Любить опасно

Прошло уже почти полчаса, как завыла серена, и стулки, закрывающие лифт, наконец пришли в движение. Глэйдеры выстроились на краю образовавшейся ямы, устремив взгляд на новичка. Он сидел в углу, подогнав под себя ноги. На вид лет ему пятнадцать-шестнадцать, но был невысок, худой, красная клетчатая рубашка свободно свисала с тонких плеч. Короткие русые волосы до ушей. Голова опущена, резкий свет после долгой тьмы приносил боль. Ему бросили веревку и помогли выбраться из ямы. Пятый месяц пребывания в этом чертовом Лабиринте. И пятый новичок. – Ну что ж, с удачным подъемом. Надеюсь, жизнь в Глэйде тебе покажется такой же приятной, – это был Алби. – Глэйд? – переспросил тонкий голос, и парни обомлели. Это девчонка. * – Так, разошлись по работам, шанки стебанутые! – заорал вконец Ньют на приятелей-глэйдеров. В этом месяце его очередь принимать новичка, который, кстати говоря, куда-то подевался. Всегда рады попугать новеньких, пока те еще не очухались от произошедшего, ребята, осознав что теперь сюда присылают еще и девчонок, разошлись больше обычного. Неудивительно, что новенькая удрала от них поскорей, спрятавшись где-то в лесу. Что ж, придется поискать. Забралась она глубоко, почти добралась до могильника. Сидела у дерева, обняв колени. Похоже, плакала. Во её трясло! Всем было не сладко, кто плакал, кого даже мутило, то депресняк, все такое, он сам ведь прошел через это давным давно. Но что бы вот так колотило, словно лист на сильном ветру – видимо эта девчонка еще тот трус. Увидев, как он приближается, она сделала странное полудвижение – словно размышляла, что лучше сделать – снова убежать или броситься чем-то тяжелым. Но страх сделал свое дело, так что она просто замерла на месте. – Чего тебе надо? – резко воскликнула она все тем же тонким голосом, но намного смелее, чем он ожидал. А чего ему собственно надо? Провести веселую супер познавательную экскурсию о прекрасной жизни в Глэйде, о правилах, Лабиринте и гриверах. Мда, о последних пока упоминать не стоит. – Просто поговорить. Рассказать что к чему тут делается. Словом, для начала хотя бы познакомится. Она смерила его таким сильным изучающим взглядом, словно пыталась глазами ощупать его на предмет оружия или иной опасности. Это длилось довольно долго. – Тина. Она так резко нарушила тишину, что Ньют даже растерялся. – Что? А да… Ньют. – Так чего тебе надо? – Может немного успокоишься для начала! – рассердился Ньют. – Какое тут спокойствие! – воскликнула она, и по её щекам снова побежали слезы. Интересно, что обычно нужно делать в таких ситуациях? Он то и возраста своего толком не помнил, не то что о том, как обращаться с девушками, тем более когда дама пребывает в печали. Ну, по крайней мере ясно одно – мокрое надо сделать сухим. Так что он достал тряпку из кармана, и направился к Тине, чтобы вытереть её заплаканное лицо. Он ожидал от нее какого-то сопротивления, но похоже она была так удивлена, что просто позволила ему это сделать. По мере того, как он стирал с её щек слезы, дрожь в её теле понемногу унималась. Правда, теперь сам Ньют слегка смутился, представив себе все это со стороны. С чего бы начать? Наверное, с воспоминаний. Предполагается спрашивать об этом всех новеньких на случай, если кто что помнит или просто еще недоуспел забыть. – Ты помнишь о себе еще что-нибудь, кроме имени? Подумав, она ответила: – Нет. Жаль. С каждым новым новичком надежда на память угасала. – Что я здесь делаю? – Не знаю. Нас сюда всех вот так прислали. Никто ничего не помнит, кроме своего имени. Так что не дрейф, скоро начнется новая жизнь. Будешь трудиться здесь со всеми на равных. – Это что – трудовая колония? И смешно, и нет. В принципе, не плохой вариант. Если бы не Лабиринт. – Все чуток посложнее. Лучше слушать и смотреть. Пойдем, познакомлю со всем. Она по-прежнему глядела на него с недоверием. – Говорю, не дрейф. Если какие-то шанки тебя обидят, будут наказаны. Таковы правила. – Шанк? – Пойдем…