Великий Лангедокский Хромой

      - Итак, вы желали видеть меня, – полувопросительно, полуутвердительно заметил де Фонтенак.       - Да, так и есть. – Согласился Пейрак и продолжил с полным иронии смирением, которое, конечно, не могло обмануть архиепископа. – Мне был послан вещий сон, и я решил жениться. Я хочу сочетаться браком в соборе Сен-Сернен, ваше преосвященство, и искренне желаю, чтобы именно вы совершили таинство.       - Венчать вас?! Почему именно я?..       - Так хочет Бог, – произнес граф.       - Ну, если вы настаиваете…       - Разве можно найти пастыря достойнее, и, помня о знатности имени, которое я имею честь носить… – про¬дол¬жил Пейрак.       Это архиепископу не понравилось, все восставало в нем против графа де Пейрака, с первого взгляда ему не полюбился этот заносчивый выскочка, слишком независимый, слишком гордый, слишком богатый для такого опасного субъекта. И все же отказывать человеку, который занимает видное место среди знати провинции, Фонтенак не хотел.       - Что ж, если вы так желаете…- проговорил он, подняв глаза к небу.       - Я потому сегодня и приехал, святой отец.       Несколько мгновений архиепископ молчал.       - Тогда я должен побеседовать с вами и вашей будущей супругой о таинстве брака, о стезе, на которую вы оба вступаете, – проговорил он наконец.       - Сожалею, ваше преосвященство, но будущую графиню вы, как и я, увидите только в день бракосочетания. Она из другой провинции и вступит в брак по доверенности, как предписывает закон, и только по прибытии в Тулузу брак будет освящен в церкви.       Архиепископ досадливо поморщился, но невозмутимо продолжил, скучно перебирая четки. Только за клацаньем янтарных шариков чудился звук взводимого курка, еле слышное позвякивание шпаги в ножнах.       - Кто найдет добродетельную жену? Цена ее выше жемчугов; уверено в ней сердце мужа ее, и он не останется без прибытка; она воздает ему добром, а не злом, во все дни жизни своей. И создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку. И сказал человек: вот, это кость от костей моих и плоть от плоти моей; она будет называться женою, ибо взята от мужа. Потому оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут одна плоть…       Он завел привычную для подобных случаев песню, громоздил церковные слова так же легко, как дышал. Потрескивала свеча, в коридорах архиепископского дворца о чем-то спорили слуги. Фонтенак говорил и говорил…       - И будет ваш брак благословен и свят, – закончил он, словно исполнив неприятную обязанность. – А теперь, я вас покину, сын мой… Меня ждут в доме призрения… Сообщите мне о дне бракосочетания.       Граф склонился над протянутой рукой с пастырским перстнем, и Фонтенак вышел широким шагом.

***

      - Мадам графине понадобится не меньше сотни нижних юбок.       - Сотня юбок? — удивился граф. — Месье Робер, зачем же столько?       - Сударь, — болезненно поморщился портной, — фижмы вышли из моды. В моде нижние юбки. Они придают объем верхней. Не хотите же вы, чтобы она обвисла на даме, как на нищей бродяжке? Она же не какая-то простолюдинка или… — он закатил глаза к небу, — или уличная попрошайка! Нет! Сотня нижних юбок, это самое меньшее, что должно быть в гардеробе знатной дамы! Шелковых, разумеется. Текстура шелка идеальна!       - А накрахмаленный батист не годится? — поинтересовалась Марго.       - Если господин граф желает сэкономить…       Портной неодобрительно поднял брови и пожал костлявыми плечами.       Но Пейрак, ничуть не смутившись, расхохотался:       - Я согласен на сто шелковых юбок для графини, месье Робер…       - Но она должна также иметь не менее двадцати пяти батистовых, - настаивала Маргарита.- В них куда прохладнее летом. Не для вечера, разумеется, но как утренние и дневные они куда приятнее.       - Разумеется, мадемуазель, — улыбнулся портной. — Вы абсолютно правы, я склоняюсь перед вашим чувством стиля.       - Вернее, перед набитым кошельком Пейрака, — прошептал д’Андижос, неизменно присутствовавший при подготовке к свадьбе, на ухо Маргарите. — Ну почему я раньше не замечал, какой ужасный сноб этот Робер?       - Но он лучший портной во всей Франции, даже в Париже такого не найдешь, – так же шепотом ему ответила Маргарита.       - Вы уже успели посмотреть ткани? — спросил портного граф.       Месье Робер разразился одобрительными восклицаниями:       - Господин граф, я в жизни не видел такого выбора! Бархат! Парча! Простая, золотая и серебряная! Шелка! А ленты и кружева, ваше сиятельство! Где вы сумели раздобыть такое великолепие?       - Позвольте мне иметь тайны, месье Робер,- улыбнулся граф.- Я пользуюсь услугами лучших поставщиков тканей, а эти отбирал лично.       - Поразительно, они стоят целое состояние! — говорил Робер, принимая деловитый вид. — Матье, мой сантиметр, пожалуйста. Чтобы приготовить целый гардероб за смехотворно короткий срок, на котором настаивает ваше сиятельство, необходимо начать немедленно. Какие цвета предпочитает невеста?       - Маргарита укажет вам те, которые я отобрал, в том числе для свадебных нарядов. Я думаю, все оттенки зелени, изумрудно-зеленый, бирюзовый, глубокий синий и пастельные тона. Именно такие цвета могли бы ей пойти, и никаких платочков, чтобы прикрывать грудь.       Портной улыбнулся.       - Если декольте будет слишком откровенным, мадам приобретет скандальную репутацию,— всполошилась Марго.       - Мадам станет законодательницей мод! — заметил месье Робер и обратился с поклоном к графу. — Вы согласны?       - Я во всем полагаюсь на вас, месье Робер, — ответил Пейрак. — Мы в ваших искусных руках.       Портной поклонился.       - Я не подведу вас, мессир граф, — заверил он? — Сегодня же мои помощники приедут за тканями и заберут все, поскольку неизвестно, что именно мы будем шить.       - Ха! — воскликнул д’Андижос. — Робер — противный склочный коротышка, но, видно, теперь он из кожи вон вылезет, чтобы угодить тебе. Теперь он в лепешку расшибется, лишь бы убедиться, что ни одна женщина в Тулузе не будет одета лучше твоей жены! Робер может заранее принимать поздравления! Да после этого он станет твоим другом по гроб жизни!       - Если мне не понравится сшитое им платье, я так и скажу, — решительно объявил граф. — Я очень придирчив в одежде.       - Не забудь сдабривать замечания щедрыми похвалами, — посоветовал маркиз со смехом.       - Уверяю тебя, Бернар, этот суетливый человечек — настоящий художник во всем, что касается тканей.       - Мадам графиня будет самой модной молодой дамой в Тулузе. Слово Робера! Господин граф, я сделаю шесть дневных платьев и шесть вечерних, не считая свадебного и платья для церковной церемонии. Они прибудут к отъезду свадебного кортежа, а после этого каждый день сюда станут привозить еще по два наряда. Заверяю, ваша супруга будет одета лучше всех в округе.       - Вы знаете, как услужить, месье Робер, — восхитился де Пейрак. — Прошу вас поговорить с Альфонсо, и тот заплатит вам требуемый аванс. Только скажите, сколько требуется.       Портной почтительно поклонился, приказал собрать ткани и быстро удалился. Такого он не ожидал. Обычно даже богачи заставляли портного ждать платы много месяцев или даже лет.       - Не стоило давать ему ни единого су, пока не удостоверитесь, что он полностью выполнил заказ, — попеняла графу Маргарита.       Жоффрей покачал головой.       - Теперь он сдержит обещание в надежде, что, когда сошьет последнее платье, я сразу заплачу по счетам. Он не подведет меня, а я не разочарую его, Марго.

***

      В связи с предстоящей свадьбой на Альфонсо обрушилось море забот.       Секретари графа составляли и оформляли приглашения согласно составленному хозяином списку, а гонцы немедленно отправлялись доставлять их адресатам. Два месяца – очень небольшой срок. Предстоит принять около сотни именитых гостей, не считая тех, кто по собственному желанию явится в Отель, дабы присоединиться к празднованию. Всех нужно развеселить, накормить, напоить! Следовало позаботиться, чтобы не скучали ни приглашенные дамы, ни кавалеры. Альфонсо задавался вопросом – не легче ли было бы организовать королевскую свадьбу?       Граф принимал самое деятельное участие во всех этих хлопотах.       Все были так заняты, что к ночи падали от усталости, и сил ни на что уже не оставалось.       Комнаты и галереи дворца приводились в порядок и украшались великолепными драпировками и гобеленами. Особое внимание было уделено апартаментам будущей графини.       Двойные двери, украшенные золотой лепниной, открывались в гостиную. Стены комнаты украшала изящная роспись: Венера с Адонисом; Юпитер, соблазняющий Леду; дева в широких белых одеяниях, осаждаемая юнцом в набедренной повязке, едва прикрывавшей интимные части его тела; купидон, мечущий стрелы в группу бегущих девиц; снова Венера, на этот раз с мужем Вулканом, богом кузнечного ремесла. На голубом как небо потолке плыли розовато-золотистые облака, на фоне которых порхали белые голубки.       Высокие окна выходили на небольшую террасу, с которой, спустившись по нескольким ступеням, можно было попасть в великолепный парк отеля.       В спальне преобладали белые, золотистые и небесно-голубые тона. Стены были расписаны цветочными мотивами, а потолок представлял собой закатное небо с облаками, отливавшими пунцовым, сиреневым и розовато-золотистым. Большая кровать была задрапирована занавесками из парчи, в которую вплетались золотые, розовые и зеленые нити. На столбиках вился позолоченный резной узор в виде переплетенных роз и фиалок.       Обстановку комнаты дополняла позолоченная мебель с гнутыми ножками, словно из волшебной сказки. Напротив кровати был камин из розового мрамора с крылатыми ангелами по бокам. На каминной полке красовались позолоченные часы. У другой стены находился большой комод резного дерева с инкрустациями. А рядом с окном – туалетный столик с большим зеркалом.       Дверь в стене открывала ванную, оборудованную специально для хозяйки. Стены и пол ванной были выложены чудесными голубыми изразцами, а посередине в пол была утоплена огромная мраморная ванна, формой напоминавшая раскрытую раковину. На конце ее сияли золотые украшения в виде рыбок.

***

      Вот уже несколько дней постепенно доставлялись в дом графа туалеты и украшения для будущей мадам де Пейрак, часть из которых скоро отправится в Пуату. За экипажем, который доставит невесту в Тулузу, последуют повозки с сундуками, на которых также поедут музыканты, молодые слуги, отныне ставшие личными лакеями графини, и Маргарита, определенная графом в камеристки мадам. Де Пейрак решил, что графине не помешает иметь опытную и преданную только его дому служанку.       Он объяснил все это Маргарите, перед тем как предложить ей эту должность.       — Честно служи молодой хозяйке и прежде всего исполняй ее желания и приказы. Отныне она для тебя самая главная. Помни это, если кто-нибудь попытается сбить тебя с пути и заставить забыть свой долг. Можешь ты пообещать мне, что выполнишь все наказы?       — Могу, — заверила Марго. — Вы даже могли не говорить этого, мессен. Ваше предложение настоящая удача для меня, благословение Господне. Я всегда мечтала вернуться в этот дом.

***

      Утренний покой еще окутывал землю, когда свадебный кортеж с форейторами, громкими криками и скрипящими колесами тронулся в путь, чтобы, преодолев долгую дорогу, доставить будущую графиню де Пейрак к ее супругу.