Гарри Поттер и Сила Паранойи

      Дамблдор смотрел на мальчика, которого искал в течение многих лет. И вот теперь Гарри Поттер сидит с ним за столом и смеётся в лицо. Временами он успокаивается, но стоит ему вновь посмотреть на Дамблдора, как парень снова начинает хохотать. И это немного беспокоило бывшего директора. Бедный Гарри плохо воспринял известие о своей судьбе. Без сомнений мальчик сломлен откровениями Дамблдора.       Но, увы, он мало чем мог помочь бедняжке. Из-за ограничений магии, которые установил на него Гарри, он не мог использовать успокаивающие чары, иначе защита вышвырнет его за пределы дома. Ему оставалось лишь ждать, когда парень сможет сам успокоиться.       Спустя несколько минут Гарри всё же перестал смеяться, он выпрямился, вытирая проступившие слезы с лица.       — Оу, простите, не смог ничего с собой поделать, — произнёс парень, издавая ещё пару смешков.       — Ты в порядке? Может быть, стакан воды?       — Нет, нет, я в порядке. Мне пришла на ум смешная мысль…       — Что ты нашел смешного, Гарри? В конце концов, мы обсуждали чрезвычайно серьезную тему.       Окончательно успокоившись, парень уставился на Дамблдора.       — Да, в этом-то и дело… Ну, большая часть того, что вы сказали, вызвала у меня гнев. Вы не представляете, сколько раз вы были близки к получению какого-нибудь мерзкого проклятия. Одно только замечание о десяти тяжёлых и тёмных годах… — Гарри замолчал и покачал головой. Он поднял руку с большим и указательным пальцами, оставляя между ними пару миллиметров. — Вот на сколько близок я был, чтобы выбросить вас прямо из окна.       Дамблдор был сбит с толку.       — Почему это так сильно расстроило тебя, Гарри? Ты был слишком молод, чтобы помнить жизнь в волшебном мире. Ты вряд ли мог скучать по тому, чего не помнишь, так что… Я имею в виду, даже сейчас ты решил жить в мире магглов. Конечно, это, наверное, не так плохо, как я себе представляю.       Гарри посмотрел на Дамблдора как на сумасшедшего.       — Это то, что вы имели в виду под тяжело и темно? Жизнь в мире магглов?       — Именно. Жизнь без живительного тепла окружающей тебя магии в холодном стерильном мире магглов. Я не знаю, как это, но, должно быть, было абсолютно ужасно, и…       — Вы - чёртов сумасшедший! — парень взорвался. — Я не говорил о жизни без магии. Я говорил о чёртовых Дурслях. Вы… вы болтали, что следили за моей жизнью… Вы знали, что моя тетка не хотела меня. И, конечно, вы знали, как они обращались со мной?       — Когда я сказал, что я внимательно наблюдал за тобой, я говорил о твоём обучении в Хогвартсе. До этого… у меня был кое-кто, присматривающий за тобой, но меня заверили, что ты был здоров и относительно счастлив.       — Серьёзно? И кто же этот такой внимательный человек?       — Одна моя знакомая, которая жила недалеко от Тисовой улицы. Сквиб по имени миссис Фигг, она заверила меня…       — Сумасшедшая старая кошатница? — крикнул Гарри. — Вот на кого вы положились. Что ж ничего удивительного! Учитывая всё, что с вами происходит, вы ещё не заметили, что окружили себя некомпетентными людьми?       Дамблдор пытался что-то сказать, но прежде, чем он смог связать хотя бы пару слов, Гарри вновь заговорил.       — Позвольте мне рассказать вам кое-что о Дурслях. Вы когда-нибудь были в их доме? Знаете, сколько там спален?       — Ну, в последний раз я был там десять лет назад, когда оставил тебя тёте, так что я не помню точное число, но это, казалось, достаточно большой дом…       — Четыре. Четыре спальни! Одна для Петунии и Вернона, гостевая и ещё две… две спальни для Дадли. Где мне приходилось спать, как думаете? Какой была моя комната?       Дамблдор в очередной раз не знал, что сказать. Он понятия не имел, о чём говорит Гарри. Если семья Дурслей жила в доме с четырьмя спальнями, почему бы им не выделить одну для Гарри? Где мальчик мог спать? Ааа, ну, конечно…       — Полагаю, ты делил комнату с кузеном. Вряд ли это вызывало большие трудности…       — НЕПРАВИЛЬНО! — заорал Гарри. — Вы почему-то никогда не слушаете. Я уже говорил, у Дадли было две спальни. Вы знаете, где они заставили меня спать? Есть ещё предположения? В чулане под грёбанной лестницей. Вот где.       — Что? Чулан? Но… Но… Гарри, я уверяю тебя, я понятия не имел…       — О, хватит повторять эту чёртову ложь! Даже моё письмо из Хогвартса было адресовано в «чулан под лестницей». Не смейте сидеть тут и нагло утверждать, что вы никогда об этом не знали.       Тирада Гарри совершенно ошеломила Дамблдора, как и пришедшее осознание того, что семья Дурслей ужасно обращалась с Гарри.       — Гарри, письма из Хогвартса сложно рассматривать как обычные письма. Почтовым совам не требуется фактический адрес. Существует древнее заклинание, которое посылает их непосредственно всем зарегистрированным студентам. Оно отображает адрес для получателей, просто отражает мысли получателя о его адресе или текущем местоположение. Оттого адрес и получается, как правило, весьма точным.       Гарри уставился на Дамблдора. Говорить о времени, проведённом с Дурслями, и оставаться спокойным удавалось ему довольно редко.       — Допустим. Я почти готов поверить в это. Тем не менее это всё ещё не оправдывает вас. Отчего вы ни разу не проверили меня самостоятельно? И не надо тут философских рассуждений о том, какой вы - занятой человек. Магические путешествия почти мгновенны. Вы могли бы аппарировать или воспользоваться портключом и оказаться на Тисовой в считанные секунды. Сколько времени потребовалось бы, чтобы проверить меня? Пять минут, десять. Я отказываюсь поверить, что вы никогда не имели свободных десять минут за все те десять лет, пока я жил с ними.       — Я думал, что лучше не иметь слишком много контактов с тобой. Пока ты должен был оставаться в мире магглов, я предполагал, что любой контакт с волшебным миром будет для тебя весьма запутанным. Я также боялся, что кто-то может задаться вопросом, зачем я посетил маггловский город, и узнает твоё местоположение. Я думал, что будет безопаснее для тебя, если я останусь в стороне. Кроме того, как я уже говорил ранее, у меня была миссис Фигг с регулярными отчетами. Если она даже словом не обмолвилась, что с тобой не обращаются должным образом… Теперь я вижу, что это была ошибка, и всё, что я могу сделать, это попросить прощения.       На самом деле Гарри был не в настроении слушать оправдания Дамблдора. По его мнению, директор был виновным во всём, что случалось с ним в детстве у Дурслей.       — А как насчёт кровной защиты? Я почти готов выкинуть вас из окна, услышав, что вы полагались на щиты, обеспечиваемые жертвой моей матери, — сказал Гарри, качая головой, будто никак не мог поверить в такую глупость директора.       — Гарри, эта защита держала тебя в безопасности течение многих лет, я уверяю тебя…       — О, пожалуйста, проблема этой истории в том, что я на самом деле знаю немного о защите. В Штатах это очень динамично развивающаяся отрасль. Довольно опытные хакеры и студенты, обучающиеся на подобных специальностях, постоянно работают над новыми методами взлома различных щитов. Так что специалисты в свою очередь постоянно совершенствуют схемы защиты, чтобы оставаться на один шаг впереди взломщиков. Поэтому-то полгода назад мне и не пришлось менять щиты против портключей, когда одна хакерская группа решила продемонстрировать новый способ магического взлома таких щитов.       — Я не заметил…       — Тестирование, Дамблдор, тестирование. Эффективная схема защиты - та, что была испытана при походе в ад и обратно, и которая сможет работать в течение многих лет. Причём для этого утверждения предоставляются доказательства. Теперь же о кровной защите, основанной, как вы утверждаете, на том, что моя мама пожертвовала собой, чтобы спасти меня. Верно? У меня была какая-то защита, определенно. Загоревшийся Квиррелл при попытке прикоснуться ко мне это доказывает. Но можно ли утверждать, что это кровная защита? Проблема ещё в том, что вы на самом деле не так уж и много слышали о кровных щитах. Можно подумать, что не было десятков случаев, когда матери заслоняли собой своих детей. Особенно во время войны. Тем не менее, я никогда не слышал о ком-то ещё с таким типом защиты.       — Я считаю, что это было связано с тем, что целью нападения являлся ты, а не Лили. Если бы твоя мама не встала на пути у Волдеморта, она бы, вероятно, выжила. Это кардинально отличается от случайных нападений, в которых матери также являются мишенью.       Гарри отмахнулся от объяснения Дамблдора.       — Вот уж нет. Как я уже говорил, независимо от причины, я знаю, что у меня была какая-то защита. Загвоздка в том, что это какой-то редкий тип защиты. Очевидно, что это не та ситуация, которая случается каждый день. Так что, когда вы предложили такую теорию, на чём вы основывались? Откуда эта уверенность, если вы не сталкивались с такой ситуацией прежде? Может провели какое-то исследование? Или это обычное дело для вас, искать детей, чьи матери были убиты именно таким образом? Я думаю, это довольно трудно найти людей, которые точно отвечают этим требованиям. Ну, если только вы не организовывали убийства молодых мам. Было такое? Сколько матерей вы убили?       — КАК ТЫ СМЕЕШЬ? — в гневе закричал Дамблдор.       — Как я смею? Сэр, вы - тот, кто оставил ребёнка на Тисовой ради совершенно непроверенной защиты. С чего ради, вы были уверены, что так называемая древняя магия крови защищала меня.       — Ты здесь, не так ли? Это само по себе доказывает, что защита была эффективна.       — Нет, все это говорит о том, что никто никогда не пытался убить меня, пока я жил на Тисовой улице. Возможно, мне просто повезло, что ни один Пожиратель Смерти не бывал там. Насколько я могу сказать, не было абсолютно никаких оснований для меня, оставаться в доме Дурслей. Совсем никаких! Черт, они даже не могли бы связаться с вами, если бы что-то случилось. Что они могли сделать против любого волшебника, решившего навредить мне? Что на самом деле меня забавляет, так это, как мало нужно было, чтобы Петуния и Вернон стали ко мне лучше относиться. Никаких чар или зелий. Лишь одно письмо, адресованное «чулан под лестницей» и полученное мной, напугало их. Одно письмо, и я переехал в паршивую вторую спальню Дадли. Потребовалось лишь одно письмо. Всё, что вам нужно было сделать, это показать, что там есть кто-то, кто будет следить за моей жизнью. Кто-то, кто позаботится, чтобы ко мне относились хорошо, а не сваливали всю работу по дому, пока мой кузен валялся на диване. Возможно, это даже остановило бы их от того, чтобы закрывать меня в чулане после каждого проявления магии. Не было бы бесконечных оскорблений, обзывания уродом и обузой. Всё, что вам нужно было, это дать им понять, что есть кто-то, кто привлечёт их к ответственности за причинение вреда мне. Вот и всё, но вы даже не могли сделать и этого.       — Гарри, я знаю, что я виноват перед тобой, но…       — Это не всё. Наверное, я должен объяснить, почему я смеялся, — сказал Гарри. — Вы видите, Дамблдор, я здесь слушаю ваши объяснения, как сильно вы любили меня и прочую чепуху. С каждым словом я становился лишь злее и даже подумывал о какой-нибудь болезненной мести, когда ко мне неожиданно пришла мысль… — он замолчал, выжидательно смотря на старика.       — Что за мысль, Гарри? — Дамблдор озвучил тот вопрос, который Гарри ждал.       — Я вдруг подумал, а что, если пророчество было правдой? Так много непонятного с этим пророчеством, что я мог бы провести несколько часов, обнаруживая пробелы в нём. Например, то, что мои родители бросали вызов Волдеморту больше, чем три раза…       Дамблдор прервал парня:       — Нет, Гарри, я абсолютно уверен, что ваши родители боролись с Волдемортом только трижды. Каждый раз, едва избегая смерти.       — Не обязательно сталкиваться с кем-то в бою, чтобы бросить ему вызов. Мой отец был чистокровным, который женился на магглорождённой. Каждый день будучи женатым на ней он бросал вызов Волдеморту и всему, что он пропагандирует. Также как и моя мать, проживая жизнь волшебницы, используя заклинания, каждый день досаждала Волдеморту и его взглядам на чистоту крови. Я бы сказал, что таких случаев можно найти больше трёх. А как насчёт этой бредовой фразы «и один не может жить, пока жив другой»? Нет, серьёзно, какой в ней смысл? Я продолжаю жить, как и он. И вдруг мне пришло в голову, а что, если пророчество верно, и я на самом деле единственный, кто может победить Волдеморта. Вот тогда я понял, что не должен что-то делать с вами. Ваши действия наказывают вас лучше любой мести, которую я когда-либо мог совершить. Это то, что рассмешило меня.       Гарри откинулся на спинку стула и удовлетворённо улыбнулся, увидев выражение лица Дамблдора.       — Видите ли, профессор, благодаря вам я вырос в маггловском мире. Знание британского волшебного мира ограничивается четырьмя годами, и то большую часть этого времени я провёл в школе, и давайте посмотрим правде в глаза… Постоянные покушения, учителя вроде Снейпа, студенты типа Малфоя, и другие, то обвиняющие меня из-за тёмного лорда, хобби которого - окаменение магглорожденных, то гордо носящие значки с оскорбляющими надписями… Давайте просто скажем, что у меня не самые теплые воспоминания о Хогвартсе или его учениках. Я фактически и не был в магическом обществе, не считая нескольких недель, что я провёл в Дырявом Котле. Меня ничего не связывает с магической Великобританией. Так что благодаря вам и Дурслям у меня нет хороших воспоминаний о Великобритании, будь то маггловская или магическая часть. Поэтому что заставляет вас думать, что у меня есть хоть какие-либо намерения или причины бороться с Волдемортом? Насколько мне известно, он довольно радушно встречен в Великобритании. Можете подавиться этим.       Дамблдор был ошеломлен. Его планы только что рассыпались в пыль. Он никогда не поверил бы, что Гарри Поттер отказался бы выполнить свой долг. Только не он, не Гарри. Как он мог так ошибиться? Как ему убедить Гарри бороться с Волдемортом?       — Гарри, я… Я отказываюсь верить, что ты действительно веришь в то, что сказал. Ты, мальчик, который был готов столкнуться с василиском, чтобы спасти едва знакомую девочку. Не может быть, чтобы ты отдал стольких невинных людей на растерзание господства Волдеморта.       Парень недоуменно посмотрел на Дамблдора.       — О каких невинных вы говорите? Несмотря на то, что я больше не живу там, я знаю кое-что о происходящем в Великобритании. Большинство магглорождённых и полукровок покинули страну несколько лет назад. Разве не они - цель номер один для Волдеморта? Чёрт, да все, у кого была хотя бы пара извилин, уехали из Великобритании, а остальные… Что ж, они сделали выбор и теперь должны жить с этим.       — Но, Гарри, ты должен увидеть…       — Профессор, даже если бы я остался в Великобритании, я искренне сомневаюсь, что я бы боролся с Волдемортом. Что ж, я мог бы сделать это только ради мести… добиться справедливости для моих родителей и более ничего.       — Да… да… твои родители, — ухватившись за возможность, сказал Дамблдор. — Разве не хотели бы они, чтобы ты сражался с Волдемортом, Гарри? Они были среди его самых непреклонных противников и…       — И они умерли, — перебил Гарри. — Честно говоря, я не думаю, что они сильно бы возражали против моих действий. Мне нравится думать, что моих родителей больше бы заботил тот факт, что я счастлив и здоров, а не бессмысленно подвергаю себя опасности ради стремления утолить жажду мести, — Гарри печально улыбнулся. — Вы знаете, профессор, чтобы придти к этому потребовалось много сеансов терапии. Мой психотерапевт, которому я сказал, что родители были убиты во время ограбления, особенно любил изречение, что если вы решили идти путём мести, ройте две могилы. Вы когда-нибудь слышали это?       — Да, но… терапия? Правда?       — Есть и другая, она мне нравится больше. Если вы будете ждать у реки достаточно долго, увидите, как плывут тела ваших врагов.       — Я не совсем уверен, что…       — Волдеморт безумен. Рано или поздно он погубит себя сам. Посмотрите на ситуацию в волшебной Великобритании сегодня… Экономика всё ещё находится в упадке, насколько я знаю. Как долго его последователи будут мириться с этим? В конце концов, их стремление к лучшей жизни преодолеет страх перед Волдемортом. Тогда они будут действовать, и я не сомневаюсь, в итоге кто-то, они или Волдеморт, встретит свой конец.       — Нет, Гарри, боюсь этого не случится. Ты снова забываешь пророчество. Без тебя невозможно победить Волдеморта.       — Ааа, ладно, тогда мир потеряет нескольких чистокровных фанатиков. Не такая уж и большая потеря, — безжалостно заявил Гарри.       — Гарри, я умоляю тебя подумать о людях Британии! Подумай, что произойдёт, когда Волдеморт создаст армию, достаточно сильную, чтобы вторгнуться в Европу. Я могу сказать с абсолютной уверенностью, что он стремится именно к этому. Скорее раньше, чем позже будет война.       — А вы, профессор, забываете один маленький факт. Я уже когда-то спас народ Британии. Вы уже забыли, что произошло после падения Волдеморта в 1981?       — У нас был мир, Гарри. Мир, который длился более десяти лет, пока тот не воскрес.       — Да, — сказал Гарри с насмешкой. — Мир, в котором вы позволили последователям Волдеморта, его Пожирателям Смерти, которые были столь же виновны, как их предводитель, уйти безнаказанными. Скольким из них, имея метку, удалось уйти от ответственности прикрывшись Империусом и дав денег всем, кому только можно было?       — Некоторые из его последователей ушли, но…       — Да, некоторые из них, — сарказм так и сквозил в словах юноши. — Пожиратели свободно бродили по стране, пока мой невиновный крестный был заключен в тюрьму и подвергнут пыткам в Азкабане, а я торчал у Дурслей. Да, я должен сказать, что волшебники в Британии действительно знают, как наградить кого-то, кто спас их от кого-то вроде Волдеморта, — Гарри продолжил, не давая Дамблдору вставить и слово. — Вы когда-нибудь думали о том, кто был непосредственно ответственен за воскрешение Волдеморта? Питер Петтигрю и Барти Крауч-младший. Вы понимаете, что Волдеморт никогда бы не воскрес, если бы вы, Альбус Дамблдор, просто сделали свою работу? С вашей позицией и влиянием в Визенгамоте вы должны были обеспечить Сириусу справедливый суд. Если бы вы сделали это, Петтигрю, возможно, был бы посажен в тюрьму. Если бы с вашей властью и влиянием, вы бы организовали хорошую систему безопасности в Азкабане, то Крауч никогда бы не смог вытащить сына оттуда. И кто бы тогда помог Волдеморту воскреснуть? Если бы вы сделали свою работу и могли бы заверить, что каждый Пожиратель Смерти был наказан по всей строгости закона, то, кто бы оказался на его вечеринке по случаю воскрешения? Никто. Вместо этого Волдеморт был возрожден в мире, где вы позволили его бывшим последователям, как Люциус Малфой, получить невероятное количество влияния. Власть и влияние, которое они немедленно направили на работу по достижению целей Волдеморта. И теперь, вот, вы пришли ко мне, чтобы я подчистил за вами. Нет, так не пойдёт.       Гарри на мгновение замолчал, думая, есть ли смысл продолжать.       — К тому же, речь на самом деле не о спасении людей. Скажем, я убью Волдеморта, что произойдет? Его правительство, вероятно, будет заменено на другое, очень похожее на то, что видел я, вернувшись в волшебный мир. Уже в одиннадцать мне не показалось, что волшебный мир прекрасен. На втором курсе я увидел, как Хагрида послали в Азкабан, чтобы показать, что Министерство хоть что-то делает. На третьем узнал, что мой крестный был несправедливо заключен в тюрьму. Четвертый курс показал мне министра, притащившего дементоров в школу, чтобы поцеловать Барти Крауч-младшего, что, как ни крути, приравнивается к расстрелу на месте. Случай с приказом о поцелуе Сириуса, после того, как он сбежал, служит лишь ещё одним примером, что массовые казни являются частью диктатуры и ночных кошмаров простого народа. Они не являются чем-то, что каждый ожидает увидеть в современном, цивилизованном, демократическом государстве. Говорят, что общество можно судить по тому, как оно относится к своим пленным. Ну, магическое общество Великобритании относится к своим заключенным исключительно хорошо. Пытки путем воздействия дементоров? — Гарри пару раз цокнул. — Режим, который сводит заключенных с ума. Ну, возможно, я бы и не был против, если бы я знал, что все они были Пожирателями. Тем не менее, я знаю двух людей, которые были посланы туда незаслуженно, даже без подобия суда. Исходя из этого, я бы не удивился, узнав, что Азкабан был заполнен сотнями невинных людей.       Дамблдор был ошеломлен и совершенно не согласен с мнением собеседника.       — Гарри, ты должен знать, что я никогда не потворствовал присутствию дементоров, но… Почему ты говоришь о возможном пребывании сотен невинных людей в Азкабане?       — Вы знакомы с концепцией репрезентативной выборки? Берут характеристики небольшой части населения, и на их основе делают выводы о населении в целом. Я не так часто бывал в магическом мире за пределами Хогвартса. Так что давайте возьмём взрослых, которых я знаю, в качестве образца. Даже если взять просто знакомых, как Флориан Фортескью и Том из Дырявого Котла, я сомневаюсь, что знал более двадцати взрослых в волшебной Британии. Из этих двадцати взрослых, двое были заключены в тюрьму несправедливо, без суда. Это десять процентов людей, которых я знал, кто был замучен, даже будучи невиновными. Довольно высокий процент, вам не кажется?       — По этой логике большинство волшебников в Англии было бы учителями в школе.       Гарри покачал головой, совершенно не желая слушать ничего из того, что Дамблдор мог сейчас сказать.       — Нет, профессор, я боюсь, что вы тратите свое время, я отказываюсь бороться за магическое общество, настолько коррумпированное и бездарное. Нет, я не буду.

***

      «Если когда-либо было время, когда напиваться было совершенно и абсолютно оправданно, это было именно сейчас», — подумал Дамблдор. После ухода из дома Гарри, он аппарировал по округе, пока не нашел бар, и теперь старался набраться по самое не хочу.       Здесь не было огневиски, но он предположил, что маггловский аналог будет ничуть не хуже. Просто стоит увеличить дозу. Он опустошил стакан и заказал ещё.       Он спрятал лицо в руках, пока ждал следующего напитка. Проблема заключалась в том, что он не мог ничего возразить на многие претензии Гарри. Да, он был в курсе, что мог бы сделать и больше. Он мог бы настаивать на более жестких наказаниях и строгой проверке нахождения под Империусом. Он должен был исследовать дело Блэка более тщательно. Обеспечить Гарри счастливое детство, позаботиться о том, чтобы он имел больше связей в волшебном мире. Он должен иметь… он должен… Его неудачи и ошибки то и дело всплывали в голове.       Бармен посмотрел ему в глаза, стоило ему осушить еще один стакан, и просигнализировал об оплате счета. Глупый парень должен быть заинтересован, чтобы люди больше пили. Бар это или чайная? Нет, он не позволит беспокоить его. Он собирался сидеть здесь и пить, пока не отключится или не найдёт решение своей проблемы.       Он не мог вынести мысли о возвращении в Хогвартс и неспособности сообщить хоть что-то своим немногочисленным последователям и союзникам. Не то, чтобы мальчик оставил ему много свободы действий. Он не мог даже обсуждать мальчика с кем-либо, благодаря нелепому контракту, который Гарри заставил его подписать.       Чёртов бармен посмотрел на него снова с советом притормозить… Приятель… Он назвал его приятель! У того даже не было щетины. «Вот тебе конфудус, обслуживай меня, идиот!» Смешной человек, как будто он опьянеет от этих слабых маггловских напитков. Сейчас бы огневиски, который… О чём это он? Ах, да, как убедить Гарри и обойти чёртов контракт… Нельзя говорить о нём, следует убедиться, что ни один Пожиратель не проследует за ним в дом парня… постойте-ка…       Ладно… он не мог говорить о Гарри, не мог привести Пожирателей в тот дом… но мальчик ничего не говорил о друзьях, которые могут сопровождать его при посещении дома. Нет, такого пункта не было… итак, он нашёл лазейку.       Гарри не был безнадежным случаем. Мальчик говорил хорошие слова о нежелании мстить, но в то же время упоминал о выбрасывании директора из окна. Очевидно, мальчик не был выше мыслей о мести, независимо от того, что говорил. Проблема заключалась в том, что таким объектом неоправданно стал Дамблдор.       «Всё, что нужно сделать, — подумал Дамблдор. — Так это найти кого-то, кто смог бы бы помочь убедить Гарри». Такие как семья Уизли. Они перебрались в Румынию незадолго до того, как Волдеморт захватил Министерство. Да, он мог попросить Рона Уизли рассказать Гарри, как несчастен он, живя вдали от Англии… но потом…       Ах, Молли Уизли может узнать об этом, и это не сулит ничего хорошего. Он вздрогнул, вспомнив последний вопиллер, который она прислала после его маленькой оплошности с Роном Уизли. Оглядываясь назад, он мог признать, что, вероятно, его решение не было очень мудрым. Нет, Рон не подходит. Одного вопиллера ему вполне хватило, не стоит рисковать.       Нужно было ещё выпить.       Кто еще? Ну, мальчик упомянул Сириуса Блэка. Несмотря на трудное прошлое Сириус был верен. Он даже не мог упрекнуть его в отъезде. После того, как его крестник исчез, Сириуса ничего не могло удержать в Англии. Да, он поговорит с Сириусом и заставит его убедить мальчика. Но сработает ли? Сириуса не так сложно найти, кажется, последнее, что он слышал, тот жил в Бразилии. Единственная проблема — убедить Сириуса, зачем он нужен ему и без возможности говорить прямо, почему именно он. Ну, если и была в мире вещь, в которой он был весьма хорош, так это в убеждении людей. Большинство людей, так или иначе, соглашались с ним. Он вспомнил свой разговор с Гарри, опрокинув в себя ещё один стакан напитка.       Однако, Сириус мог и не подойти. Не так уж и много времени он провёл с Гарри. Нет, ему нужен кто-то, кто хорошо знал Гарри, кто-то вроде… да, кто-то типа Гермионы Грейнджер… Отлично, да. Бедняжка была вынуждена жить в бывшей колонии. О, она идеально подходит, чтобы показать Гарри, как люди, которых он знал, страдали, потому что он не выполнил свой долг.       Вскочив на ноги, он нетвёрдой походкой направился к двери, где и исчез в короткой вспышке пламени феникса, не заботясь о том, видит ли его кто-нибудь.