— В моём королевстве происходит чёрт знает что, а я, король, узнаю об этом последним! — Прошу прощенья, Ваше Величество. Всё в порядке. (Далее тихо тараторит) Три ссоры среди матросов, шесть ударов ножом, тридцать краж, два убийства, три отравления. (И снова громко) Происшествий нет! Эдуард Лабулэ. Исполнение желаний
Ресторан «Креветка» назывался так, в основном, благодаря своему коронному блюду. Нигде в Дублине больше не готовили креветок так изысканно, как здесь. Да и нигде они не стоили столь же дорого. Сюда, в один из пяти лучших ресторанов столицы, приходили посидеть за бокалом старинного вина и устрицами те, к чьим доходам был применим эпитет «баснословные». Обшитый панелями из тёмного дуба, с настоящей отделкой под камень, с инкрустацией под золото, натуральной кожей, зеркалами в золочёных рамах, бархатными портьерами, приборами из тонкого фарфора и столовым серебром, негромкой, приятной слуху живой музыкой и услужливым персоналом, этот ресторан способен был угодить даже особам королевских кровей. В этом заведении говорили тихо, двигались медленно, ценами не интересовались. И каждый, кто приходил впервые, понимал, что это не может быть иначе. Здесь — царство беззаботной роскоши, вотчина тех, для кого покупка яхты или солидного поместья в Европе была обычным делом. А потому появившаяся в зале блестящая пара как нельзя более кстати соответствовала атмосфере и гармонично вливалась в традиционное сообщество посетителей. — Вот она! — Джарет быстро нашёл глазами свою невольную «осведомительницу». Надежда расположилась за столиком в уютном полумраке. Это место было одним из лучших в ресторане, укромное и рассчитанное на большую компанию. Стол разместился в нише, в дальнем углу зала, с одной стороны от любопытных глаз он был заслонён каким-то высоким раскидистым растением с большими листьями, а с другой – высоким деревянным стеллажом, на полках которого стояли разные антикварные предметы декора. В нише помещались два мягких дивана по обеим сторонам от устланного белоснежной скатертью большого овального стола, рядом стояло ещё несколько добротных удобных кресел. Эту импровизированную комнату освещали торшер с очаровательным абажуром песочного цвета, отделанным бахромой и шёлковыми бантами и лампа с таким же абажуром, только намного большего размера, свисавшая с потолка. Дизайнерское решение было достаточно оригинальным и в целом оправданным: лампа освещала приборы на столе, но оставляла в полумраке лица сидящих за ним. На стене висели часы в форме домика, книжная полка с дорогими на вид книгами и несколько картин. Надежда пришла с мужем и сыном. Эрин показалось, что этот мужчина — потомок достославных витязей древности. Высокий, в меру широкий в плечах, сероглазый, светловолосый, с тонкими гордыми чертами лица. Ему бы шлем, латы да меч — и на поле боя одним героем станет больше. Он как будто не из этого времени, подумала она. Без сомнения, человек. Но не такой, как другие. И энергетика его была иной — широкая, сильная, она как будто растекалась по всему помещению без страха и сомнений. Энергия Надежды, чернильно-чёрная, дымом стлалась по полу, поднимаясь не выше колен. Сказать, что представлял собой ребёнок, Эрин не смогла бы. От него будто туман исходил — бледно-серая завеса с завитками. Ни Света, ни Мрака. Этот туман, клубясь, обнимал его со всех сторон, как щит. Даниэль появилась позже и тоже с супругом. С облегчением Эрин обнаружила в её спутнике представителя своего народа. Его энергия была ещё более нечеловеческой, чем в её эльфах-сородичах (оно и понятно, перемешалась ведь уже не раз с людской!), но такой же, как и у витязя, сильной и неудержимой волной заполнила всю нишу. И выглядел он куда более естественно, чем теперешний его народ, хотя и без того сходство было заметно. Переведя взгляд на Даниэль, Эрин увидела, что время изменило и её. Прежде довольно разочарованная, циничная, высокомерная и усталая, теперь она казалась мягкой и умиротворённой. Она счастлива, поняла эльфийка. Это Данлен так положительно влияет на неё. Разглядывая волосы подруги, прежде чёрные, как смола, а теперь каштановые, с несколькими малиновыми прядями, она подумала, что этот цвет тоже смягчает резковатые черты вампирши-мага. Её энергия была фиолетово-зелёной, и она не растекалась, а окружала хозяйку наподобие кокона. — Еретик? — едва слышно спросил Эрин Король. В ожидании остальных участников встречи пары тихо обменивались замечаниями. — Да, — задумчиво ответила Эрин. — Прежде для меня это не имело значения, а теперь, когда с нами Эйдан… Но она совсем не злая. Джарет кивнул. Это ещё как посмотреть. Такие особы хорошо умеют скрывать свои мерзкие делишки, всего-навсего произнеся несколько заклятий, и поди потом разбери! Еретики любят пораспускать щупальца. Эта тоже пытается найти слабые места в его щите. Шутить изволите! Ежели б такие могли найти эти слабые места, его уж давно бы на свете не было. Только теперь, в смешении полей, Эрин смогла различить и увидеть энергию Короля гоблинов. Бархатно-чёрная, с нитями золотистого тумана, она скопилась в том углу, где устроилась невеста Его Величества, полупрозрачная волна как будто обнимала за плечи, говоря: ты теперь моя, наша, ты теперь с нами, ты больше не принадлежишь их миру. Тайна, которую ей вряд ли удастся когда-нибудь разгадать. Слишком сложна она для её понимания. Эльфийка ощутила растерянность и смятение. Билл пришёл с женой. Всё такой же невысокий и худенький, что и раньше. И не слишком-то, кажется, изменился. Лицо его сохранило знакомое мальчишеское любопытство и глаза, от уголков которых побежали лучики-морщинки, по-прежнему светились мудростью и добротой. Чем ещё друзья-однокурсники могли выразить свою любовь и признательность друг другу? Только крепким и долгим объятием. — Прости, что не целую, — прошептал Билл. — И правильно делаешь, — кивнула она. Оба, разумеется, думали о своих половинах, которые непременно истолковали бы это превратно. Эрин чувствовала себя такой разбитой, что ещё одну разборку просто не выдержала бы. Не приведи Единый снова вызвать гнев Короля. До сих пор она постигала его нежность и ласку, теперь довелось узнать тяжесть его недовольства. Хоть и знала, что с ней-то он вряд ли что-то сделает, а страх и трепет придворных становились всё понятнее. Маленький сын Надежды уже успел к тому моменту прочно захватить королевские колени. Его Величество поначалу даже растерялся, когда мальчишка безо всякого спросу, молча и напряжённо сопя, полез к нему на руки. Эрин поймала озадаченный взгляд и украдкой улыбнулась: наконец-то нашёлся кто-то, кто отвлёк его внимание. Ребёнок какое-то время осваивался на новом месте, потом принялся теребить волосы Короля (и почему все тянут к ним руки, включая и её саму?). Видимо, дёрнул он их очень уж сильно, потому что Джарет предупреждающе сверкнул карим глазом и тихо, но угрожающе произнёс: — Чтобы это было в последний раз! Ожидая прибытия остальных друзей, присутствующие обменивались приветствиями и незначительными новостями, отложив самое важное на потом. Мальчик решил показать строгому Королю Гоблинов (неизвестно как, но дети часто узнают это сами, без подсказок) свои творческие способности и принялся набрасывать что-то на бумаге. Отвечая на вопросы то с одной, то другой стороны, Джарет, почти не отводя взгляда от бумаги, внимательно следил за неторопливыми и точными движениями детского кулачка. Мальчик работал аккуратно и быстро. Карандашный набросок постепенно обретал всё более понятные формы, и, наконец, был закончен. Король долго смотрел на собственный портрет. Тонкая вырисовка деталей, до чёрточки схваченное выражение лица… Маленький живописец потратил всего десять минут, хотя, судя по мастерству и детальному отображению фона, можно было бы предположить, что на работу ушёл не один час. Самым удивительным оказалось то, что он запечатлел Короля именно в той одежде, в которую он был одет, а не в той, что мерещилась людям. Джастин и Сэм пришли почти одновременно с Колином, который привёл с собой своего сына. Мгновенно познакомившись, дети убежали в снятую специально для них игровую комнату. — Пожалуй, этот рисунок заслуживает чести пополнить мою картинную галерею, — усмехнулся он. Эрин ответила ему улыбкой: что говорит в нём сейчас — тщеславие или восхищение юным гением? — Из мальчишки выйдет великий художник, — продолжил Джарет. — Ты видишь его будущее или просто так думаешь? — А как бы будущее существовало, если бы его нельзя было увидеть?***
Дрего вернулся в королевский номер. Его не больно-то прельщала вся эта изысканная роскошь, хотя он и не отказался бы выспаться на такой широкой и мягкой кровати вместо травяной постели на кладбище. Впрочем, о кладбищах пока что можно было забыть, раз Его Величество так милостиво приблизил его к своей особе, назначив ну практически главным над прочими грейвелинами. Что его насторожило, так это запах. Незнакомый, чужой. Так не пахли ни люди, ни животные, ни сами жители Хиллгрэма. Более того, Дрего этот запах не встречался вообще нигде. Так не пахнут живые. Но ведь и немёртвые тоже пахнут по-другому… Зловоние от покойников ему было и подавно известно. Чья же это вонь такая… И ощущение возникало, словно стоишь на границе миров Жизни и Смерти. В общем-то, грейвелины никого не боятся. Ну, кроме своего Владыки, разумеется. Он один стоит ста смертей. Но этот неуловимый, леденящий, колкий душок заставил его содрогнуться. Дрего уже открыл было рот, чтобы снова вызвать Повелителя, когда увидел расположившегося на кресле Дориана. — Тебе чего тут надо? — сердито спросил могильщик. — Дела у меня тут, ясно? — ворчливо ответил Дориан. — Дела у него… — буркнул Дрего. — Шляются тут всякие… А после я в ответе за всё! — Какие это «всякие»? — насторожился гоблин. — Разные, — лениво бросил Дрего, спохватившись, что болтает лишнее. — Тебе чего тут надо? — Хозяйку хочу увидеть. — Надо говорить «Мадам»! — Дрего решил понравоучать неочёсливую гоблинскую породу. — Она же ещё не королева! — беспомощно запротестовал зажатый в угол грейвелинским напором Дориан. — Ещё когда будет-то… — А ты привыкай! — Хоть как её называй, но мне нужно её видеть! — Не вовремя ты. Не до тебя ей нынче, — по-хозяйски упёр руки в боки старший могильщик. — Что значит «не до меня»! — Дориан обиженно поджал губы. — А мне вот — до неё! — А у неё светская жизнь! Вот закончится эта жизнь на сегодня, тогда придёшь. А пока марш отсюда. Нечего тут кресла марать! И старший могильщик, выгнав непрошеного гостя вон, примостился на тёмной части ковра поспать.***
Слушая вполуха не особенно перегруженную смыслом трескотню в круге приглушённого света, Джарет вернулся мысленно к тому эпизоду, когда Дрего так резко нарушил приятное и обещающее быть информативно насыщенным кофепитие. «Только тихо, не спугните…» — ещё не успев материализоваться в номере, услышал он свистящий шёпот помощника, почувствовавшего приближение Владыки. Очутившись рядом с Дрего в укрытии за широкой спинкой массивного кресла, он увидел на одеяле рядом с Эрин некое существо в бесформенном одеянии цвета грязи, под капюшоном лица было не видать, даже если оно там и находилось. Существо ростом было совсем небольшое, менее полуметра. Сопело оно как-то очень громко и беспрестанно что-то приговаривало. Язык на слух был незнакомым, но принадлежал явно одному из тёмных народов — обилие шипящих и глухих согласных и слишком малое количество гласных не оставляли в этом сомнений. Джарет обвёл глазами спальню девушки. Гнев не успел взметнуться в нём, как он заметил, что за спинками кресел и под стульями притаились ещё полтора десятка грейвелинов. Поймав вопросительный взгляд Короля, Дрего тихо пояснил: — Уйдёт, козья морда*! Тролли за последнюю тысячу лет стали малы и ужасно шустры. Чуть что почует — и нет его. Хватать надо наверняка, чтоб не удрал. Король кивнул. Пока что отродье просто сидело на одеяле и ничего не предпринимало. Только как-то по-птичьи поворачивало голову и бормотало что-то. Потом склонилось над спящей девушкой и слышно потянуло носом воздух, вероятно, принюхиваясь. Всё это продолжалось достаточно долго. Вдоволь наговорившись с самим собой, тролль осторожно достал нож. Маленький, как раз ему по росту. Но этого лезвия, в лучах солнца хорошо было видно, что заточено оно знатно, вполне хватит, чтобы перерезать горло одной девушке. Остриё едва слышно звякнуло о ножны, и Джарет напрягся для прыжка, но Дрего удержал на месте. — Ещё чуть-чуть, Повелитель! Успеем. Эрин спала на животе, прижавшись щекой к подушке, и волосы густым покрывалом почти полностью закрывали её лицо, так что троллю пришлось протянуть лапу и приподнять несколько локонов, что, судя по пыхтению, оказалось для него делом нелёгким. И вот в ту секунду, когда он, склонившись над своей будущей жертвой, перестал видеть что-либо вокруг и потерял бдительность, Король ухватил его за шиворот. Грейвелины тугим кольцом сжали его, облепив со всех сторон. На какое-то время существо замерло, покорившись жесткой хватке привычных к атакам грейвелинов (их-то он и не видел, как не видел никто из смертных), а затем с невероятной для своего крохотного размера силой рванулся из рук Короля, наугад полоснув его ножом по пальцам. Удар был хорош: кинжал распорол тонкую чёрную кожу перчатки, кровь ручьями брызнула на белый мохнатый ковёр. Боли Джарет не почувствовал, да и порезы затянулись почти сразу же, не оставив на мраморно-белой коже ни следа. Но мерзкое существо мгновенно скрылось в какой-то дыре в стене, обнаружившейся за одним из кресел. Грейвелины затихли, боясь даже дыхнуть. Джарет, упустив гнусную тварь, в злобе со всей силы стукнул кулаком по краю постели, аж пружины зазвенели, и тут же отпрянул. Не хватало ещё зря пугать эльфийку. Сам разберётся. Всё равно она не скажет ему ничего такого, чего бы он сам не знал. Кого винить? Упустил. Можно было допросить хорошенько, но беглеца теперь не воротишь. Да он сюда больше и не вернётся, найдут кого-нибудь другого, мало ли продажных шкур на стороне Тьмы, из тех, что во Зло пока не подался и стоит где-то на границе! Кто же это так ловко орудует? Хозяин решил взять реванш или Королева вышла на тропу войны? Из Светлых никто такими изощрёнными подлостями не пользуется. Ежели это Хозяин, то пора снова готовиться к войне. Спрятать Эрин и её семью в Замке? Зло найдёт, чем её шантажировать. Выманить попытаются обязательно. Держать в неведении? Обидится на всю жизнь. Если Эрин не станет мешаться под ногами, эту войну, как и прошлую, он выиграет шутя. Вряд ли это Лилит. Не осмелится. Она одна. Хозяин предаст её при первой же возможности поиметь свою выгоду, и она это знает. Эйдан отвернулся от неё и, похоже, всерьёз увлечён Бэт. Конечно, кто знает, как скоро ему надоест эта новая игра в честную любовь, дай бог, чтобы Бэт надолго хватило ума апеллировать к нравственным ценностям еретика. Эриан и Ленгис на её сторону не станут ни под каким предлогом. Эльфийского короля передёргивает от одного только упоминания о Тёмных народах, уже не говоря о приверженцах истинного Зла. А Ленгис твёрдо держит сторону Добра, потому и живёт его страна в гармонии и достатке. А светлые союзники друг друга не предают. Жаль, что выражение «друг моего друга — мой друг» не всегда верно. Ленгис добрый друг Джарету, но друг он также и Эриану. Как ему удавалось балансировать между этими двумя сторонами без ущерба для себя самого и мирных взаимоотношений, для всех оставалось загадкой. Как бы там ни было, Владыка эльфов и Владыка гоблинов едва выносили друг друга, и вряд ли здесь что-то можно было изменить. Так кто из них — Хозяин или Королева?.. И как-то уж очень удобно совпала эта встреча двух вампирш, одна из которых вдобавок сильная ведьма, как раз тогда, когда они приехали в Дублин. Совпадение ли? — …так долго! Как будто я заказала нам на ужин живого крокодила! — смеясь, покачала головой Надежда. Да, заказ и в самом деле запаздывал. Но беседа не прекращалась. Короля мало волновало, что он там пропустил. Он почти растворился в полумраке, поэтому о нём как-то быстро забыли, что ему было весьма на руку, ибо никто не отвлекал его от размышлений. Однако языки развязались не у всех. Джастин молча потягивал свой аперитив. Колин тоже предпочёл слиться с окружающей средой. Он вообще был немногословен, а овдовев, и вовсе ушёл в себя. Хотя совсем от общения не отказывался. Как ни странно, в кабинете ресторана воцарилась забытая студенческая атмосфера. Ею прониклись даже те, кого привели с собой на встречу бывшие однокурсники. Как будто вернулись на семь лет назад. И обнаружилось, что, хоть и утекло с той поры довольно много лет, но они все остались прежними, готовыми шутить, смеяться и веселиться всю ночь студентами, отвлекшись на несколько часов от игры во «взрослых». И здорово, к этому выводу пришли все, что они собрались именно здесь, а не в«Малберри-Гарден», где и без них выпускников будет довольно. Как много нашлось общих воспоминаний! Всего того, что бывает, наверное, у всех студентов: бессонные ночи перед экзаменами, подработка чем придётся для оплаты текущих расходов, переезды с квартиры на квартиру, не всегда полное взаимопонимание с преподавателями, личные драмы, совместные праздники, пикники и путешествия… Каждый делился с другими тем, что было дороже всего. Фотоальбомы хранились бережно даже мужской половиной компании. Всеми, кроме Эрин. Её воспоминания остались где-то… посреди Атлантики. Бережно погребённые под толщей воды. Разговоры смолкли, присутствующие за столом напрягли слух. — Ну-ка подробнее! — потребовала Надежда. — Что ещё за история? — Я думаю, все про «Атлантиду» слышали. Оригинальное название для корабля. Точно так же ушла под воду. — «Атлантида»… — задумчиво протянул Билл. — Что-то я слышал об этом… Только вот что? — Это тот корабль, что затонул семь лет назад, — авторитетно заметила Синди, больше обращаясь к мужу, чем к остальным собеседникам. — Говорят, там было много ирландцев. Не помню только, по какой причине. По всем новостям передавали, что выживших осталось только десять человек. — Точнее, девять, — тихо добавила Эрин. — Я была среди них. За столом на несколько минут воцарилось почтительное молчание. Но потом кто-то предложил другую тему, и разговор возобновился. Вот как она стала Жнецом, догадался вдруг Джарет. Служба в обмен на жизнь и отсрочку смерти. Да, слишком многое он упустил в её жизни, занимаясь государственными делами. Надо было бы отрядить кого-то следить за ней и докладывать обо всех серьёзных происшествиях, предупредить грейвелинов сообщить, если кому-то достанется её смерть… Но тогда он как-то не подумал об этом. А ведь она была в шаге от Границы, и если бы не стала последней душой в чьём-то списке…***
Засиживаться допоздна не стали – ещё в начале ужина уговорились встретиться на следующее утро, чтобы посвятить день друг другу и пройтись по местам былых дней. Еда в «Креветке» и впрямь была чудно хороша. Недаром здесь не скупились, хоть цены и были заоблачно высокими. Но не скупились и на другое. Как-то случайно, исподтишка разглядывая новых знакомых, Эрин заметила кокетливый взгляд Синди, жены Билла, брошенный как бы вскользь не на кого иного, как на её собственного жениха. Джарет, в обычной манере развалившись в кресле (ну разве ещё только сапоги не на столе) и потягивая из гранёного стакана вино двухсотлетней выдержки, этого, похоже, не заметил. Синди, похоже, очень тихарилась, поскольку сам объект флирта её стараний как раз и не видел. Хотя, позже отметила она про себя, не так уж и тихарилась. Платок (ох уж этот скользкий шёлк!) некстати выпал из пальцев эльфийки, и она, стараясь не привлекать к себе внимания, нагнулась за ним. Платок упал далеко, пришлось потихоньку залезть под стол. А что это такое? Туфелька Синди, как бы ненароком, прижалась к сапогу Короля. Неизвестно, заметил он подстольные поползновения своей невесты или нет, поскольку в лице его ничто не изменилось, но сразу с тихим щуршанием подковки на каблуке отодвинул ногу, причем так, что дотянуться до него стало совершенно невозможно. Что ж, сомнений в том, что он обратил внимание на заигрывания Синди, уже не осталось. Удовлетворённая реакцией своего венценосного жениха, Эрин вернулась на место. Обвела взглядом нишу и прочий зал, чтобы убедиться, что её «отлучка» и приключение под скатертью никого не привели в состояние шока, и застыла в этом самом шоке сама. За столом напротив кабинета почтенная дама с длинными седыми волосами, уже достаточно в годах, сидя напротив своего визави, тоже строила глазки. Как школьница. Заметно было, что она старается выглядеть моложе своего возраста — хороший макияж натуральных тонов, наряд, соответствующий более молодой женщине, распущенные по плечам и спине волосы... И смех такой визгливый, тонкий и слишком громкий для непринуждённого разговора… Эльфийка проследила её взгляды — да, с того места Король тоже хорошо виден. Ну и дела! — А дома всё же лучше! — негромко произнес Джарет, имея в виду, разумеется, свой Замок, потому что Эрин уже именно домом его и называла, что доставляло Королю огромное удовольствие. — Не то слово! — с чувством ответила она. И то, как она произнесла эти слова, вызвало на его лице едва видимую улыбку. — Как бы я хотела вернуться обратно… туда, где всё начиналось… В те места… — Это я могу устроить, — нагнувшись, мягко прошептал он её на ухо.***
Этот вечер, прежде чем закончиться, принес ещё несколько сюрпризов. Сверхъестественная часть общества потихоньку уговорилась продолжить вечер в номере Даниэль и Данлена. Что могли понять люди из всего того, что довелось пережить магическим существам? Как и семь лет назад, никто не решился бы открыть им правду, ничто в этом отношении не менялось даже по прошествии времени. Альвен, муж Надежды, тоже принял участие в этом продолжении. Из чего Эрин заключила, что есть что-то, что в нём сокрыто. Либо что ему известно о нечеловеческой природе его жены и её подруг. Накинув мех на плечи, она уже встала, чтобы последовать за Его Величеством к выходу из зала, когда официант с поклоном подал ей поднос, на котором лежала роскошная роза и строгий небольшой футляр тёмного дорогого дерева. Когда официант удалился, Эрин открыла коробку и нашла там изящный очаровательный золотой браслет, усыпанный бриллиантами. Она знала, от кого это подношение. Будь это подарок Джарета, она была бы невероятно счастлива, потому что украшение было изумительным и чудно смотрелось бы на её запястье. Но оно здорово проигрывало в её глазах, будучи подаренным лицемерным, насквозь фальшивым негодяем. Что ему надо? Зачем это непонятное внимание? Раскаялся? Ещё чего! Только не он! Она повернулась в ту часть зала, которую прежде оставляла без внимания. Вот он. Из-за их стола его было не видать, но он, очевидно, видел её хорошо. — Не показывай эмоций! — ровным голосом предупредил Джарет. — Так ты знаешь, что он тут?! — Он весь вечер следит за тобой. — Я его!.. — Эрин задохнулась от возмущения и нехорошего предчувствия. — Оставь его мне. Он мне понадобится живым. Выйдя в пустынный холл, она спиной почувствовала, что Дин тоже застыл где-то неподалёку и не сводит с неё глаз. Подойдя к изысканно отлитой бронзовой урне, она с особым, злорадным удовольствием демонстративно выбросила подарки. Она не слышала, как Джарет приказал своим охранникам найти Дина Кейси. Его здесь уже не было, он знал, чувствовал. И так оно и было. Подругам было что обсудить. С изумлением слушала Эрин о принудительном путешествии каждой из них через какой-то неожиданный временной портал. Нет, они его не искали специально. И в безумном сне не пришло бы такое в голову. Порталы они такие, сами попадаются на пути, — влетишь туда на своей собственной скорости, а обратно дорогу найти крайне сложно. Обе они угодили в одно и то же время, но в разные места. Им так и не удалось выяснить, что же это за время, — ну явно же не двадцать первый век. Многое пришлось пережить, много кого встретить — в частности, мужей (ага, интуицию не проведёшь — их мужчины не из этой эпохи! Подруги привели их с собой… Но как они смогли здесь адаптироваться?). И не все встречи были приятными. Например, пробежка через некий огромный лабиринт со множеством хитроумных и смертельно опасных ловушек и кучей мерзких троллей и гоблинов. А король их ещё тот прохиндей — жулик из жуликов. Даниэль выбраться было всё же проще. Надежда колдовскими силами не обладала и потому потратила на это куда больше времени и сил, сражаясь с дикими довольно кровожадным тёмным народом (впрочем, кровь-то у них на вкус весьма поганая!).Вдобавок она всё это время бесилась от злобы, потому что на каждый шаг вперёд приходилось два шага назад. И даже вампирская скорость мало помогала. То, что казалось выходом, на деле оборачивалось тупиком. А что уж говорить про милое местечко с жутким болотом! Даже рассказывая об этом, она рычала, почти как зверь. Ещё повезло, что не провоняла насквозь этой пакостью. Счастье, что сумела удержаться на ногах, когда все законы физики обратились против неё. А этот их отъявленно обходительный Повелитель ещё и издевался над ней, стоя наверху, на сухом чистом возвышении, и интересуясь, удобно ли ей. Даниэль старательно удерживала улыбку, закусывая губы. Зато Джарет, ошарашив рассказчицу, расхохотался от всей души: — О, дедуля! Узнаю портрет. Любил покуражиться, старый чёрт! — Ваш… дед?! — потрясённо выдохнула Надежда, забыв набрать побольше воздуха в лёгкие. — Ваше Величество… Она укоризненно покачала головой, глядя на него. Не ей, конечно, высказывать упрёки нынешнему королю гоблинов, но… Но это слишком! — А что? И меня его выходки выводили из себя. Но уж таким он был. Эрин с удовольствием смотрела на то, как в нём, хотя бы на несколько минут, снова проглянул тот самый Король, в которого с первого мгновения она влюбилась. Тот самый, что провёл её по своему Лабиринту, заставив понять, на что она готова и какое место занимает в этом мире. Тот самый, что походил на озорного мальчишку-подростка. Тот самый, которому она отчаянно позавидовала тогда. Тот, кого с кровью она оторвала от сердца и оставила возле Выхода из Лабиринта. Всё это безвозвратно ушло в прошлое. Теперь он почти всегда серьёзен, хмур, неразговорчив и утомлён тревогой и бременем ответственности. А как весело всё начиналось! — А… Лабиринт? — нерешительно спросила Эрин. — Ему многие сотни тысяч. Он переходит в наследство к каждому из нас. Как имущество, о котором нужно заботиться. Бросить нельзя – это не по правилам, — его брови снова сошлись в одну точку. И она почувствовала, как прежние проблемы опять возвращаются… — Ваше Величество! Уж коль скоро это был ваш дед, то когда же это было? Мне бы хотелось знать, в какую эпоху мы угодили? Или провалились… — Даниэль развела руками, пытаясь подобрать нужное слово и не найдя его. — Я так это и не смогла разгадать. Не отвечает Гугл, в какое время правил прежний Король Гоблинов. Я даже имени его не знаю… — Оно вам ни к чему — вы его и не выговорите. По крайней мере, на языке гоблинов. А эпоха… Это было что-то около пятидесяти тысяч лет назад. Обычно при таких известиях герои фильмов хором восклицают: «Что?!!». В эту минуту ни один из присутствующих не произнёс ни звука. Как будто все слова застряли где-то между сердцем и языком. — Но это же был ваш дед… — Надежда почти прошептала эти слова, не в силах сказать громче. — А что тут удивительного? На тот момент, когда он удалился от королевских обязанностей, ему было чуть больше тридцати тысяч лет. И снова на какое-то время повисла тишина. А Джарет тем временем размышлял о невольно поднятой теме. Дед. Да, это только так официально называлось «удалиться от королевских обязанностей». На деле же он просто исчез, испарился. Никто этого не видел. Но Джарет, как и все члены королевской семьи, знал, что где-то в Замке есть дверь. Где она и куда ведёт – об этом каждый узнавал в свою последнюю минуту. Вполне возможно, что она и возникала сама по себе, каждый раз, когда приходило время. И он подозревал, что за ней ещё далеко не конец. Жаль, что этот портал не попался ему самому. Джарет испытал невероятное желание схватить деда за грудки: а ну, говори, хрыч, что там дальше? Куда ведёт тот путь? И можно ли взять туда с собой существо иной расы? Если да, то Эрин пойдёт туда с ним. Она будет настоящей Королевой и хорошей хозяйкой, но одну он её здесь не оставит. Хотя бы из чисто эгоистических соображений. Оставим в стороне тот факт, что она не сможет управлять Хиллгрэмом так же твёрдо, как он сам. Здесь нужна мужская рука. У неё нет ни его сил, ни его характера, а без этого её сожрут. Балансировать на грани между добром и Злом трудно. Но она принадлежит ему, и её он заберёт с собой. Однажды. А пока…***
Каким было это утро, он не знал. Открыв глаза, Джарет обнаружил, что день начался тоже без него — стрелки часов приближались к половине второго. Дверь в спальню Эрин была открыта, а её кровать пуста. Но встревожиться он не успел. Она сидела у окна в глубоком кресле. В лёгком белом кружевном пеньюаре, с взлохмаченными волосами и с бокалом в руке. — Шампанское с утра? — он поцеловал её в волосы, всё ещё сохранявшие слабый аромат вчерашнего парфюма. — Что празднуем? Эрин ответила не сразу. Это отстойное чувство, которое возникает при каждой встрече сокурсников, когда кажется, что все остальные преуспели в жизни куда лучше твоего, а ты, позорище и неудачница, что вообще здесь делаешь, на этой выставке блистательный биографий дизайнеров с собственной линией в модных домах, владельцев фешенебельных отелей и ресторанов и прочих баловней щедрой судьбы? И даже Дин, упав на самое дно, снова поднялся на пьедестал. «Я слишком многого ждала от них, — решила она. — Мы все уже не те, что прежде. И, наверное, это нормально». Теперь она с чистой совестью могла признаться себе, что встреча скорее разочаровала, чем окрылила её, послать всё это подальше и вернуться к прошлой жизни, в свой собственный мир, сотканный из магии и чудес. Мир, где ей самое место. — Свободу… Поедем дальше!