала чековая книжка и перо. Она так глубоко погрузилась в собственные мысли, что не взглянула по сторонам, когда свернула на проезжую часть.
- Стой! - воскликнул Томас и попытался схватить ее за плечо.
Он слышал карету. Лошадь шла галопом: кто-то спешил к центральной городской площади.
Эдит не обратила на его жест никакого внимания.
Словно во сне Томас увидел, как она сделала шаг на мостовую: каблучок со стуком встретился с камнем, маленькая бледная рука приподняла подол черного платья. Кучер невдалеке отчаянно натянул поводья, удила заскрежетали во рту у коня, но тот и не думал замедлять свой бег.
Томас в панике глянул на Эдит и бросился наперерез карете.
Он издал самый жуткий вопль, на какой только был способен, и замахал руками, стараясь испугать лошадь. Та в ужасе вскинулась на дыбы, вытаращив глаза и разинув пасть, и изо всех сил лягнула его передними копытами. Этот удар был таким мощным, что Томас ощутил его даже сквозь всю свою тактильную немоту; он, несомненно, погиб бы сейчас на месте, если бы уже не был мертв.
Эдит ахнула у него за спиной, наконец, увидев карету. Лошадь прянула в сторону и ткнулась грудью в ограждение, отделявшее зеленую часть бульвара от мостовой, кучер грохнулся с козел, карета накренилась, тяжело завалившись на бок и силой останавливая животное, вокруг послышались вскрики.
- Чтоб тебя, - пробормотал Томас.
Он развернулся к супруге. Она стояла на тротуаре, прижав ладонь к губам.
Томас вновь подошел к ней.
- Милая, - сказал он. - Всё в порядке.
Эдит пробормотала:
- О, Боже мой! Он ведь бежал прямо на меня...
- Да, Эдит. Прошу, не делай так больше.
- Вы целы? - крикнула Эдит кучеру. Тот с трудом поднялся: очевидно, при падении он сильно ушиб ногу.
- Чёрт тебя раздери, дрянь такая! - заорал он, обращаясь к лошади. - Ты что творишь?!
- Видимо, целы, - проговорила Эдит уже тише. В ее голосе прозвучала улыбка, но лицо осталось серьезным.
Томас согнулся и уперся руками в колени, потому что внезапно все силы оставили его.
Эдит заморгала, глядя куда-то в пустоту, и прижала ладонь к тому месту, откуда исходила соединявшая их нить.
- Да, дорогая, это был я, - сказал Томас. - Это был я.