«На двоих одна судьба»

***

      — Теперь, о том, кто из вас может спуститься в подземный мир.       Тамара обвела нас всех взглядом после того, как Гермес кивнул ей, словно разрешая женщине обсуждать это с нами.       — Есть только один способ, как спуститься в подземный мир, не будучи при этом мертвым или ребенком Аида.       Мы все как заворожённые ловили каждое ее слово, даже не представляя, что это за способ. Мы столько мифов и легенд изучили, что казалось, уже знаем, практически, все.       — Связанные между собой души могут спуститься в Ад.       Все непонимающе моргнули.       — Тамара имеет в виду, что если души двух людей связаны между собой, то это позволит одному из них спуститься в Ад, потому что второй сможет вызволить его оттуда, — вмешался Гермес, получив от Тамары неодобрительный взгляд. Несмотря на то, что я мало, что поняла со слов румынки, я бы тоже предпочла, чтобы объяснял кто-то один.       — Как это работает?       — Если есть люди, души которых связаны между собой, и эти узы позволят одному из них спуститься в подземный мир и выйти из него. Потому что второй будет ждать его здесь, притягивая своей энергией его душу обратно.       — Насколько сильно должны быть связны люди? Это должны быть друзья, родственники?       Я сразу вспоминаю про Нико. У нас с ним была связь, причем сильная. Но связаны ли у нас души?       — Не обязательно. Иногда даже не знакомые друг другу люди могут быть душевно связаны. Есть такое выражение «Родственные души», это вот отсюда. Вы можете быть просто приятелями, но в душевном плане вы будете друг для друга самыми важными людьми.       — Ладно, это все итак сложно, поэтому не будем лезть в дебри, — раздраженно в силу своего не понимая пробурчал Перси, — Лучше скажите все на нашем примере. Среди нас есть связанные души?        Тамара обвела всех нас внимательным взглядом.       — Для начала скажу, что я вижу связи между всеми вами.       Мы все молча переглянулись       — Передо мной словно одна большая семья, — с неким теплым потрясением пробормотала Тамара, немного склонив голову, когда посмотрела на меня. Талия, которая сидела рядом с ней, после этих слов тоже окинула всех нас твердым взглядом исподлобья, — где каждый любим, предан сердцем и готов отдать жизнь за другого. Вы все прочно привязаны друг к другу на каком-то моральном уровне. Это очень ценно и значимо.       Да, нас трогают эти слова.       Мы семья. Мы одна большая семья. Мы столько прошли вместе, столько пережили. Я знаю, что связь была у Рейчел и Перси, которые знают друг друга с детства, знаю, что связь есть между Пайпер и Перси, которые помогали друг другу в их самые сложные времена. Глупо игнорировать связь между мной и Рейчел, и пусть я не заметила, как наши с ней отношения перешли с неприязни на искреннюю преданность, нас с ней тоже многое объединяло: девушка видела меня лучше, чем кто-либо и могла наставить меня в нужную сторону. Я прислушивалась к Рейчел, и дело совсем не в том, что она Оракул. И конечно, никто не забыл, про ту связь, которая была у меня с Пайпер, у Нико с Маклин, у Нико и Перси, у Перси и Гроувера, у меня с этим чутким сатиром, и конечно, связь, которая была у меня с самим Нико.       Мы семья. Да, мы все разные и противоречим друг другу во многих вещах. Да, в некотором прошлом мы могли ругаться и не переносить друг друга, но в той реальности, которая сложилась сейчас, все отчетливо понимали, что мы никогда не оставим друг друга. Мы стали семьей, дружба давно переросла в ту любовь, которая так нас сплотила. И именно поэтому мы пытаемся вернуть к нам других членов нашей семьи.       — Но связанные души это другое?       Тамара кивает и снова переводит на меня свой изучающий взгляд.       — Я увидела их сразу, как вы вошли в комнату.       Тамара, перестав держать интригу, наклоняется в нашу с Перси сторону.       — Вы двое связаны между собой.       Пару секунд все просто молчим, глядя друг на друга.       Когда молчание затягивается, мы с Перси неуверенно переглядываемся.       — Ну, правильно, мы же …       Тамара прерывает Перси поднятой ладонью.       — Не важно, кто вы друг другу! Друзья, любовники или враги! — несколько эмоционально и, повысив тон, говорит женщина, заставляя нас нервно вжаться в стул, а Гермеса — положить руку ей на плечи, чтобы снизить ее возбуждение и волнение, — Но вы двое связаны между собой. Причем связаны абсолютно!       После этих слов Тамара поворачивается к притихшему Гермесу, который, нахмурив брови, переводил взгляд с меня на Перси.       — Я впервые за всю свою долгую жизнь вижу такую сильную связь, Гермес. Впервые, слышишь?       Тамара снова кидает в нашу сторону поражённый взгляд.       — Это просто невероятно.       Теперь так настойчиво на нас смотрят не только Тамара и Гермес, но и Пайпер с Рейчел. Учитывая, что у первой в родственниках числилась сама Афродита, неудивительно, что Пайпер встречала все эти новости любовно глядя на нас с Перси. То, что нас с ним связывали сильные чувства, она воспринимала как какое-то чудо света, искренне радуясь за нас. Рейчел же, будучи Оракулом, воспринимала такие новости и вести с подвохом, прекрасно понимая, что все это ведет за собой груз определенных обязательств. И эта ее черта тоже всегда сближала нас между собой.       Мы же с Перси снова переглядываемся, не особо понимая, что все это значит. После того, как Перси пожимает плечами, я наконец-то обретаю дар речи:       — Как вы это поняли? — я поворачиваюсь к Тамаре, стараясь не обращать внимания на Талию, которая стояла позади нее и словно недоверчиво косилась в нашу с Перси сторону. — И что вообще это означает? Мы сами решаем, кто из нас двоих спустится в Ад?       Перси раздраженно вздыхает, чем прерывает меня.       — Это буду я, Бет. Ты останешься здесь.       Я просто устало качаю головой, встретив его сопротивление.       — У вас очень сильная энергия, — медленно проговорила женщина. Тамара направила на нас свою ладонь и осторожно повела ею в воздухе, — Вы двое связаны между собой. Рано или поздно вы бы все равно встретились.       Тамара снова ведет ладонью в воздухе и, снова подняв на нас тяжелый взгляд почти черных глаз, словно оправдываясь за свои следующие слова, смягчает тон и виновато кусает губы:       — Вам не быть счастливыми в дали друг от друга. Ваши души всегда будут стремиться друг к другу.       Все мы встречаем это с определенным напряжением. После того, через что мы с Перси прошли, эти слова кажутся вполне своевременными и малозначимыми, если бы не тот факт, что теперь мы их не просто признаем внутри себя, а слышим от человека вроде Тамары. А тот аспект, что это связано с нашей с ним редкой связью, тоже не способствовал тому, чтобы встретить это спокойно и беспечно.       Вам не быть счастливыми в дали друг от друга.       Это просто… ошеломляло.       — У вас наверняка были моменты, когда вы друг друга спасали, — обращается к нам Гермес, когда понимает, что осадок от слов Тамары уже осел на сердце каждого, кто был в комнате. — Но не физически, а в моральном, духовном плане. Были же?       Мы начинаем нервно перебирать в голове все моменты, но мы так часто оказывались при смерти, что просто не возможно уже было различить, как и последствием чего, мы спасали друг друга.       Пока мы с Перси пытаемся в этой судорожной обстановке что-то сопоставить, к нам на выручку приходит Пайпер.       — Твой сон, Бет! — неожиданно взвизгнула Пайпер, напугав Тамару и Рейчел. Подруга резко поднялась со стула и начала ходить из стороны в сторону, при этом указывая на нас с Перси рукой.       — Твой сон, Бет! Тот второй Перси! Это был наш Перси! Он помогал тебе избавиться от того Перси, которого послала тебе Дрю!       Пока Перси недоуменно переспрашивает нас, о чем мы говорим, я ошеломленно моргаю. Не может быть! Да вы шутите?       Мы быстро рассказываем остальным о том, что мне тогда приснилось, и я, конечно, стараюсь не смотреть на Перси, когда Пайпер рассказывает, что Перси, надуманный нашей Дрю, пытался словесно уничтожить меня.       — А потом появился второй Перси, который полностью отражал внешний вид нашего Перси, когда Бет его встретила! И он помог ей прогнать его и опровергал слова выдуманного Дрю Перси!       Это было удивительно, и… не особо понятно. Я понимала, почему Гермес и Талия непонимающе переспрашивают нас об этом сне, совсем не улавливая смысла. Но Тамара подтвердила подозрения Пайпер, сказав, что это действительно правда.       — Его душа чувствовала в этот момент твою, — пояснила нам женщина, — Он пришел на помощь, потому что ты нуждалась в нем в этот момент, — тихо произнесла Тамара, выразительно посмотрев на меня.       Не выдерживаю его взгляда, и почему-то стыдливо опускаю свой в стол.       Кто бы мог подумать.       — Я тоже вспомнил…       Негромкий голос Перси заставляет нас всех повернуться к нему. То, что парень, опустив голову, почему-то задумчиво рассматривал свои пальцы, не сулило нам никакой хорошей вести.       — Когда я был при смерти после встречи с оборотнями, мне приснилась Аннабет.       Перси, не глядя на меня, продолжает.       — Ты была уставшая, бледная и вся в синяках, как будто после изнурительной тренировки. Я тогда думал, что это сон, и не понял. Сейчас понимаю, что на самом деле я видел тебя. Такой, какой ты была в тот момент в настоящем, а не в моей голове.       Перси поднимает голову, и я встречаю его грустный взгляд. Он будто снова погрузился в эти воспоминания, так болезненно отзывающиеся эхом у него в сердце.       — Ты все время вторила мне, что я обещал тебе вернуться живым и, что я должен просыпаться. Я тогда не понимал, почему ты все время это повторяешь, но потом, когда я послушал тебя …. это ты заставила меня очнуться.       В том взгляде, которым смотрит на меня парень, я просто тону. Я столько раз могла потерять его. Столько раз, мы могли упустить друг друга…       — Ты нуждался в ней. И ее душа это чувствовала.       Я не знала этой истории и, конечно, была шокирована тем, что спасла его в тот момент. Поняв, что я могла его потерять, я просто крепко сжимаю руку парня, словно доказывая себе, что мой Перси жив и здоров. Перси, прекрасно понимая, что я чувствую, так же крепко сжимает мою руку в ответ.       — Это удивительно. Чтобы души вот так вот перемещались, спасая друг друга …       Гермес, кажется, искренне поражен всем услышанным, но Тамара отвечает ему легкой улыбкой.       — Связанные души, Гермес. Они всегда будут стремиться друг к другу. Особенно когда кто-то из них нуждается в защите.       Пока все тихо переговариваются, взбудораженные тем, что видят перед собой, я быстро перебираю в голове все странные моменты, связанные со мной и Перси, но в голову больше ничего не шло, а с другой стороны, подходило слишком много. Все это вызвало головную боль, но, тем не менее, я нашла, за что зацепиться и остановилась на другом далеком воспоминании.       Все мои сны про воду… что если это был знак того, что мне нужно найти того, кто олицетворяет ее? Что если эти сны были посланы совсем не Афиной? А … Перси?       И то, что они снились мне, когда я была одинока, расстроена или тревожна…имеет ли все это смысл?       — Назови мне кошмар из своего детства.       Перси дергается, когда я резко разворачиваюсь к нему, и непонимающе округляет глаза.       — Что?       Я снова повторяю вопрос, наклонившись к парню ближе.       — Твой кошмар из детства, Перси. Какой?       — Ну, мне много что плохого снилось…       — Ну, что-нибудь связанное с книгами, вычислениями… с плетением?       Я не знаю, как ему правильно объяснить, потому что и сама сбита с толку. Перси же просто непонимающе моргает, но после, отрицательно качает головой.       — Ничего подобного, Бет.       Я перестаю мучить парня, посчитав, что ошиблась, и все-таки это были сны от Афины. Перси первое время все еще нервно косится на меня, но потом, спустя пару минут, перебивает Гермеса тем, что ошеломленно разворачивается в мою сторону.       — Не может быть! Ладно, он сказал совсем не это. Шокированное ругательство выстрелило в меня, а изумрудные глаза Перси практически впились в мои.       — Мне иногда снилась сова. Большая белая сова, которая наблюдает за мной. Это не совсем кошмар, но сон определенно странный. Он всегда повторялся.       Перси проводит рукой по волосам, переводя безумный взгляд с Тамары на меня.       — Точно! Иногда мне снилась сова! У нее были такие же серые глаза, как у Бет! И она либо смотрела на меня издалека, либо просто внезапно появлялась посреди какого-нибудь сна! Но, черт возьми, я и подумать не мог о том, что это связано с тобой, Бет!       Это было поразительно.       С малых лет мы оба тянулись друг к другу, при том, что находились за тысячу километров.       Вода всегда была олицетворением Перси. Сова — олицетворением меня.       И это … это даже пугало.       Когда я кратко описываю свои сны про воду, Пайпер просто открывает рот, а Рейчел, уже навалившаяся на стол грудью, просто шокировано моргает.       — Охренеть! — вырвалось у нее, что рассмешило Талию, все это время недоуменно осматривающую нас.       — Не думала, что ты можешь так выражаться.       Рейчел, закатив глаза, снова поворачивается к нам.       — Я просто в шоке!       Мы с Перси в унисон нервно фыркнули, крепче сжав друг друга за руки.       — Поняла, Чейз, я - твоя судьба. Бесполезно было брыкаться.       Перси щелкнул меня по носу, а его юмор несколько разрядил обстановку.       — Это большая редкость, — снова взяла свое слова Тамара, — связанные души еще можно встретить, пусть и не часто, но вот так сильно и тесно связанные между собой … это поистине удивительно.       — Интересно, что скажут об этом Афина и Посейдон, — по-доброму усмехнулся Гермес, вызвав у всех, кроме нас с Перси, смех.       Пайпер расплывается в своей идиотской широкой улыбке, любовно глядя на нас с Перси. Рейчел тоже не скрывает, как рада за нас, и все это начинает меня смущать. Тамара тихо смеется, увидев мою реакцию, но когда снова обращается к нам, она уже серьезна и совсем далека от веселья.       — Твоя душа стоит позади души мальчика. Ты как будто его ангел-хранитель. Перси прикрывает тебя, а ты, словно оберегаешь его со спины.       Ангел-хранитель?       Все это, конечно, звучит красиво, но я улавливаю скрытый смысл раньше, чем Перси, потому что тот тяжелый взгляд Тамары говорил и о другом.       — Это значит, что из нас двоих …       Я замолкаю, чтобы подобрать слова и успеть смириться с тем, что пытаюсь озвучить. Но Тамара, понимая, как это непросто для нас, помогает мне, сказав об этом самой:       — Правильно будет, если в Ад спустится мальчик.       Мы даже не успеваем осмыслить это, как Тамара продолжает:       — Ваши души стоят так не случайно. У связанных душ всегда кто-то стоит чуть впереди, тем самым определяя, кто из вас способен выносить большую нагрузку. То есть тот, кто впереди, он с рождения готов к тому, чтобы защищать второго. Больше физически, конечно, но и морально. А в вашем случае, все несколько сложнее.       Тамара снова проводит рукой перед нами, и словно поражаясь тому, что видно только ей, качает головой и с придыханием продолжает:       — Он не просто стоит впереди. Он практически закрывает тебя собой.       И в этом был весь Перси.       Все его отношение ко мне всегда отражало этот аспект.       — Но что еще более удивительно, это то, что твоя душа, принимая это, в свою очередь тоже защищает его.       Я хмурюсь, не совсем понимая, и Тамара торопится объяснить:       — Ты словно распускаешь крылья и закрываешь его ими от всех бед и тревог.       Даже скептически настроенная ко всему этому Талия поражена услышанным. Что говорить о нас?       Мы просто потрясенно осмысливаем этот факт, поражаясь тому, как правдиво ее слова отразились в нашей жизни. Перси всегда защищал меня, а я, принимая его защиту, дела все возможное, чтобы спасти и его.       — Значит, у них нет главного…? — спросил Гермес, смотря на нас с Перси, как на восьмое чудо света.       Тамара снова спешит прояснить ситуацию.       — Нет, дело не в этом. Перси энергетически сильнее. Поэтому именно ему проще будет в подземном мире. Его душа легче воспримет это и перенесет, подпитываемая тем, что он защищает связанную с ним душу. Это осознание делает его сильнее. Он защитник.       Тамара выжидает паузу, после чего продолжает:       — А ты, Аннабет, ты его ангел-хранитель. Ты тоже имеешь над Перси власть, так как ты можешь наставлять его морально и помогать ему встречать трудности, делясь с ним своей энергией. И, что немаловажно, ты тоже можешь защищать его. Стоя за его спиной, ты видишь больше, чем Перси, и это позволяет тебе направлять его в правильном направлении, защищать от того, чего он может не видит и сам.       Я просто поднимаюсь со стула и начинаю мерить шагами комнату, чтобы уложить в голове все, что сейчас услышала.       Это было невероятно.       Просто невероятно.       Меня сложно удивить и, честно говоря, я думала, что уже вряд ли испытаю эту эмоцию. Но черт бы меня побрал!       — Поэтому, Перси спускается в подземный мир вместе с братом Хейзел, а Аннабет помогает ему, оставшись здесь, в мире живых. Это удвоит ее и без того сильную энергетику, потому что в мире мертвых вообще нет этой энергии, и позволит ей помогать Перси, отдавая ему часть своих сил, если он почувствует, что ослаб. И ей будет легче тянуть душу Перси в мир живых, потому что ее энергетика к этому расположена.       Рейчел наконец-то обретает дар речи за всех нас.       — Грубо говоря, если сделать наоборот, то Аннабет будет сложнее в мире мёртвых и продержится она в нем невредимой по времени меньше, чем мог бы выдержать Перси. А Перси довольно слабо сможет помочь ей, призывая ее душу в мир живых.       Тамара утвердительно кивает, после чего обращает на Перси несколько виноватый и обеспокоенный взгляд.       — В ад спустится мальчик.       Пока мы все принимаем эту реальность, Тамара, понизив голос и отведя взгляд к окну, уже обращается словно к самой себе:       — А Ангел-хранитель будет вызволять мальчика из рук смерти ….       Мы проводим с Тамарой и Гермесом еще около часа, обсуждая вырисовывающийся план действий. Перси, кажется, все еще не мог отойти от того, что мы с ним оказались настолько связаны между собой. Да и у меня не выходили из головы слова Тамары: Вам не быть счастливыми вдали друг от друга.       Мы ведь прошли через это.       Сколько бы мы ни пытались противостоять друг другу, все заканчивалось неизбежным сближением. Я не могла без него. Перси не мог без меня.       Теперь казалось, что судьба словно играла нами, постоянно разводя нас по разные стороны, а потом с довольной усмешкой наблюдала за тем, как мы, полные страданий и предрассудков, снова тянемся друг к другу.       Мы уже собирались уходить, но я заметила, что Перси остался в проходе и что-то спрашивал у Тамары. Я мало чем удивила его, когда оказалась рядом в тот самый момент, когда он задает свой главный вопрос.       — Тамара, что будет, если один из нас погибнет? Что будет … со второй душой?       Это объяснило поведение Перси в последние часы. Перси, слишком близко знакомый с пророчествами, умел читать между строк и, несомненно, уловил в нашем предназначении темный отголосок. Конечно, он не обрадовался, когда понял, что я все слышу, но я лишь беру его за руку и крепко сжимаю, давая понять парню, что я буду с ним, чтобы не случилось. Чтобы мы не услышали, я не боюсь.       Тамара, конечно, пытается уйти от этого разговора, но когда понимает, что ее попытки тщетны и, что мы все равно понимаем, что она собирается нам сказать, женщина обреченно вздыхает и обводит нас с Перси полным тоски взглядом.       — Второму никогда не стать счастливым.       Ребенок с трезубцем в руках будет спасать Олимп, когда наступят темные времена. И мальчик выживет на пути к этому, если встретит такого же избранного ребенка другого бога. Этот ребенок будет особенным. Он будет защищен от темных сил. И именно он будет защитником мальчика с трезубцем. Если эти дети встретятся, они сами почувствуют связь друг с другом. И только время покажет, станут они врагами или союзниками.       Темные силы лишь на время утихнут. Они восстанут из-под земли, набравшиеся сил, и обрушат на Землю тревоги и несчастья. Только детям богов и мифических существ, полукровкам и особенным детям, удастся дать отпор злу. Мальчик с трезубцем будет возглавлять нашествие. А девочка с ветвью оливы, словно ангел хранитель, будет стоять позади него.