Любить опасно

На всеобщее удивление девчонка быстро ассимилировалась. Хоть и тощая, а работы не боялась, даже на Скотобойне, уставала сильно, как и все новички, но виду не подавала. Кроме того, кураторы решили, чтобы к ней в первую очередь относились как к глэйдеру, а не как к девчонке. Словом, чтоб никаких амуров тут тебе не было. Время от времени Ньют замечал, как Тина среди ночи куда-то ускользает. В этот раз он решил проследить. – Ты псих? – серьезно спросил он, застав её в темном углу около черного окна, тут он показывал ей гриверов полтора месяца назад. – Да ладно тебе, интересно ведь, – отмахнулась она, пристально высматривая гривера во тьме. – Ты же его все ровно не рассмотришь. – Попытка не пытка. Чувствуя на себе его укорительный взгляд, Тина с улыбкой поднялась на ноги и отошла от окна. – Хорош смотреть, как на шизанутую. – Нормальные гриверов в ночи не наблюдают. Она хохотнула и зашагала под укрытие деревьев. Найдя удобное место, где поменьше корней, присела, прислонившись к дереву. – Просто странно это. Ни животное, не механизм. Как будто киборг какой-то. Знать бы, как все это функционирует. – Решила завести себе домашнего любимца? – Чисто из любопытства. А ещё это тренирует силу воли. Думаешь, не страшно сидеть и смотреть на это чудище. А звуки… – она замолчала, и глаза её были полны ужасных воспоминаний. – Но я не хочу их бояться. Потому и прихожу сюда. То, что она не из робкого десятка, глэйдеры сообразили давно. Но, пожалуй, этих её ночных вылазок все ровно не поймут. Хотя во тьме её лица почти не было видно, Ньют удивился тому, какие у нее глаза. Большие, открытые. Смелые. Она зорко глядела вокруг, как бы выжидая опасности, готовая в любой миг нанести удар. Стряхивая со штанов грязь, она выпрямилась, оставшись стоять у дерева. – Шея затекла на тебя смотреть. Как только она упомянула о шее, как его взгляд сразу же опустился с её лица, на шею, плечи… Надо бы это прекратить. Хотя что тут особенного. Просто рассматривает человека. Девушку… Наступило какое-то странное молчание, и Ньют не придумал ничего лучше, как спросить: – А чего ты так перепугалась, когда мы вытащили тебя? – Решила, что меня прислали к Вам для забавы. – Что?! Это кланк какой-то! – А ты сам подумай. А и вправду. Одна девчонка на целую стаю парней, да еще эти придурки решили постебаться над новенькой в духе самых неудачных комплиментов. – Если пораскинуть мозгами, то с твоей позиции это выглядело реального того. – Ну его. Давно было. Повезло, что глупостей не натворила. – С такого перепугу не мудрено. Еще Ньют подумал, хорошо что именно он принимал новичка в тот день. А то могло так и до драки дойти. Судя по её взгляду, она думала так же. Вдруг Тина подошла к нему почти в плотную. – Поцелуй меня. Эта простая фраза потрясла его. Он принял Тину как товарища по несчастью, на ровне со всеми, хоть она и девчонка. Она в мужской одежде. Но она девушка. Она его друг. Не стоит это портить. Таково новое правило. Что-то пауза слишком затянулась. Надо бы сказать что-то, объяснить… – Ладно, забудь, – отмахнулась девушка. Она зашагала прочь, но он успел прочесть обиду на её лице. – Тина, я… Но она его уже не слушала. * "Надо перестать об этом думать", все время твердил себе Ньют, но как то у него это не получалось. Тина была первым новичком, которого принимал именно он, это одна из причин, почему они так подружились, а теперь их отношения наверняка испорчены. За последние несколько дней у них случилось всего несколько разговоров и только в присутствии других глэйдеров, а вот наедине, как раньше, потолковать не получалось – Тина поспешно находила причину удалиться. Хотелось бы дать ей понять, что он и не думал ничего плохого. Да черт с ней, у него полно других забот! Днем, в Лабиринте, думать особо времени не было. Но стоило ей хоть мельком попасться ему на глаза вечером, ему опять становилось как-то тоскливо что ли из-за их прерванной дружбы. Здесь они как в тюрьме, кто знает, когда им удастся выбраться, так что иметь надежных друзей – это сейчас наверное самое главное. Тогда надо объясниться. Найти её в уединении можно только в одном месте – около окна гриверов. Но сегодня он нашел её раньше, чем предполагал. В лесу, она стояла у того самого дерева, что и в ту ночь. Сложив руки на груди и поникнув голову, Тина молча глядела в пространство, и на лице её читалась печаль. Затрещали ветки у него под ногами. Тина повернула голову. – Привет, – кротко отозвалась она. – Тина, я пришел сказать. Тогда я не имел в голове ничего такого… в смысле обидеть. Не хотел. Просто подумал, что из-за этого могут быть проблемы. Ведь… – Да я поняла, – перебила она его как-то чересчур спокойно. – Я не сержусь. – Почему тогда убегала от меня? – А ты не думал, что мне было неловко? Ньют помолчал немного, размышляя. – Нет, не думал. Как он понимал, конфликт был исчерпан. Но девушка грустить не переставала. – Что-то еще случилось? Она как-то странно улыбнулась, совсем невесело. – Да это случается каждый день. Я просыпаюсь, а вокруг стены, за которыми нет свободы и одна только смерть. Я не знаю кто я, не помню ни своих родных, никого из близких, словно родилась сиротой в шестнадцать лет или сколько мне там. День идет за днем и я все чувствую как теряю что-то важное, ту жизнь, которая у меня была или могла быть. Где меня любили… Помниться, надежда умирает последней, но как трудно вставать с утра и делать одно и тоже, надевать эту маску безмятежности, когда хочется кричать. – её глаза ярко запылали, полные такого лютого огня, которого Ньют не замечал прежде ни у одного глэйдера. Она повернулась, и её взор устремился в сторону окна, где под зарослями плюща можно было увидеть гриверов ночью. – Я их ненавижу. Я прихожу сюда и представляю, как беру нож и кромсаю их скользкие тела на куски. Я не знаю, кто послал меня сюда, но они должны быть не меньшими монстрами чем те, которых они создали. Эта пылкая гневная речь задела его. Особенно те её слова о "маске безмятежности". Они ищут выход, но многие смирились с таким существованием, ведь вдруг окажется, что выхода все-таки нет, и что тогда? Ему было больно и гневно от её слов, потому что сам он думал точно так же. – Я тебя расстроила? – спросила Тина уже более спокойно. Ньют и не заметил, как стиснул руки в кулаки и что его зубы скоро сломаются, так крепко он их сцепил. – Что поделать. Кричать горло надорвется. Да и сходить с ума дело последнее. Просто ты новенькая. Скоро немного утихнется. Но сейчас он подумал о другом. "Где бы меня любили"… Наверное, это приятное чувство. Ведь и у него были родители, и друзья скорее всего. Там, за этими стенами, его могли любить. Интересно, у него была девушка? Невольно при этой мысли Ньют посмотрел на Тину. "Поцелуй меня". Её тонкие красивые губы. "Поцелуй меня". Больше она так не скажет. Странное чувство. Кажется, его это огорчило. Словно упущен единственный шанс. – Может и правда, скоро станет легче, – тихо сказала Тина. – Я просто… боюсь отчаяться. Пустота, она пожирает, – Тина ненадолго умокла, затем добавила, приободряюще улыбнувшись. – В таком случае, дабы не сойти с ума, мне понадобится очень хороший друг. На этих словах она протянула ему свою руку для рукопожатия. – Друзья? – переспросила она, а то парень как-то медлил с решением. – Друзья, – произнес наконец Ньют, и пожал протянутую руку. Он сделал шаг вперед, наклонился и поцеловал её. Она не отпрянула, лишь замерла на какое-то мгновение, словно только что произошедшее – внезапный сон, слишком прекрасен и несбыточен. Ему понравилось это ощущение. Прикасаться к её губам. Её теплой коже. Дотрагиваться до её тела так, как никто другой не посмеет. Его поцелуй не был неловким, неуверенным, как это бывает впервые. Он был силен и настойчив. Одной рукой он притянул её лицо, чтобы поцелуй стал более глубоким, а второй обхватил за талию и прижал к себе, чтобы во всю ощутить красоту изгибов её тела. С того дня они встречались почти каждую ночь. Это было необходимо им обоим, как воздух, без которого нечем дышать. Днем он в Лабиринте, она на ферме, и их незавидная участь гнетила уже не так сильно от осознания, что скоро под покровом ночи и деревьев настанут те несколько часов, когда они смогут быть вместе. Потому что только вместе они забывали, что они в Лабиринте.