Сердце лучшей из женщин безжалостно к страданиям соперницы. Александр Дюма. Три мушкетёра
В Замке шли последние приготовления к Рождественскому балу. Такое событие, как введение подобного государственного праздника, в королевстве гоблинов отмечалось впервые. Трудно описать ажиотаж, который вызвали ёлочные украшения. Вся эта сверкающая красота — гирлянды, шары, банты, соскульки, свечи, ёлки, остролист, шалфей и омела в залах королевского дворца вызывала жгучую зависть высокородных придворных. Даже их, избалованных всяческими чудесами и магией (ведь их Король был самым великим, по всеобщему мнению, магом), потрясала сказочная, волшебная атмосфера, которую принесло это, с позволения сказать, Рождество. Причем, тем сильнее накалялись страсти, поскольку игрушки и мишуру нигде в Дарлионе нельзя было ни достать, ни купить. На что только ни шли вельможи, дабы и самим заполучить хоть чуточку этого блеска, даже на подкуп дворцовой челяди. Наконец, отчаявшись, каждый богатый дом отрядил по одному из закупщиков в людской мир, и Джарет, строго-настрого наказав вести себя среди людей прилично, на несколько минут открыл проход. Самого его здорово позабавила вся эта возня глупых, чванливых индюков и индюшек, которым и делать-то больше нечего, как день и ночь перемывать друг другу кости. Закупщики и приказчики вернулись с ворохами и коробками, совершенно раздувшиеся от важности выполненных поручений и массы полученных впечатлений. Личным гостям Его Величества, которых было совсем немного, были отправлены приглашения, напечатанные (в типографии «внешнего мира», разумеется) на глянцевой бумаге с золотыми вензелями и личным королевским знаком. Их получили сёстры Гриффин, Джин и Эйдан (за него просила Бэт), а также король Ленгис и королева Белоцвета. С точки зрения Великого Совета, такой подбор гостей был для Короля гоблинов более чем странным, но именно это интересовало его меньше всего. Сборы сестер на бал носили хаотичный характер. Эрин, уже привычная к таким мероприятиям, не особенно волновалась: у неё было множество платьев ещё со времен балов в Итиль-Имрат (ведь надевать одно и то же платье дважды везде считается моветоном). Она с легкостью одолжила сестрам любые на выбор. Белинда взяла себе шелковое платье алого цвета с нижней юбкой из белого атласа, изящно выглядывающей из-под драпированной и собранной прелестными зажимами верхней юбки, с П-образным вырезом, рукавами-фонариками и тугим корсетом на шнуровке. Бэт выбрала персиковое платье с множеством очаровательных бантиков на лифе и юбке. Эрин принесли платье из темно-синего бархата с вышитыми серебром звездами и серебряными же кружевами. Это был подарок Его Величества, и она с удовольствием его приняла. Платья на кринолине выглядели прелестно, и сёстры не раз вздохнули об ушедшей в прошлое чудной моде. Джину пришлось взять напрокат камзол. Эйдан не пожелал надевать одежду с чужого плеча и сделал заказ портному-вампиру, славившемуся своим искусством, ибо вдыхать всю ночь человеческий запах, обычно намертво впитывающийся в людскую одежду, и тем самым испортить праздник никак не входило в его планы.***
С утра в Сочельник в доме спешно заканчивались приготовления к празднеству. Благодаря Белинде, мало что оставалось не сделанным. Елка наряжена, подарки уложены среди зелёных ветвей, перила лестницы увиты гирляндой из остролиста, на входную дверь повешен большой яркий венок. Джин загодя поставил на лужайку перед домом большого светящегося снеговика и композицию «Санта на оленях», а дом и кусты украсил иллюминацией. Бэт развешивала носки над камином в гостиной, чтобы добрый «рождественский дед» оставил в них свои подарки для всех членов семьи. Эрин бегала с метелкой для пыли по дому, а Белинда навестила нескольких соседей с корзиночками рождественского печенья. Разнообразные приятные хлопоты заняли почти целый день. Часов после пяти девушки, пользуясь целодневным отсутствием мужчин, решили посидеть и немного отдохнуть. Теперь можно было попить кофейку. Эрин кофе не слишком-то любила, поэтому заварила себе чай, добавив туда цедру апельсина, корицу и гвоздику, отчего по её комнате, где они и собрались, разлился упоительный аромат. Сестры всегда находили, о чем поговорить. Эрин рассказывала им о своей прогулке по Дарлиону, и Бэт счастливо вздыхала, радуясь тому, что вскоре всё это увидит своими глазами. Известие о помолвке было так неожиданно, что на пару минут в комнате повисла тишина. Хотя девушки, в отличие от самой невесты, с нетерпением ожидали этого события и, собственно, предполагали, что это случится именно во время её гостевания в Лабиринте, но новость всё же застала их врасплох. Очень кстати пришелся и маленький фокус: эльфийка на глазах у Бэт и Белинды собрала в ладонь все язычки свечей на своей ёлке, а затем снова выпустила их. Сёстры изумленно смотрели на неё: за время своего отсутствия она значительно преуспела в овладении навыками контроля своей силой. Им до такого было ещё далеко. Эрин только засмеялась: чего бы она достигла без такого наставника, как Джарет! О том, чтобы научиться извлекать огонь из воздуха или из своего тела и гасить его, она умолчала. Подобный разговор уже был, Джарет обещал научить её, как только она освоит управление живым огнем. А пока — тренинг и ещё раз тренинг…***
Тем временем в Замке состоялся иной разговор, не такой приятный, как в этой семье. С неожиданным визитом и без приглашения нагрянула Королева Лилит. Впрочем, она всегда появлялась без приглашения — по опыту знала, что из всех членов Совета Джарет обычно приглашает к себе только своего друга Ленгиса и его супругу фею Белоцвету, даром что фей в Хиллгрэме терпеть не могут, а Ленгис — старинный друг и Эриана тоже. Вот пример того, что поговорка «друг моего друга — мой друг» не всегда верна. Будь это кто-то другой — она бы не только обиделась, но и отомстила за оскорбление так, чтобы память об этой мести оставалась в преданиях на веки вечные. Но только не ему! Помимо того, Джарет вызывал в ней чувства, весьма далекие от дружеских, он был ещё и таким врагом, которого она ни за что на свете не хотела бы иметь. Джарет и рад был бы выставить её вон. Этот самодовольный кусок льда бесил его куда чаще, чем забавлял. Но приличия необходимо соблюдать. Указав непрошеной гостье на кресло, он мило улыбнулся: — Кофе? Вино? Крови, извини, предложить не могу. Лилит едва заметно скривилась: хуже крови гоблина может быть только кровь орка. Интересно, каков на вкус грейвелин? Увы, этого никто не знает. — Я вижу, здесь намечается праздник? Что за повод? Твоя помолвка? Королева затаила дыхание. О, чего бы она ни отдала за то, чтобы услышать в ответ, что никакой помолвки не будет! Единственное, что укрылось от потрясающего слуха Верховного гоблина, — это стук её сердца. Его он никогда не слышал и ни минуты не сомневался в том, что его попросту не существует. — Именно так. — Не рано ли? Она ещё не оглашена на Балу 14 февраля. — Это несущественно, — Джарет тонко улыбнулся. О, как приятно стереть эту ухмылку с её губ! — И наших планов не изменит. «Наших»! Лилит едва подавила жгучее желание разбить изысканную кофейную пару, стоящую перед ней на столике. Неужели он так слеп, что не замечает её чувств и разницы между нею и этой… девкой! И всё-таки она в очередной раз взяла себя в руки: никто до сих пор не вызывал в ней такого отчаяния и никем она прежде не дорожила, только этим недоступным для её понимания и чувств существом. — Ты, что нашел ту самую, единственную… Скажи, есть ли она, эта любовь? — Если бы ты не питалась теми, кто осмеливается взглянуть на тебя не только со страхом, то уже давно нашла бы её, — усмехнулся Джарет. — На Эйдана я смотрю совсем по-другому, но он избегает меня. — И ты ему это позволила? — Что именно? — Королева кокетливо взмахнула пушистыми ресницами. — Оставить тебя и увлечься другой. Лилит огорчилась. Кто бы мог подумать, что Эйдан предпочтёт эту замухрышку-ведьму! До последнего она верила, что Эйдан вернется к ней, ведь она считала, что он всё ещё любит её! А оказалось… Пришла очередь Джарета смеяться. Какой сюрприз! Оказывается, королей тоже отвергают. И главное, кто! Те, что должны быть бесконечно благодарными за чувства к своим ничтожным особам! Прелестно, не правда ли? Что ж, так или иначе, пришлось пригласить её остаться и присутствовать на балу. Как ни крути, а невежливо выставлять коронованную гостью только потому, что не хочешь её видеть. Монархам нельзя терять лицо. Однако, приглашение, по-видимому, прозвучало слишком любезно, Лилит истолковала его по-своему. — Я поздравляю тебя с помолвкой. Но… Если ты передумаешь… — бархатным голосом произнесла она и взяла его за руки. Глаза Джарета мгновенно сверкнули лютым холодом, и он резко высвободился. — Я пригласил тебя на бал, и только. Не рассчитывай на большее. Он подошел к двери, выходящей из гостиной в коридор, и распахнул её, знаком приглашая Королеву «выметаться» вон. Намек был понят. — Да, черное и белое рядом смотрятся прелестно, — насмешливо процитировала Хозяина Лилит. — Тьма и Свет… Что ж, я должна подготовиться к балу. Не прощаюсь! — И ещё, — остановил её Король уже на пороге. — Будь любезна уважительно вести себя с моей невестой. — Непременно, — усмехнулась она.***
Бал начался ровно в полночь, поскольку здесь, в Дарлионе, искренне полагали, что ночью веселиться гораздо интереснее, и, надо сказать, были при этом не так уж далеки от истины. Эрин понятия не имела, откуда Король взял такое дивное небо прямо под потолком зала, только небо это было усыпано удивительными, пушистыми и сверкающими острым ледяным блеском звездами. Зеркальные стены, отражая толпы танцующих, удваивали, утраивали, удесятеряли их количество. Конфетти и серпантин поминутно выстреливали в воздух, напоённый какими-то неземными ароматами. Музыка, веселая и легкая, звала присоединиться к танцующим. Белинда и Джин быстро вписались в круг и получали огромное удовольствие от танца. Этим двоим везде было хорошо, лишь бы вместе. Бэт и Эйдан стояли на балконе и о чем-то негромко разговаривали. Эрин наслаждалась. Ей некуда было спешить, нечего было опасаться и больше не требовалось принимать кровопролитных для своего сердца решений. От сегодняшнего бала она намеревалась получить всё, на что не посмела претендовать в прошлый раз. Она уже не та Золушка, что сломя голову убежала от своего счастья. Правда, причины были другие, и на кону стоял король, а не принц, но так лишь уж это важно? Ведь теперь она и сама не та, что прежде. Теперь она — невеста Владыки гоблинов. Скажите, пожалуйста, как статус меняет личность! Положение-то и впрямь обязывает. Когда их с Лилит представили друг другу, Эрин (ныне обладательница герцогского титула, к величайшему своему изумлению, ибо таковой себя совсем не ощущала) не поклонилась. Королева удивилась и нахмурилась. Но эльфийка сделала вид, что не заметила её недовольства. Пусть себе гневается. Дело не в происхождении вампирши. Обе они нутром почуяли друг в друге соперниц. Нет, беседа протекала более чем мирно и даже любезно. И для первой встречи внешне всё было совсем неплохо. Но взгляд Королевы был холоден, как морозильная камера в морге. Эрин же смотрела с вызовом: «Что, жужелица, получила? Обломчик, милая!». А означать обмен такими взглядами мог только одно: война. Без правил. По сравнению с женскими войнами, государственная политика и международная дипломатия — детские игры. Не будь Джарет помолвлен с одной из этих дам, такой поворот событий привел бы его в состояние зрительского восторга. О, это всегда интересно, ибо у женщин фантазия воистину неистощима! Собственно, он прекрасно понимал, чем может обернуться эта первая встреча, вернее, он предпочел бы, чтобы она вообще никогда не состоялась, но деваться было опять-таки некуда, уж очень удобный момент для визита выбрала эта сосулька в шелках. Единственным выходом было пригласить Эрин на танец. Но тут кое-кто из придворных проявил инициативу, весьма и весьма удивившую его. Отличился всё тот же франт, что на прошлом балу вальсировал с нею. Джарету не осталось ничего другого как пригласить Лилит — всё же правила королевского этикета никто пока что не отменял. Хотя с куда большим удовольствием он пригласил бы кого-нибудь из сестёр Гриффин. На этом фоне они казались сущими ангелами. Эрин с трудом сохраняла спокойствие — её кавалер постоянно на ухо нашептывал всякий бальный вздор: комплименты, дворцовые анекдоты, забавные сплетни… Иногда она не могла удержаться и искренне смеялась. О, как изменилось отношение знати к ней после объявления о присвоении титула и известия о помолвке! Простой люд и раньше шапку ломал и кланялся, а теперь эти расфуфыренные в пух и прах фифы и фанфароны жеманно раскланивались, целовали руку, говорили пошлые, затасканные комплименты. Но всё же это внимание было приятным. Разговор во время танца был лёгким и ненавязчивым, но, встретившись взглядом с Джаретом, проходящим мимо в паре с Лилит, она не могла не заметить, что не слишком-то его это её веселье радует. Она пожала плечами: это бал, а на бале надо танцевать и развлекаться. Разумеется, в разумных пределах. Едва один вальс закончился, как начался другой, и Эрин подхватил следующий партнер — долговязый, с огромным носом и лошадиными зубами. Джарет неодобрительно издали покачал головой. Совсем распоясались! Король должен стоять в очереди! Впрочем, надолго его терпения не хватило, и он разбил пару. С первых же секунд она поняла, что он сердится, — его рука слишком крепко обхватила её талию, а другая чересчур сильно сжала её пальцы. — Джарет, ты делаешь мне больно! — поморщилась Эрин, едва сдерживая стон. — Ты тоже. — Мы всего лишь танцевали. — Да, конечно! Эрин исподтишка поглядывала на своего кавалера. Странно при такой потрясающей внешности, положении в мировом сообществе, происхождении, власти, состоянии, наконец, быть таким ревнивым. Хотя… эльфы этим порой тоже грешат. А ведь именно сегодня он чудо как хорош в своём рубиново-красном бархатном фраке. И особенно светлыми и воздушными кажутся на этом фоне его волосы. Кто мог бы соперничать с ним! Джарет пристально смотрел на неё, его глаза были слишком близко, и Эрин отвела взгляд. Ей никак не удавалось сохранять спокойствие, когда он пускал в ход свои колдовские силы. Она так и не сумела выработать хоть какой-то иммунитет. И всё-таки, как бы там ни было, он был рядом, а это замечательно. Она решила перевести всё в шутку, пока не поздно. — Все эти придворные долгоносики меня совершенно не интересуют, так что твоя ревность необоснованна. Но за это я не поцелую тебя на дорогу. Джарет задумался лишь на пару секунд, затем тряхнул головой и ответил: — За это я тебя тоже не поцелую. На том инцидент был исчерпан, и вскоре они уже оживленно обсуждали другие темы. Один только раз с ними столкнулась другая пара. Кавалер принес нижайшие извинения, и, подхватив свою даму, растворился в толпе. У мужчины тоже был длинный нос и смешная прыгающая походка. В ритме вальса Джарет слегка передразнил незадачливого подданного в свойственной только ему грациозной манере, вызвав взрыв смеха своей партнерши. Одна из дам, вальсировавших рядом, посмотрела на Короля взглядом, полным огненной страсти, но он этого не заметил. Зато заметила Эрин и с неожиданным злорадством подумала: «Ещё одна мечтательница! Зря. Фаворитки королевами не становятся!».***
Лилит чувствовала себя оскорблённой. Это был один из худших приемов в её жизни. Формально поводов для обиды было мало. Дворцовые обычаи соблюдались неукоснительно. Но само положение дел выводило её из себя. Сидеть на троне, пока другие танцуют, не так уж весело. По традиции, королеву может пригласить на танец лишь король. И за весь вечер она получила всего одно такое приглашение. Джарет просто проявил такт и холодную вежливость, но и только. В остальное же время он был занят своей невестой, почти не позволяя ей танцевать с другими. Да ещё раза три танцевал с Белоцветой. Лилит бросила мимолётный взгляд в зеркало: разве не хороша она сегодня в своём платье, черный шёлк которого украшен бриллиантами, как ночное небо звездами? Разве не великолепны её светлые волосы? Разве не выразительны голубые глаза в обрамлении чёрных пушистых ресниц? Сколько взглядов придворных ловила она на себе, но ни один не осмеливался пригласить её! А ведь могли бы, хоть из галантности. Проклятые приличия! Время от времени она отыскивала глазами Эйдана. Предатель! За всю ночь ни разу не подошел, не поклонился, даже взгляда не подарил! Зато ведьма эта безродная так рядом с ним и крутится. Простолюдинки всегда ведут себя непостижимо бесстыжим образом. Настоящим оскорблением было то, что эта «невеста» Джарета отказала ей в почтении. Ей, королеве! А ведь без роду без племени! Герцогиня! Одеваться-то толком не умеет, выскочка! Лилит пробовала «по-дружески» отговорить Джарета от этой его глупой женитьбы. Не со зла, конечно, а любя… Пока ещё не слишком поздно. — Мне жаль, — заметила она, бросив во время танца взгляд на «невесту», с улыбкой слушавшую всякую бальную чепуху своего кавалера, — но она тебя не любит. Ей хорошо с другими. Увы, Джарет отлично понял подоплеку её «заботы». — Зато я люблю за двоих, — сказал он с улыбкой, яснее ясного говорившей о том, что её хитрость ему известна и номер не пройдет. Рано удалившись в отведенные ей покои, Лилит в клочья разорвала своё платье. Неужели ему нравятся такие! Вспомнив восхищённые взгляды и комплименты придворных гоблинов, она почувствовала лютый голод. Вряд ли можно испытать удовольствие от гоблинской крови, но вот теми тремя ведьмами она была бы не прочь полакомиться. Интересно, какова на вкус кровь эльфа? Увы, нельзя! Но магического нейтралитета у неё ещё нет, он появился только после того как Старейшины огласят помолвку, а до того ещё больше месяца. Они планируют путешествие. Что ж, в дороге всякое случается: неожиданные встречи, опасные приключения, несчастные случаи… Наёмные убийцы. Эльфоборцы, наконец. Что, если всего этого станет слишком много? А вот когда девчонка уйдёт с её, Лилит, дороги, тогда и посмотрим, дорогой, кто останется рядом с тобой. Королева, скрипнув в раздражении зубами, принялась готовиться ко сну.***
— Как тебе нравится сегодняшний бал? — Здесь чудесно. Благодаря тебе. Эрин чувствовала, что в такт тягучей, чарующей, волшебной музыке всё снова плывет у неё перед глазами. Но это было приятно и никого дискомфорта больше не вызывало. — Ты счастлива здесь? — Больше чем когда-либо. Теперь уж она безо всякой задней мысли получала удовольствие от танцев. И, надо сказать, что Его Величество своим мастерством вызывал в ней бесконечное восхищение. Не Фред Астер и не Джин Келли, но бесподобен. Эрин была представлена владыке Ленгису и его жене Белоцвете. Какая честь! Вот что значит быть невестой короля — тебя потихоньку вводят в высший свет. Коронованные супруги понравились эльфийке. Ленгис оказался очень приятным человеком (хотя человеком ли, понять было трудно), а Белоцвета по случаю торжества заставила волосы Эрин расцвести мелкими белыми цветами, это выглядело очаровательно и немножко таинственно. Но ведь она фея, и творить такие чудеса для неё всё равно, что послать воздушный поцелуй! Скрывшись под масками, королевская чета получила возможность отдохнуть на время от церемоний и традиционных норм дворцового этикета. Время от времени где-то рядом мелькали Бэт и Эйдан. Сестрёнка раскраснелась и сияла, как праздничный фонарик. Ей ни разу не доводилось побывать на таком мероприятии, и она старалась не упустить ничего. Бэт и впрямь чувствовала себя счастливой. Феерия красок и волшебной музыки заставила её глаза сверкать. В какой-то степени она даже завидовала Эрин, которая привыкла к посещению королевских балов и вообще стала постоянным гостем в этом удивительном мире. А видя всё растущую магическую мощь сестры, она даже несколько призадумалась о собственной никчемности. Однако, рассудив, что Джарет достаточно великодушен, чтобы дать и ей пару советов, отбросила все эти сомнения и самокритику. А рядом был Эйдан, как всегда, обходительный и галантный. Бэт даже показалось, что он слегка оттаял и потеплел. Во всяком случае, на сегодня его всегдашний холодок куда-то испарился. И его знаки внимания радовали её несказанно. Краем глаза Джарет приглядывал за этой парочкой. Для него не осталось незамеченным удовольствие, какое Бэт испытывала от каждой мелочи, и он улыбнулся уголком губ. Зато за Эйданом был нужен глаз да глаз. Единственная причина, по какой Владыка гоблинов позволил этому вампиру появиться в Хиллгрэме, заключалась в осведомленности Короля о ссоре Эйдана и его госпожи. Будь у этого инцидента свидетели, Джарет ни на секунду не поверил бы в искренность еретика. Но явных свидетелей не было, а о дозорной летучей мыши, которой Его Величество даровал свободу бодрствовать и летать днем так же легко, как и ночью, тот и не подозревал. И факт, что Эйдан поднял руку, точнее, силу, на свою Королеву, говорил о многом. Не сказать, что ставки его в глазах гоблинского владыки как-то особенно возросли, но Джарет решил к нему присмотреться.***
Отгремел бал, и зал опустел. Гости разъехались. Опустел и Замок. Приглашённые из «внешнего мира» тоже вернулись домой. Их ждало продолжение праздника. Но это продолжение требовало свежих сил, которых уже почти совсем не осталось. Часа три крепкого глубокого сна — и каждый был готов встречать Рождество. Сестры суетились на кухне. В духовке весело подрумянивалась большая традиционная фаршированная индейка, приправленная травами. Белинда замешивала пудинг, Эрин пекла печенье и готовила ингредиенты для своего коронного праздничного глинтвейна, а Бэт занялась сервировкой стола — это она умела как никто другой. После великолепного бала-маскарада приятно было собраться всем вместе в гостиной, где царили полумрак, тишина и покой. За окнами раздавались рождественские частушки и гимны, а возле ёлки стоял уставленный праздничными блюдами стол. Эрин лишь посетовала на то, что в этом году не успела подготовить свою группу прихожан церкви, которую иногда посещала, к ежегодному рождественскому конкурсу хорового пения. Ничего, утешила Белинда, в этот раз, надо думать, они всё же нашли другой выход. Джарет очень удивился: она прихожанка? Нет, у неё свои отношения с Создателем, и они церковью не регулируются. Однако есть ценности, постоянные для любой религии и для любого приличного общества. Подарки также были полны сюрпризов. Увидев презент Эйдана, Бэт была потрясена — она обожала винтаж и качественную стилизацию под антиквариат, но больше всего её, как и самого Эйдана, удивило собственное сходство и портретом на шкатулке. Про себя она решила как-нибудь навести справки и выяснить причину такой похожести. Вполне возможно, что это фото их родственницы. Время покажет. Её подарок любимому — парфюм — хоть, и дорогой, показался ей куда более прозаичным. Эрин получила к Рождеству поездку на свою родину — в Ирландию, что в данном случае означало, что это — отправной пункт путешествия. Смешанные чувства она испытала, увидев авиабилеты до Дублина. Она обожала эту страну, но одновременно с нею было связано много болезненных воспоминаний. Со своей стороны, она поначалу совершенно не представляла, что можно подарить королю, у которого и так всё есть, и это «всё» крайне дорого стоит. Но потом заметила себе: что такое подарок? Это знак внимания, потраченного времени и усилий. И ещё — способ сказать «Я тебя люблю!». Так ли уж важно, сколько это стоит в денежном эквиваленте? В общем, вооружившись однажды красками, клеем, салфетками, ножницами и лаком, из старого обшарпанного шкафчика на три ящичка она сделала милую, почти раритетную вещицу: этакий крохотный комодик на изящных резных ножках для всяких приятных пустячков. Он был нежного салатового цвета, а потертости в некоторых местах создавали эффект старины, словно это была семейная реликвия, переходившая по наследству многие поколения. Старые деревянные ручки с облупившимся давно лаком были заменены на белые керамические с изящной росписью. А по дереву проходил рисунок в виде букета белых цветов. Этот дар вызвал у Джарета самое настоящее замешательство, а такое с ним случалось необычайно редко. Он не мог вспомнить, чтобы когда-то получал что-то от своих подданных. Иначе как в День Рождения они ничего не дарили, и подарки их были весьма глупыми, а их рьяные усилия вызывали в нем лишь чувство неловкости и раздражения. Дарлионские дамы и вовсе были далеки от подобных побуждений. У них и мысли-то заняты были только тем, как добиться ответных его чувств. А этот подарок дышал заботой и любовью. И, пожалуй, впервые ему захотелось просто расслабиться и хоть на миг снять с себя броню из иронии и колкостей. Даже сейчас он был к этому не вполне готов, но ведь главное — это само желание. «Дары волхвов» Джина и Белинды были гораздо скромнее: хорошенький золотой медальон в форме сердечка и оригинальная ключница. Зато они принесли своим новым обладателям бездну радости. Не забыли сестры и друг о друге. Одна получила в подарок кофту, на которую давно заглядывалась. Другая — то, в чем больше всего нуждалась: в личном транспорте. А третья — большую корзину с тем, что покоряет обычно любое женское сердце: с разнообразными продуктами косметики и парфюмерии. Да, это Рождество запомнилось надолго: для кого-то атмосферой семейного тепла и уюта, для кого-то получением удивительных подарков и волшебным приключением, а для кого-то — ощущением готовности ступить на новую дорогу жизни. ©