LOST Other 6 Season

      Мишень оставалась неподвижной - и нарисованный человеческий силуэт с многочисленными внутренними контурами оказался неоднократно пораженным пулями.       - Неплохо, ни одной слишком далеко, - Клер выглядела удовлетворенной.       - Ты делаешь успехи, Стивен, - паренек, напяливший на себя специальные очки, по своему обыкновению, не комплексовал, впитывая наставления в традиционно мужском виде спорта от женщины. - Я знаю, что ты сможешь. Я ведь тоже не умела.       Инструктор по стрельбе - профессия, где меньше всего ожидаешь встретить женщину. И все же Клер чувствовала себя на своем месте. Менялись клиенты, а работа шла своим чередом.       Наконец, очередной рутинный день подошел к концу, и Клер, с чувством выполненного долга выбравшись на улицу, вновь с удовольствием обозрела реальный мир. Здания, бордюры. На себе серая куртка - вовсю царствовал дождь.       А И самый настоящий общественный транспорт - на свой личный пока не накопила. В настоящее время Клер предстояла поездка на Нью-Йоркском метро. Городских атрибутов жизни бывшая отшельница ныне совсем не дичилась. Слившись с толпой, она сделала шаг в транспортное "чрево".       В новой, совсем непонятной для себя жизни, Клер, знававшей вкус крови, плохо давалась размеренная жизнь.       Когда Кэрол открывала дверь, она была предупреждена телефонным звонком - и, может быть, это оказалось к лучшему. Потому что совокупный эффект сюрприза в сочетании с эффектом от возвращения дочери, навещавшую тебя, пребывающую в коме, той самой дочери, которую после твоего прихода в себя объявили погибшей, да еще вкупе с эффектом от ее, дочерниных, личностных перемен, довести мог и до обморока.       - Три года, - Клер, одетая в цивилизованную одежду, не смогла сдержаться, бурным водопадом полились слезы, которые она даже не собиралась контролировать.       Ее собственная мама, Кэрол, подошла поближе, и, с удивлением уставившись на дочь, спохватившись, обняла ее и не отпускала. Венозная рука гладила светлые волосы, которые разметались по спине. Душа оттаивала, внутри постепенно становилось легче.       - Прости за ту аварию... - готовясь к визиту, она уже освоилась с тем фактом, что когда-то, оказывается, умела водить машину.       - Боже правый... До меня только сейчас дошло, - Кэрол прижала к себе дочь еще сильнее, осознав, что их разделяло много лет разлуки.       Не вытирая соленых капелек, Клер конкретизировала:       - Знаешь, мы же теперь сравнялись. Ты годами была в коме, а я - не сразу вернулась к прежней жизни. Так что мы вместе.       - Я помогу тебе адаптироваться, - блондинка средних лет была многословна. - Но ты же... ты же жила эти три года на острове... Я права?       - Да, - Клер прокашлялась, в голосе проявилась привычная резкость, но и матери не хотелось грубить, - только я не хочу вспоминать об этом.       Руки сами принялись вытирать влажные выделения.       Кэрол, видя внутреннюю борьбу, была впечатлена:       - Я не хочу спрашивать, как ты это пережила.       - Но нет худа без добра, мама - я могу позаботиться о себе сама, - чем более голос был деловитым, тем более успокаивалась Кэрол. Ей удалось предвосхитить следующий вопрос:       - А где же Аарон?..       Клер подолгу могла думать, как выглядит ее мальчик возраста трех лет. И ориентиром служил другой его ровесник, которого она на этом острове видела и даже спасала. Чарли Хьюм - тезка самого дорогого в ее жизни мужчины. Которого она когда-то могла заменить на... девушка осекла себя. Она еще приучит себя не размышлять в эту сторону слишком далеко - ради сына! А тогда - Клер Литтлтон, разумеется, была в помрачении. Тут не без уловок.       Помощь в обустройстве оказали родители того самого малыша Чарли - Десмонд и Пенелопа Хьюм. Они чувствовали себя ей обязанными за неоднократно оказанную помощь - тогда, когда Клер еще была в силе. Теперь же - состоятельные родители сами в первые же дни своевременно вышли на связь.       Новую жизнь их семейству пришлось начать сразу же. Кэрол Литтлтон нельзя было долго таить незнакомку. Поэтому вся семья переехала в Нью-Йорк. Имена бабушке и внуку не пришлось менять. Так что Клер получила новый паспорт - на имя Тамары Керн. К новому имени она привыкла удивительно быстро - всего за пару дней. И, по собственному мнению, оно ей очень шло.       Так или иначе, если ты - официально погибшая, отсутствуют проблемы с необходимостью объяснять, как происходящее возможно, а значит -все к лучшему.       Десмонд обеспечил прикрытие - долго помня добро.       Даже можно было растрогаться - не изменись ты бесповоротно.       Ведь вина за убийство будет лежать на ней тяжким грузом!       Но если ты выговоришься - тебя ведь не поймут.       За переживаниями пришло время выходить. Спокойно чувствуя себя среди людей, бывшая лесная воительница, исполнявшая в свое время и командные функции, сейчас просто шагала пешком к своему дому - этой невыразительной поздней осенью.       Поначалу, глядя на свои старые фото, она поражалась тому, как преобразилась. Пушистые светлые волосы бывшей татуировщицы (красившей их в инфернально черный цвет) стали развеваться подобно пиратскому флагу. На смену пухлому улыбчивому лицу пришло лицо треугольное.       А теперь запустился обратный процесс. Изо дня в день сначала потихоньку щеки действительно начали приобретать округлость - сказывалась привычка отъедаться впрок. Вскоре же пришлось заняться собой.       Сын тоже был настоящий пухляш, и это Клер с Аароном роднило.       В адаптации здорово помогла мать, Кэрол, съехавшая вместе с ней в новый дом. Собственная мама, долго проведшая в коме! А вернувшись, смирилась было со смертью дочери - пока, наконец, не воссоединилась - предварительно познакомившись и с Аароном - родным сыном Клер.       Она пыталась, пыталась воссоздать себя прежнюю. Изо всех сил старалась быть близкой своему ребенку, который привык называть мамой совсем другую женщину - а не эту странную, дичащуюся, алчно прожевывавшую каждый кусок светловолосую незнакомку. Даже бабушка, Кэрол, ему казалась роднее - потому что за месяц стала ему более или менее привычной.       А когда ребенку три - его еще можно к себе привадить; но уже сложнее, чем то же самое в случае новорожденного младенца. Сложно заставить обращаться к себе "мама", если малыш время от времени зовет ту, которая и была для него мамой - Кейт.       Клер тоже эгоистично думала, как же им троим ее не хватает.       Она предпочитала засыпать возле ребенка, которому три года - а страшно было ей самой. Ничего не могла с собой поделать. Свои внутренние демоны еще не до конца отпускали, а присутствие сына придавало уверенность. Еще когда и своя мама ночует за дверью, конечно, хорошо - прибавляет уверенности.       Настойчивость взяла свое. Не получилось окончательно избавиться от новой Клер - от изменившейся себя. Пожила она несколько недель слабой. А потом почувствовала, что это - не ее.       В один прекрасный день - или в одну памятную ночь - она встала с постели и решила, что хватит сидеть дома и каждодневно полнеть. На размеренную жизнь ей больше потенциала не хватит, а за несколько недель спокойной жизни сформировался переизбыток сил.       Да и Аарона надо обеспечивать - не все же на чужие средства жить. То есть, Хьюмы не забыли когда-то, но и их деньги транжирились угрожающе быстро. А этого Клер привыкшая к экономии ресурсов, снести не могла.       Сказано - сделано, и со следующего дня Литтлтон начала искать работу.       Сначала на горизонте замаячил фитнес-клуб - где она в качестве инструктора могла бы и помочь, составив для каких-нибудь подопечных свою тренировочную программу - правда, весьма своеобразную. Но внешность ее, и без того не угрожающая, вкупе с новоприобретенным лишним весом, работодателей не впечатляла. Пришлось ограничиться лишь пребыванием в таком заведении лишь в качестве клиентки.       В тренажерном зале было непривычно - девушке он казался насмешкой над природой. Люди сами ходят туда, по доброй воле подвергают себя разнообразным экзерцисам - и ни капли не боятся. Им не боязно, так как не приходится каждодневно трястись за свою жизнь. Но и поведать о своем опыте выживания кому-либо ты не в силах. Поэтому пришлось тренироваться, иногда и общаясь с прочими людьми, а то и кое-что из чужого опыта и брать на вооружение. Но тренировки сделали свое дело - стали возвращаться мышцы, ходить и даже дышать стало легче.       Днем она возвращала прежнюю форму - потихоньку, плавно избавляясь от килограммов, а всю вторую половину дня заново училась тому, как быть мамой.       Ей же было не привыкать учиться, верно?       А вскоре нашлась и работа по душе.       Что ты за инструктор, если сама не в форме. Имеющегося упорства хватало на нескольких сильных мужчин. И теперь она учила желающих (и допущенных по здоровью) людей из цивилизованного мира пулевой стрельбе.       Так она воспринимала про себя обычных горожан - инородно, "их" - и не только потому, что у подавляющего большинства этих людей все-таки не было такой истории, включающей в себя ее опыт, как и не было каждодневной необходимости жить под чужим именем, официально считаясь мертвыми. Но заставляла себя потихоньку дисциплинировать и мысли.       Размышляя, а иногда, периодически - идя отрешенно, Клер добралась до красивого частного дома в северной части штата. Дождь стих, и подглядывающее из-за туч небесное светило отразилось от ближайших луж сине-зелеными капельками.       Входя на порог, Клер знала, что у нее есть дом. Не палатка, требующая частой смены местоположения, не деревянная лачуга без удобств и не помпезное, для нее одной, сооружение... передернувшись, Клер опять мысленно отругала себя за неподходящий поворот мысли. Ведь зарекалась, клялась этой темы больше не касаться!       Но если уговорить себя в этом направлении оказывалось возможным - то никуда было не деться от угрызений совести за убийство Майлза.       Убийства и раньше были - но не такие. Где война врагов - и где убийство безоружного!И все смерти сошли ей с рук.       Но это - ее демоны, с которыми ей жить. Клер закрыла дверь.       А мотивация к жизни - вот она, бежит навстречу, топая ножками.       - Мамочка, я тебя люблю.       - И я люблю тебя, Аарон, - краткий поцелуй в темечко. - Со мной ты всегда будешь под защитой.       Когда-нибудь и сына она научит быть сильным - ненавязчиво.       А если винтовка - твоя лучшая подруга, куда теперь от этого деться.       Но что же поделать, если матери-одиночке уготовано жить одной? Свои демоны не в счет. Главное - у малыша теперь есть хоть неполная, но семья.       Значит, такова теперь их жизнь.       Да будет так.