Три дара

Маг и жрица вновь присели на диванчик в беседке. Посвященная пребывала в радостном настроении — то ли от того, что Рейстлин согласился исполнить ее просьбу, то ли в связи с тем, что после недолгого общения с неупокоенным она оказалась вновь на знакомой и привычной территории. Она на ощупь нашла яблоко в корзине с фруктами, затем взяла маленький нож, лежавший в корзине, и аккуратно разрезала плод пополам. - Будешь? - спросила она, протягивая одну из половинок магу. Тот недоуменно посмотрел на фрукт, но все-таки взял. Их пальцы соприкоснулись, и он не стал сразу отнимать руку, тем не менее не смотря ей прямо в лицо. В тишине они почти одновременно начали есть свои половинки. Крисания не торопясь прожевала кусочек яблока, затем обернулась к волшебнику: - Давно хотела спросить: а на что была похожа твоя недожизнь в Бездне? - Я спал и видел сны, - пожал плечами он, - Хорошие и плохие, разные. В целом там довольно... спокойно... вот только... Крисания ободряюще улыбнулась ему, и Рейстлин неожиданно для себя признался: - Иногда приходят кошмары... Когда Карамона почему-либо нет рядом. Жрица кивнула головой, словно ей все стало ясно, и продолжила есть. Маг неспешно жевал яблоко и ждал, задумчиво поглядывая на Посвященную. Она сильно изменилась с момента их общения свыше двадцати лет назад: стала умнее, внимательнее, можно сказать, терпеливее и выжидательнее; и в то же время что-то в ней осталось от той прежней Крисании. Но нечто очень важное ушло, затерялось в круговерти времени. Рейстлин силился понять, что же это было. Он вспомнил, как их пальцы соприкасались: на корабле, в библиотеке и совсем недавно, когда она передавала ему половинку яблока, и понял, чего ему не хватало в этой приятной собеседнице — ему не хватало ее необычайно жаркой реакции на его прикосновения, на близость их тел. "Значит ли это, что все прогорело? - подумал он с легким оттенком печали, - Или что тело Палина не должно вызывать такой реакции?" Это заставило его задуматься о том, была ли ее пылкость результатом простого влечения плоти, либо же чем-то большим. И странная грусть о несбывшемся и неисполненном обступила мага. Из пелены раздумий его вырвал голос Крисании: - Итак я начну сложный разговор, Рейстлин, и начну весьма издалека. Вскоре после моего возвращения в Конклаве сменились главы двух Лож: твой ученик Даламар возглавил Черную Ложу вместо Ладонны, а морской волшебник Дунбар заменил престарелого Пар-Салиана. Вскоре после своей отставки последний выразил желание встретиться со мной. Честно признаюсь, я ожидала каких-либо извинений за то, что он отправил меня в Истар практически на верную гибель, прикрывая это нелепыми рассказами о моем неминуемом спасении вместе со всеми истинными жрецами в Ночь Судьбы. Возможно, поэтому я согласилась на встречу. Посвященная вдруг как-то горько скривилась, словно ей было противно держать подобные мысли на языке и продолжила с каким-то ожесточением: - Как я заблуждалась! О Паладайн, последнее чего я могла бы дожидаться от этого старца — это извинений. С его точки зрения он все сделал верно: он уважил мою просьбу отвратить тебя любовью с пути тьмы и заодно отправил мое ставшее бездушным после нападения рыцаря Сота тело к единственному, кто мог объединить его с моей душой — Королю-Жрецу Истара. Про то, что артефакт переносит во времени только одного человека, которому он и был дан, а именно Карамона, Пар-Салиан даже не обмолвился. Более того, во время нашего разговора я почувствовала его довольство, едва ли не радость, что его гениальная интрига удалась в своем самом дерзком замысле: проблема с тобой была решена не его руками, все выжившие получили должную награду и не вспоминали о хитром кукловоде. Я знаешь ли даже почувствовала некоторую обиду: он один вышел из этой истории без шрамов на теле и в сердце. Крисания покачала головой, и глядя на ее лицо Рейстлин понял, что ей до сих пор больно вспоминать о своем разговоре с бывшим Главой Конклава. - Мне в некотором смысле повезло: Пар-Салиан даже не подозревал о моих талантах, появившихся после потери зрения в Бездне. Он доверчиво позволил взять себя за руку, и я заглянула в его душу под мантию, давно переставшую быть белой. Бывший глава Конклава был ученым: скрупулезным и методичным. Свои интриги он проводил также последовательно: на каждого волшебника независимо от Ложи заводилось отдельное досье, в котором указывались не только таланты в тех или иных областях магии, не только основные достижения в Искусстве, но и самое главное — слабости и уязвимости. Так я узнала о твоем личном деле. Жрица повернула голову и вперила незрячий взор ему в лицо. Затем поджала губы, отчего в уголках губ резко обозначились складки, говорящие об упрямстве и жесткости: - Все то время, когда Пар-Салиан возглавлял Конклав, все претенденты в Черную Ложу, которые хоть что-то из себя представляли в магическом смысле, встречали Фистандантилуса во время Испытания. Был ли в этом его прямой умысел или своего рода упущение, я не знаю. Как минимум он должен был догадываться... Неожиданно Рейстлину вспомнились ее слова, прозвучавшие во время ее исповеди в библиотеке на Санкристе: "у меня была возможность смотреть в души, агонизирующие тьмой". Крисания меж тем спокойно продолжала: - Я не видела подробностей твоей сделки с Фистандантилусом. Но я могу сказать со всей уверенностью: Пар-Салиан знал, кто будет ждать тебя в твоем Испытании, и был уверен, что если ты пойдешь путем Темной луны, то ты обречен умереть, просто потому что этот путь темный. Он был готов к этому: его грандиозный замысел искал клинок, сражающийся на стороне света, который поможет ему и богам в грядущей войне, и ты не один пострадал во время ковки. Когда он увидел, что ты выжил после огненного шара, выпущенного темный эльфом, он понял, что сделка состоялась. И в этот момент его "осенило", что ваш союз таит в себе даже больше возможностей. Но как уберечь тебя от тьмы до тех пор, пока Война не будет выиграна? И он решил контролировать тебя посредством чувства вины. Он выбрал самого близкого тебе человека, сыграл на твоей ревности и подстроил все так, чтобы ты его убил. Да, он показал тебе, что ты можешь это сделать, но сделал это не для того, чтобы ты познал глубины тьмы в своей душе, а чтобы ты был готов пожертвовать всем для достижения своей цели, каковой тебе подсовывали магию. Твой выбор искусственно ограничили, свели к выбору - магия и жизнь или смерть. Рейстлин смотрел перед собой и образы прошлого вставали перед его глазами, заставляя невольно содрогаться: темные эльфы, старый архимаг, горящий в огне Карамон. Он никогда не думал об Испытании в таком ключе, хотя не слишком удивился знанию о том, что его использовали. - Я шел за силой, и я ее получил, - пожал плечами волшебник, - Дорогой ценой, не спорю, но я был готов на такие жертвы. Я маг! Крисания кивнула: - Ты был готов заплатить такую цену, и с тебя ее взяли. Взяли даже более: наложили проклятие Раэланны. Все с той же целью — ничто и никто, никакие Миранды не должны отвлекать тебя от главного: ты думаешь, что ты идешь по пути к силе и могуществу, а на самом деле ты идешь на жертвенный алтарь во имя победы в войне. С проклятием кстати Пар-Салиан прогадал. Ты его снял и тем самым доказал, что не просто пешка в его игре. - Каким это образом? - удивленно спросил Рейстлин; вопросы о том, откуда Посвященная узнала про Миранду и что еще она могла узнать, были легко вытеснены этим, казалось, невозможным и наивным предположением о невольном преодолении недуга глаз, - И когда? - Состраданием. Ты пожертвовал собой, чтобы не выпустить Такхизис, и повелел вынести меня. Паладайн говорил со мной о твоем поступке, ибо признаюсь, Рейстлин, поначалу после возвращения из Бездны я думала о тебе не лучшим образом. Мой бог считал, что, научившись признавать свои ошибки, ты заслужил правды о себе хотя бы в моих глазах. Ты помнишь те последние минуты? Маг нахмурился, вспоминая: вот он приказывает брату вынести Крисанию, отдает ему посох Магиуса, вот Карамон поднимает ее на руки... "Голова Крисании прислонилась к широкой груди Карамона. Темные волосы закрывали лицо молодой женщины, а рука все еще сжимала медальон Паладайна. На глазах Рейстлина следы огня исчезли с ее тела, а черты разгладились, стали спокойными и умиротворенными".* Голос жрицы словно дополнял картину: - На мне не было никаких следов огня, да и самого его не было. Это лишь игры Бездны и твоего воображения. Ты был слишком слаб, чтобы понять, что произошло, но я знаю, Паладайн говорил мне: ты снял проклятие Раэланны в отношении одного человека, в отношении меня. *Маргарет Уэйс, Трейси Хикмэн Испытание близнецов. Книга 3, глава 10. Здесь и далее в кавычках курсивом приводятся цитаты из оригинальных книг по фэндому.