Эпилог
21 апреля 2017 г. в 19:55
***
— Господи, да ты как девчонка! — Заткнись, Кларисса! Я только хмыкаю, глядя на Клариссу и Нико возле машины. Первая упрекала Нико в том, что он собрал целый чемодан вещей, (как сделали и все остальные предусмотрительные люди), в то время как она ехала всего с одной спортивной сумкой. Нико, конечно, это не нравилось. — Аннабет! Скажи ей, что хватит меня изводить! Или я сейчас все брошу и никуда не поеду! Кларисса, закатив глаза, только фыркнула. — Если ты сейчас хотел напугать нас, то ты не хило так облажался, Ди Анджело. Нико разве что не зарычал в ответ. Я отвожу от них взгляд, чтобы взять из рук подошедшего Гроувера сумку с вещами Перси. — Пожалуйста, Бет, не дай им там поубивать друг друга. Я только смеюсь, да и Гроувер не сдерживает смеха, снова услышав перепалку Нико с Ла Ру. Но последняя, слава богу, отвлекается на подошедшего Криса, который перенял ее внимание на себя, изворотливо успев поцеловать ее в шею. Пока смутившаяся и краснеющая Ла Ру скрывает свои настоящие эмоции за раздражением и злостью, отчитывая за это невозмутимого Криса, Нико успевает смыться отсюда, чтобы еще немного поиграть с Бьянкой, которая бегала возле нас. — И пожалуйста, не опоздайте на церемонию! Я утешающе хлопаю Гроувера по спине. — Гроувер, мы приедем ровно за месяц до твоей свадьбы. Ничто не заставит нас опоздать. Сатир, цокнув языком, только качает головой и едва ли не топает. — Ты сейчас своими словами просто бросаешь судьбе вызов! От души рассмеявшись, я все-таки успокаиваю нервничающего Гроувера, который переживал, что мы уезжаем и можем задержаться в дороге дольше, чем планируем. Но как бы мы ни звали его с Можжевелкой с собой, оба уперто отказывались, вторя, что они должны сами организовать свою свадьбу. — Пайпер, куда тебе столько вещей?! Мы с Гроувером поворачиваемся к Клариссе, которая изумленно встретила подошедшую к машине Пайпер. Закатив глаза, только отталкиваю возмущенную Клариссу, чтобы взять у Пайпер сумки и засунуть их в багажник. — Ты и своего Ди Анджело превращаешь в шмоточника! Вся машина будет только в ваших с ним сумках! Пайпер тоже закатывает глаза на визги Ла Ру. — Я тебя уверяю, половину наших вещей нам придется жертвовать тебе, так как ты вряд ли удосужилась взять что-то нарядное или неспортивное. Кларисса только зло взмахивает руками. — Почему так долго? Пайпер подходит ко мне и, когда я задаю ей этот вопрос, только тяжело вздыхает. — Этот парень ужасно умный. Чтобы я не начала ему рассказывать, он все знает! Я чувствую себя какой-то дурой возле него, — расстроенно стонет подруга, отчего мы с Гроувером только улыбаемся. Крис не смог удержаться от комментария и, высунув голову из машины, ослепительно ей улыбнулся. — Теперь ты понимаешь, что чувствует Джексон возле Чейз. Я, не скрывая ухмылки, засовываю голову парня обратно в салон, веселя этим остальных. — Тащусь от твоего чувства юмора, Крис. — Перси хмуро остановился у багажника, закинув туда свою сумку и рюкзак с лекарствами Сью, который она насильно ему вручила. — Но не в такие моменты. Крис громко смеется, да и Ла Ру смеется, лицезрев мрачное лицо Перси, который в последнее время подустал от шуток относительно того, что он немного «глуповат», на моем фоне. — Расслабься, Джексон, — хмыкнул Нико, хлопнув Перси по спине, — Чейз любит тебя точно не за мозги. Должно быть что-то другое. Все снова смеются, и, прежде чем Крис даст пять Нико, а Перси прожжет их взглядом, я тяну парня к себе и целую его в щеку. — Они шутят, Перси. Не обращай внимания. Перси только вздыхает и послушно молчит. Гроувер же возвращает разговор к Пайпер. — Так Джейсон опять доставал тебя своими познаниями? Подруга удрученно кивает. — У него на все свое мнение и парень задает так много вопросов, что я теряюсь. Усмехнувшись, успокаиваем Пайпер, объясняя ей, что она наконец-то отдохнет от своих обязанностей наставника. — Ты уж пригляди за парнем в мое отсутствие, — просит Гроувера наша Пайпер, озаботившись тем, как тут без нее будет справляться ее подопечный, — Не дай Талии запугать его. Мы снова истошно смеется, уже представляя бедного Джейсона наедине с Талией, которая каждый день устраивала ему допросы и проверяла парня на прочность. По возвращению в лагерь, три месяца назад, нас ждал большой сюрприз: Гроувер нашел несколько полубогов и привел их в лагерь. Одним из них был этот самый Джейсон. Только вот сатир даже не подозревал, что он привел в лагерь ни кого иного, как еще одного ребёнка Зевса и, более того, родного брата Талии, с которым ее разлучили в далеком детстве. Но их родство стало шоком не только для нас, но и для них самих. Хейзел теперь каждый день подшучивала над подругой, относительно того, что каждая из них получила по брату. Причем по старшему. Талию же это только бесило, и собранный интеллектуал Джейсон не внушал ей доверия первое время. Парень был непробиваемым, его ничто не пугало здесь и сама Талия казалась ему ребенком. Которым она себя, понятное дело, не считала. Пайпер приставили к Джейсону, как наставника, потому что нам с Перси пришлось взять на себя ношу потяжелее: нас Хирон приставил к Талии, несмотря на тот ужас, с которым Перси в тот момент смотрел на него. Да, Перси был не рад тому, что Талия будет теперь на его шее, потому что эта девчонка парировала ему так остро, что парень порой терялся и бежал ко мне, чтобы пожаловаться на «малолетку». Меня Талия, конечно, чаще всего слушала, но только не тогда, когда дело касалось Диониса, с которым «на удивление» она не сошлась. О, Дионис просто взвыл, поработав с Талией всего один день! Перси это, конечно, радовало, и он почти с благоговением наблюдал за их перепалками. Мне же приходилось воспитывать и Талию, прививая ей уважение к старшим, и усмирять Диониса, который был в ужасе от своенравного характера Талии. Которую он называл не иначе, как Таллула. Стоит ли говорить, что это было, как красная тряпка для быка, в отношении Талии? Нико приставили к Хейзел, и в этом не было ничего странного, так как только он мог обучить ее тому, что ей было действительно необходимо. А вот Криса и Рейчел приставили к Френку, который пришел вместе с Джейсоном. Парень оказался скромным и очень воспитанным, для ребят было одно удовольствие работать с ним и обучать нашим правилам. Проблема заключалась только в том, что в него похоже влюбилась Хейзел, а наш Нико не был готов отдать сестру в руки незнакомого парня. Вернее Нико вообще не был готов к тому, что ему придется делиться Хейзел с кем-то кроме нас. Истерики Нико приходилось усмирять Клариссе и Перси. Первой он просто не осмеливался лишний раз перечить, зная, что та снова сломает ему руку, а Перси просто мог достучаться до него в такие моменты. Поэтому оставляли мы своих подопечных с некоторым беспокойством, особенно Пайпер. Доставшийся ей Джейсон кажется искренне внимал каждому ее слову. Он был красивым парнем, и многие девочки в лагере уже положили на него глаз. Я этому только обрадовалась, так как несколько фавориток Перси теперь распределяли свою «любовь» и на Джейсона, а не только на моего парня. С ним сразу нашел общий язык Крис, а затем уже и Перси, который часто помогал Пайпер с адаптацией парня в лагере. Джейсон же, судя по нашим с Клариссой наблюдением, конкретно так симпатизировал Пайпер, которая изо всех сил пыталась делать вид, что не чувствует этого. Свой святой долг наставника она не хотела смешивать с чем-то личным, да, и кажется, попросту боялась ввязываться во что-то подобное. Пайпер и Нико все еще были как бы вместе, но вроде как и порознь. Правильнее сказать, они оставались хорошими друзьями, но прежняя романтика все еще не перерастала во что-то более серьезное. Но это не мешало обоим проводить все свободное время рядом и давать лагерю сплетни и подпитывать слухи. Им было комфортно рядом друг с другом. И стоит ли судить их за это? Талия взяла за привычку пугать Нико, который от ее выходок начинал зверствовать и разве что не крушить лагерь. Хейзел пытались воздействовать на подругу, но та лишь отмахивалась, говоря ей, что это слишком весело, чтобы отказаться от подобных приколов. Но, несмотря на свой нрав, Талия не раз заставляла нас смотреть на нее с уважением: в ней была какая-то харизма и внутренний стержень. И если кто-то ценил это среди нас больше Клариссы, то, пожалуй, это ни кто иной, как сам Нико. — Я думаю, хуже всего придется Дионису. А уж Джейсон с нравом Талии как-нибудь справится, — успокаивает сатир Пайпер и начинает подгонять нас к отъезду. Нико выпускает их рук Бьянку, которую мы все поочередно целуем, после чего она с заливистым смехом бежит на руки к Хейзел и Хирону, тоже провожавших нас. Мы быстро рассаживаемся в новенький минивен, который нам «подарил» отец Рейчел. Право водителя безоговорочно доверили мне, видя, как сияет мое лицо, глядя на новый авто. Кларисса сразу открывает все окна в машине, раздраженно пристёгиваясь. — Господи, как здесь душно! Перси, только усмехнувшись, закрывает ее дверь. — Сейчас Бет включит кондиционер, уймись. Ла Ру все еще ворчит, но Крис, севший рядом с ней, заставляет ее успокоиться только одним своим полным любви взглядом. Мы порой удивлялись, как сильно он влияет на нее, потому что он практически приручил ее, при этом нисколько не задавив девушку. Она все еще была яркой, бойкой, уверенной и буйной, но при этом больше не отталкивала его и послушно льнула к нему, когда уставала быть воином. Мы наконец-то отъезжаем от лагеря, и пока ребята препираются между собой, обсуждая, куда нам ехать в первую очередь: к морю или туда где есть развлечения, я с умиротворением сжимаю руль и устремляю взгляд в небо, которое уже украшал пламенный закат. Он снова дарил ощущение уюта и мира, снова я находила в нем какое-то тепло и обещание того, что все будет хорошо. За эти три месяца тоже многое что изменилось. Наша жизнь не стала такой безмятежной, какой мы хотели ее видеть. Нет, все было не так. Вернувшись из Сиэтла, мы были шокированы тем, что с нами больше нет Силены. Девушка уезжала на выходные к своей семье, но, к нашему ужасу, попала в серьезную автомобильную катастрофу. Лагерь скорбил по этой прекрасной девушке немало времени, прежде чем отпустил ее, надеясь, что девушка обретет свой покой во владениях самого Зевса. Для Пайпер было большим ударом узнать, что она потеряла еще одного члена своей семьи, причём того, кто всегда ее поддерживал, и кто обучил ее многому из того, что должны уметь дети Афродиты. Силена во многом помогла Пайпер принять свою «божественную природу». А спустя месяц нас ждало еще одно поражение, так вслед за Силеной мы потеряли еще одного близкого нам человека. Мы потеряли Хелен. Женщина скончалась во сне, видимо, наконец-то успокоив свою измученную беспокойством о нас душу. Хирон сказал, что она уже давно ждала свою смерть и была к ней готова, у Хелен, как оказалось, было слабое сердце, которое ей прослужило так долго, сколько порой не служит человеку и здоровое сердце. Это было тяжелой и невосполнимой потерей, и мы снова были на похоронах. Только в этот раз все отличалось: мы все успели попрощаться с Хелен, чувствуя, что она гаснет. Каждый успел попрощаться с нашей «мамой». А Хелен действительно была ею для всех нас. Мы отпускали ее, понимая, что она заслуживает покоя. Но в тот день каждый из присутствующих не сдерживал слез. Особенно Перси. Особенно я. А спустя пару дней после похорон, Хелен пришла ко мне во сне. Мы с ней гуляли по Блаженному острову и разговаривали о том, что касалось лагеря, моего прошлого и того, через что мы прошли. Хелен познакомила меня со своей семьей, с которой встретилась здесь, и я была рада увидеть ее рядом со своей молодой дочкой, которую много лет назад она потеряла в ужасной трагедии. А потом, Хелен навестила и Перси, который вернул себе мягкие черты лица, оттеснившие скорбь, сразу после разговора с ней. Но нас ждали и трудовые будни: нам приходилось модернизировать лагерь, помогать Хирону с новыми полубогами и другими особенными детьми, которых мы находили. В лагере снова всплыло пророчество, на этот раз оно сулило путешествие за очередными дарами богов, которое должен был возглавить Картер, с которым я занималась в первые дни после того, как Пайпер вытащила меня из удушающей депрессии полгода назад. Тот самый мальчик, так напомнивший мне себя в его годы, ушел со своими друзьями в предначертанный ему поход, чтобы вернуться с дарами. Нам приходилось адаптировать Талию, которой перечила подобная армейская дисциплина и преданность одному делу. Ей было сложнее всего, потому что ее буйный нрав и энергия все время стремились выйти из-под контроля, что смести всех остальных. Хейзел почти сразу влилась в нашу жизнь и Бьянка приняла ее очень тепло. Нико был счастлив, получив наконец-то то, что так долго искал: он получил семью. И как бы его ни пугала ответственность за двух младших сестер, одну из которых еще только предстояло поставить на ноги, Нико не давал себе погрязнуть в этих мыслях. Он теперь учился ценить то, что имеет на данный момент и жить сегодняшним днем. Мы учились с ним этому вместе. Пайпер после всех похорон отстригла свои длинные волосы, которые теперь доходили ей до лопаток, а Кларисса, наоборот, перестала прятать свои волосы в тугих хвостах и косах. Рейчел, только-только вернувшая себе прежний нрав и хоть какой-то позитив, не так давно была опечалена разводом родителей. И как бы сильно она ни любила отца, она понимала, что, рано или поздно, все к этому бы и пришло. Отец Рейчел ничего не любил так сильно, как свой бизнес и деньги. Он во всем этом жил и всем этим дышал, ему претили семейные узы, которые были для него сродни оковам. Рейчел всегда чувствовала себя лишней, потому что у ее отца попросту не хватало на нее времени. Он забывал про ее экзамены, про выпускные, не знал чем она живет и кем на самом деле является. Ее отец ничего из этого не знал и, что самое ужасное, совсем не собирался это менять. Поэтому и во время развода «откупился» от Рейчел новеньким минивеном. Мама Рейчел, понимая, какой это удар для дочери, бросила Нью-Йорк, и осела в Сан-Франциско, где могла чаще видеть дочь и участвовать в ее жизни, без согласования с ее отцом. Это сгладило осадок от развода для Рейчел и теперь ее отношения с матерью стали намного глубже, чем были до этого. А Тамара переехала к нам в лагерь по приглашению Хирона и теперь во многом заменяла нам Хелен. Кларисса и Крис восстанавливались медленно, и их сложно было сравнивать с прежними версиями самих себя: слабый организм и слабое тело перечило им обоим, поэтому оба безбожно эксплуатировали себя, в итоге предоставляя нам на обозрение свои нервные срывы и обмороки. Крис стал намного угрюмее, подземный мир закалил его характер, но и частично поменял взгляд на мир. Крис стал о многом задумываться. Многое переосмысливать. А вот Ла Ру мучилась от того, что уперто пыталась совмещать себя прежнюю и себя новую. А они никак не хотели идентично совпасть. Клариссе, и правда, пришлось сложно. Как бы ее ни уважал лагерь, после такого долго отсутствия они отвыкли от ее политики и непреклонного лидерства. А вернувшись, она оказалась слишком слаба, по-сравнению с другими детьми Ареса, чтобы и дальше возглавлять все их тренировки, бои, и вершить новые распорядки. Ее мягко отправили в «отпуск», который она не просила, но была вынуждена признать, потому что, действительно, не справлялась. И я знаю, что пару дней в неделю она по утрам посещала Хирона, который служил ей в эти часы личным психологом. Которого она, тоже, не просила. Но была вынуждена принять. Ведь Ад прилично подпилил ее сильную личность, вызвав в ней и комплекс «вечного должника» и «героя, который всех подвел». Оба вынесли из подземного мира столько страхов, что кто-то должен был помочь им от них избавится. Чтобы вернуть сильной личности, для начала, хотя бы веру в самого себя. Месяц назад к нам приехали оборотни, и когда мы увидели Эрика и Офелию у ворот лагеря, клянусь, мы с Перси были почти счастливы. Ребята гостили у нас пару дней, прежде чем ухать, взяв с собой наших молодых оборотней, которых в свое время подобрали Дионис и Хирон. Эрик, с которым Хирон обсуждал этот вопрос после войны, решил, что пришло время приехать за ними и позвать их в «семью». И они пошли, уже признав в Эрике своего вожака. Они наконец-то нашли свой дом, так как в нашем лагере всегда чувствовали себя третьим колесом. А Гроувер и Можжевелка наконец-то решили порадовать лагерь хоть каким-то торжеством и объявили о помолвке. Теперь к их свадьбе готовился весь лагерь, предвкушая празднество и пышное торжество. А нас удалось убедить уехать отдохнуть. После всего, что мы пережили, это было правильно, и Хирон настаивал на том, чтобы мы какое-то время провели рядом друг с другом, вдали от шума подготовки и бытовых проблем. И если мы с Клариссой еще пытались отнекиваться, то все остальные встретили это предложение слишком радостно, чтобы мы и дальше отказывались. И вот мы наконец-то собрались и выехали за пределы лагеря, чтобы отдохнуть на берегу Средиземного моря, получить эстетическое удовольствие в Афинах, отвязно погулять в Вегасе и отдаться своим чувствам где-нибудь в Париже. Мне все еще не верилось, что мы решились на это, и что мы наконец-то уезжали куда-то по собственному желанию, а не ради какого-то пророчества или задания. Ребята уже смиренно смотрят на пейзаж за окном, кто-то из них читает книгу, кто-то играет в планшет, а кто-то, как я, все еще бросает на небо теплый взгляд. Я представляю себя на Блаженных островах, где меня встречают Силена и Хелен, чтобы пожелать нам удачной дороги. Представляю, как крепко их обнимаю, и как радуюсь тому, что они счастливы там, и что их не терзают душевные муки. И только когда мысленно попрощаюсь с ними, я уже улыбаюсь, глядя на дорогу перед собой. — Что за диск? Мы поворачиваемся к Перси, который достал из бардачка мой диск, и прежде чем я спрошу, как он здесь оказался, Рейчел спешит пояснить, что нашла его в моей машине и подумала, что может я захочу его послушать в дороге. Я только улыбаюсь, качая головой. — Здесь что, только одна песня? Перси искренне изумляется, прочитав на обложке название единственной песни Take Control, когда-то любых мне Kodaline. Кларисса сразу выхватывает из его рук диск, отчего Перси возмущенно шипит. — Хорошая песня? — спрашивает девушка, уже передав диск назад. И я не удивляюсь, когда среди всех только Нико говорит о том, что слышал ее. — О, я знаю ее. И когда наши взгляды встречаются в зеркале заднего вида, я понимаю, что Нико… все понял. Он дарит мне тяжелый взгляд, полный понимания, относительно того, что именно несла эта песня для меня. Возможно, когда-то она была ему так же дорога и когда-то он тоже нашел в ней себя. Никто не понимает, что в эти секунды происходит между нами, а ведь происходит многое. Нико ждет, чтобы понять, как я отношусь к ней сейчас. Все ли еще я считаю, что слова песни отражают мою жизнь. Он задает немой вопрос, на который я обязана ответить. Хотя бы ради себя самой. Мысленно пропев пару строчек из песни, я понимаю, что больше не вижу в ней смысла.Возьми жизнь в свои руки, Останься прежним, не дай изменить себя. Возьми жизнь в свои руки, Никто не будет тебя спасать.
Пожалуй, теперь я с уверенностью могу сказать, что это паршивая песня, и она совсем мне не нравится. Поэтому, ответив Нико искренней улыбкой, я протягиваю руку назад, чтобы парень вложил в нее этот диск. — Это ретро и оно уже не актуально, — со смешком сообщаю я, и прежде чем Перси попросит ее включить, открываю окно и ловко швыряю диск в озеро, над которым мы проезжали. — Эй, ты серьезно? Повернувшись к Перси, только заливисто смеюсь и, накрыв его руку своей, умиротворённо киваю. — Да, Перси. Я серьезно. Это в прошлом. В прошлом, которое я больше не хочу тащить с собой. Прошлое, за которое я больше не хочу держаться. Это то прошлое, которое я отпускаю. Перси чувствует перемену и теперь пытается понять, что упустил из вида. Он накрывает мою ладонь своею, и ласково протягивает ко мне вторую руку, чтобы убрать мне за уши пряди волос, которые спадали на лицо, мешая обзору. — Ох, ну потерпите до отеля! — промычала Кларисса, увидев в этом то, что так хорошо поддавалось шуткам и поднимало всем настроение. Перси почти задиристо обращается к Крису, который уже итак тихо потешался над Клариссой. — Крис, усмири свою девушку! Прежде чем он что-то ответит, Кларисса протягивает вперёд руку, чтобы дать Перси не хилый такой подзатыльник. — Джексон, заткнись! И вскинув руки, когда машину заполняет громкий смех всех присутствующих, почти требовательно просит всех успокоиться. — И, ради бога, включите уже этот чертов приемник!