Глава 27
23 декабря 2015 г. в 15:49
Остаток вечера я провела у священного дуба. Я просто сидела около него, прислоняясь рукой к его мощному стволу, и изливала ему душу. Представляя, что передо мной мой старый эльф. Всегда готовый выслушать и прийти на помощь добрым советом. Меня нашел Дионис и мягко опустился рядом со мной.
— Боги хотят провести церемонию признания.
Я повернулась к нему и Дионис добавил:
— Эта церемония проводится, когда вы делаете что-то выдающееся, и боги хотят наградить вас за победу в походе или сражении, за смелость и храбрость, за отвагу и спасение. Они хотят, чтобы вы знали, что боги гордятся вашим поступком. И сейчас поводом этой церемонии стали вы. Вы же спасли лес. Спасли друг друга, — Дионис аккуратно коснулся моей руки и грустно погладил меня по волосам.
Я лишь хмыкнула. Конечно, гордятся они. Мне не нужна эта формальность.
— Мне не нравится, что ты водишься с этим мальчиком Посейдона, Аннабет. Он плохо влияет на тебя.
Я убрала свою руку из-под руки Диониса и гневно сверкнула своими серыми глазами.
— Я ни с кем не вожусь, Дионис, — четко выговаривала каждое слово я.
Дионис лишь устало вздохнул и подобрал под себя свой позолоченный подол халата.
— Это тоже не правильно, Аннабет.
Я, честно говоря, устала уже от всех слушать, что правильно, а что нет. Я резко встала и направилась в сторону своего дома.
Это моя жизнь, а не их. Я не умею жить так, как все от меня требуют.
Они забывают главное.
Что я не живу.
А выживаю.
А это большая разница.
Я встретила ребят у пустыря, где уже разожги огромный костер. Перси, Гроувер, Кларисса и Рейчел стояли недалеко от Хирона, и что-то восторженно обсуждали. Первой меня заметила Кларисса. Девушка почти улыбнулась мне, но я отвернулась от этой компании и направилась в противоположную от них сторону — к Дионису.
Это больше не моя компания.
Я всего лишь помогла им всем не потерять друг друга.
Все.
Стоя к ним спиной, я буквально чувствовала прожигающий взгляд Перси. Но я ни разу не обернулась, чтобы проверить, так ли это.
Хирон начал что-то говорить на древнегреческом языке, но я пропускала это мимо ушей. Когда Перси, Гроувер, Рейчел и Кларисса стали выстраиваться в шеренгу перед костром, Хелен буквально силой вытащила меня туда к ним. Я, не обращая ни на кого из них внимание, встала с краю, возле Гроувера.
Когда пред нами появились олимпийцы, все словно замерли и затаили дыхание. Была гробовая тишина. Зевс, выглядевший могущественнее и величавей каждого из них, первым взял слово. Он пробасил, что гордится нами, что мы герои и прочее. Я лишь отвела взгляд себе под ноги. Потому что я не верю ему.
Затем все по одному стали подходить ближе к костру, и боги словно выходили из него ближе к нам. Первой вышла Кларисса, и, выслушав похвалу Зевса, подошла к своему отцу. Арес довольно эмоционально поздравил свою дочь, и я поняла, что Кларисса сильно на него похожа. Затем вышла Рейчел. Они с Гроувером удостоились меньшей похвалы, но все же. Считалось, что они тоже внесли какой-то вклад в эту историю. Когда вышел Перси, я уже перестала смотреть себе под ноги и решилась посмотреть на реакцию богов при виде него. Зевс по-мужски поздравил парня, и я поняла, что это не первая их встреча. А затем Перси подошел к своему отцу. К Посейдону. Это был очень импозантный мужчина средних лет, с трезубцем в руке и добрыми, зелеными глазами, как у его сына. Мужчина, в отличие от всех остальных, довольно тепло поговорил с сыном. Перси сначала был крайне напряжен, но затем все же расслабился. Я поняла, что у него с его отцом тоже есть какие-то проблемы. А затем настала моя очередь. Я медленно опустилась перед Зевсом, как делали все остальные.
— Благодарим тебя, дитя Афины, за то, что проявила смелость и острый ум в своем сражении. За то, что спасла своих друзей и не бросила их в беде. Ты проявила храбрость, силу и преданность. Ты не побоялась вернуться туда, откуда практически никто не возвращается. Мы гордимся тобой, Аннабет. Я горжусь тобой. — Выделил последнюю фразу Зевс, которую до этого не говорил никому.
Я почувствовала, как у меня побежали мурашки по телу. Олимпиец словно стал мягче, смотря на меня, но в следующую секунду его вид снова стал властным и грозным. Я подошла к своей матери и опустилась на колени перед ней. Женщина мягко протянула ко мне руку и, несмотря на страх в моих глазах, нежно провела ею по моему лицу.
— Я горжусь тобой, Аннабет.
Так как мои стены были разрушены, я почувствовала, что мои глаза слезятся после ее слов. Я так нуждалась в ней. Я так хотела, чтобы ее слова оказались правдой. Афина мягко провела рукой по моим волосам и осторожно смахнула ту единственную слезу, которую я не смогла сдержать. Мы просто молча смотрели друг другу в глаза и нам не нужны были слова.
— Я всегда рядом, дитя мое.
Я уже было поднялась, чтобы вернуться на свое место, но, неожиданно, по костру словно прошагал Посейдон и остановился возле Афины, передо мной.
— Ты спасла моего сына, — начал мужчина, ласково обращаясь ко мне. — И я благодарен тебе за это, Аннабет. Спасибо.
Я в некотором смятении от этого, продолжала сидеть перед ним, не зная, что мне ответить на эти слова. Но олимпиец и не ждал от меня слов. Он улыбнулся мне и приобнял Афину, которая так же любовно смотрела на меня. Как ни странно, из своего угла пробасил и Арес. Сказав краткое «спасибо». За то, что не оставила его любимую дочь одну в этом походе. Я поняла, что от Ареса, бога войны, это было самое что ни на есть настоящее проявление чувства благодарности.
Не глядя ни на кого, возвращаюсь в шеренгу. И пока все отдавали дань уважения и почтения богам, я молча смотрела себе в ноги.
И как только церемония завершилась, я так же молча двинулась к себе в домик.
На полпути меня все-таки догнали ребята. Перси резко развернул меня за локоть к себе, и я так же резко выдернула свою руку.
Парень был разозлен, но мое действие его удивило, видимо, он не ожидал такой реакции.
— Чего тебе? — наигранно спокойно спросила я. Парень мгновенно пришел в себя и, разозленный, стал наезжать на меня.
— Какого черта, с тобой опять происходит? — заорал парень.
Я лишь смерила его унизительным взглядом и развернулась, но парень снова нагнал меня тем же способом.
— Да что тебе от меня надо, Джексон?! — завелась я. И парень едко развел в сторону руками.
— Даже не знаю! — прошипел парень. — Может, чтобы ты перестала себя вести, как злюка?!
Я, окончательно разозлившись на парня, оттолкнула его от себя и снова развернулась, заметив, что недалеко, позади Перси, стоит Кларисса, Рейчел и Гроувер. Но парень снова развернул меня к себе и сжал мои запястья своими сильными руками.
— Что блин с тобой не так?! Какого хрена ты опять нас игнорируешь?!
— Я не игнорирую, — прошипела я.
В это время к нам подбежали ребята, и Кларисса быстро отцепила от меня парня, пока Рейчел встала передо мной.
— Признай, что ты просто разочарована тем, что я выжила! — стала подливать масла в огонь девушка.
— Такими темпами, я думаю, я действительно скоро начну об этом жалеть, — ответила я, и передо мной снова возник Перси.
— Какого хрена ты к ней прицепилась, Аннабет?!
— Я к ней прицепилась?! — я тыкнула в твердую грудь парня пальцем. — Или она все время ко мне цепляется?!
— С друзьями так себя не ведут, Аннабет! — орал на меня парень.
— А кто тебе сказал, что мы друзья? — в ответ проорала я.
И парень просто взорвался, игнорируя попытки оттащить его от меня Клариссы и Гроувера.
— Ты просто не можешь смириться, что жизнь вертится не только вокруг тебя?! Или ты привыкла, что все перед тобой падают на колени, а мы нет?! Или ты просто хочешь нас всех перессорить?! — вступила Рейчел, окончательно меня доконав. Кларисса отшвырнула от меня девчонку и начала вправлять ей мозги. Перси же снова оказался передо мной.
— Мы же друзья, Аннабет! Я видел, как ты не хотела, чтобы я умирал, как боялась, что что-то случится с Клариссой! Почему ты сейчас делаешь вид, что мы никто друг другу?!
— Потому что ты слишком много от меня хочешь, Перси.
— Ты просто самовлюбленная, эгоистичная и подлая девчонка! — орала Рейчел.
— Ты тоже так думаешь? — спросила я взвинченного Перси.
Парень молчал, и я снова требовательно повторила свой вопрос.
— Ты тоже так думаешь обо мне, Перси Джексон?!
Парень молчал.
Но затем поднял на меня свои беспокойные глаза и честно ответил.
— Иногда.
С чувством того, что меня сейчас полоснули острым ножом, я резко развернулась и быстрым шагом направилась к себе, чувствуя прожигающий взгляд парня.
Мне больше нечего здесь делать.
Вечером ко мне пришла Хелен.
— Я видела, как вы ругались, Аннабет, — женщина ласково прижала меня к себе, и, на удивление самой себе, я в первые, в открытую, разрыдалась у женщины на груди. Я рыдала так долго, что у меня началась истерика. Настоящая истерика. Женщина выбежала из дома и вернулась с каким-то успокоительным лекарством для меня. Когда я перестала так истошно рыдать, женщина вывела меня на разговор. Я просто представляла, что это моя мама. Женщина, которая заботится обо мне, успокаивает, когда мне плохо, и главное, действительно, любит.
— Я больше не могу так, Хелен. Не могу. Не могу так жить. Я устала. Я больше не справляюсь, — задыхаясь, шептала я.
Женщина продолжала прижимать меня к себе, поглаживая по голове.
— Я с раннего детства только и делаю, что выживаю. Мне это надоело! Я не умею жить так, как все от меня требуют. Я не знаю, что такое дружба, любовь, защита, помощь. Не знаю, Хелен, понимаешь?! Не знаю!
Женщина продолжала меня успокаивать, пока я снова не пришла в себя.
— Тише, дитя. Твоя душа просто измученна.
Я лишь сильнее уткнулась ей в шею.
— Мне так плохо, Хелен. Я всю жизнь одна. И всегда буду. Я никогда не смогу довериться кому-то.
Хелен наклонилась ко мне, и ее глаза открыто выдавали ту же грусть и тоску, что мои.
— Почему, Аннабет?
Я лишь, смахнув очередные слезы, честно ответила.
— Я боюсь.
Мы некоторое время молчали.
— Я начала доверять Перси. И начала привязываться к Клариссе. И посмотри, что из этого вышло? Такие, как я, не могут заводить друзей, — шептала я, утирая слезы.
Женщина лишь крепче прижимала меня к себе.
— Ты должна дать себе время перестроиться, Аннабет.
И пока женщина шептала утешительные слова, я чувствовала, как устало проваливаюсь в темноту.