***
В глубине леса, в самой тёмной его чаще находилось тёмное болото, которое даже птицы облетали стороной. Топь неестественно булькала, кочки медленно разваливались, но на небольшом островке стоял перекосившийся дом. Даже хижиной его назвать было сложно. Хотя домом он казался только на первый взгляд. На самом деле это была гробница. К ней подползала единственная живая душа – змея, умело извиваясь, огибая кочки. Вдруг она притаилась, сжалась, а затем совершила так называемый прыжок. И в полете приняла свой настоящий облик невысокой стройной девушки в облегающем наряде из блестящей змеиной кожи. Она склонилась над гробницей и прошептала: — Мой господин, они вернулись. Маклейны вернулись. Я видела девочку, похожую на Джоклин… — Её имя… — доносился хриплый, скрипучий голос из гробницы. — Клео Маклейн… — Богиня Жизни вернулась, чтобы дать мне новую жизнь… Ты знаешь, что нужно делать, Джадетта…Глава 3. Тени в лесу
15 декабря 2015 г. в 19:40
Они спрятались в хижине. Гутой лес надёжно скрыл это райское местечко, тайное убежище. Граф осмотрелся. Здесь явно кто-то жил: прибрано и уютно. Но на охотничий домик эта хижина не была похожа. Виринея тут же засуетилась. Удивительно, но она знала, где что находиться, так что без труда приготовила единственную постель.
— Господин, вам нужно отдохнуть: нас преследовали всю ночь, так что сон вам необходим, — говорила она, разжигая камин.
— А как же ты? — растерялся граф.
— Я привыкла ложиться очень поздно, так что совсем не устала. Мне ещё нужно закончить некоторые дела.
Покончив с очагом, она поднялась с колен и направилась к двери.
— Куда ты? — встревожено спросил Кэрролл.
— За водой, — просто ответила Виринея. — Я сейчас приду. Поверьте мне, господин, здесь никто не станет вас искать. Люди бояться этого места из-за слухов, так что вам нечего опасаться. Отдыхайте. Вам нужно выспаться.
Она вышла за дверь, а Кэрролл остался в пустом доме в полной тишине. Он боялся своих мыслей, а с Виринеей об этом совсем позабыл.
Виринея отсутствовала достаточно долго. Кэрролла насторожил шум снаружи. Плеск воды. Спустя ещё какое-то время дверь скрипнула, и служанка вошла в дом, снимая на ходу плащ и вешая его на крюк возле дверного косяка. Потом скрипнули петли старого сундука, лёгкие шаги оповестили графа, что Виринея идет к нему, а затем теплый плед укрыл его, заботливые руки поправили его и исчезли. Возле очага поставили стул и маленькую скамеечку. Граф обернулся в сторону возни и увидел Виринею. Она уселась на стул, а ноги поставила на скамейку и укрылась таким же пледом. На её коленях блаженно мурлыча примостилась кошка. Служанка ласкала её и тихо напевала песенку себе под нос:
Месяц на небе блестит серебром,
Свой уголочек укутал он в сон.
Всем он позволил на миг стать иным
И не позволил остаться одним.
А на краюшке его уголка
Тихо сидит Дева-Роза одна.
Тихо сидит и на небо глядит,
Павшие звёзды тихо молит:
«Желаю, желаю, желаю, желаю,
Чтобы тот лишь, о ком я так тихо вздыхаю,
Так полюбил, как не любит никто,
Тихую Деву-Роз, только её!»
Клео наконец-то решила признать факт того, что она заблудилась в лесу. Зря она решила отправиться домой после чая у тёти Сандры через непроходимую чащу. Но, если подумать, то далеко она уйти не могла, так что причин паниковать не было. А если бы она и заблудилась бы, но не в первый раз. Как-то раз она потерялась в джунглях Южной Америки. Обычно родители говорят ребёнку: «Если потеряешься, то никуда не уходи, так будет проще найти тебя». Отец имел профессию археолога, Клео много путешествовала с ним, и он всегда повторял ей: «Никогда не стой на месте, иначе погибнешь, даже если потеряешься. Не страшно потеряться, страшно умереть. В джунглях полно хищников, а в пустыне нет воды, поэтому, не взирая ни на что, ты должна двигаться вперёд, иначе умрешь». Она последовала совету и вышла к концу дня к поселению. Загадочное племя приютило девочку и за две недели обучило многому. А потом она нашлась…
Звук флейты нарушил мысли Клео. Она остановилась. Мелодия доносилась из самой чащи леса и охватывала глубины сердца, сжимая его холодной рукой, будто бы отнимая душу. Клео решила идти дальше, но среди зарослей промелькнула женская фигура, внушив девушке не самые приятные чувства. Особенно после слов Санни, которые колоколом звучали у неё теперь в голове: «Мало того, что здесь живут одни только верующие, так ещё и люди в лесу то пропадают, то их находят растерзанными…», «Если кто-то похищает, а затем зверски убивает людей, то, как ты думаешь, в каком расположении духа находиться народ?!», «Нападает исключительно в лесу, там и находят тела. А происходит это раз-два в месяц. Заметила, как пусто на улицах?», «Сейчас никто не играет на улице. Пропадают даже дети. Их-то и не находят, как и девушек…».
Клео сунула руку в карман джинсов и крепко сжала холодный металлический корпус складного ножа. Давно она усвоила урок, что из дома без такой необходимой вещи никуда нельзя выходить. К тому же Джек, увидев, как сестра обращается с такой «игрушкой», отобрал, долго ворчал, но на пятнадцать лет в том году подарил элегантный нож-бабочка. К тому же Клео мало чего могла испугаться и не видела смысла в трусливом побеге, поэтому твердо решила догнать ту девушку.
Она бежала за ней, следуя на звуки флейты вглубь леса. До девушки оставалось совсем немного. Клео схватила её за плечо и развернула её к себе. У незнакомки были длинные распущенные белые волосы, светлая кожа, острые черты лица и тонкие губы. Голубые глаза, окруженные пушистыми ресницами, смотрели каким-то невидящим взором вперёд.
— Гипноз? — удивилась Клео. — Теперь понятно, как люди пропадают. Это что у вас? Гамельнский крысолов?*
Блондинка попыталась вернуться назад к своему пути и дернулась в руках Клео. Однако та не собиралась её отпускать.
— Прости, подруга, но ты никуда не пойдешь, — произнесла Клео и изо всех сил ударила незнакомку, от чего та потеряла сознание. — Потом «спасибо» скажешь за это.
Клео оттащила её ближе к зарослям и прикрыла листьями папоротника. Затем оторвала кусок от футболки и привязала его на ветку, чтобы не потеряться. Потом разложила ножик и отправилась на звуки флейты, которая уже играла совсем другую мелодию. Клео шла довольно долго, отсчитывая про себя время и делая зарубки на деревьях. Наконец-то она вышла к огромным зарослям терновника. За ними на опушке, заросшей колокольчиками, восседал на камне молодой человек. Именно он наигрывал мелодии на флейте. Но на Гамельнского крысолова он не был похож: симпатичный светловолосый юноша с венком на голове, одетый в светлую расстёгнутую рубашку, светлые брюки. Его глаза были закрыты, он наслаждался своей безупречной игрой на флейте и ничего вокруг не замечал. Вдруг он смолк, отложил флейту и достал короткую курительную трубку, выдохнул серый дым.
— Не прячься, красавица, — сказал он, — я знаю, что ты там.
Клео оставалась совершенно спокойной. Она осторожно вышла из укрытия и направилась через поляну к мужчине.
— Это вы людей похищаете? — спросила она прямо.
— Нет, — просто ответил незнакомец. — Я похищаю только женские сердца. Тебе понравилась моя игра?
Он поднял глаза на Клео, и она увидела совершенно необычный цвет – ярко-зелёные, точно молодая трава, зелёное яблоко. Такого цвета глаз в природе быть не могло! Клео остановилась. Что-то подсказывало, что даже с ножом близко к нему подходить не стоит.
— Я любитель другой музыки, — призналась она, не отводя от него глаз, а тот только усмехнулся и снова выдохнул сизый дым.
— Тогда почему ты пришла сюда одна? — снова спросил незнакомец.
— Мне стало интересно.
— Интересно? — удивился мужчина, слезая с камня. — Как-то давно я встретил прекрасную деву, и она ответила точно так же, но она не была одна. Назови мне свое имя.
— Угадайте, — улыбнулась Клео, — или назовите сначала своё. В некоторых странах есть поверья, что назвав свое имя, ты отдаешь свою душу.
Мужчина усмехнулся, откинул длинные волосы, доходившие до поясницы, и снова выдохнул дым.
— Есть такое, — мягко ответил он. — Сколько у меня есть попыток?
— Три, — твердо произнесла Клео. — Если не угадаете, то называете своё.
— Какое же сейчас самое популярное имя? — вслух стал рассуждать незнакомец. — Диана? Нет, такая девушка не может носить столь популярное имя… Может, Джулия? Нет…
— Подсказку? — предложила Клео.
— Пожалуйста, — нежно попросил мужчина.
— Оно очень редкое. Это имя носила известная женщина-монарх во всемирной истории.
— Тогда… Элизабет?
— Две попытки, — объявила Клео и уточнила: — Во всемирной истории. Не только в истории Британии.
— Анна? Нет, не похоже, — мужчина потёр подбородок и снова бросил на Клео взгляд. — Королева Изабелла?
— Одна попытка.
Он долго расхаживал по поляне, пока не пришел к выводу.
— Тебя зовут Гвен, в честь жены короля Артура.
— Я же сказала, что не только в Британской истории, — ответила Клео. — Как же тогда зовут вас?
— Меня зовут Леофвайн, — мужчина убрал трубку в сторону и низко поклонился. — Среди местных я получил прозвище «Ласковый любовник».
До Клео стало доходить, что что-то не так. В этой поляне, в его имени, даже в цветах, флейте и трубке. Трубка!
— Ганконер? — удивилась девушка.
— А вы единственна, кто угадал, кто я такой, — улыбнулся Леофвайн. — Удивительно, почему на тебя не подействовали чары… Такое было лет двадцать назад… Её звали Джоклин…
— Удивительно, что вы так хорошо сохранились, — съязвила Клео. — Хотя, вы же фейри. Да, в этом нет ничего удивительного.
— Эта женщина хранила большую тайну, — продолжал говорить мужчина и вмиг оказался рядом с Клео. — Самую страшную на свете, — Леофвайн осмотрелся по сторонам и снова обратился к девушке, приложив палец к своим губам. — Он не должен узнать об этом. Что-то великое спрятано в самое дорогое на свете. Сюда снова возвращаются они: рыцари белой и красной роз. Вернулись, чтобы спасти и уничтожить. Тёмный повелитель, седой от ярости, вернулся за жизнью. Земля дарует солнце, солнце создает день, день приносит смерть, смерть кричит в голос, голос уносит ветер, ветер разжигает огонь, огонь озаряет ночь, ночь чарует воду, вода приносит тишину, тишина благословляет луну, а луна и тишина в ночи приносит на землю жизнь. А что даёт жизнь, если есть все?
Внезапно Леофвайн отошел от Клео и направился в чащу, но у камня остановился, чтобы забрать флейту, однако посмотрел последний раз на ошарашенную девушку и добавил:
— Запомни эти слова, юная Богиня, они пригодятся тебе в битве с ним.
И он исчез. В прямом смысле. Просто выдохнул дым и растворился в нем, оставив девушку в недоумении.
— Что за бред? — пролепетала она и осмотрелась.
Пусто. Она одна на этой поляне. Потом посмотрела под ноги и поняла, почему отказывалась подходить к нему ближе: она стояла возле смятой вкруг травы, которое носило название в народе «круг фейри». Они оставались после хороводов фей, и любой, ступивший за круг, мог оказаться пленником их мира раз и навсегда. Ей, разумеется, рассказывали сказки о феях, эльфах, играющих на флейте, но она считала все это вымыслом, а тут…
— Быть не может! — ошарашено произнесла Клео, бегло осмотрелась по сторонам и рванула назад, к тому месту, где оставила девушку без сознания. По зарубкам Клео выбралась к тому месту очень быстро, словно путь в разы сократился. Вот и кусок футболки на ветке. Клео как раз откопала незнакомку из-под веток папоротника и привела её в чувства.
— Что случилось? — прошептала девушка, осторожно дотрагиваясь до ушибленного места.
— Ты упала, — соврала Клео, помогая девушке встать и отряхнуть голубое платье. — Видно, что неудачно. Ты что-нибудь помнишь?
— Я вышла в магазин и решила прогуляться вдоль пролеска на улице Ангелов, но потом услышала звуки флейты, а дальше как в тумане.
— Кажется, стало ясно, как люди у вас тут пропадают: дело в гипнозе, — с видом знатока ответила Клео.
— А как ты здесь оказалась? И почему на тебе футболка рваная? — спросила незнакомка.
— Я, честно говоря, заблудилась, — призналась Клео. — Думала, пройти через лес и срезать путь, но потерялась, а тут ты. Кстати, как тебя зовут?
— Корнелия Паркер, — представилась блондинка. — А я тебя раньше не видела здесь.
— Я – Клео Маклейн и приехала только вчера. Приятно познакомиться. Кажется, я видела сегодня какого-то идиота, похожего на тебя…
— Это мой брат, — с лёгким раздражением ответила Корнелия.
— Прости, — опомнилась Клео.
— И он идиот, — согласилась девушка и лукаво улыбнулась.
— Братья, кажется, все такие, по себе знаю, — улыбнулась в ответ Клео. — Если ты меня проводишь до дома, угощу чаем, просто я заблудилась.
Корнелия рассмеялась и показала рукой, в какую сторону им нужно двигаться. Пока они шли, Клео узнала, что Корнелия старше её на три года, приехала за вещами, поскольку поступила в Букингемский университет** на юриста и к тому же на бюджетное место, что Клео раньше считала нереальным в частном. К тому же выяснилось, что брат и сестра Паркер – круглые сироты.
— Ты не удивлена? — опешила Корнелия.
— С чего? Пока путешествовала с отцом, я многое повидала, и поверь мне, тебе очень повезло. Ту бедность нельзя описать словами.
— А тебе не страшно ходить по лесу одной? Вдруг Ганконера?
— Я не верю в приметы и в суеверия. Люди придумали их для запугивания детей, а те стали передавать их своим детям. Это самое распространенная форма появлений народного фольклора.
— Но зачем-то люди их придумали. И как говорит ирландская поговорка: «Та, что встретила «любовного болтуна», саван себе соткала». Так что будь осторожнее в этом лесу. Говорят, что все, во что ты не веришь, оживает здесь. И ещё никому не дари свой первый поцелуй. По поверьям, если подаришь его фейри, то потеряешь душу, если поцелуешь демона, то жизнь, а вот если поцелуешь колдуна, то свободу.
— Как это «свободу»? — удивилась Клео.
— То есть ты станешь принадлежать лишь одному ему, не сможешь поцеловать другого, и другой тебя не поцелует. Тут в местной книжке по приданиям говорилось, что это называется Союз Сердец, и в нем три этапа: первый, это когда забирают способность целовать других, второй, когда с поцелуем надевают кольцо, таким образом, обручаясь, и третий, ну, что обычно бывает после свадьбы. Так здесь раньше играли свадьбы, пока этими землями правил граф Максвелл – Феликс Феникс и его младший сын Кэрролл Феникс.
Клео остановилась посреди тропинки. Она уже слышала эти имена в своих снах. Корнелия в недоумении оглянулась на растерянную спутницу.
— А где можно найти книгу об этой семье? Я о ней никогда раньше не слышала, — проговорила осторожно Клео.
— Я уезжаю в новую жизнь из этой деревни, так что отдам её тебе, и ту, где поверья, — улыбнулась Корнелия.
Шуршание в зарослях насторожило их обоих. Клео снова достала и разложила нож, давая Корнелии знать, что нужно соблюдать тишину. Вскоре из зарослей выбрался мужчина в форме офицера полиции: жилетке с нашивкой и рацией в нагрудном кармане и стандартной фуражке с полосой в черно-белую клетку.
— Юные леди, — начал полисмен, — что вы здесь делаете? Разве не знаете, что нельзя сейчас гулять в лесу?
— Добрый день, офицер Рейч, — поздоровалась с полисменом Корнелия.
— Мисс Паркер, — выдохнул он, — вы себе хоть представляете, что с вашим братом будет, если вы пропадёте, как другие?! Он же у нас в участке поселиться.
— Я не против, — пожала печами девушка.
— А это кто? — офицер кивнул в сторону Клео. — Я вас раньше не видел. Кто вы?
— Клео Маклейн и… приехала только вчера, — ответила Клео и нахмурилась. — Вы случайно не Джозеф Рейч?
— Да, только теперь офицер Джозеф Рейч. А вы меня знаете? — удивился полисмен.
— Я сестра Джека Маклейна.
— О, это ты?! Ничего себе, как выросла! Не узнать теперь. А как Джек?
— Отлично. Но его сегодня дома не будет до самого вечера: он в город уехал на работу устраиваться. Нынче трудно жить в наше время.
— А как мистер Маклейн? Он в добром здравии?
— Да, с ним все хорошо. Хочет вернуться в Академию. Скучает по прежней работе.
— Ты не боишься оставаться одна? — обеспокоено спросила Корнелия.
— В моем случае одиночество помогает привести мысли в порядок, — спокойно ответила Клео и прищурилась, заметив, как неестественно закачалась ветка соседнего куста. — Путешествуя, я многому научилась, так что мне совсем не страшно. Кстати говоря, расскажи мне про исчезновения людей. Ты же должен знать хоть что-то, чтобы мы приняли это к сведению.
— Хорошо, как подруге, расскажу, — сдался Рейч. — Я давно заинтересовался исчезновением людей, поэтому капнул глубже. Похожий почерк имелся на протяжении одиннадцати лет! Сначала пропадал один человек в год, и так было на протяжении четырех лет, затем два человека с промежутком полгода на протяжении трёх. И время уменьшалось с каждым годом. Сейчас пропадают по два человека в месяц. Сначала думали, что это дикие звери, но те по необъяснимым причинам избегают западной части леса, где находиться окраина нашей деревни. Так что такой вариант тоже отпал. Потом суеверные люди стали клясться, что виноваты фейри. Но мы-то не можем держаться за такую улику, однако, не так давно двое по пьяни забрели в лес. Мы их во время патруля границы вернули назад. Оба чересчур испуганные и твердили без умолку, что фейри не виноваты, мол, встретили их и спросили «зачем людей похищаете». А те ответили, что не виноваты, это кто-то другой, который возвращается. Мы их оставили в нашем участке на два дня, чтобы протрезвели, однако не успели они выйти, как примчался ещё один местный пьянчуга и начал рассказывать о встречи с каким-то оборотнем. Притом протрезвел моментально. Джеферсон рассказал, что те, кого он встретил, был оборотнем-конём келпи и неким «Лео с трубкой». Те доходчиво ему объяснили, что никого не крали и не убивали, и виноват в этом некто «кто возвращается». К тому же упомянули некую женщину с секретом, и что она что-то спрятала. Потом Джеф запел какую-то чертовщину про землю, солнце, луну, ветер и все это как-то умудрился связать. И удивительно, что и те двое говорили то же самое, хотя они не могли никак встретиться. Поэтому мы снова в тупике.
— Знаешь, — Клео остановилась возле выхода из леса – оттуда хорошо виднелся холм с её домом, — я, кажется, тоже сегодня встретила фейри.
— И ещё они упомянули приход кого-то, — добавил Рейч.
— Тот Лео… Лео… Леофвайн! — вспомнила Клео. — Он был с курительной трубкой и флейтой. И он упомянул кого-то, кто возвращается седым от ярости. И… почему-то назвал меня богиней.
Джозеф Рейч и Корнелия остановились, с удивлением глядя на Клео. Но больше всех был удивлён офицер.
— Я не упоминал, что «возвращается седой», и о флейте и богине ничего не говорил, — изумлённо пролепетал полисмен. — Клео, это чудо, что ты вернулась невредимой из леса. И, кажется, ты действительно встретила того, кто что-то знает обо всем, что тут происходит. Как придёшь домой, попробуй вспомнить того человека и записать его приметы, а завтра зайдешь к нам в участок.
Волновало Клео больше всего не то, что она, возможно, побывала на волоске от смерти, и не таинственный незнакомец в лесу, а то, что этот Леофвайн знал её мать, и что исчезновения начались одиннадцать лет назад. Крепко задумавшись, Клео поняла, что возможно и Картеры и тот человек, чьё лицо выжжено на снимке в доме Сандры, взаимосвязаны с тем давившем происшествием, как и слухи о «гулянии» её матери, и некой тайне, хранителем которой являлся её отец. И вздрогнула, словно кто-то украл частичку её души, только услышав её имя.