Странная все-таки вещь — интуиция, и отмахнуться от нее нельзя, и объяснить невозможно. Агата Кристи
Она стояла одна посреди бесконечности. Ветер дул со спины, вихрем вздымая белые одежды и подталкивая вперёд, словно направляя в ничто. Пустота и мрак окружали её. Когда глаза привыкли к темноте, она смогла различить, что стоит на дороге и эта дорога убегает за линию горизонта, туда, где с землёй сливаются чернильно-чёрные небеса. Она шла вперед. Ей было всё равно, куда идти. Сейчас они были вдвоём — она и её Путь. Тропа шла между полей, раскинувшихся под бескрайним небом. Только вдали оно было чуть светлее. Душный воздух липко касался кожи, а ветер не приносил прохлады. Дорога свернула к горам и побежала посреди ущелья. Небо нависло над горными вершинами, будто готовое упасть или разразиться дождём. В этом мире не было ни души. Миновав узкое ущелье, она вошла в долину. Ветер стих, а небо здесь было чистым и беззвёздным. Лишь полная луна одиноко взирала на опустевший город. Ослепительно-белые лестницы, мосты, башни, колонны, дома… Эрин медленно шла по улице. Здесь всё выглядело так, словно жители покинули его в спешке: входные двери были открыты, рядом с колодцем стояло оставленное кем-то ведро. Она заглянула в тёмную глубину источника и увидела там только отражение луны, растёкшееся по угольно-чёрной воде. Воздух был неподвижен, и поверхность не шевелила даже лёгкая рябь. Она вошла в один из домов. Он пустовал давным-давно — всюду лежал нетронутый толстый, пушистый слой пыли. Зеркало тускло мерцало в глубине комнаты, едва освещая сиянием ночного светила осиротевшую комнату. Посредине её, на столе, стояла ваза с высохшими цветами, от одного прикосновения рассыпавшимися в прах, и пустой бокал. Рядом слабо светился какой-то предмет. Ожерелье с огромным круглым голубым сапфиром в обрамлении бриллиантов. Застывшее в ладони море, потерянная кем-то чудная реликвия. Уловив снаружи шорох, она вышла из дома, всё ещё сжимая находку в руке. Метрах в десяти мелькнула чья-то тень. Эрин не чувствовала страха. Даже любопытства. Спокойствие. Она знала это место. Помнила какой-то далёкой, не своей памятью. Откуда? В замершем воздухе вдалеке странно и одиноко разлился колокольный звон. «Дон-да-линь!». Эхо давно ушедшего. Голос древнего колокола напомнил имя былого, забытого, затерявшегося в веках. Гондолин! Угасший Свет. Отзвук умолкших тысячелетий. Горная долина — сокрытая в скалах тайна Арды. Эрин на ощупь искала воспоминания о прошлом. О своём ли? Есть ли своё у каждого из них, Эльдар, когда ныне они собирают осколки гордого, некогда великого народа? Когда это «своё» неразрывно связано с общей судьбой всех квенди?***
Она проснулась. В спальне стояла тишина, нарушаемая тонким тиканьем больших напольных часов старинной работы. Узкий солнечный лучик крался по полу. Эрин долго смотрела на него, размышляя о странном сновидении. Гондолин! Кто бы мог подумать! Она никогда не чувствовала, что могла бы быть родом оттуда. Нет, скорее она дитя лесов и полей. По крайней мере, она точно из лесных эльфов, а кровь нолдор в ней течет в куда меньшем количестве. Хотя… Если судить об её умении при помощи кисти, клея, лака, грунта и разного подручного хлама творить произведения искусства… Лучик осторожно поднялся по короткому краю простыни и расположился на белокурой гриве Короля гоблинов. Воздушные пряди блестели на утреннем солнце, становясь почти золотыми. Она перевернулась на бок и, подперев голову ладонью, разглядывала тонкий профиль. Его волосы разметались по подушке, и она остро ощущала его неповторимый, непривычный и всё равно какой-то родной аромат. Что это? Дерево, пряности или дыхание моря? Разобрать было сложно. Да и надо ли? — Доброе утро, — сказал он, не открывая глаз. — Ты меня разбудила, между прочим. И да — я знаю, что ты на меня смотришь. — Джарет… — Кто это здесь поминает моё имя всуе и без должного почтения? — он открыл глаза и с нежностью посмотрел на неё. Она всегда рядом и всегда так недоступна, хотя только руку протяни — и коснёшься её. Нельзя! Надо подождать. Что такое пять лет для бессмертного? И что такое пять лет для того, кто не имеет права дотронуться до любимой женщины? Можно коснуться её волос, обнять, прильнуть губами к её губам — но на этом и всё. Проклятые правила. «От кого я завишу, подумать только! — горько усмехнулся Джарет. — Проклятый Эриан! Ну, как же! Король. Нельзя же не покомандовать!». — Я и забыла, какое у тебя самомнение, — усмехнулась Эрин, обводя взглядом гостиничный номер. Солнечные зайчики плясали на уютных светлых обоях и золотыми пятнышками лежали на мягкой бархатной пастельных тонов мебели. Обстановка и декор были именно такими, какие больше всего ценила эльфийка. Этот стиль она называла утончённой классикой. Пушистый ковёр, белоснежные камеи на стене, изящные подсвечники, туалетный столик на резных ножках, роскошная кровать с балдахином, шёлковые простыни, великолепная, почти дворцовая люстра, очаровательные пуфики… Королевский номер с двумя спальнями и гостиной. Джарет на роскошь не скупился. — Самомнение у психов. У меня — реальная самооценка. Эрин улыбнулась и промолчала. Его самолюбование нравилось ей, как ничто другое. Всё равно что читать книгу, у которой нет конца. Невозможно оторваться. Они приехали в Корк неделю назад. Эрин думала, что они воспользуются общественным транспортом. Но Джарет приобрёл дорогущий автомобиль, и они путешествовали на машине. Вообще они планировали прибыть сразу в Дублин, но в последний момент она попросила несколько изменить планы. Джарету было всё равно, он никуда не торопился. Едва обосновавшись в отеле (в лучшем, что есть в городе, разумеется), эльфийка поспешила сесть за руль. Поймав вопросительный взгляд Короля, она пояснила: — Это памятная прогулка. Раз уж мы в Ирландии, нужно посетить это место. Машина вырвалась за город. Мотор работал тихо, дорога была великолепна. Однако путь занял достаточно долгое время, Эрин молчала, и Джарет предпочёл развлекать себя живописными пейзажами юго-западной Ирландии. Глядя на массивные холмы, раскинувшиеся под сапфирово-синим небом, он силился представить себе, куда они едут и что значит для Эрин конечный пункт их сегодняшней поездки. Примерно через час Эрин остановила машину. Кругом не было ни живых существ, ни домов. Только автотрасса, поля и склоны холмов, припорошенные снегом. Она направилась вверх по правой стороне, навстречу горизонту. Снег похрустывал под ногами — ночью крепко приморозило. В утренних лучах солнца сияли снежинки, похожие на рассыпанные по подолу платья блёстки. Всё так же не проронив ни слова, Эрин шла вперёд и вперёд. Джарет и не спрашивал ни о чём. Захочет — сама расскажет. Он не задумывался о том, что это, чем бы оно ни было, имеет отношение и к нему. Внезапно она остановилась, и он взглянул на неё с удивлением. Не было никакого опознавательного знака, никакого ориентира, свидетельствующего о том, что они пришли как раз туда, куда нужно. Но она знала, что не ошиблась. Раскинув руки, широким жестом обвела она открытое пространство вокруг: — Это случилось здесь, — увидев недоумение в его глазах, пояснила: — В этом месте гоблины напали на мирных и ни в чём не повинных жителей. Джарет кивнул. Теперь всё понятно. Это место памяти. Решила припомнить, как он тогда облажался! — Раньше тут были руины города, который первым подвергся нападению. Но за год, что меня не было, они куда-то исчезли, — Эрин внимательно осматривала пустошь. — Не понимаю. Разве так бывает? — Это Чистильщики, — хмуро пояснил Король. — Они стирают из памяти людей всё, что так или иначе связано с их взаимодействием с магией и магическими сущностями. Они убрали все свидетельства этой резни. — Чистильщики? — переспросила она. — Никогда не знала, что они существуют. — Теперь знаешь. Она сделала несколько шагов в сторону и вдруг оступилась, чуть не упала. Нагнувшись, подняла с земли какую-то железяку. Клинок. Отряхнув от снега находку, она обнаружила, что он сделан из тёмного металла, похожего на бронзу. Джарету хватило одного взгляда, чтобы узнать работу гоблинских кузнецов. — Не всё убрали. Джарет стоял посреди заснеженных просторов, разглядывая кривой меч. В голову лезли не слишком достойные мысли. Чёртов идиот Хормер. Надо же было Эрин сражаться в составе эльфийских войск в те дни! Мало того что ренегат-наместник разорил и предал огню людские поселения, так ещё и стравил его с владыкой эльфов. Сквозь зубы приносил Джарет королю «дивного народа» свои извинения и заверения в том, что такого больше не произойдёт. Лично его вины в случившемся нет. Эриан принял извинения. Но какое это было унижение для Верховного гоблина! Эриан вёл себя более чем сдержанно и едва цедил слова. Скользя взглядом по мечу, Джарет вспоминал то, что видел однажды глазами Эрин. Чудовищную оргию вышедших из повиновения гоблинов, в глазах которых блестела необузданная жажда крови, их хриплые кличи, крики и стоны умирающих пленных, треск огня и звон клинков. С каких пор они вновь вернулись к грабежам и убийствам? Когда опять стали садистами и вандалами? Как посмел Хормер нарушить строжайший наказ своего короля жить мирно и тихо, не привлекая внимание людей и Света? А теперь она, Эрин, смотрит на него так, словно он причастен к этой сече или, того хуже, сам отдал приказ истребить всех жителей до последнего ребёнка в этих городах. Он и не думал отрицать это. Да, гоблины — не слишком мирная раса. Когда-то, ещё во времена правления отца, гоблины вместе с орками представляли собой страшное бедствие для людей и животных. Жестокие, беспощадные, коварные, словно буря, налетали они на поселения и оставляли за собой только пепел, кровь и смерть. Потом началась междоусобная война за главенство между этими двумя народами. Отец не умел усмирить буянов. А потом они с матерью просто исчезли. То ли нарочно, тол и просто их время пришло. Оставшись один во главе огромной страны, которую по причине полного развала и страной уже было назвать трудно, юный Король быстро принял решение и, став на сторону более миролюбивых и разумных гоблинов, коим и сам являлся, живо выгнал орков за пределы Хиллгрэма. Орки жуть как боялись грейвелинов, которые были правой рукой Джарета и перешли под его власть по праву наследования, и с тех пор в страну гоблинов не совались. Появился ли у них свой король, никто так и не узнал. Затем они перемешались с людьми, наплодили потомство — намётанный глаз Короля мгновенно отличал потомков орков от чистокровных людей. И добротой они не отличались. Видимо, гены всё же и впрямь сильнее воспитания. За четыре с половиной тысячелетия своего правления Джарет постепенно отучил гоблинов от разбойничьих набегов и направил их энергию в куда более созидательное русло. Отныне они должны были обеспечивать себя всем необходимым сами. Повздыхав о прежней вольготной жизни, они встали за плуги, взялись за кузнечные мехи и молоты, топоры и рубанки, принялись выращивать скот. Вот тогда и выяснилось, что не только оружием бренчать они горазды, а и к ремёслам у них тоже способности имеются немалые. Так и потекла их жизнь — тихо и незаметно для людского мира. Думая каждый о своём, они не заметили пары горящих глаз, внимательно следящих за каждый их движением. Существо притаилось среди снежных заносов и неподвижно замерло на месте. Глаза под капюшоном то и дело вспыхивали алым огнем и в них сквозила злоба. Лица не было видно, а маленькую фигурку полностью скрывал тёмно-коричневый, почти чёрный плащ. Соглядатай, мерзко хихикая, слился с окружающим миром, и каким-то образом ему удалось остаться незамеченным даже для всевидящего взора Короля гоблинов.***
Лилит полулежала в большом кресле. Её не заботило удобство, но она знала, что так выглядит притягательнее. Для кого? Какая разница. Красота — мощный союзник в любой партии. Она расположилась ещё удобнее, положив ногу на ногу и поигрывая серебряной туфелькой. Впрочем, она понимала, что стоящего перед ней мужчину её привлекательность интересует меньше всего. Это был Морран, глава стражи Чёрных лучников. А помощь и внимание Чёрных лучников можно было только купить. — Чего ты хочешь? — без особого почтения спросил Морран. В другое время её бы это крайне возмутило, но сейчас ей было не до церемоний. — Ваши стрелы разят без промаха, а рука ни перед кем не дрогнет. Убейте эльфийку, и я удвою ваш гонорар. Морран на секунду задумался. — Не выйдет. Король гоблинов всё время начеку и не допустит её гибели. — Но ведь он не всегда рядом с ней. Он часто оставляет её одну. — Она — его невеста. Я видел на её руке помолвочное кольцо, — заметил лучник, и в его голосе прозвучало явственное сомнение. — На неё отныне нельзя нападать. Только идиот пойдёт против всеобщих правил. Она — будущая Королева. — И она не должна стать ею. Помолвка пока что не оглашена на Балу. Ещё есть время. — Мы сделаем только одну попытку, — предупредил он. — Иначе он поймёт, кого надо опасаться, ринется обратно в свой замок и её спрячет там. А выкурить его оттуда не удастся никому. И доступа туда у нас тоже нет. — Хорошо. Но смотрите, работайте чисто. Меня он ни в коем случае не должен заподозрить, — Лилит поджала губки. — Не волнуйся, — усмехнулся Морран, — нанимателей мы не выдаём. Но за дополнительный риск нужна дополнительная плата. — Вот как? — Лилит вопросительно подняла тонкую бровь. Но голос звучал по-прежнему ровно. — Это за что же? — С Королём грейвелинов связываться никому не хочется. Если дойдёт до дела, перед ними мы бессильны, как и ты. А Джарет злопамятен и мстителен. Королева задумалась. Лучники уж больно много просят. Впрочем, в таких делах они незаменимы. Наёмные убийцы. Удачно, что Хозяин не в курсе её планов, иначе приставил бы к эльфийке демонов-охранников. Он только так говорит, что до девчонки ему дела нет. Но это неправда, а то бы он убил её уже давно. И она зачем-то ему нужна. Хотя в одном он прав: когда Джарету станет нечего терять, он будет чертовски опасен. Но Лилит знала, что её не предадут. Её боялись, пусть и меньше, чем Владыки гоблинов, но ужас она внушала превеликий. Она была готова на всё, лишь бы устранить соперницу, и знала, что не захочет потом испытывать горечь и досаду оттого, что сделала не всё, что могла. — Что же, — через минуту произнесла она. — Вы получите всё, что просите. Только помни: я заплачу лишь ту цену, которую ты назовёшь здесь и сейчас. Не меньше и не больше. — Договорились, — довольно улыбнулся демон.***
Есть в графстве Антрим в Северной Ирландии милая деревушка под названием Армой. Очаровательные улочки, небольшие дома, церковь, цветы кругом, аккуратные приветливые жители, которые, без сомнения, гордятся своим бытом. Но не только деревушка составляет предмет их гордости. В течение трёх сотен лет волшебным это место признаётся благодаря Буковой Роще, которая появилась в тех местах стараниями семейства Стюартов. Сто пятьдесят буков, посаженных по обе стороны дороги, сплетясь за долгие столетия ветвями и корнями, образовали естественный тоннель, днём поражающий воображение удивительным светом, струящимся сквозь ветви, а вечером и ночью — мрачной и зловещей атмосферой. Люди со слабыми нервами стараются не заглядывать туда в тёмное время суток. Любители острых ощущений вооружаются камерами и стараются провести ночь среди деревьев, наутро рассказывая всяческие страшные истории, якобы приключившиеся с ними там. А вот нелюдям и сочинять ни к чему, ибо знают они, что натолкнуться там можно и не только на призрак всем известной Серой леди. Эрин стояла почти посередине аллеи, побаиваясь идти подальше. Эльфы, конечно, не из боязливых, но ведь мало ли кто тут водится! Причудливо переплетающиеся тени и струившийся со всех сторон неяркий свет создавали ощущение нереальности этого места. Она щёлкнула затвором фотоаппарата, удивляясь про себя царящей здесь атмосфере таинственности и колдовских чар. Как будто попала в мир фэнтези, какой качественно в своих фильмах могут снимать только единицы режиссёров. Дорога в неизвестность. В никуда. Она вздрогнула, представив себе это место безлунной полночью или туманным вечером. — Всё чудесатее и чудесатее! — покачала головой Эрин, оглядываясь с опаской. Не дай Эру и впрямь призрака увидеть. Мало приятного в такой встрече. — Говорят, кого тут только не встретишь! — подхватил какой-то турист свистящим от возбуждения шёпотом. Можно подумать, он самолично обнаружил тут какую-то сенсацию. — Например, эльфа, — улыбнувшись, негромко произнес Джарет. — Кто бы мог подумать: гуляет себе по аллее. И вдруг — турист с «лейкой»! — Хотите побывать тут ночью? — спросил спутник. — Давайте как-нибудь вместе переночуем? — Ну, нет! — решительно отказалась Эрин. — Ещё чего не хватало! Джарет, улыбаясь, молчал. Он смотрел на то, как Эрин реагирует на это место. Ей не по себе. Хорошо! Она снова начала чувствовать. За те последние десять дней, что она провела в его Замке, там ничего не изменилось, хотя первый её визит оставил заметный магический след. И он понял, что за время своего сопротивления она сильно ослабла, потому что потеряла почти всю свою магию. Поправка физического здоровья была всего лишь удобным объяснением. На самом же деле, Джарет понимал, что следует всемерно усиливать её магический потенциал, напитать её колдовской силой, сделать более восприимчивой. А для этой цели лучше всего подходят именно такие места, где тайные силы земли и неба сочатся из каждого камня и каждой травинки. — Что ты чувствуешь? — шёпотом спросил он, нагнувшись к самому уху Эрин. — Мы здесь не одни, — так же шёпотом ответила она, трясясь мелкой дрожью. Она ничего и никого не видела, но кожей ощущала присутствие. Чувства обострились почти до болезненного состояния. Слухом она улавливала шорохи и голоса, словно доносившиеся из иного мира. Странные голоса. Людям они явно не принадлежали, как не принадлежали ни одной из ныне живущих в этом измерении рас, какие она могла назвать. Если бы она не знала не понаслышке о существовании потустороннего, то подумала бы: так вот как звучит сумасшествие! В какой-то момент ей показалось, что чья-то рука коснулась её щеки, провела ладонью по волосам. Эрин резко обернулась, но никого, конечно, не обнаружила, кроме присмиревшего туриста, который мигом утратил боевой пыл и с безумным страхом озирался по сторонам. Очевидно, желание провести тут целую ночь у него напрочь исчезло. — Я сматываюсь! Чего и вам советую! — панические нотки очень явно слышались в его голосе. — Тут бесовщина какая-то! Эрин посмотрела на него долгим задумчивым взглядом, потом покачала головой: и это днём-то! Но, обведя взглядом окрестности, заметила, что уже не день вовсе и смеркается быстро. Вдалеке, в деревушке, приветливо и тепло мигали огоньки в окнах домов, словно приглашая туристов войти под кров, где их ждёт вкусный ужин, горячая ванна и чистая постель. Джарет не торопил её. Эрин зябко ёжилась, но с места почему-то не двигалась. Осмотревшись, она увидела, что они остались вдвоём, хотя и с начала-то их было всего трое. Турист-таки смылся. Трусишка, улыбнулась про себя эльфийка. Что, впрочем, неудивительно. Вечерние сумерки, серо-синие, опустились откуда-то сверху и сделали пустынную аллею до крайности неуютной. Она с удовольствием подумала о том, что хорошо бы оказаться сейчас в своём номере, почитать хорошую книгу, иногда бросая взгляд в тёмное окно, или посидеть при свече, уделяя долгожданное внимание своему «я». Когда они вернулись в деревушку, из окон домов уже лился тёплый золотисто-медовый свет. Эрин почувствовала себя счастливой. Больше того, в ней жило ощущение, что жители здесь все так же счастливы. Что это вообще само по себе счастливое место. Здесь всё казалось каким-то привычным и родным, хотя ни разу в жизни она в этих местах не бывала. Но больше всего удивлял её сам спутник. Нельзя сказать, что год знакомства — это такой уж большой срок. Хотя бывает порой так, что за целый день о ком-то узнаёшь больше, чем за целый век. Ей казалось, что она хотя бы немного его знает. Во всяком случае, исходя из собственных наблюдений, она считала, что он привык только к самому лучшему и ни за что не опустится до чего-либо неподобающего качества. Как говорится, положение обязывает. Но вместо того чтобы сегодня же улететь в Дублин и обосноваться в самом шикарном отеле столицы, Джарет предпочёл снять номер в деревенской гостинице, скромной, хотя и очень милой. Шагая по мощёным улочкам, она разглядывала дома, ящики с цветами под наличниками, чистые дворики, местный паб… Если бы она была одна, то могла бы прожить здесь всю жизнь.***
Небо покрылось узорами тысяч звёзд. Гондолин раскинулся под ним, точно распахнул объятия. Она стояла у фонтана, задумчиво глядя на тёмную воду, вспыхивающую огоньками пушистых звёзд. Где-то далеко впереди мелькнули светлые волосы, в лунном свете показавшиеся жидким серебром. Она подняла глаза и встретилась взглядом с тем, кто стоял перед ней. Иллион! Его лицо было спокойным и задумчивым, словно он размышлял о чём-то. На голове венок из цветов, на плечах бархатный ярко-зелёный плащ. Эльф протянул к ней руку ладонью вверх, беззвучно приглашая отправиться за ним. С неудержимой силой позвала её родная кровь, тело само подалось вперёд, навстречу собрату. И в тот миг, когда Эрин готова была последовать его зову и вложить пальцы в его ладонь, позади неё возникла тень. Эта тень обрела чёткие очертания, форму и объём и стала человеком. Человеком ли? Эрин обернулась. В двух шагах от неё стоял Джарет. Он тоже протягивал к ней руку, но смотрел не на неё, а на Иллиона. Долгим был этот взгляд. Как разговор без слов. Предостережение. Она потянулась к нему, коснулась его пальцев (даже через мягкую перчатку они на ощупь казались ледяными), и он прижал её к себе, по-прежнему не отводя холодного испытующего взгляда от эльфа. Иллион медленно отступил в тень и растворился в ночном безмолвии… Эрин вздрогнула и проснулась. Джарет смотрел на неё. Знал ли он о том, что она только что видела?***
Ясное утро, морозное и звенящее, поднималось над землёй. Солнце ещё только начало освещать небо, окрашивая его сперва в золотисто-оранжевый, потом нежно-розовый, а под конец глубокий синий цвет. Воздух был необыкновенно, дурманящее свеж. Звёзды гасли одна за другой. Стояла необыкновенная тишина, и ещё явственнее слышался хруст снега под сапогами. Буковую аллею заволокло густым туманом (странное дело, нигде больше этого тумана не было!), сквозь него даже лучи солнца не пробивались. Эрин стояла у края рощи, стараясь разглядеть дальний выход из неё. Куда там! Видимость была от силы метров пять. Она вслушивалась в звуки, доносящиеся из рощи. Иногда чудилась конская поступь, иногда человека шаги, а порой до слуха доносились крики, напоминавшие то птичьи, то человечьи. Эльфийка пришла сюда одна. Король снова оставил её, чтобы наведаться в свой Замок. Он мог следить за событиями из магических шаров, но, видимо, то, что он вчера увидел, ему очень не понравилось. Услышав позади себя шорох, она резко обернулась и вздрогнула от неожиданности: позади, прямо на дороге, метрах в десяти, стояли трое темноволосых мужчин в черной одежде с арбалетами в руках. — Эрин Гриффин? — уточнил тот, что стоял посередине. Она кивнула, ещё не понимая, кому и зачем понадобилась. Впрочем, объяснять ей никто не собирался — незнакомцы направили на неё арбалеты. Всё произошло слишком уж быстро. Эрин ощутила, как в ладони вспыхнул защитный огненный шар. Ещё с неделю назад Джарет, не обращая внимания на охи и вздохи, заставил её овладеть защитным Огнём. Как он был прав тогда! Словно в воду глядел. Потом она услышала щелчки выпускаемых стрел. В этот миг Джарет, появившись из пустоты, сгрёб её в охапку и… она очутилась в гостиничном номере.***
Словно из жизни вырезали несколько минут. Как разрезают и склеивают плёнку. Как будто впервые она увидела эту комнату. Белоснежные чистенькие занавесочки на окнах. Подоконники чуть выше колен с молоденькими и потому небольшими ещё растеньицами в глиняных горшочках. За окном крупными хлопьями падает снег. Низкий потолок. Жёлтые, словно солнцем освещённые стены. Широкая двуспальная кровать у стены с пуфиком в ногах. Невысокие прикроватные тумбочки, уютные лампы-грибки под гофрированными абажурами. Резной подзеркальный столик, банкетка с бархатной подушкой и на гнутых ножках. В углу около окна круглый журнальный столик и лампа побольше. По бокам от него — глубокие мягкие кресла. На полу — очаровательный ковёр с густым длинным ворсом кремового цвета. У другой стены большой тёмно-коричневый, почти чёрный, резной, явно старинной работы шкаф. Дверь в ванную комнату. Комната дышала простотой и уютом, и именно простота и уют сейчас ей нужны. Будто издалека она слышала голос Джарета, который в бешенстве орал на грейвелинов, ростом от страха ставших вполовину меньше и опустивших морды чуть ли не в коленям, дабы не встречаться взглядом в разгневанным Владыкой. Благо магия Его Величества позволяла не выносить сора за порог и «семейные» дрязги сохранять в исключительной конфиденциальности. — Как вы допустили это?! Где вы шлялись? Опять в пабах заседаете? Закрою, к чёртовой матери, весь этот рассадник лени!!! — Ваше Ве… — Молчать! Грейвелины послушно умолкли, глядя в пол. Они по опыту знали, что и впрямь лучше всего молчать, пока Король не наорётся всласть. — Всё приходится самому делать! Да что ж такое-то?! Почему вам ничего поручить нельзя?! Могильщики молча соглашались с Повелителем: да, отлучились, растяпы, на полчасика, и вот что вышло! И надо же было Лучникам напасть именно в эти полчаса! Видя, что с перепуганных слуг нечего взять, разве только опавшие с хвостов шипы, Джарет бросил: — Тридцать старших стражей сюда! Окружить здание! Без проверки никого не впускать. Охранять дверь. Облажается хоть один — шкуру спущу со всех. Убирайтесь вон! Комната мигом опустела. Не такой был момент, чтобы кому-то хотелось оставаться возле еле сдерживающегося Короля. Гоблинам-то что? Болото — это ерунда. А вот грейвелинов Джарет мог запросто убить, как и Жнецы. Конечно, это необычайная редкость, и история умалчивает о количестве подобных расправ, но сама возможность была более чем реальной. Но Жнецов-то грейвелины как раз и не боялись, ибо тем было настрого запрещено использовать подобный приём, да в том и нужды не было. А вот Джарет — дело иное. Известно — Король: хочет — карает, хочет — милует, подданные-то его.***
— Кто это такие — Лучники? — тихо спросила эльфийка. Она привыкла к тому, что половина тёмного мира желала её сёстрам и ей смерти. Но чтобы вот так — ни с того ни с сего… — Чёрные лучники, — кратко ответил гоблин. — Что они из себя представляют? — Наёмники. Убийцы. Эрин чуть вслух не высказала любимое выраженьице Жнецов: «Твою мать!». Да, вернуться бы сейчас в свою команду! Как там всё просто — дело имеешь исключительно с людьми и изредка с эльфами. Ничего магического. Красота! — Надо было сжечь их арбалеты! — с досадой на собственную недогадливость произнесла она. — Ведь я могла. Так перепугалась, что забыла обо всём. — Тебе это и не удалось бы. Их нельзя сжечь так просто. Это же магия. Она обрушилась на кровать. От пережитого страха в ногах и руках появилась страшная, невыносимая слабость. — Кому же это опять я не угодила?! — Их кто-то нанял, — с задумчивой нежностью Джарет погладил её по волосам. По лицу его она не могла догадаться, что прямо сейчас он лихорадочно обдумывает, кому она могла понадобиться. У сестёр так много врагов! Пока что нападению подверглась только Эрин. Он знал это совершенно точно, потому что в противном случае Белинда и Бэт непременно позвали бы на помощь. Но они молчали, стало быть, всё спокойно. — Кто их нанял, пока не знаю. Это может быть кто угодно. Они даже Хозяину не подчиняются. — Они знали, кто я. Знали моё имя. — Конечно. Лучники не нападают вслепую. — Почему их никто не истребил? — Это трудно. И потом, от них и польза тоже есть. Они ведь и демонов истребляют. По заказу, разумеется. Эрин помолчала. — Может, это Хозяин? — Нет. Владыкам запрещено нападать друг на друга. Есть пакт о ненападении. Его нарушить не имеет права никто. — Может, всё-таки вампирская королева? — Лилит? — удивился он. — Ей-то зачем? — Она влюблена в тебя. Должно быть, дорогу расчищает. Джарет помолчал, оценивая её догадку. Надо же, заметила! — Вряд ли. Если бы она была мне нужна, я не стал бы ждать так долго. — Не всякая женщина способна смириться с отказом, — заметила девушка. — Как бы там ни было, никто не имеет права нападать на избранников Владык. Это запрещено, казни подвергнется всякий, хоть простой смертный, хоть один из нас. — Разве тебя можно убить? — удивилась она. — Всех можно, — без колебаний ответил Джарет. — Что же нам делать? — Ты боишься? Если да, вернёмся в Замок. Там тебя никто не тронет. Хотя это будет равносильно бегству. — Они придут сюда за нами? Может, стоит уехать прямо сейчас? — Нет. Второй раз Лучники не нападут. Они знают, что я уже в курсе. Я могу пойти по их следу, но это ничего не даст. Им платят так хорошо, что они и под самыми ужасными пытками не выдадут своих хозяев. — Если вернуться… Мне придётся прятаться всю жизнь. Как крысе. Скрываться по углам, трястись от вида собственной тени, — задумчиво проговорила Эрин. — Да, я боюсь. Но бежать ни от кого не буду. Что ж, будем ловить моего убийцу на живца! ©