Гнев влюбленных — это возобновление любви. Теренций, римский комедиограф
Осенние ночи холодны, хотя конец октября — ещё слишком раннее время для появления снега. А тем более в доме. Белинда поёжилась от холода, спускаясь на первый этаж. Первым делом она собиралась сварить кофе для себя и домочадцев. Домашние неторопливо перемещались по дому: Бэт ещё принимала душ, наслаждаясь горячей водой и душистым мылом, Анора одевалась перед рабочим днем, Джин сметал с машин опавшие за ночь последние листья. Войдя на кухню, Белинда чуть не подпрыгнула: кран с водой в раковине покрылся толстой коркой льда. В забытом вчера стакане лежала круглая льдинка. Спору нет, в доме сегодня уж очень холодно. Но почему тогда вода в аквариуме не замерзла? Белинда открыла дверцу шкафа под раковиной: так и есть — и там труба вся заледенела. Определенно что-то творится. Понять бы, что именно? Вошедшая в кухню Эрин тоже остановилась в изумлении: ну и ну! Такого видеть ей ещё не приходилось! Впрочем, долго удивляться им не пришлось. Со второго этажа послышался вопль, и сестры бросились туда. Открыв двери в ванную комнату, они обнаружили закутанную в полотенце Бэт, а посреди комнаты бушевал мини-торнадо. Вреда он пока что не причинял, находясь точно в центре ванной комнаты, только спираль вращалась молниеносно, устремляя вверх темно-серую воздушную массу. Эрин протянула руку и Бэт, вцепившись в неё, поднялась на ноги. Белинда схватила обеих за руки и вытянула в коридор. Закутав мокрую сестру в плед, они дожидались, пока она сможет говорить. Сами-то они молчали, от удивления не в силах сказать ни слова. Подоспевший Джин тоже ничем помочь не мог. — Я была в ванной… — неожиданно заговорила потрясённая Бэт. — Поскользнулась и просто взмахнула руками, чтобы не упасть… И вдруг возникла эта штука! Белинда и Эрин переглянулись. Какое-то необычное утро сегодня! Хотя, надо сказать, и семья у них тоже необычная. — Пойду посмотрю, что там на кухне, — сказала Эрин, выходя из комнаты. — А что с кухней? — Бэт подняла голову. — Кран с водой застыл, — сообщила Белинда. — Покрылся льдом. И вся труба тоже. Хорошо ещё, что её не разорвало. А в ванной смерч. Мы остались без кофе. — Не беда, — пожал плечами Джин. — В подвале есть вода в бутылях — на случай стихийного бедствия. — Джин, ты что, не слышишь? Стихийное бедствие у нас в доме! — повысила голос Белинда. — Лёд не тает, — буркнула вернувшаяся Эрин. — Кто-нибудь знает, что у нас сегодня происходит? Девушки растерялись. Безусловно, это что-то сверхъестественное. Джин решил, что успеет слетать «наверх» расспросить о происходящем. Надо пока что посмотреть в гримуар, там всегда есть ответы. Этим занялась Эрин. Листая страницы, она снова невольно наткнулась на ту, что была посвящена Джарету. Глядя на его портрет, она не могла не подумать вновь о том, почему всё так сложно? Обычные люди имеют право связать свою жизнь с теми, кто им дорог. Любят даже убийц, насильников и наркоманов. А она не имеет на это право — Его Величество Эриан ясно и недвусмысленно дал понять, что эти чувства противоестественны и потому нужно вырвать их из себя с корнем. А что, собственно, у неё есть? Только воспоминания, приносящие боль, статуэтка, стеклянный шар и страница в книге. Так получилось, что эта страница стала для неё самым дорогим и родным предметом в доме. Может быть, даже в мире… — Ну что? Есть что-то полезное? — Бэт заглянула на чердак. — Ничего нового, — Эрин закрыла книгу. Она не хотела, чтобы кто-то видел, что она делает. В этом не было ничего постыдного, но она понимала, что сестры обеспокоены её душевным равновесием, волновать их больше того ей совсем не хотелось. — Не хочу приносить дурные вести, но теперь застыли и краны в ванной, — немного растерянно рассказала она. — Ещё не легче! — рассердилась Эрин, направляясь к выходу. В самом деле, беда не приходит одна. Действительно, так оно и было. Уже спускаясь по лестнице, девушки услышали вопль Белинды всё в той же кухне. Ворвавшись туда, они увидели иную картину: вокруг проклятого крана бушевал огонь, нимало, однако, не растопляя корки льда. Пламя было ярко-оранжевого цвета и издавало сильное гудение, как во время лесного пожара. Эрин решительно взялась за огнетушитель. Секунда — и огонь был погашен. Хоть с этим было легко справиться. В ванной тоже был почти порядок: смерч рассосался, только ветер гулял ещё по комнате. Вскоре вернулся Джин, неся на своих крыльях новости, которые должны были порадовать девушек. Или огорчить. Смотря по обстоятельствам. — Они говорят, — сказал он, не уточняя, кто такие эти «они», — что мы получили новые способности. Мы трое. — Мы? — непонимающе спросила Белинда. — Да. Управление традиционными стихиями. Твоя стихия — Вода. Вспомни лёд на кухне. Стихия Бэт — Земля. Моя — Воздух (смерч в ванной). — А у меня… — Эрин начала догадываться. — Огонь. У тебя эта способность проявилась гораздо раньше наших. — Но почему все они проявляются так странно? Холод, вихрь, пламя… И почему моя способность не проявила себя? — недоумевала Бэт. — Всё предельно просто, — кивнула Эрин. — Мы не умеем управлять ими. Мы не умеем вызывать и усмирять их. Это долгий путь. Потребуется много времени, чтобы научиться ими пользоваться. Она не могла не вспомнить, как Король гоблинов говорил ей: «Я могу научить тебя управлять Магией огня. Разве ты не хочешь этого? Сила твоя растёт, но ты не умеешь её контролировать. Уйдут годы на то, чтобы подобрать к ним ключ самостоятельно… Ты станешь непобедима! Я могу научить тебя столь многому!». Бэт не стала спрашивать, почему это она взмахнула руками, а смерч Джина возник прямо рядом с ней. Лишние вопросы сейчас были бы ни к чему. Переварить бы это. Итак, они — четыре Стихии. Теперь Белинда понимала, что имел в виду Джин, когда говорил, что его выбором, так же как и выбором Джарета, руководила Судьба. Всё, что пока им нужно, это просто расслабиться. Неконтролируемые силы проявляются в основном при волнении и раздражении. Бэт была довольна. Наконец-то у неё появилась собственная активная сила. Надо только развивать её! До сих пор сёстры были куда сильнее её. Белинда обладала просто замечательными способностями: она умела оживлять собственные рисунки и материализовать эмоции. Да уж, вспомнить сколько хлопот доставили ей её силы, пока она не умела ими пользоваться, и то смешно! В первое время из-под её карандаша выпархивали феи и выпрыгивали зайцы. Это было забавно. Но потом девочка поняла, что следует всегда помнить, что оживление — осознанный выбор, а не спонтанный процесс. Труднее всего было с эмоциями. Однажды под влиянием гнева Белинда вообразила себе чудовищное насекомое и, не долго думая, подарила ему жизнь. А поскольку гнев её вызвали сестры, то монстр начал гоняться за ними, и ей самой стоило немалых трудов вернуть его обратно из реальности в мир фантазии. Эти случаи подтверждали старую, как мир, истину: думать нужно обо всём, что говоришь и делаешь! Способности Эрин тоже были неслабыми: она могла исцелить любое растение, животное или человека, однако при этом не могла помочь самой себе. Она хорошо ладила с животными, понимая логику их поведения, и они слушались её. Словно имея внутренний компас, она без труда определяла направление движения и прекрасно ориентировалась на местности. Кроме того, у неё был тонкий слух, она отлично видела днем и ночью и была хорошим эмпатом, чутко улавливая настроение окружающих и даже их мысли. Но эти способности были даны ей как эльфу, и она не находила в них ничего особенного. А вот появление у неё дара управлять огнем вызвало у неё такой же шок, как и у родных сегодня, правда, дар этот появился много раньше. Бэт же до сих пор имела только одну способность: защиту с помощью силового поля — непроницаемого энергетического щита, которым она защищала себя, сестёр и невинных. Эта сила была очень важной и нужной, и всё-таки девушка чувствовала себя порой совершенно бесполезной, очень уж могучими выглядели её сестры на этом фоне. Даже Джин вон и то — оборотень, да к тому же ещё может телепортировать куда угодно. А она… Зато теперь у неё есть новая сила, и она будет её развивать!***
Был уже почти полдень, когда в магазине раздался телефонный звонок. Трубку сняла Эрин, думая, что это какой-нибудь потенциальный покупатель, и немедленно об этом пожалела. Её попросил к телефону незнакомый на слух мужской голос и, удостоверившись, что она на проводе, представился: — Я Марк Рикман. Вы продали мне каминные часы. Помните? Разумеется, Эрин помнила. Правда тогда он не представился, но попросил у неё визитку, якобы чтобы не забыть адрес и номер телефона магазина. Он хочет купить ещё что-нибудь? — Простите мне мою смелость, но я бы хотел пригласить вас на ужин сегодня вечером. Эрин молчала. Обычно культурные мужчины спрашивают даму, какие планы у неё на сегодняшний вечер, а джентльмены договариваются о таких вещах заранее, хотя бы за несколько дней. Можно подумать, ей заняться нечем! — Как вы на это смотрите? Ей хотелось никак на это не смотреть. Вообще она не собиралась ни с кем встречаться. Довольно и того, что у неё есть Иллион. Такого среди людей нет. Но Бэт стояла рядом и делала ей отчаянные знаки. Связь была громкой, и сказать она ничего не могла, но всячески намекала сестре, чтобы та ни в коем случае не отказывалась. — Ну, хорошо, — нехотя согласилась Эрин. Они договорились, что он заедет за ней к восьми вечера. В самом деле, что толку сидеть дома и ждать невесть чего? Бэт права, замуж её с первого же свидания никто не потащит. В конце концов, первое свидание всегда может стать последним, разве нет? Поэтому Эрин приоделась, припудрилась и позволила увезти себя в дорогой ресторан.***
Смотреть в окно — не то же самое, что гулять по улице. Снова заставив кристалл появиться в ладони, Джарет покачал головой: пора бы уже избавляться от этой привычки. Ясно ведь: Эрин не вернётся. И всё же решил в последний раз посмотреть на неё. Ведь он всегда может передумать. Кристалл высветил дом Гриффинов. Джарет чуть не до слез смеялся, видя растерянность и утреннюю панику сестёр, не понимавших, в чем дело. А вот это уже интересно — четыре стихии! Быстро же Вестник навел справки! Джарет догадывался, что там, где появился Огонь, по логике вещей должны появиться Вода, Воздух и Земля. Но чтобы все четверо в одной семье! Что ж, в жизни бывают ещё те метаморфозы… А это ещё что такое? Что это за прилизанный клерк рядом с Эрин? Такой весь правильный с виду, в костюме, в прическе ёжиком, а глазами так и стреляет… Что это он там болтает? Ах, ему, видите ли, одиноко после смерти супруги! Дом такой большой и пустой! Дети-то какие золотые, а остались без материнской любви! И сам он весь такой несчастный и недолюбивший! По лицу Короля пробежала лёгкая тень, и он пнул проходящего мимо с важным видом черного петуха. Петух громким кудахтаньем выразил решительный протест по поводу столь бесцеремонного обращения с особой, приближенной к королевскому двору. Джарет почувствовал, как кровь ударяет в голову, когда увидел, как этот выхолощенный мальчик взял за руку Эрин. И она её не отняла. Она сидела и терпеливо слушала весь этот бред, всю эту ложь. И улыбалась в ответ такой усталой и ласковой улыбкой… Но настоящий гнев его охватил, когда при выходе из ресторана этот тип сжал её пальцы и поцеловал её в губы. Король не верил своим глазам. Вот оно, значит, как! А для него у неё не нашлось ни такого поцелуя, ни такой улыбки! Чего стояли все эти полгода страданий, когда каждый день длиною в век, если она ему предпочитает таких вот! Неужто её соблазнило его портмоне и чересчур щедрые чаевые? Да он же целый год после этого экономить каждую копейку будет! Если уж так дело обстоит, то видела бы она королевскую сокровищницу! Ведь золота, драгоценных камней и уборов там до самого потолка! Джарет понял: пора возвращаться в мир людей! Пора вернуть её, подчинить, поставить на колени! Пора заставить её признать его! Да, он не может явиться к ней без приглашения, но он может напомнить о себе иным образом!***
Сразу после свидания Марк вернулся в офис. Правда, время довольно позднее, но он ещё успеет написать пару деловых писем. Проходя мимо стола секретарши (что она тут делает, обычно в этот час она уже дома!), он услышал загадочно-радостное: «Мистер Рикман, вас ждут!». Марк пожал плечами: в такое время? Что ж… Пустой коридор с рядами запертых дверей тёмного дерева и длинной красной ковровой дорожкой казался сегодня немного неуютным, даже мрачноватым. А впрочем, это пустяк. Хороший ужин в компании очаровательной девушки, которая к тому же оказалась на редкость внимательным слушателем, — вот что главное! И он, Марк, ей понравился! Он был в этом почти уверен. Она не высвободила руки, не отклонилась от поцелуя, даже обещала позвонить… Нет, определенно удачно всё сложилось. Если так и дальше пойдёт, он сумеет её окольцевать и она займёт место в его семейном гнездышке: будет заботиться о его детях (совсем от рук отбились, видя, что отцу не до них!), готовить ему обеды и ужины, иногда он будет водить её в кино… Что ещё нужно девушке, как не жизнь с респектабельным и крепко стоящим на ногах мужчиной! Неброско, зато надёжно! И жизнь потечет как малиновый сироп, что был этим вечером на её губах… Всё ещё находясь в этих приятных мечтах, Марк вошёл в полутемный офис, бросил портфель куда-то на диван и повернулся к письменному столу. К досаде своей он обнаружил позднего визитёра в своём же кресле. Незнакомец расположился в нем со вкусом и явно не торопился уступать место законному хозяину. — Вообще-то это мой стул! — раздражённо произнес Марк, снимая пальто. — Вообще-то это твоя жизнь! — услышал он в ответ. Было в этом медленном говоре, в этом чуть шероховатом теноре, в этих выразительных интонациях что-то настораживающее. Марк напряг зрение, пытаясь рассмотреть посетителя, но лицо его было скрыто в тени, потому что потолочная лампа освещала лишь переднюю часть письменного стола. — Что? Кто вы такой? — забеспокоился Рикман. По спине пробежали тонкие иголочки страха. — Что вам… Что вы хотите? — Ну, сразу бы так! — с иронией произнес гость. — Не стоит грубить тем, кто много сильнее тебя. — Вы мне угрожаете? — пошёл в наступление Марк. Жаль, что он не видел, как сильно в этот момент напоминал дворнягу, облаявшую льва. — Считай, что да, — ответил голос из тени. — Я звоню в полицию! — пригрозил Рикман и решительно взялся за телефонную трубку. Собственно, только на это решительности у него и хватило. Незнакомец улыбнулся и встал с кресла. Наконец-то свет упал на его лицо. Марк подумал, что, скорее всего, какая-нибудь фотомодель или рок-звезда почтила его своим присутствием. Почти идеальные черты лица, почему-то разного цвета глаза, статная фигура, стильная прическа, дорогая одежда… Костюм, скорее всего английский и бриллиант в булавке для галстука явно настоящий, подумал было Марк и вдруг вздрогнул, бросив случайный взгляд в зеркало: там, как в дурном сне, незнакомец отражался совсем в ином наряде. Каким бы ни был профаном в истории моды Рикман, всё же он сумел определить, что одежда его собеседника напоминает моду начала девятнадцатого века: камзол тёмно-красного бархата, золотой медальон, кожаный черный жилет с по-королевски высоким воротником, плащ в пол, облегающие черные брюки, начищенные до зеркального блеска ботфорты. Руки скрыты черными перчатками. В пальцах короткая трость с серебряной рукоятью. Марк с перепугу чуть не заорал. В его жизни никогда не было место подобной чертовщине. Он начал понимать, что его длинноногий гость — не совсем обычный человек. Его неторопливые аккуратные движения говорили сами за себя: он ничего не боится. — Вы, люди, такие странные создания, — лениво проговорил визитер. — Окружили себя решетками, бронированными дверями, пуленепробиваемым стеклом, оружием, полицией… Сигнализацию ставите на каждую мелочь… И думаете, что теперь-то вы в полной безопасности, — его вкрадчивые интонации сменились жёсткими и угрожающими. — Но мир вовсе не тот, каким вам его удобно считать! И от таких, как мы, никакая система безопасности вас не спасёт! Хозяину офиса на минуточку почему-то представилась кошка, забавляющаяся с только что пойманной мышью… Если бы только он узнал, что сам Король гоблинов посетил его сегодня, он непременно рухнул бы в обморок. Пожалуй, слава Богу, что он не догадывался об этом. — Кто вы? Что вам… угодно? — пролепетал он. — Ты сегодня встречался с одной девушкой, — небрежно заметил Джарет. — И имел наглость прикасаться к ней. Так вот мне угодно, чтобы ты оставил её в покое и больше не докучал ей. Краска бросилась в лицо Рикману: вот оно что! Так это всё из-за девицы! — Но позвольте… Это наше личное с ней дело! — задохнулся он. Пальцы Короля железной хваткой захватили его воротник. Чувствуя, как поднимается в воздух, Марк удивился даже не нечеловеческой силе и легкости, с какой незнакомец одной рукой оторвал его от пола, а глаза напротив, сверкавшие страшным изумрудным кошачьим блеском. — Я вижу, ты не понял, — доброжелательно предупредил Король. — Если ты ещё раз посмеешь появиться в её жизни, я разорву тебя на части. Я не шучу. Марк понял: он действительно не шутит. Но настоящее потрясение Рикман испытал, когда со словами: «И не надейся обмануть меня!» визитёр попросту растворился в воздухе, а сам он шмякнулся на пол. Сразу после этого незадачливый кавалер бросился в аэропорт. К счастью, он едва успел на последний рейс до Нью-Йорка. К черту карьеру! Детей он потом заберет, с ними няня останется. Главное, унести ноги. Ни одна женщина в мире не стоит того, чтобы быть убитым такой вот нечистью… В общем, кем бы то ни было. Он боялся одного: что Эрин сдержит своё обещание и позвонит. Но она не позвонила ни на следующий день, ни в следующем году.***
Буря обрушилась на Лос-Анджелес. Она началась так внезапно и так сразу, что синоптики не успели предупредить население. Штормовое предупреждение передавали по оставшимся ещё не порванными линиям. Гроза бушевала с вечера и всю ночь, до самого рассвета, оглушая раскатами грома над самой крышей и ослепляя невероятными вспышками света. Деревья гнулись под порывами ветра, сгибаясь вполовину, некоторые были вырваны с корнем. Машины врезались друг в друга, в дома, в столбы, в деревья, оставляя за собой россыпь мелких деталей и более крупных частей, вроде крыльев и колес. Тонны воды устремились на город. Буря ворчала и ругалась, словно злилась на осень и грозила ей, не желая уходить на покой, бессильная задержать наступление холодов. Пелена дождя скрыла мир от глаз существ, бодрствовавших этой ночью на свою беду. Дождевые потоки обрушились на горы, леса, город… Тугие струи бились в окна, как будто требовали, чтобы их впустили в дом погреться. Деревья скрипели и стонали, протестуя против запоздалого ненастья. Эрин сидела в старом кресле на чердаке. Здесь звуки грозы были слышнее всего. Ей нравились оглушительные раскаты грома, слепящие молнии, освещающие своими всполохами всё пространство мансарды, неумолчный шум дождя. Снаружи завывал ветер и трещали деревья, а тут было тепло и сухо. Но главное, неистовство бури заглушало крики её собственной души. Если бы он был здесь сейчас… рядом… Нельзя! У самого кресла на столике лежала раскрытая книга, чуть поодаль дымился кофе в большой кружке. «Я скоро до дыр затру эту страницу», — подумала Эрин. Король гоблинов, грейвелинов и домовых… Можно сказать, знаменитость! Постой! Домовые! Эрин принялась торопливо листать страницы. Ага, вот оно: «Домовые обитают в домах, преимущественно старых, с историей. Это хранители домашнего очага. Отношение Домового к членам семьи зависит от степени его симпатии к ним…». Она задумалась. Их дом действительно старый, ему почти двести лет. К тому же в этом доме всегда водились кошки. Вот и сейчас здесь проживал большой рыжий персидский кот — любимец семьи. Его так и звали — Перси. О симпатиях кошек и домовых ведь легенды ходят. И дома у них всегда тепло и уютно. Наверняка, у них самый лучший домовой в мире. С некоторыми гоблинами из Хиллгрэма она уже была знакома, даже с Верховным гоблином, то бишь Королем. Так отчего бы не завести дружбу с собственным домовым? Тут и заклинание вызова есть. Эрин поднесла книгу поближе к свече и медленно, с чувством произнесла:Дух дома, Хранитель семьи! На зов мой спеши скорее придти! Хозяйка кличет: сквозь стены и двери, Сквозь Тьму и Свет Стань предо мной и держи ответ!
Поначалу ей показалось, что ничего не получилось. Мансарда по-прежнему оставалась пустой и безмолвной. Затем послышалось негромкое мяуканье. Должно быть, Перси решил составить ей нежную компанию. Эрин оглянулась, но позади себя увидела совсем не кота. Существо, что откликнулось на её призыв, было сантиметров тридцать в высоту, круглолицее, с длинными, почему-то розового цвета волосами и курносым носиком. Но нем была серо-зелёная рубаха и такие же штанишки, а подпоясан он был веревочкой. Вообще домовик выглядел чумазым и запущенным, но глазки у него любопытно блестели. — Зачем звала, Хозяйка? Натворил чего или не по нраву, как хозяйство веду? — Познакомиться хочу! — решительно объявила эльфийка. — Познакомиться? Со мной? — малыш даже подпрыгнул от изумления. — А что такого? — Странная ты, Хозяйка. О нас обычно даже и знать не знают, а ты знакомиться хочешь! Домовёнок зарделся: какая честь! Люди-то дальше носа своего не видят и вообще говорят, что домовые только-де в сказках обитают. Трудишься ночами, дом охраняешь, пыль сдуваешь, посуду чистишь, пол натираешь, и ни слова доброго! Тебя, выходит, и нету вовсе! — Как тебя зовут? Домовик замялся: — Нет у меня имени. Да и не зовет никто… — Как же можно без имени жить? — удивилась Эрин. — Потому и не зовут тебя, нечем звать-то. А давай я тебе имя дам? — Давай! — обрадовался малыш, глазки его весело сверкнули. — Тогда… ты будешь Милтон! — имя неизвестно откуда возникло в голове, но Эрин показалось, что именно так и должно звать домового и никак иначе. — Милтон… — домовой попробовал имя на слух и на язык. Ему понравилось. — Подходяще! Эрин протянула ему ещё горячую кружку нетронутого кофе. Всё равно самой не хочется, не пропадать же! — Угощайся! Милтон принял её дрожащими руками. Виданное ли дело — хозяйка угощает да ещё из своей любимой чашки! Перси свернулся рядом клубком и, поблескивая зелёными глазами, громко мурчал. Ветер ударил в крышу. Словно путник, что стучит в дом и просит принять на ночлег. — Какая буря! — поёжилась эльфийка. — Известное дело — король гневается! — отозвался Милтон и отхлебнул кофейку. Эрин чуть не подпрыгнула: так это всё из-за Джарета? Это он творит? Ну и ну! Какой ужас! — На что? — осторожно спросила она, с опаской вспомнив сегодняшнее свидание. Собственно, и вспоминать было нечего. Она просто сидела и слушала болтовню своего кавалера, все эти затасканные штампы об одиночестве, о матери для его детей, о пустом семейном очаге, и ей совсем не хотелось согревать его дом. Вернее, хотелось, но не его. Она думала о другом доме, о том, что даже осмотреть его толком не успела. Она думала о том, кто звал её, убеждал остаться с ним. Как хорош он был — разве кто-то может занять его место? Она и пошла-то сегодня на эту встречу просто от скуки. А оказалось, что скучать дома куда приятнее. Ну, а поцелуй уж совсем показался нахальством, хотя для людей это вполне обычный поступок, раз это свидание. А ей казалось, что целоваться на первом свидании — это проявление дурного тона. Она, конечно, виду не подала, но решила ни за что больше не принимать никаких знаков внимания со стороны Марка. Ей это было неприятно. И он был неприятен. И вот теперь эта буря… Если это из-за неё, то кто знает, что Джарет мог подумать… если видел её с этим… с человеком. — Не на что, а на кого… — поправил домовик. — На кого же? — Прости, Хозяюшка, не могу я о том говорить… — Пожалуй, и не надо, — Эрин отвернулась. ©