Картограф

Разлепить глаза удалось, примерно, со второй попытки. Первую организм успешно принял за провокацию и послал меня, то бишь своего законного хозяина, обратно в царство Морфея. Вторая точно закончилась бы тем же, не вздумай я немного потянуться и размять порядком затекшую левую руку, услужливо заменившую подушку. Ладонь привычно обшарила свободное пространство раскладного диванчика. Как я вчера превращал его из односпального в двуспальный лёёёгким движением ноги – помню, зачем – уже смутно. И нащупала нечто мокрое и горячее! Нечто в ответ тонко и призывно застонало… ЧТО?! Я подскочил, как ужаленный, и тут же кулем рухнул обратно. Как же болит голова! А я вчера даже не пил толком (спасибо некоторым истеричкам)! Уж лучше бы пил… Как говорят на «Перекрестке»: кто Дверь не открыл, тому не понять, как хочется после жрать, спать, убивать!!! Впрочем, ничего удивительного: раз пользуешься случайными дверями вместо своей, то будь любезен, голубчик, и получать соответственно… Спасибо привратникам, чтоб их! Рядом застонали настойчивее, и в мутную голову вернулась хоть одна светлая мысль: этот голос я вчера уже где-то слышал. Взгляд уткнулся в стену, и я ещё раз убедился, что точно у себя дома. Ну, по крайней мере, моя безвольная тушка… «Обои» точно мои – ни с чем не спутаешь! Все стены от грязного пола до потолка завешены картами и их набросками. У окна – массивный письменный стол, заваленный бумагами и бумагомарательными же принадлежностями. Рядом – стол поменьше со стареньким на вид компом и копировальной техникой. Всё это богатство покрывал солидный слой пыли. И даже видавший виды диванчик, который я в свое время без преувеличения нашел на свалке. Бывшие хозяева просто оставили сей предмет старины у мусорных баков, видимо, в надежде, что ещё приглянется кому. И действительно приглянулся. Честно сказать, даже не знаю, чем именно: то ли гнутыми ножками-лапами, то ли своей неприкаянностью вообще. Драная, непознаваемого цвета обшивка со злобно торчащими там-сям пружинами делали его похожим на встопорщенного помоечного кота. Пришлось его немного «одомашнить»: перетянуть обивку, покрыть кривые ножки лаком, укутать пледом. И диванчик был благодарен новому хозяину – спать на нем после тяжелой работы одно удовольствие. Наверное, поэтому я вчера и приполз сюда со своими «подарочками», а не в спальню. Подняться удалось просто нечеловеческими усилиями. С высоты собственного роста бедлам выглядел более угрожающе. Но валяться нельзя. Нужно умыться, размяться, подышать свежим воздухом, в конце концов. Одним словом - двигаться. Тогда будет легче, точно знаю. Сейчас ещё ничего, состояние средней паршивости. Память услужливо подкинула картины первых выходов через Двери. Ооо, дааа! Тогда меня без преувеличения выворачивало мехом внутрь! И то были цветочки! Некоторые новички просто надрывались, пытаясь открыть по две, три, … ндцать Дверей за раз. И после спокойно засыпали. Навсегда. Как там, кстати, наш вундер киндер? Вчера мальчишка был на удивление бодр… Мда… Картина, мягко говоря, безрадостная. Да куда там – это вообще ..здец! С куртки на плед натекло воды, потому и так сыро, а вот грязные кляксы от нашей обуви намертво засохли. Но это ещё полбеды. Немчик не только не пришел в себя, но и плавно впал в забытье. На щеках нездоровый румянец, губы потрескались, а светлые волосы слиплись от пота. Сомнений никаких – у него жар! Не очень радужное настроение окончательно приняло все оттенки черного. И как теперь я верну обратно это недоразумение?! Моя холодная ладонь накрыла мокрый и удивительно горячий лоб. Никаких сомнений – сильнейший жар. Немчик как по команде открыл мутные глаза, заставив меня от неожиданности отшатнуться. - Вики? Прости меня, Вики! – его блуждающий взгляд никак не мог на мне сфокусироваться. – Я никогда так …кхе-кхе… больше не буду! Правда-правда, никогда! Ты мне веришь? Театральная пауза затянулась. Не знаю, кто этот/эта Вики, но перепутать с этим некто меня… Даже немного досадно. Хорошо ещё, что языковое заклятье не до конца выветрилось. - Верю. Спи. Мальчишка недоуменно сморщился, смешно сведя белесые брови, но всё-таки неуверенно кивнул. Сильный жар сыграл лучше любой маскировки. Малец вновь тяжело задышал и, свернувшись калачиком, мгновенно ушёл из зоны доступа. Пока я полз в ванную, еле переставляя ватные ноги, в голове колоколом билась одна единственная мысль: «Что делать?». Ответ на второй исконно русский вопрос я знал и так. Сам виноват, знал же, что ребенку будет плохо. Так ещё и ничего не сделал. Потому мелкому уже очень плохо… Треснутое зеркало встретило меня такой противной рожей, что заставило второй раз за «утро» неприятно удивиться. Кстати, который час?.. Я не стал мелочиться и сразу сунул голову под струю ледяной воды. Помогло, но не сильно. Только с порядком отросшей шевелюры за шиворот потекли тонкие ручейки, прогнав по спине табун мурашек. Зато туман в голове рассеялся, честно уступив место мрачным мыслям. Я нетвердой рукой взял со стеклянной полочки бритву и принялся за дело… По неизвестному мне закону природы постоянно получается, что чем больше я стремлюсь к покою и тишине, тем больше приключений на свою …кхм… голову нахожу. Что сказать - просто талант! Я – часть той силы, что вечно ничего не хочет и вечно совершает что-то! Какой уж раз иду по дороге, выстланной благими намерениями… И всё время вместо ада попадаю в жопу… После водных процедур отчетливо захотелось посетить кухню. Автопилот приказ понял и нетвердым шагом направил по нужному адресу. Нет, есть не хотелось… Хотелось ЖРАТЬ! А это, согласитесь, два совершенно разных состояния души. Бедлам в этом помещении превзошел все мои ожидания! Или просто подводит память… Занавески сорваны, на чудом уцелевшем столике две кружки с бывшим чаем, подернутым трогательно пушистой плесенью, на холодильнике шаткая пирамида из табуретов, а на потолке - отчетливые следы босых ног. Кажется, моих… Ну, что тут было, я, к сожалению, помню отчетливо. В гости заходил мой последний наниматель – Ё-и. Собрат Ю-ю оказался той ещё крысой! Мало, что отказался платить, так ещё и открыл, скотина, прямо в стене кухни Дверь! Из которой выползла приятно удивлённая внеплановым ужином мшенница - здоровенная змея с горячо любимой Веселой топи. Ё-и сбежал прежде, чем я разобрался с «гостьей». Интересно, как же ему удалось открыть Дверь тут? Так точно задать координаты, да ещё держать вход открытым достаточно долго, чтобы прошмыгнуть самому? Ну, ничего, при следующей встрече обязательно спрошу. Сугубо асоциальным способом… Обойдя засохшую лужу крови на линолеуме, я потянулся к дверце холодильника. Искать там особо нечего, но надежда умирает последней! Да, радует одно, что кровь в конечном счете пролилась не моя. Неудобства выноса расчлененной туши из квартиры это уже так, мелочи. Зато есть бесценный опыт маньяка-потрошителя. Искренне надеюсь, что больше в жизни он не пригодится. Какой я всё-таки наивный человек… Хм, а куда делась ..? - ААААА! – Мой вопль звоном отдался в ушах. И, надеюсь, не заставил соседей снова вызвать разом милиполицию и скорую. Из пустого холодильника на меня уставилась мутными бельмами мшенница. Язык вывалился из пасти, а желтоватые клыки с палец покрылись инеем. Никаких сомнений, что тварь давно и беспросветно мертва. Ну, правильно, я же сам сюда голову запихал для сохранности – хотел всучить трофей Таэ. Но за месяц как-то подзабыл… Жаль, что остальную тушу я тогда выкинул. Змеиное мясо, говорят, вполне съедобно… Обшарив все полочки и морозилку, я больше не нашел никаких признаков чьей-то смерти. И ничего даже условно съедобного – тоже. Организм понял это уже как угрозу своей жизни, и желудок предательски заурчал. Придется прибегнуть к крайним мерам. Я подошел к порядком заляпанному кухонному шкафчику и выудил на свет божий большую эмалированную кастрюлю в дурацкий красный горошек. В ней, как в матрешке, была вторая, во второй – третья… Наконец, в пятой, самой маленькой, обнаружился мой НЗ – банка сгущенки с выцветшей этикеткой. Стратегический запас на черный день. Может, день не такой и черный, но отступать поздно. Иди сюда, моя прррелесссть!.. Я вернулся в «рабочий кабинет», на ходу глотая прямо из банки. После переходов, когда пропускаешь через себя такой поток силы и последующей опустошенности, не предназначенной для такого человеческого тела сладкое, как ни странно, быстрее всего помогает восстановиться. Ну, лично мне так точно… Да, а день действительно черный. Мальчишка уже метался по смятому пледу и тихо бредил. Не из вежливости тихо, а просто от бессилья. Я мрачно представил, как пытаюсь вынести мимо бдительных соседей очередное тело, и сгущенка подкатила обратно к горлу. В голове, однако, уже начал составляться план дальнейших действий, который только предстояло претворить в жизнь. А именно: 1. Метнуться во вторую комнату, в будние дни именуемую «спальня», а сегодня – «ну, ни хрена себе берлога!». Традиционно ужаснуться гнезду из одеял и подушек на месте кровати и клятвенно пообещать себе: хоть иногда убираться. 2145-я попытка обещания не была засчитана из-за внезапной встречи с полом и технического нокаута… 2. Очнуться с огромной шишкой на лбу и, проклиная идиота, который уронил здесь набор карандашей для чертежей, пойти на кухню за компрессом. Естественно не найдя оного, использовать банку из-под сгущенки. Заметить, наконец, что банка вся липкая, и попытаться её отодрать от склеившихся волос. 3. Кое-как застелив кровать, перетащить туда заранее переодетого в свою чистую рубашку ребенка. Убежать в ванную за холодной водой и полотенцем, старательно огибая по дуге минное поле из разбросанных карандашей. 4. Немного сбив температуру, поискать на кухне любые лекарства. Не найти их ни в аптечке, ни в холодильнике, ни в одной из кастрюль… 5. Натянуть кроссовки, взять пакет и отправиться как есть в ближайший мегамаркет. Не забыть при этом поздороваться с бдительными бабками на лавочке, заставив их впервые в жизни искренне перекреститься. 6. Набрать еды и лекарств, честно убедив охранника, что я не бомж; честно вытерпеть косые взгляды покупателей, одними глазами попытавшись им ответить «сами вы …»; честно отстоять очередь у кассы и, наконец, вспомнить, что деньги забыл дома… 7. Сбегать туда-обратно на время под ошалелые взгляды пенсионерок. Уже дома сообразить, что взял только лекарства. 8. Вернуться в спальню и обнаружить стонущий комок из одеял и подушек. Приподнять край одеяла и с удивлением обнаружить, что мальца там нет. Честно испугаться. 9. Выковырять ребенка из пододеяльника. 10. Проходя мимо входной двери, услышать жуткие нечеловеческие вопли и скрежет когтей по металлу. Пригладить вставшие дыбом волосы и впустить кота. 11. Достать из пакета пузырьки с микстурами и направиться к больному. 12. С жутким мявом и грохотом снова воссоединиться с полом, умудрившись разбить все пузырьки. Послать к кошачьей матери подбирающегося к луже лекарств кота. 13. Попытаться убрать хотя бы в спальне. Ограничиться снятием носков с торшера и сметанием в угол карандашей. 14. Снова споткнуться о нализавшегося урчащего кота, но выстоять. Понять, что блохастого проще накормить/убить, чем от него отделаться. 15. Достать из тумбочки в прихожей последнюю коробку сухого корма. Найти там же лекарства. 16. Напоить больного чем-то от простуды, присвоив псевдоним «Вики». 17. Доплестись-таки обратно до кухни. Снять табуретки с холодильника. Сесть. По-братски разделить коробку корма с котом. Съесть всё до крошки под ошалевшим взглядом блохастого, не переставая жаловаться на жизнь. 18. Посмотреть в окно и убедиться, что потемнело на улице, а не перед глазами. Внезапно вспомнить, что должен был встретиться с Таэ. Снова упомянуть такую-то матерь. 19. Окончательно удостовериться, что вечер и ночь придется провести, меняя компрессы. Обессилев, попытаться устно послать за новой порцией холодной воды кота. Не получив ответа, послать того в полёт физически. Услышать в гневном мяуканье много нового уже про свою матерь. Очередной раз изумиться широте действия языкового заклятья. А вечер только начинался…