На жизненной тропе — пересечение

День прошел неспокойно. Лидия Николаевна разговаривала с дочерью, потом — с Владимиром и Иваном Ивановичем. Анна пыталась развлечь беседой Анастасию, но светского диалога не получилось. После пары этикетных фраз княжна не выдержала и напрямую спросила баронессу: — Вы ведь заметили то же, что я, и, верно, поражены сим обстоятельством. — Имеете в виду наше внешнее сходство? — уточнила Анна. — Да. Именно его. Мы словно… — Сестры-близнецы, — закончила за нее Анна. Анастасия кивнула. — Случайностей в подобном не бывает, — вслух размышляла она. — По крайней мере, я не слышала. — Господин Вяземский что-то писал о двойниках, — осторожно напомнила Анна. — Помилуйте! — усмехнулась Анастасия. — Мне доводилось сие слышать. В светских кругах любят обсуждать небылицы. Сначала Ее Величество покойная Анна Иоанновна, после — Петр Андреевич. Хотя, если верить их рассказам, двойники быстро исчезали, а вот мы с Вами беседуем уже довольно долго. И обе из плоти и крови. Нет, Анна, тут что-то иное. Знать бы истину. На мгновение она задумалась, а после проговорила: — А Ваши родители… Они в добром здравии? Анна отвела взгляд. Черты ее исказились скорбью. — Нет. Моя приемная матушка умерла давно. Батюшка ушел вслед за нею. — Простите, — тон Анастасии сделался участливым. — Я соболезную. — Благодарю Вас. Справившись с вновь появившейся болью утраты, Анна поднялась с диванчика и светским тоном обратилась к гостье:  — Надобно распорядиться об ужине. Посему вынуждена Вас оставить. Прошу меня извинить. В доме есть прекрасная библиотека. Я могу показать Вам ее, коли угодно выбрать книгу по сердцу и уму. А если пожелаете отдохнуть, служанка проведет в комнату. Там уже все приготовлено. — Пожалуй, я воспользуюсь библиотекой, — Анастасия заметила внезапно возникшую отчужденность в обращении Анны. — Как угодно. Тогда следуйте за мной. Я провожу. После сих слов хозяйка отвела гостью в крохотную читальню, прилегавшую к основной комнате, где для последней нашлось немало любопытных трудов. Ужин прошел в молчании, лишь пару раз прерванном воспоминаниями Ивана Ивановича о войне с Наполеоном. Однако старик почувствовал, что его слушают без интереса. Каждый из присутствующих был занят собственными размышлениями. Поблагодарив чету Корфов и старшего барона, гостьи отправились в свои комнаты. Иван Иванович тоже пожелал прилечь. После его ухода Владимир, наклонившись, поцеловал жену, но заметил в ней некую холодность. — Что с тобой, Аня? — Ничего. Я просто устала и чувствую себя неважно. Муж встревожился: — Ты нездорова? Может, послать за доктором? — Нет, — все так же холодно прозвучало в ответ. — Мне надобно отдохнуть. С твоего позволения. Анна поднялась, намереваясь покинуть столовую. Но супруг не позволил и шагу ступить без него. Владимир подхватил ее на руки и, невзирая на последовавшие возражения и напоминания о приличиях, отнес в общую спальню. Положив Анну на кровать, он еще раз прикоснулся губами к тонким пальчикам. Несколько раз поцеловал тот, на котором сияло обручальное колечко. Ласково проведя ладонью по щеке жены, Владимир прошептал: — Ты такая красивая. Она увидела нежность, наполнившую его взгляд, но в мыслях, словно молотом, ее ударили недавние слова: «Но что теперь делать… Как быть… Я ведь женился на княжне Оболенской». «А она тоже красивая», — так некстати подумалось Анне. Заметив боль, промелькнувшую в голубых глазах, Владимир нахмурился. — Да что с тобой, Аня? Может, все же послать за доктором? Что-то болит? «Болит! — хотела ответить она. — Не ведала ранее, как от сего может быть больно». Но вместо слов, бывших в сердце, с женских уст сорвалось: — В том нет нужды. Я просто устала. Отдохну. Станет легче. Владимир осторожно коснулся ее губ. — Отдыхай, дорогая. Я закончу дела и вернусь. Он вышел, а Анна провела пальчиком по месту поцелуя. Сердце еще раз уколола боль. «Можно ли целовать женщину, представляя перед собой другую? Особенно, если они похожи, как две капли воды… Смотреть с нежностью? Быть может, он ее все же любил, а на мне женился, дабы утешиться? Теперь же княжна появилась, и прежние чувства вспыхнули вновь…» Анна прикрыла глаза, силясь сдержаться. Но в сей схватке слезы все же одержали победу. Утирая их, она прошептала: — Если он меня не любит, зачем наши тропы пересеклись? Зачем?