«На двоих одна судьба»

      — Не смей идти к ней! Ни к Доре, ни к Аннабет!       Пайпер применяет на мне убеждение, понимая, что силой она разгневанного меня не удержит. Я замираю и зло испепеляю ее взглядом.       — Она чуть не убила ее! — снова взревел я. Пайпер устало проводит рукой по своей голове.       — Ты идиот, нет? Я же тебе только что все объяснила! Проявишь сейчас к Аннабет свою преданность и любовь — считай она мертва!       Я зло ругаюсь и обреченно сажусь на пень, сжав голову руками.       Пайпер опускается рядом и обнимает меня за плечи.       — Сейчас нужно действовать с умом, не идти на поводу у эмоций. На кону ее жизнь, Перси.       Я крепко обнимаю Пайпер, понимая, что ей пришлось вынести. На ее глазах чуть не убили ее лучшую подругу. У меня все еще не укладывалось это все в голове.       — Слава богу, вы живы, Пайп.       Я так крепко обнимаю ее, словно хочу защитить ее от всего этого. Моя Пайпер стала настоящим героем в моих глазах. Она уже сражалась с оборотнями и вышла из этой битвы живой, обучила Нико всему, что знала о темном царстве Аида и силах, которые парень мог унаследовать, ведь это первые дети Аида в нашем лагере. До него с Бьянкой мы и понятия не имели, что такое возможно. Как бы я ни ревновал к Нико, парень был хорошим козырем в этой войне.       Говорю Пайпер как горжусь ей, что ее дар перерос в такую силу, и, отстранившись от меня, она хмуро говорит:       — Ты сказал мне в точности то же самое, что Аннабет.       Услышав ее имя — снова расстраиваюсь, и Пайпер ласково обнимает меня за плечи.       — Она сильная, Перси. Она справится.       Пайпер нашла меня у Эрика и Марка, патрулировавших город на случай нападения, и, заметив ее бледное как мел лицо, я сразу похолодел, сложно было не понять, что произошло что-то плохое. Пайпер удивила меня, когда повела в лес.       — Почему ты не можешь сказать это здесь?       — Потому что от твоей реакции может зависеть чья-то жизнь. — Тихо отвечает Пайпер и я ускоряю шаг, желая скорее узнать о причинах всего этого.       Узнав о том, что Аннабет чуть не умерла из-за помешанности Доры на ритуале, связанным со свадьбой, я едва не рванул к ней. Я хотел убить эту старуху собственными руками!       Конечно, сейчас я был более, чем подавлен. Первым инстинктом было бежать к Аннабет. Я ее люблю и эта любовь начинает приносить нам одни лишь проблемы. Но Пайпер права. Так я только заставлю Дору снова усомниться в себе и это может навредить Аннабет.       — Будем возвращаться? — хрипло спрашиваю я, и Пайпер качает головой.       — Нам есть, что обсудить, Перси. И пора это сделать.       Девушка встаёт передо мной, я же чувствую себя неуютно. Что знает Пайпер?       — Знаешь, что Дора сказала нам еще?       Я хмуро поднимаю взгляд.       Лицо Пайпер больше не выражает сочувствие. Теперь она слишком серьезна и настороженна. А глаза… глаза слишком внимательно изучают меня.       — Твою жизнь спасло то, что этот мальчик отказался от тебя много месяцев назад. Иначе — ты была бы мертва.       Пайпер делает паузу и складывает руки на груди, вперив в меня злой взгляд.       — Ничего не напоминает?!       Я знаю, что сейчас бледнею. Надеюсь, царивший здесь полумрак скроет это и мне не придётся давать Пайпер ответ на этот вопрос.       — Я спрашиваю тебя, Перси Джексон, ничего тебе эти слова не напоминают?!       Девушка так зло спрашивает меня об этом, что я понимаю: она знает. Знает все.       — Пайпер …       Девушка с иронией поднимает брови.       — Отвергнув сможешь лишь спасти одну, от участи влюбленной в тебя смертной девы. Я правильно процитировала?       Жестоко.       Но я не могу винить ее за это.       Я виновато опускаю голову.       — Осуждаешь меня?       Пайпер тяжело вздыхает, чувствуя в моем надломе отчаянье.       — Хотела бы, но не могу.       Другую обретешь противясь сердцу. Теперь я понял, что здесь говорится про Лину. Про нашу псевдо-свадьбу. А вот кого я спасти не смогу и кого лишусь, похоже, узнаю в самое ближайшее время.       Пайпер снова садится рядом со мной и заставляет меня повернуться к ней.       — Ты все еще любишь ее.       Она не спрашивает. Она просто констатирует очевидное. Я с грустной улыбкой киваю, но глаза Пайпер все еще тревожные.       — И я пытаюсь ее спасти.       Но видимо хреново пытаюсь.       — Ты уже сделал это.       Пайпер касается своей рукой моего лица, я же начинаю спорить. Не факт, что худшее позади.       — Перси, — Пайпер внимательно изучает тревогу на моем лице и сильнее сжимает руки на моем лице. — Ты уже спас ее. Выдохни.       Я утыкаюсь лицом ей в плечо, понимая, что не могу сдержать слез. Я все эти месяцы жил в страхе потерять ее, не спасти! Я жил с этим грузом, и только сейчас он стал спадать с моих плеч. Впервые я мог вздохнуть почти полной грудью.       Пайпер дает мне время прийти в себя и, когда я отстраняюсь, ласково вытирает мне глаза.       — Прости, что не была рядом с тобой.       А еще через минуту, с долей укора, добавляет:       — Но ты должен был сказать хоть кому-то из нас, Перси.       Мы начинаем спорить. Я объясняю, что у меня было мало времени и много рисков, но Пайпер все-таки заставляет меня признать, что можно было действовать с меньшей болью для меня. Теперь я понимаю, что из-за нашего расставания пострадали не только мы с Аннабет. Многое изменилось.       Она рассказывает, что перед их отъездом, Рейчел, посреди ночи, разбудила ее и вытащила из домика, чтобы увести туда, где бы их никто не подслушал.       — Она рассказала мне все это … — Пайпер вздыхает, — сказала, что чувствует твою боль. И что теперь эта боль идет к ней в совокупности с горькой обидой … с ревностью… с горьким одиночеством.       Пайпер снова касается меня рукой, словно прося прощения о том, что не знала обо всем этом. Успокаиваю ее мягкой улыбкой. Пайпер хороший друг. Я очень скучал по этой девочке.       После она упоминает, что хуже всего было, зная правду, видеть боль в глазах Клариссы и Аннабет.       Я набираюсь мужества, чтобы задать ей главный вопрос.       — Она … она скучала по мне…?       Я знаю, что Пайпер поняла, что за этим вопросом скрывается и другое.       Не сразу ли она меня отпустила.? Не вычеркнула ли меня …?       Ох, как мне было важно слышать ответ! Моя ревность к Нико, Алексу, да к любому кого я видел, рядом с ней начинала вытеснять боль и наполнять меня злостью.       Пайпер выдерживает паузу, после чего отворачивается и устремляет стеклянный взгляд своих глаз на ночное небе.       — Она сильно страдала, Перси. И сейчас страдает. Боль от твоего ухода все еще в ней.       Я тяжело сглатываю, не чувствуя никакого облегчения.       — Она не давала мне питать ее иллюзиями, она прислушивалась к Клариссе, которая учила ее принять это как жизненный урок. Ну, ты же понимаешь, они обе сильные и гордые … признать свои чувства — слабость, что для одной, что для другой. Но я-то все видела, Перси.       Пайпер поворачивается ко мне и ее взгляд переполнен тоской.       — Она каждую ночь проводит у тебя в доме. Каждую ночь, Перси.       Я потрясенно открываю рот, Пайпер же возвращает взгляд на небо.       — Я случайно стала свидетелем этого, но когда увидела ее у тебя на пирсе, не смогла заставить себя подойти к ней. Потом я стала присматривать за ней. Аннабет почти не спит, два — три — четыре часа максимум. Она просыпается среди ночи и идет к тебе, я слышала, как она плакала у тебя на кровати, слышала, как, сидя на пирсе, она вслух молилась, чтобы ты был жив. Понимаешь, Перси? Утром, конечно, она была той Аннабет, которую мы все знаем. Но вечерами … вечерами, Перси, она была такой одинокой … Видеть как ты сломил ее было слишком больно, тем более мне, учитывая, что как дочь Афродиты, я чувствую ее любовь к тебе. Она через многое прошла за это время, Перси, многое переломила в себе. Но … она все еще влюблена в тебя. Видеть сейчас как ты отстраняешься от нее и женишься на Лине …       Пайпер замолкает и набирает в грудь больше воздуха.       — Только помни что ее гордость и самоуважение, появились намного раньше чем чувства к тебе … я не уверена что после всего этого она примет тебя ….       — А Нико … — осторожно начинаю я и Пайпер раздраженно трет лоб.       — А что ты хотел, Перси? — возмущенно спрашивает Пайпер. — Кто должен был утешать ее?! У них есть связь и мы все видели, что какая-то духовная составляющая их объединяет. А после твоего ухода…он всегда был рядом с ней. И, несмотря на то, что Аннабет держит дистанцию, они уже не чужие друг другу. Просто смирись с этим. Она любит тебя, но ты заставляешь ее страдать. Нико удается приглушить эту боль.       — Нико, Нико … — сквозь стиснутые зубы шиплю я, представляя, как задушу этого ублюдка в своих руках.       Как он посмел воспользоваться этой ситуацией?! Аннабет МОЯ!       — Перси, Аннабет видела тебя с Зоей, — слишком тихо добавляет Пайпер. Так, что я даже не сразу понимаю про что она. Пайпер рассказывает, что Силена помогла им увидеть и я стону, когда понимаю, что именно увидела Аннабет и как это поняла. Дерьмо. Ох, дерьмо! Мне остается только надеться, что она не узнает про мой поцелуй с ней.       — И поверь, не тебе судить ее. Пока она страдала и боролась с чувствами к тебе, ты сближался с Зоей. И я вижу, что ты смотришь на нее не так, как мне хотелось бы, чтобы ты смотрел. Она стала тебе дорога.       Окей. С Зоей у нас не все просто, признаю. Но, сейчас, увидев Аннабет, я уже понимал, что моя связь с Зоей ничто по сравнению со связью с Аннабет. Мы долгое время молчим и только когда встаем, чтобы вернуться в город, Пайпер берет меня за руку и осторожно сжимает ее.       — Я не знаю выдержит ли она это … Вернее с каким уроном для себя она это переживет. Боюсь, что она окончательно замкнется, Перси … И если ты ее и правда любишь, я думаю, лучшее, что ты можешь ей сейчас пожелать, это что бы Ди Анжело был рядом с ней, когда ты окончательно подорвешь ее веру в тебя.       Я провожаю Пайпер до комнаты и умоляю ее дать мне просто увидеть Аннабет. Пайпер смягчается и, когда мы входим в их комнату и я бросаю взгляд на диван, меня переклинивает.       Аннабет, изнеможённая и бледная, лежит на груди у Нико. Ее ноги лежат на коленях у Снорта, который во сне неосознанно обнял их. И такая боль и тоска пронзают меня, что, кажется, я перестал дышать. Она как одинокий ребенок, лежит между ними, в поиске защиты и безопасности. Девушка, которую я так люблю, ищет это у них. Не у меня. Моя любовь к ней становится все объёмней, раздирая изодранную душу в кровь. Мне хочется подойти и обнять ее, поцеловать, оградить от этих тревог и коснуться ее нежной кожи. Кто бы знал, что наша влюбленность перерастет в такое сильное чувство. В такую потребность.       Моя Аннабет.       Я ее спасаю. Я ее спасаю!       Чувствую, как сжимает мою руку Пайпер. А потом во сне шевелится Нико и вскоре, повернув голову, видит нас. Сонливость быстро сменяется настороженностью. Парень напрягается, ожидая от меня безумной реакции.       Но я удивляю нас всех тем, что разжав стиснутые челюсти, коротко киваю ему.       Теперь он должен спасти ее душу. Не дать ей уйти в себя. Как сделали со мной Зоя и Офелия.       Я признаю это.       И уступаю свое место — Нико.