Еще одна воронья история...

Не смотря на то, что на дворе давно стояла глубокая ночь, сейчас никто и не спал. Маленькое поселение было взбудоражено тем, что происходило здесь днем. Ажиотаж быстро сошел на нет, когда стали проявляться ужасающие последствия, которых явно никто не ждал, однако гул возмущенных голосов, что ранее стоял в ушах, не доходил до сводов подземелья. - Твоих рук дело? – стражник так и сверлил взглядом Эреградаса, который, не смотря на тяжесть своего положения, все хранил на лице легкую улыбочку, лишь слегка скривившись от того, что ему под нос совали его же собственный товар. Ничего такого, все обычно: кусок ткани, что он пару дней назад привез из Поющей земли с перекупкой у местных контрабандистов по дешевке. Однако, в родном Гвинедаре не оценили столь прекрасный подарок судьбы… - Да, мое, - не стал он отнекиваться, понимая, что на сей раз его зажали в угол. Почему то сейчас, он совершенно не испытывал никакого страха. Лишь разочарование. Эреградасу было тошно от осознания этого факта, но уже ничего не попишешь. На запястьях эльфа давно сомкнулись кандалы, а сам он уже целый вечер гнил за решеткой этой тюрьмы, которая, впрочем, больше морально давила на него, нежели физически. Все имущество конфисковали до выяснения обстоятельств, однако, как подсказывала практика, ему его больше не вернут, ибо формулировочка условия возврата была весьма туманной и значила то, что, мол, «допрыгался ты, мелкий торгаш». Несправедливо. Эреградас прекрасно знал, чем обусловлена столь низкая закупочная цена конфискованной ткани у харнийских перекупщиков: его, разумеется, предупредили о яйцах кровососущих махадебских блох и пустынной всеядной тли, коими так и пестрили все эти прекрасные, на первый взгляд, ковры и заготовки для кройки одежды. Кто ж знал, что путешествие через море не убьет их, а затем мягкий климат Гвинедара пробудит их от спячки? Вычислить торговца оказалось задачей совершенно простой: Эреградас даже не успел покинуть Священный Лес, как стражники-эокады уже задержали его с выручкой и остатками тканей. Дальнейшего вопроса не последовало. Тяжелый кулак ударил эльфа в скулу, заставив того пасть на колени. Звякнули цепи, которые он натянул при падении, ибо руки были скованы ими сзади. Эреградас, чувствуя, как лицо в месте удара начинает полыхать пламенем боли, лишь злобно сплюнул на холодный пол подземелья, с неудовлетворением ощущая солоноватый привкус крови. - И это все? – беспристрастно спросил он, поднимая взгляд вверх, криво улыбаясь, немного щурясь от того, что при каждом движении теперь скулу пронзала боль, - За контрабанду тканей у нас теперь столь легкое наказание? Странно даже. Лица стражника не было видно: оно было скрыто за стальной маской эокада. Кажется, это заявление задело его. Он вновь занес руку для удара, скрипнув доспехами, однако в последний момент словно передумал. Наоборот, пальцы сомкнулись на воротнике его пепельной накидки. - Нет, паршивец, на сей раз ты так легко не отделаешься… - Оу, неужели что-то новенькое? Эреградас мог почувствовать, как натяжение цепей ослабло. Снова послышался скрежет, скрип, а затем он мог свободно двигать руками, однако все еще скованными друг с другом. Два эокада ловко подняли его на ноги, а затем знакомый голос, наполненный ядом и желчью, прошептал на ухо: - Пойдем. Нам предстоит прогулка на свежем воздухе.

***

Через несколько попыток все же удалось дотянуться до низко свисающего замшелого каната. Кривясь от некой брезгливости, Каталейра подергала его, проверяя на прочность. Он скрипел, слегка крутился, однако, вроде как, выдерживал вес девушки. Нуианка ухмыльнулась и схватила его второй рукой, стоя на корме шхуны, что подошла практически вплотную к судну, опираясь всего лишь на носочки сапог. - Что такое, Кат? Страшно? Издевка. Ой как не любила она издевки... И Ангел прекрасно это знал. Разбойник спокойно оперся о мачту, скрестив руки на груди, поглядывая на смущенную девушку, что гневно сверлила его глазами, полуобернувшись, однако всю злобу и ненависть он не мог прочувствовать, ибо край капюшона скрывал ее лицо. Правда, это длилось совершенно недолго. Каталейра хмыкнула и вернулась к своему занятию. Примерившись, она сжала пальцы и резко подтянулась, ногами обхватывая канат. Подхваченный внезапным порывом ветра, он закачался вместе с нуианкой, заставив ту крепче прижаться к нему, словно это был ее любимый мужчина в самую страстную ночь. Послышался едкий смешок со спины. Ангел. Вновь Ангел скалится и ехидно ржет. Смешно ему, смешно... Мотнув головой, Каталера начала ползти вверх, медленно перебирая руками, пока наконец ее пальцы в темной перчатки не коснулись влажной древесины борта. Погодя пару секунд, словно выдерживая его на прочность, Каталейра, с некой опаской, схватилась за борт корабля второй рукой и подтянулась, скрываясь из поля зрения Ангела. Нуианин лишь ухмыльнулся, но тут же убрал улыбочку с лица, ибо остальные члены команды уже были рядом. - Ну что там? - сухо поинтересовался Эреградас, на ходу натягивая свой дублет, проворно застегивая пуговицы, ибо промерзшие пальцы плоховато его слушались. - Кат на борту. Только что залезла. - И чего она ждет? - А Кириос ее знает... Нуианин с неким внутренним удовлетворением заметил, как помрачнел эльф. Понятное дело: присказка явно была ему неприятно, однако Эреградас сделал вид, что не слышал ее. Нахмурившись, остроухий перевел взгляд на подернутую туманом громаду корабля. Каталейры все так же не было. - Надеюсь, с ней все хорошо, - словно нехотя произнес он, стараясь не смотреть в глаза товарищу. Ангел поджал губы, вновь скрестил руки на груди, отводя взгляд от командира. Вновь воцарилось легкое молчание. - Персидас идет? - Нет, она будет следить за происходящим вокруг, - буркнул остроухий, - В этих водах без глаз не обойтись, а наша Перси играет их роль. - Вот оно как... - Ангел задумчиво почесал затылок, - Боишься нападения? - Я всегда его боюсь, когда на борту товары, за которые в Двух Коронах можно выручить целую кучу золота. Смекаешь: пахнет наживой. - Иногда, Эри, с такими разговорами ты походишь на какого-то пирата. Алчного и кровожадного разбойника. Эльф лишь ухмыльнулся. - Нет нет, дорогой Ангел. Это совершенно не мой метод, - он ткнул пальцем нуианина в грудь, - Это твой метод. Ты - карающий меч, а я - мозг. Все просто. Я не хочу пачкать свои руки грязью, ты прекрасно это знаешь. Ангел вздохнул. - То есть, твоя алчность доходит до того, что, даже имея в трюме груз на пару тысяч золотых, ты все же рискуешь и ставишь на карту его ради сомнительной выгоды, что может быть на этом корабле? Причем чужими руками? Глаза эльфа сверкнули. - Бывают такие моменты, Ангел, ради которых можно рискнуть. И тогда будут довольны все. И заметь: я иду с вами, вместо того, чтобы остаться на шхуне, как ты только что предположил, - внезапно он сделал небольшой шаг назад и добавил, - А на твоем месте я бы... Ответ уже был не важен, ибо точно в лицо нуианину прилетел конец замшелого каната. Не ожидавший такого подвоха, Ангел едва не шлепнулся в воду. Чертыхнувшись, схватившись руками за канат, разбойник с недовольством посмотрел наверх, увидев улыбающуюся Каталейру. Красные волосы девушки развевались на ветру в такт рваным парусам, что были над ее головой. - Что, Ангел, испугался? - послышался издевательски-подлый голос Аванюристки, что явно дошел до слуха Ангела. Краснея, как мак на бескрайних полях, нуианин потянул за канат, стараясь избегать ухмыляющейся рожи Эреградаса. - Без комментариев. Просто без комментариев, хорошо?

***

- Ну и куда мы идем? - Тебе разве не надоело задавать один и тот же вопрос, зная, что ответа тебе на него не дадут? - Я просто упрямый, - протянул Эреградас, приподнимая скованные руки, почесывая скулу, на которой явно наливался синяк, - Если уж решили казнить как-то особенно, может не стоит тянуть? Ведь даже по людским законам в последней просьбе приговоренным не отказывают. Эокад не ответил. Лишь сильнее пихнул эльфа тыльной стороной клинка в спину, заставив того едва не полететь кувырком. Недовольно зашипев, Эреградас все же притих, однако ненадолго. Почему? Да потому что наконец увидел место своего прибытия. Чуть южнее священного озера Гвинедаль, по незаметной тропинке между деревьев, выйти можно было к ничем не примечательной рощице, где возвышалась старинная статуя женщины. Глаза ее были закрыты, распростерты руки из белого старинного камня... Перед статуей было небольшое святилище, покрытое остатками воска, пепла и подношений. - Хах. Что, думаете, я помолюсь перед смертью? - ехидно заметил Эреградас, и эта дерзость не прошла даром. Кажется, эокад был слишком разозлен на ретивого преступника, поэтому следующий удар был не щадящим. От резкой боли и удара кованным ботинком, эльф упал на колени, ткнувшись носом в сырую землю. - Бьешь, как девчонка... - прошипел он, пытаясь приподняться, встать хотя бы на колени. Эокад помог ему, с удовольствием лицезрея перепачканное грязью лицо приговоренного. Однако к чему? - Это он? Мягкий, вкрадчивый голос, который проникал в сознание. Эреградас мог видеть его обладательницу: невысокую монахиню в светлых одеяниях. Лица ее не было видно из-за массивного капюшона. Монахиня-служительница... Служительница Богини Нуи. - Да. Добровольно-принудительное причастие. Служительница издала легкий смешок, сделав шаг вперед, прямо к изумленному эльфу. Тонкие белые пальцы коснулись грязной щеки Эреградаса. - Ты - доброволец? - Доброволец? К чему? О чем это вы? - изумленно пробормотал он, стремительно бледнея прямо на глазах, - Что за причастие? Что здесь происходит? - он попытался оглянуться, дабы посмотреть на эокадов, однако послушница резко заставила его повернуть голову обратно, к себе. - Ты такой, каким тебя представили, - она мягко взъерошила волосы эльфа, - Наглый, уверенный, хитрый и изворотливый. Однако, перед лицом опасности, показывается твое истинное лицо. - Какое? - Эреградас неотрывно смотрел на служительницу Нуи, видимо, понимая, к чему она клонит. Что может быть ужаснее смерти? Для эльфов, что связаны прочными кровными и родственными узами друг с другом, ответ чаще всего бывает очевидным. О судьбе Героев Нуи Эреградас знал, представлял себе это... - Ты боишься. Твоя душа полна страха. Ты не хочешь показать слабину, поэтому и закрываясь от других пеленой наплевательства и грубости... - Врешь. Ты ничего не знаешь обо мне, глупая монашка, - Эреградас прищурился, злобно плюнул под ноги служительнице, однако та не среагировала на этот жест эльфа. По крайней мере, виду ее подала. - Вот даже сейчас. Видно же: ты боишься. О, ты знаешь, какую цену заплатишь. За изгнание, - она провела рукой по его щеке. Эльф чувствовал, как повеяло холодом. - Но я этого не хочу, - твердо процедил он сквозь зубы, стараясь быть как можно дальше от служительницы Нуи, однако цепи эокадов так и не позволяли это сделать в полной мере. Лишь жалкие потуги. А монахиня продолжала свою проповедь: - Да, ты не желаешь, однако богиня Нуи уже давно на тебя смотрит свысока. Да, ты груб и невежественен во многих вещах, однако твой острый ум делает тебе поддержку и опору. Именно на него ты делаешь ставку. Ты - игрок, азартный игрок, готовый поставить на карту все, дабы страх не начал сковывать тебя раньше. - Кем ты была раньше, а? - Эреградас криво усмехнулся, чуть приподнявшись на коленях, звякнув цепями, - Дай угадаю? Целитель душевнобольных? Поверь, на них твои изречения действуют больше, чем на меня... И тут его виски скрутила жуткая боль. Словно что-то медленно ввинчивали в его голову, разрывая плоть, кожу, пробивая череп. Однако он не мог издать ни звука. Холодные пальцы, словно лапы паука, сжимали голову Эреградаса. - Ты - лишнее звено. Ты злодей, что пытается казаться хорошим. Но для богини Нуи важен каждый, ибо баланс должен соблюдаться. Ты никогда не изменишься, будешь таким же, как и всегда, хоть и пытаться доказать обратное, но не мне. Самому себе. Ты будешь помогать, но помощь твоя будет подобна ряби на воде. Мгновение - и последствий ее нет. Это не спасет тебя, но поможет существовать в мире. Отныне ты - Плут Богини Нуи... Слова звучали приговором, а в выси деревьев поднимался ветер, унося с собой оковы эльфийской души.

***

Палуба представляла собой гадкую помойку. Уши бы оборвать тем матросам, что следили за ней. Доски прогнили, покрылись мхом, который замучаешься соскабливать, то там, то здесь блестели ракушки и полипы. Если рассудить, то обычно корабли, которые бросают в море, быстро разваливаются уже через месяц другой. Но это судно явно промотало по морю больше этого срока. Оснастка заросла водорослями, не разберешь, пушки ржавые, даже не смотря на то, что весь борт был сделан из метеоритного железа с особой добавкой, которая замедляет ее развитие. Хотя это не скажешь, смотря на рыжие стволы... - Теперь вскочит синяк, - буркнул Ангел, потирая скулу. Завидев его движение, Каталейра лишь усмехнулась. Подойдя ближе, она легко провела пальцами по больному месту, заставив парня ойкнуть от неожиданности и отпрянуть в сторону. - Не вскочит. Сам виноват, впрочем, - лаконично отозвалась она, мгновенно теряя интерес и вновь оглядываясь. Подняв голову вверх, лицезрея серые паруса без знаков отличия, она протянула: - Знаете, не отпускает странное чувство дежавю... Словно я тут бывала. - На заброшенном корабле? Врятли, - отозвался Эреградас, сделав пару шагов вперед. Его глаза рыскали вокруг, по палубе, словно ища что-то. Аккуратно ступая по деревянным доскам, он приблизился к дверям. Сморщив нос, он смахнул рукой водоросли, что облепили ручку и потянул на себя. Дверь отозвалась глухим ударом, не желая открываться. Эльф нахмурился, потянул сильнее, однако дверные петли даже не шелохнулись. - А может лучше толкать? - задумчиво произнесла Каталейра, деловито завязывая свободный конец каната, прикрепляя его тем самым к ближней мачте, - Может она во внутрь открывается? - Эри не совсем идиот же, не отличит, что она открывается по другому? - буркнул Ангел, подойдя к эльфу и с силой толкнул дверь рукой. Послышался сдавленный хруст, лопнули связки водорослей. Пока опешивший нуианин приходил в себя, эльф поднатужился и с силой ударил плечом в дверь. Та крякнула, затрещала, однако еще поддаваться не собиралась. Но то был знак! Два героя уже били в дверь и ногами, плечами, руками, так что через пару атак дверца жалобно дзенькнула и раскрылась, открывая путникам проход вниз. - Мне еще раз констатировать факт, что женщины подчас умнее мужчин? На этот раз, камень был не только в огород Ангела. Все это прекрасно понимали, однако никто дискуссий на этот счет не поднимал. Впрочем, они никому так и не были нужны. Важна была лишь сама суть. С потолка капала соленая вода. Ступеньки, что вели вниз, в кубрик, а также прочие части брошенного корабля, скрипели при каждом шаге, чавкали от большого количества воды в них, которая бал здесь абсолютно везде. Полипы, водоросли, морской мох, слизь под ногами и смрад... Смрад приходил вместе с тьмой, которая обволакивала, пугала. Однако недолго она была тут владычицей. Неяркий свет корабельного фонаря, что держала в руках Каталейра, а также синий сгусток магической энергии в руках Эреградаса, делали свое дело, ради которого они и были взяты. - Эта посудина точно плавает тут не первый год, - отозвался Ангел, слыша, как его голос отражается от невидимых во тьме стен впереди коридора, - Хотя, это очень странно. - Странно, что он еще сохранился, да? - Именно так, Кат. Посвети сюда. Свет выбил из темноты низкую бочку. Нуианин присел рядом с ней, одновременно вытаскивая с пояса длинный кинжал. Аккуратно поддев концом лезвия сырую крышку, он откупорил ее. - Порох. Отведи свет выше. Каталейра фыркнула, однако подчинилась, приподняв руку с фонарем, в котором полыхало пламя. - Да что с ним будет? Отсырел же, наверняка. - Ты так думаешь? - Ангел невозмутимо ткнул кинжалом в содержимое, демонстрируя девушке комки серо-темного вещества, что остались на лезвии, - Может и отсырел, однако эти бочки добротно сделаны, они могли не пропустить основную влагу внутрь, что помогло сохранить взрывчатку, - нуианин встал с колен и показал пальцем в темноту, - Там еще пара бочек. Странно лишь то, что их оставили так, в проходе. Словно их так удобнее тащить до палубы, хотя это напрочь противоречит правилам безопасности. - Ты то их прямо знаешь, специалист, - отмахнулась Каталейра, слабо махнув рукой с фонарем, однако крепкая рука Ангела перехватила ее. Девушка могла видеть прямо перед собой его лицо. - Может и не специалист, однако, - он ткнул пальцем в живот Каталейры, - Я не хочу проверять: воскресит ли меня Нуи после того, как меня раскидает по морю. Так что, держи пламя подальше от этих штук, хорошо? Он наслаждался зрелищем. Зрелищем красных глаз. Редкая особенность, которая встретилась у Каталейры. Красиво... И очень странно. Особенно интересно было наблюдать за ней, когда та злилась. Поджав губы, девушка медленно, демонстративно, подняла фонарь вверх. - Так нормально? Не подорвемся? - Нормально, нормально... Беседа была прервана громким возгласом Эреградаса, что гулко раздался по коридору. Пожав плечами, Ангел схватил Каталейру за руку и потянул за собой, уводя подальше от злосчастных бочек. - Кажется, мы сорвали большой куш, ребятки, - торжественно произнес Эреградас, шепча под нос коротенькое заклинание, от которого пламя в его руке разгорелось еще сильнее, выхватывая из темноты массивный сундук, который, судя по следам на полу и ошметкам полипов, наглый эльф вытянул откуда-то сбоку. Дождавшись, когда товарищи все же присоединятся к нему, Эреградас присел перед ним на колени, внимательно осматривая ржавый замок. - Тут наверняка что-то ценное, нутром чую... - И что же тебе, Эри, подсказало это? - насмешливо спросила Каталейра, медленно вышагивая вперед, внимательно освещая каждый угол помещения трюма, в котором они находились. - Все просто, солнце, - с некой усмешкой отозвался остроухий, пальцами тщательно ощупывая задвижку, ногтем выковыривая остатки водорослей, - Посмотри: это трюм. Большой трюм, которые делались, в отличие от сегодняшних кораблей, ранее почти на каждых. Исключения у нас - это массивные фрегаты, которые, к примеру, ты могла видеть в тех же Двух Коронах. Трюмы всегда делаются для того, дабы перевозить нечто ценное. Так было раньше, до тех пор, пока конструкторы не решили, что удобнее перевозить грузы в специальных ящиках, что значительно сужает размеры трюма, что мы и видим, к слову, на моей шхуне. Следовательно - это старое судно. Кажется, команда покидала его в спешке, ибо трюм наполнен всяким барахлом, часть которого, к слову, вы видели в коридоре. - Ты о порохе? - буркнул Ангел, скрестя руки на груди и щурясь от неяркого света сгустка энергии в руке Эреградаса. Тот удовлетворенно кивнул. - Совершенно верно. Подай мне что-нибудь острое. Эльф вытянул свободную руку назад и держал ее так, пока Ангел не сунул в ладонь рукоять кинжала. Высунув язык, Эреградас начал с азартом ковырять замок, продолжая лекцию: - Так вот. Кат. Все очень просто, повторюсь. Многие вещи в трюме испорчены, но не этот сундук. Видишь? Крышка плотная, твердая, наверняка за ней хранили что-то крайне важное. Что нужно было сохранить во время плавания, ибо она не пропускает влагу. Попробуй! Она совершенно сухая, хотя все остальное здесь насквозь уже просоленое. Каталейра фыркнула, подошла ближе так, что свет фонаря упал точно на массивный сундук Эреградаса. - Делать выводы лишь на одном сундуке - глупо. Ты мог и перепутать корабль, как же... - Эри собаку съел на этом, - заключил Ангел, - Он разбирается в судах и их строении, даст фору многим корабельщикам. - Не смущай. Я просто стараюсь быть более логичным. - Логичнее было вытащить эту штуку на палубу и вскрывать там, - подытожила Каталейра, с силой пнув сундук носком сапога, от чего замок жалобно звякнул и... И ржавое ушко не выдержало, грохнувшись на мокрый пол. Воцарилась тишина. Даже нельзя было услышать треск канатов снаружи, на палубе. И лишь тонкое слово девичьим голоском пронеслось по темному коридору: - Упс...

***

...Несколько десятков парусников отчалили в тот день от пристани, но не все достигли восточных берегов. Некоторые заблудились в тумане. Он был так густ, а они были так ослеплены отчаянием и горем, что не заметили распахнутых врат Нуи и прошли мимо. И с тех пор они скитаются по морям. Их борта облепили водоросли и ракушки, паруса разлезлись в клочья, а они все плывут и плывут к цели, которой им не суждено достичь... Строки древних сказок и легенд. Как они бывают интересны к прочтению. Почему именно сейчас Перси вспомнила именно эти строчки? Ах да... быть может потому, что по правый борт находилось именно такое судно. И это заставляло сердце эльфийки сжиматься от нестерпимого страха. Нет. Быть такого не может. Это все людские сказки, вымысел прошлого. Выжившие беглецы Салема, которые пытались достичь восточных земель. Не все пришли к тем солнечным берегам, оставшись в морях, идущие в никуда. Колени подгибались от осознания такой простой загадки. Почему же она сразу не догадалась?? Почему позволила ступить на борт этого проклятого корабля? Быть может потому что, чем ближе к судну Перси, тем больше она чувствовала душевную боль. Тонкая грань, что отделяла душу Мистика от иного измерения, не могла сдержать крики душ. Сначала они были тихими, совершенно не осязаемыми, но вот по коже проходил холодок, который нельзя было списать на холодный бриз. Тайна, окутанная мраком. Страх всех моряков. Тот, о ком рассказывают легенды. Корабль о черных парусах, которые разорваны в клочья, а глаза призрачных канониров на борту горят неистовым огнем, который норовит сжечь каждого, кто окажется рядом в этот момент. Взмах абордажной сабли - и снаряды, несущие смерть, устремляются вперед... - Черт, черт... Девушка кусала губы, понимая, что догадка столь ужасна.Самообладание терялось постепенно, здравый смысл шептал о том, дабы быстрее перерезать канат и унести ноги от этого страшного судна. Но товарищи... Они были еще внутри. Они покойники. Нет, этого не может быть! Шепот нарастал, голова раскалывалась... Персидас вскрикнула, рухнув на колени. Сердце бешено колотилось в ее груди. Призраки еще не проснулись от своей спячки, еще все можно изменить. Надо собраться, собраться... Нет. Слишком сложно. Сложно собрать мысли в кучку, дабы они не разбегались, как стайка тараканов. Здесь, на этом корабле, грань с миром, где не властна Нуи, была столь тонка, что особенно чувствительные маги могли уловить частицы энергии извне. Мозг словно долбили тяжелой кувалдой, не давая встать, в ушах гудело. Эльфийка не могла произнести ни слова. - Они здесь. Они здесь... Здесь.