Рисунок демона

Густые темно-синие тени дрожали на поцарапанных стенах холодной комнаты. Люси сильнее закуталась в мягкое огромное одеяло. От обоев на уровне её глаз отклеился кусок. Хартфилия тронула его. В темноте показалось, что он ответно задрожал. В шкафу запищали и зашебуршились. Кошка удрученно мяукнула и принялась заново собирать свое расползающееся семейство. Девушка перевернулась и раскинула руки. Сон не шел никак. Если скосить глаза чуть вправо, то через окно можно было увидеть небо. Серебристые росчерки облаков по красному зареву. Люси нравилось смотреть в окно. Она бы могла смотреть вот так вечно, если бы ей позволили. Котята наверху опять завозились. Хартфилия зевнула и резко встала с продавленной кровати — лежать на такой кровати никогда не было особым удовольствием. Голова закружилась, и без того темная комната подернулась черными точками копошащихся мух. Вскоре девушка была полностью готова. Она села на краешек кровати, та противно скрипнула. Люси было совершенно нечего делать. Все готово, все в порядке. Даже она. В руках судорожно была зажата сумка. Она напряженно ждала, сама не зная, чего. То ли того, когда по полу зашлепают мамины коричневые с оборванными бомбошками тапки. То ли когда голос отца на кухне недовольно начнет жаловаться на работу и то, какие все балбесы. Они никогда не звали Люси позавтракать. Она всегда завтракала сама. Почему-то так повелось. Ей не нравилось сидеть напротив пустых безликих стульев, улыбаться им. Но она ничего не могла поделать. Люси вышла из дома. Свежий, обжигающий холодом воздух пропитал легкие. Легкие поцелуи ветра разлохматили её волосы. Светлые пряди сияли от лучей солнца. Нацу быстро вынырнул из-за огромного куста жухлой желтой листвой и вручил уже озябшей девушке букет. Под ногами хрустела покрывшаяся инеем трава и скрюченные, умирающие листья. Люси удивленно приняла букет. Она никак не ожидала увидеть Нацу сейчас и здесь. Щеки девушки зарделись. Она сильнее сжала букет белых хризантем. Её любимых цветов. — Зачем? — Хотелось увидеть улыбку на твоем лице, — засмеявшись, ответил Драгнил и потрепал девушку по розовой бархатистой щечке. Люси отшатнулась от прикосновения. Его рука была слишком горячей для такого ледяного утра. Да и сам он был, как будто не отсюда. Огонь, ярко пылающий на осколках ночи. Она зарылась носом в букет свежих с капельками росы цветов и вдохнула сладкий, дрожащий аромат. Они вместе пошли в школу. Для Люси это было как-то волнительно. Она кожей ощущала каждый его жест, каждую его смешинку в её сторону. Девушка невольно улыбалась в ответ этим открытым и настоящим улыбкам. Все утренние переживания смылись нежностью в его глазах. Хартфилия не смотрела ему в глаза, но точно знала, что она есть. Сейчас она чувствовала гораздо больше, чем обычно. Со всего мира в один миг слетела блеклая и серая пелена, и какой-то художник вновь принялся раскрашивать этот незаконченный холст. Белые воздушные шары над городом, желтые огромные листья закружились в привычный вальс, голубые окна многоэтажек пытливо разглядывают город с высоты своего гордого полета, красные рекламные щиты, раньше обветшалые и развалившиеся, сегодня же налились новыми красками. Хартфилия вновь поднесла цветы к лицу. Глубоко вдохнула едва уловимый, выветрившийся запах. Ей ужасно хотелось запомнить этот странный миг, который внезапно пошел не по правилам. Не по правилам её жизни. Ей не верилось, что это происходит именно с ней. Это могло произойти с кем угодно. Любая девушка могла получить этот букет, любая девушка могла идти по этой улице, быстро поглядывая на своего спутника и сильно смущаясь. Любая, но только не она. Нет, она вовсе не неудачница и замухрышка. Просто ей не положены такие чистые, радостные моменты, которые можно всю жизнь хранить в памяти, как иногда хранят старые теплые пледы, чтобы изредка доставать их и греться в их старом шерстяном тепле. Нацу был доволен собой. Все шло как по маслу, что даже становилось немного скучно. Он подарил этой Люси букет старых замученных ромашек, а она даже не заметила. Правда, Драгнил сначала хорошо поколдовал над ним. Но это такие технические мелочи. Ему хотелось торжествовать, но демон сдерживался. Его толкнули в плечо и тихо ойкнули. Нацу насмешливо опустил глаза. Рядом с ним остановилась раскрасневшаяся Венди. Длинные пушистые волосы были забраны в два невесомых хвоста, что, казалось, они вот-вот полетят. Девочка мотнула головой, и один из хвостиков ударил Нацу по лицу. Запах ромашкового поля и чистого неба над головой. — Извините, — ещё раз сконфуженно пробормотала Венди. Люси затормозила, с любопытством глядя на Драгнила. Тут погладил девчонку по голове, незаметно провел большим пальцем по щеке, крохотному острому подбородку, скользнул по шее. Венди отошла, тряся головой, как будто старалась стряхнуть его прикосновение. Не то чтобы ей было неприятно. Просто это неправильно. Жутко неправильно. Хвосты дергались из стороны в сторону, взлетая от малейшего движения её головы. Солнечные лучи путались в её волосах и бешено прыгали, пытаясь выбраться из этой тюрьмы. — Я тебя не знаю. Как тебя зовут? — Люси подошла к девочке, накручивая прядь светлых волос на палец. Венди тихо блеснула глазками и представилась. Хартфилия обрадованно пожала удивленной Марвел руку и потопала в школу. За ней поспешил и Нацу. Если честно, то демон ожидал другой реакции. Ему хотелось, чтобы Люси начала ревновать, чтобы устроила скандал, размазала Венди по асфальту. Хоть как-нибудь выместила ярость. Но, похоже, этой ярости и вовсе не было. Хартфилия шла впереди, довольная новым знакомством, насвистывала что-то и тыкалась носом в завядший букет. Теплый запах свежеиспеченных булочек, которые готовятся в столовой, щекотал нос. Такие булочки готовили только у них в школе. Нигде больше такого и быть не могло. Сладкие, чуть не дожаренные, внутри горячий расплавленный шоколад. Приторно, и всегда после этого очень хотелось пить. Но Люси все равно любила их. Она была сладкоежкой. Мечтательно скользнув взглядом по запотевшим окнам столовой, Люси со всей силы толкнула огромную входную дверь. — Люси! Люси! — крикнула Джувия. Она проталкивалась сквозь спешащую толпу младшеклассников, пытаясь при этом позорно не растянуться на полу. Хартфилия улыбнулась весело и радостно, она поспешила к подруге. Та схватила её за локоток и тут же принялась возбужденно докладывать новости на ушко Люси. — Грей пришел в школу. Наконец-то выздоровел. А то я так беспокоилась, — лихорадочно бормотала Джувия. Она сильно сжимала локоть Люси, чтобы та не вырвалась. — Ты всегда беспокоишься, — засмеявшись, прокомментировала Хартфилия. Джувия нахмурилась и надулась. Люси подавила внутри смех и продолжила выслушивать подругу. Джувия словно заводной моторчик. Пока не успокоится сама, ничего с ней не сделаешь. — Я очень-очень рада, что он вышел с больничного, а то меня к нему не пускали. Хотя я такие мандаринчики купила, — в голосе Джувии проскользнули нотки разочарования. Она была похожа на маленького вредного ребенка. Люси даже захотела погладить этого вредного ребенка по голове, чтобы не расстраивался. Девушка неумело потрепала Джувию по синим и без того растрепанным волосам. Синие глаза уставились на Хартфилию с удивлением. — У тебя хорошее настроение? — Ну да, — кивнула Люси и мечтательно оглянулась. Ей хотелось найти взглядом Нацу. Даже смотреть на него было тепло и уютно. Хартфилия уже чувствовала, что без него она не может. Не может без этого внимания и тепла, что он сегодняшним утром принес в её жизнь. Дурацкое глупое чувство. — Ты на новенького заглядываешься? — с интересом спросила Джувия, оглядываясь туда же, куда и подруга. — Возможно, — хихикнув, ответила Люси. Их толкнули. Это был их хмурый нелюдимый одноклассник. Он буркнул себе под нос извинения и пошел дальше, ещё сильнее ссутулившись. Люси иногда казалось, что он не видит, что происходит вокруг. Живет в каком-то своем мирке. И никого туда не пускает. Локсар попыталась погрозить ему вслед, но оставила эти провальные попытки и повернулась к Люси. Они минуту стояли молча, не зная, что сказать. Никто не хотел начинать молча. Смех огромными золотистыми шарами раскатился по коридору. Они, обнявшись и сгибаясь пополам, никак не могли унять смех. Из глаз текли слезы, и Люси дрожащими руками пыталась вытереть их. Глотку душил громкий хохот, живот как будто щекотали чертики раскаленными вилами. — Меня Нацу сегодня утром проводил. И подарил вот это. — Люси достала из сумки помятый и окончательно завядший букет. Джувия придирчиво взяла его и, фыркнув, с размаху выкинула его в ближайшую урну. — Он, наверное, его с ближайшей клумбы нарвал, — отряхивая руки, сказала Джувия. Хартфилия кивнула, но как-то вяло. А вот ей нравился букет. Хоть был-то он и не очень, зато настоящий и искренний. Яркое белое пятно на её серой однообразной жизни. С подругой Люси спорить не стала. У той свое, отличное от окружающего и мира и, похоже, вообще Вселенной мнение. — Вот, Грей никогда бы так не сделал. Он бы купил самых лучших роз в самом лучшем магазине, — последняя её фраза звучало, как поучение. Люси жутко не любила, когда её поучали. Неприятно как-то становилась. Девушка передернула острыми плечиками и возразила: — Но ведь он тебе цветы никогда не покупал. И вообще своим девушкам многочисленным тоже. — Не убивай мою мечту, — шутливо попросила Джувия. Она приложила руку ко лбу и закрыла глаза. Прямо на ходу. Вцепилась в руку Люси и пожелала, чтобы та вела её в класс. Дескать, она больше не может видеть этот грязный и страшный мир. Забавно, но как-то грустно. — Грей самый лучший. Он милый и обходительный. Пусть не со мной. Но я добьюсь его. Вот увидишь, Люси, добьюсь, — горячо пообещала Джувия, то ли себе, то ли Хартфилии. Люси толком не разобрала. Она ласково приобняла подругу и со всей силы втолкнула в класс. Хартфилия зашла следующей. Нацу здесь не было. Почему-то ей больше не захотелось оставаться тут. Где-то в глубине души трепетало безумное только что вылупившееся желание сбежать с урока и разыскать его. Посидеть с ним, может даже дотронуться до его руки. Она, наверное, такая горячая. Они бы разговаривали до потери пульса, ощущая сухость в горле. Люси была уверена в этом. — Садитесь, — попросил учитель. Джувия постаралась оказаться рядом с Хартфилией. То ли она с кем-то поменялась, то ли просто выторговала место, но сейчас она была рядом с Люси. Девушка обрадовалась этому. Она закрылась учебником и прошептала Джувии: — Все у тебя получится. — Что у меня там получится? — недовольно отозвалась Локсар, почесывая нос. — С Греем, ну. — Да ладно тебе, — отмахнулась Джувия. — Что там у тебя с этим новеньким? Он точно в тебя влюбился. Эти провожания. — Да ничего нет, — теперь пришла очередь Люси отмахиваться. Она смутилась, опустив голову на парту. — Значит, будет, — усмехнулась Локсар. Синие волосы разметались по широким плечам. Огромные синие глаза были наивно распахнуты. Нежный и легкий запах роз витал вокруг. Учитель сделал им замечание. Пришлось заняться уроком. Было трудно и поэтому скучно. Хартфилия смотрела в окно. Прозрачное хрустально небо заволокло тучами. Шел мелкий противный дождик. Холодный ветер силой срывал с деревьев остатки их золотых одежд. По двору, поджав хвост и воя, бежала побитая дворняжка. От такого самой становится холодно и противно. Люси уткнулась в тетрадку. Её мысли невольно крутились вокруг Нацу. Ей не верилось и одновременно ужасно хотелось верить, что он влюбился. Этакая маленькая сказка с хорошим концом. Ещё её беспокоило, куда он делся и почему не появился в классе. Он же её проводил. Спину жгли взгляды его дружков. Почему-то они не сводили с Люси взгляда. Девушке это не нравилось, но терпеть было легче, чем вчера. — Посмотри на Грея, — раздалось таинственное шипение где-то рядом. — Не мешай, — ответила Люси. — Ну, пожалуйста. Ради меня. Хартфилия украдкой посмотрела на Грея. Тот что-то слушал в наушниках. Вид имел воинственный и независимый, как будто мог вызвать на дуэль каждого в этом классе. И мало того, что вызвать, но даже и придушить на этой дуэли. — Посмотрела и что? — Скажи, что он великолепен, — опять раздался страстный, полный обожания шепот. — Джу-у-увия. — Ладно-ладно, не пристаю. Все уроки шли медленно, словно бы стрелка часов приклеилась к циферблату и никак не могла сдвинуться. Было сонно и вяло. Глаза сами собой закрывались. Люси потянулась и вновь уткнулась в тетрадку. Сгорбившись, словно гоблин над горсткой медяков, она корпела над какими-то расчетами. Волосы мешались и лезли в лицо. Девушка все время встряхивала головой, подбирая непослушные пряди, но это мало помогало. Нацу все-таки появился к концу последнего урока. Учитель долго выговаривал ему, что даже не заметил, как закончился сам урок. Победно ухмыляясь, Нацу подошел к Люси и, облокотившись на её парту, предложил проводить. Хартфилия резко вскочила и закивала, робко склонила голову. Драгнил приобнял её за плечи и, попрощавшись с разъяренным учителем, вышел из класса. Люси даже не успела попрощаться с Джувией, да и не хотелось как-то выбираться из его объятий. Они согревали. Сидя, в холодном классе Хартфилия замерзла. — Можно я руки тебе в капюшон положу? — тихо спросила Люси. Она безуспешно пыталась отогреть руки, которые буквально окоченели. Нацу без лишних вопросов взял её руки в свои горячие, как она и предполагала, а ещё огромные и шершавые. Время вновь замедлилось. Раскачивающийся маятник замер на месте. Сердце сумасшедшей бабочкой в стекло стучало в груди. Карие глаза широко распахнуты. Запах мандаринов. Зимний уютный запах Люси.