Вмешательство извне

Глава 12. День сурка.

      «А если завтра не будет? Сегодня, например, его не было!»       Фил Коннорс, «День сурка».       «— А что бы сделал, если бы застрял в одном месте, и все дни были бы одинаковые, и что бы ты не сделал, не имело значения?       — Это история всей моей жизни»       Фил Коннорс, Ральф, «День сурка».       Здесь определённо было, на что посмотреть. Нет, чёрт подери, не так!       ЗДЕСЬ БЫЛО, НА ЧТО ПОСМОТРЕТЬ!!!       Чёртова космическая станция была огромна! Впрочем, я убедился в этом ещё во время беседы с Наблюдателем, выглянув в окно. Но главным, как это всегда, или, по крайней мере – довольно часто, бывает, являлся не размер, а содержание. Здесь было всё, чего мог бы пожелать кто угодно – от невинного ребёнка до прожжённого маньяка, изверга и садиста. Станция предоставляла такое непаханое поле возможностей, что я был очень рад своему решению не нырять в эти мутные воды с головой сразу, а сперва пойти выпить.       И, всё же, впечатление было сильным. Возможно самым сильным за всю мою жизнь. Летающие машины? Пустяк! Небоскрёбы в открытом космосе под защитными полями, расцвеченные вывесками и рекламными голограммами? Да на каждом шагу! Роботы? Какие вам нужны? Ремонтники? Секретари? Строители? Механики? Повара? Няньки? Секс-боты? А может военные образцы, вооружённые до зубов и больше похожие на ходячие танки? А как насчёт ассасинов, которые со своей маскировкой, специальными программами и продвинутым ИИ уберут любую цель прежде, чем вы глазом моргнуть успеете? А может вы – эстет и вам по нраву непонятные, странные и удивительные неизвестные виды искусства, либо знакомые, но развитые до новых высот? Спорт? Торговля? Иные развлечения? Всё включено! Да тут на улице в захудалой лавке, примостившейся в переулке меж двух высоток, продавались такие пушки, что мой внутренний военный готов был обделаться от восторга! Лазерные, плазменные, электромагнитные, звуковые – и это ещё самые распространённые варианты, на которые почти никто не обращал внимания! Это оружие превосходило всё, что было доступно человечеству моего мира. И при мысли о том, как даже один боец с одной из таких пушек может повлиять на любой военный конфликт на Земле, мне становилось не по себе. Впрочем, это не помешало мне положить глаз на пару особенно интересных стволов и договориться с продавцом, чтобы он их для меня придержал.       С продавцом, мда… Который был вовсе не человеком. Здоровенный – под два с половиной метра – с огромным горбом и костяной пластиной на голове, ящер в броне настолько тяжёлой на вид, что ей впору на танк цеплять!       ДА! ЗДЕСЬ БЫЛИ ИНОПЛАНЕТЯНЕ!!!       Вот буквально на каждом шагу! И все они были разные. И их было так много! Я сначала глазам не верил, но… Они были здесь. Встречались, гуляли, шумно выпивали, делали покупки в магазинах, слушали музыку, безцельно шатались по городу, дрались, спорили… Словом, они жили нормальной жизнью. Такой же, какую я привык видеть на улицах любого крупного города на Земле. Был здесь даже свой собственный безумный четырёхглазый пророк, вещавший о скором конце света.       Я видел странных, но весьма красивых синекожих дев с чем-то вроде отростков на голове, сородичей ящера-торговца, каких-то сухопутных то ли слонов, то ли китов с монотонными голосами на четырёх мускулистых «ногах», передняя пара которых выполняла и роль рук. Видел гуманоидов с бочкообразной грудной клеткой, чем-то напоминающих птиц, гуманоидных говорливых пучеглазых амфибий столь хилого телосложения, что казалось – подуй на них, и их унесёт прочь. Были здесь коротышки в смешных круглых скафандрах, пыхтящие как Дарт Вейдер через каждые полслова, были люди в необычной броне с двуглавыми орлами и черепами, которых сопровождали трёхметровые, с ног до головы закованные в броню, гиганты, были метаморфы, способные принять любой облик. А ещё – настоящие бородатые гномы в кольчугах, эльфы. Обычные, если так можно сказать про эльфа, и те, в безмерно изящной технологичной броне будущего, глядящие на остальных как посетители зоопарка на обезьян. Здесь были даже грёбаные орки! Некоторые – в средневековых доспехах и с мечами, но иные… Зеленокожие махины, вооруженные несуразными огромными пушками и тесаками, один вид которых внушал уважение. Откуда здесь, на космической станции, затерянной чёрт знает где, взялись эти гости из дешёвого фентэзи, совокупившегося с НФ-трэшем? Это было один из множества вопросов, ответ на который я предпочёл пока не искать.       А потом я увидел их. Пришельцев, которые были мне знакомы. Родиане, эти смешные зелёные человечки с выпученными глазами, вытянутыми лицами с ртом-трубочкой и нелепыми ушными антеннами на голове. Это меня добило. Как и вид многих других инопланетян, которые стали попадаться на пути – тви’леки, забраки, викваи, даже эти ходячие ковры вуки!       Скорость моего сближения с первым случайным баром и потребность в долгожданной встрече с бутылкой горячительного лекарственного настоя, благотворно действующего на расшатанную психику, возросла многократно. И на пути к этой самой заветной цели моей ближайшей жизни я предпочёл больше не замечать ни людей в средневековых одеждах, ни пришельцев как знакомых мне по «Звёздным войнам», коих было много, так и совершенно не знакомых и абсолютно причудливых, которых было на порядки больше.       От видового разнообразия местного «бестиария» у меня уже начала кружиться голова, когда я, наконец, обнаружил себя перед приземистым заведением, которое – я молил Бога – не могло быть ничем иным, кроме как баром. Вывеска – «Пьяный кроган» - кроме прочих, дублированная и на английский язык, давала определённую надежду. По крайней мере, первое слово в названии я знал. Не раздумывая ни секунды, я толкнул дверь, входя в затхлый прокуренный полумрак этого храма Бахуса, обволакиваемый натужными аккордами незнакомой музыки, льющейся откуда-то с потолка. И – ода! Это действительно был бар! И как раз такой, какие были мне по душе – небольшой, уютный, с немногочисленными посетителями, чья репутация была весьма сомнительна, а лица хмуры, серьёзны и кислы. Ровно до первой кружки. Ну, или до второй. А потом горные хребты морщин на лбах начинают разглаживаться, лёд в глазах – таять, и у всех вдруг находятся темы для разговоров. Которые, если это правильный бар, обычно перерастают в спор, затем – в хорошую драку, следующее за ней всеобщее примирение, братание всех со всеми, и завершающую адскую попойку, на утро после которой голова трещит как спелый арбуз, мысли путаются, а память блаженно отказывается предоставлять доклад о том, как вы провели прошедшую неделю.       Я очень надеялся, что этот бар – правильный. И плевать, что здесь тоже были пришельцы, на которых я старался не обращать внимания – пара внушительных горбатых ящеров в броне что-то шумно обсуждала за самым дальним от входа столиком, сделанным, похоже, как раз под их габариты. Ещё я здесь заприметил одну из тех синекожих дам, весьма фигуристую, одеяние которой вызывало ассоциацию с лёгкой бронёй в красно-чёрных тонах с золотыми линиями. Она сидела за столиком в углу и, похоже, кого-то ждала, периодически посматривая в окна. Большие, овальные, во всю стену. Собственно, окна показались мне наиболее интересными в этом заведении, поскольку остальными посетителями были люди, пусть и принадлежащие, судя по одежде к эпохам от раннего средневековья до отдалённого будущего. Кто-то из них беседовал, кто-то самозабвенно пил, третьи играли в карты, и так далее. Только старик с седой бородой до пояса в сером балахоне и остроконечной шляпе сидел и просто наблюдал за всеми, поглаживая свой посох с каким-то кристаллом на навершии. Не интересно. А вот окна интриговали. Они показывали разные пейзажи. Скорее всего просто видео, но всё же… В одном – город будущего, лежащий в руинах, по которому вышагивали, полосуя всё вокруг красными как кровь лучами, километровой высоты машины из темного металла, больше всего похожие на дикую помесь креветки и богомола со щупальцами. В другом окне в самом разгаре была битва двух средневековых армий в чистом поле. Всё как полагается – лучники, конница, мечники… Третье – и там потрясающей красоты газопылевая туманность невозможно прекрасных цветов. И так далее… Я не могу назвать себя ни эстетом, ни любителем батальных сцен, но виды, которые показывали окна, я счёл достаточно интересными, чтобы подойти и посмотреть поближе.       Впрочем, пришёл я сюда не за этим, а потому вскоре решительно двинулся к барной стойке, за которой возвышался здоровенный усатый детина размером с тех же горбатых ящеров. Одет он почему-то был в странный жёлтый комбинезон, но может так принято во всех космических барах?       - Здоровеньки булы, - пробасил он так, что затряслись бутылки на полках у него за спиной, когда я подошёл. При этом он широченно улыбнулся, и его усы приобрели поразительное сходство со щёткой для чистки обуви.       - Я к вам как раз здоровье поправить, - характерный жест, произведённый мной, не оставлял сомнений в том, как именно я собираюсь поправлять своё пошатнувшееся здоровье. Улыбка усача стала ещё шире, и пока его рот совсем не порвался, я решил его предупредить: - Денег нет.       - Для новых гостей – безплатно. Но только в первое посещение. Что будете?       - Что покрепче, - признался я в серьёзности своих намерений. Потому, как без поллитры в моей ситуации точно было не разобраться.       - Что покрепче пьют те двое, - он кивком указал на ящеров, чья «интеллигентная» беседа перешла в стадию спора с использованием витиеватых инопланетных идиоматических выражений. – И от него вас вывернет наизнанку. Буквально и со смертельным исходом. А ещё их «Ринкол» хорошо использовать вместо «коктейля Молотова». Можно даже не поджигать – на воздухе само загорается от малейшего чиха.       - Я не враг своему здоровью – культурно отдыхать умею, - я улыбнулся глазами. Интересно, из чего делают этот «Ринкол»?       - О! тогда – русская водка! – безапелляционно заявил бармен, и в тот же миг передо мной на стойке буквально из воздуха возникли настоящий гранёный стакан с беленькой и солёный огурец превосходного качества! Дабы не ударить в грязь лицом и не выдать, что это простейшее с точки зрения усача явление – фокус с огурцом и стаканом – повергло меня в состояние «офигевания» куда сильнее, чем сама станция, космические корабли и пришельцы вместе взятые, я решил сразу пригубить. Тысячеградусная алкогольная лава потекла по моему пищеводу, заставляя его полыхать, изгоняя из тела остатки заторможенности и придавая мыслям кристальную ясность. И моментально заставляя пустить в ход огурец…       - Это было…, - я попытался казать, что это было, но слова застряли в глотке, проталкиваемые огурцом, героически боровшимся за то, чтобы всё, вошедшее внутрь, не выбросилось наружу. Аж на слезу прошибло! Чёрт, как же давно я не пил русской водки!       - Полагаю, это было самое оно, - бармен попытался закончить мою мысль. Я мог лишь кивнуть.       В бар вошли ещё двое – прихрамывающий небритый парень в возрасте от двадцати пяти до тридцати пяти в сине-черно-белой форме и… робот. Но Боже, что это был за робот! Женская модель! Да с такой фигурой и «достоинствами», что даже я не мог оторвать взгляда! А какой у неё было голос… Нет, уж лучше я продолжу с водкой, чем буду заниматься чем-то столь противоестественным, как разглядывание очень выпуклых роботизированных прелестей. Очередная порция русской водки была отправлена в пункт назначения, сопровождаемая огурцом. Тем не менее, краем глаза я заметил, как яркая парочка устроилась за столиком синей женщины в красном.       - Любопытная компания, - кивнул я в их сторону бармену. В конце концов, я пришёл не только пить, но и говорить.       - И не такое бывает, - пожал тот плечами.       - Например?       - Например, имперские инквизиторы со свитой и без. Из разных империй и с разным пониманием того, что есть инквизиция и чем она должна заниматься. Пираты, команды авантюристов всех мастей, охотники за головами – вот уж интернациональные ребята, всякая военщина из разных страх, эпох и планет. Мафия… Да кто угодно.       - Вот оно как…, - протянул я, разглядывая стакан, опустевший наполовину. – А самые необычные компании? – не то, чтобы мне было действительно интересно, но нужно же как-то поддерживать разговор. К тому же, я пока застрял на станции. Полезно узнать о ней что-то новое.       - Четыре хоббита, два человека, один гном, один эльф и волшебник, - взгляд усача приобрёл удивительное сходство с хитрым еврейским прищуром. Никогда не видел, как хитро щурятся евреи, но было похоже. А потом до меня дошло!       - Это «Властелин колец», - хмыкнул я, поглядев на здоровяка через стакан. Здоровяк «разбился» на несколько своих урезанных копий, каждая из которых ухмыльнулась в своей грани.       - Да. Но волшебник-то вон сидит, - кивком он указал мне за спину. Я оглянулся и увидел седобородого старика в балахоне и остроконечной шляпе с посохом, притулившимся к столику. Странно, но лишь сейчас я заметил, что черты его лица кажутся мне смутно знакомыми.       - Да быть не может, - крамольная мысль, начавшая подтачивать то, что ещё осталось от моего мировоззрения, была оперативно загнана в тёмные подвалы безсознательного с помощью очередного глотка «огненной воды».       - Неужели? – казалось, теперь улыбаются и хитро щурятся даже усы бармена. Как будто они были самостоятельным организмом, лишь временно «прописавшимся» у него под носом. Как симбионт.       - Вы так и не ответили на мой вопрос, - огурец у меня почти кончился, но едва я забеспокоился об этом, как рядом с огрызком из воздуха возник новый. На этот раз я уже не удивился. Похоже, если я задержусь на станции подольше, то совсем разучусь удивляться. А не хотелось бы.       - Ответил. Но могу ещё примеры привести. Мальчишка в сопровождении робота-убийцы восьмисотой модели, два контрабандиста – самоуверенный хамоватый и дико харизматичный мужчина со своим другом-вуки. Убийца чудовищ по прозвищу «Белый волк, путешественник меж мирами, эти самые миры спасший, капитан Альянса систем, первый человек-СПЕКТР и даже целый Повелитель времени, для которого спасение вселенной – это вообще обычный будний день…       - «Терминатор», «Звёздные войны», «Ведьмак», если ничего не путаю. А вот остальные источники вашей фантазии мне не известны. Шутка затянулась и уже не смешна, - я был разочарован. Хотя, может и нет. Может я просто не хотел поверить в то, что слова человека передо мной могут оказаться правдой? Слишком уж радикально бы тогда пришлось пересматривать взгляды на мир. И пусть в этом я был непоследователен, раз уже видел здесь пришельцев, знакомых по фильмам, которые считались фантастикой. Старая картина мира не желала уходить без боя.       - О, мистер Грей, вы думаете, что я шучу? – и впервые с начала этой нелепой беседы голос бармена стал серьёзен.       - Я не…       - Не называли своего имени. Я знаю, - и вот теперь его улыбка показалась мне отталкивающей. Откуда он мог знать то, чего знать не мог? – Вы ведь знаете, что вы не в своём мире, верно?       - Знаю. Наблюдатель чётко дал понять, где я нахожусь. Как и всё, что я здесь уже увидел, - разительная перемена в манере общения бармена показалась мне более чем подозрительной.       - Тогда поздравляю! Вы – один из тех счастливчиков, которым открылась истина – альтернативные реальности существуют. Что вы об этом думаете?       - Я пришёл сюда как раз затем, чтобы об этом не думать, - ход разговора повернулся не в ту степь, и мне пришлось допить «беленькую», которая в этот раз пошла значительно мягче, чтобы как-то с этим смириться.       - Хм… понимаю. Сходу такое сложно переварить, - бармен сложил руки на груди.       - На самом деле – нет, - я не хотел говорить о прошлом, но слова сами срывались с языка. Пожалуй, я уже немного опьянел. – Всё началось как раз с того, что меня наняли убить одну девчонку, которая, как оказалось, жила в другом мире… Потом всё завертелось, и вот я здесь, - пожимание плечами поставило точку в этой захватывающей эпической истории моей жизни последнего времени.       - Тогда что вам мешает поверить мне? Мистер Грей, миры взаимосвязаны. Порой эта связь приобретает весьма неожиданные формы и проявления. Например писатель в вашем мире выдумал отличную историю, издал книгу, которая стала культовой… Но идеи для неё он черпал в образах своего воображения, смотревшего за грань доступного или, к примеру, в снах. А в тот же время в каком-нибудь альтернативном мире воплощалась до последних мелочей та самая история, которую он описал. Он в своём творческом порыве заглядывал за грань мироздания, силой своего воображения подсматривал в «замочную скважину» другой реальности, и просто описывал то, что видел. Хотя при этом сам не осознавал, что именно он видел и откуда эти образы. С фильмами та же история. Не всегда, но довольно часто.       Я должен был признать – в свете всего, произошедшего со мной, такое объяснение было более чем убедительным и правдоподобным. Оно расставляло все точки над «i» в текущей ситуации. Но, с другой стороны, та часть моего рассудка, что ещё цеплялась за привычные чёткие ориентиры, за скепсис, за устои, правила и образ мысли, сформированные в мире, где чудеса и всё, что я видел вокруг, считаются лженаучной ересью, вопила голосом Торквемады, что бармен – лженаучный еретик и его надо срочно предать огню. Я даже представил себе на миг эту картину - я в широкополой инквизиторской шляпе и чёрном плаще зачитываю приговор на площади средневекового города, а вокруг – посетители бара: два ящера в броне, хромающий бородач в кепке со своими сексапильными подругами, старик в балахоне и смешной шляпе, и многие другие. А прямо позади меня – столб, к которому привязан бармен, стоящий в куче хвороста и поленьев… Мрачный смех разлепил мои губы, искривив рот нехорошей ухмылкой.       - Интересная теория, - наконец закончив смеяться, сказал я.       - Это не теория.       - А что же?       - Истина! – ответ был столь категоричен, что я не выдержал и рассмеялся снова. На этот раз смех не был мрачным. Он был нормальным. И да – одного стакана мне было точно недостаточно для продолжения беседы в этом русле.       - Налейте-ка мне ещё, знающий вы наш. Или материализуйте, или телепортируйте, или что вы там делаете, чтобы стаканы из воздуха появлялись…       - Вот это другой разговор, - усы бармена вновь встопорщила улыбка, а стакан передо мной чудесным образом наполнился водкой.       - Скажите откровенно – вы ведь не обычный бармен? – я примерился к стакану, раздумывая, что для меня сейчас действительно важнее – первоначальный план с алкогольным забвением и головной болью поутру, либо философские беседы о жизни, вселенной и всём остальном с этим усачом в жёлтом комбинезоне. Первый вариант подкупал своей простотой и надёжностью. Второй – возможностью получить ответы на вопросы, которые я и не собирался задавать. И во втором случае головная боль тоже неизбежна. По причине сломавшегося о новые знания мозга, пытающегося их осмыслить. Если, конечно, принять на веру слова бармена.       - На этой станции все необычные, - пожал тот плечами. За столиком у ящеров стало уж как-то особенно весело. Их спор по поводу не известно чего переходил в активную фазу с применением затрещин и зуботычин. В воздухе разлилось то самое зудящее напряжение, предвкушение неизбежного мордобоя.       - Я ведь спрашивал не об этом. Но чёрт с вами…       - Уж кто бы говорил, - колючий взгляд мужичары полоснул по ящерам что пулемётная очередь. Но, конечно, двум, собравшимся выяснять отношения, габаритным пришельцам было наплевать на какие-то там взгляды. Остальные же посетители предпочли отойти подальше от буйных рептилий. Кроме синей женщины в красном, которую вдруг окутало синеватое свечение.       - Что вы имеете в виду? – «уж кто бы говорил». Такое замечание не было случайным. Его мог сделать лишь тот, кто был в курсе моих недавних «приключений». Мне это не нравилось…       - Я хотел спросить – что вы намерены делать? Вы на космической станции в чужой реальности. У вас уйма возможностей, - резко сменил тему бармен. Похоже, его не волновало, что два тритона-переростка сейчас разнесут всё вокруг – их ругань и рык уже достигли максимальной громкости.       - Я…, - но я даже не успел решить, как относится к такой резкой смене темы, не говоря уже о том, чтобы подумать над ответом.       - Я – КРОГАААН!!!! – взревел ящер с красной костяной пластиной на голове и со всей силы этой самой головой двинул собрата по макушке!       И понеслось!       - Думаю, сейчас я намерен посмотреть, чем всё это закончится, - моё внимание было поглощено двумя, дерущимися в полную силу, инопланетянами, поднявшими невообразимый шум, которые уже разворотили стол и решили перенести драку туда, где ещё можно что-то сломать. Остальные посетители шарахнулись в стороны, а дама в красном поднялась с места, явно намереваясь подключиться к веселью. – Где-нибудь в сторонке…       В зале брифинга собрались все, кто имел непосредственное отношение к миссии. Вилл Вандом, Ирма Лэр, Корнелия Хейл, которую чудом удалось поставить на ноги. Так же здесь были Карл Вюст, недавно вернувшиеся на базу с другого материка Геринг и Ферецци. Так же присутствовал комендант базы, Курт Шеллер.       - Мне казалось, что оберстгруппенфюрер уже должен быть здесь, - недовольно проворчал комендант, не ожидая, что ему кто-то ответит. – В конце концов, это он решил устроить совещание.       - Знаете, как в таких случаях говорят? – вальяжно рассевшись за столом, поинтересовался Ферецци с самым невозмутимым и даже каким-то сытым видом. Ну, ни дать, ни взять – кот, сожравший крынку сметаны. – Начальство никогда не опаздывает. Оно задерживается.       Ирма хохотнула, но под строгим взглядом Корнелии задавила порыв смеха в зародыше. Шеллер лишь поморщился – как будто он сам не знал всех этих «вечных истин»! Все были солдатами прежде, чем подняться по карьерной лестнице.       - Отец скоро будет, - коротко заверила всех Корнелия. Она уже говорила с ним сегодня – сразу после того, как её реабилитация была завершена. К счастью, современная медицина позволяла сократить период восстановления даже после самых тяжёлых травм многократно. Когда отец пришёл к ней в палату, когда посмотрел на неё сквозь стекло медицинской капсулы, она внутренне сжалась, готовая услышать, как он сильно в ней разочарован из-за провала миссии. Но вместо этого Гарольд заговорил с ней совершенно о другом. О том, о чём могли говорить лишь любящий отец со своей дочерью. Он ободрил её, рассказал, как дела у мамы и сестрёнки. Она сказала, что очень скучает и любит их всех… Из задумчивости девушку вывел голос Вилл:       - О чём думаешь, Корнелия? - рыжеволосая волшебница, сидевшая на соседнем стуле, попыталась заглянуть подруге в глаза.       - Об отце, - Корнелия решила не смотреть в глаза Вилл и глянула в сторону Ганса. Внешне, как она могла судить, юный Геринг был спокоен. Но его выдавал взгляд, тревожный и полный нерастраченной ярости. Он сильно переживал из-за провала операции. Впрочем, девушка его понимала – это был его второй шанс. Но ещё не всё было потеряно. «Хорошо хоть живы остались», - справедливо заключила Валькирия.       - А хотите анекдот? – вдруг громогласно вопросил Ферецци, обведя всех пытливым взглядом. И пока никто не начал возражать, он продолжил. – Созвал, значит, Фюрер немца, русского и еврея…       - Смешно! Браво! – голос оберстгруппенфюрера, источавший сарказм, раздался в самый неожиданный момент, и все взоры моментально устремились на него, входящего в зал и картинно аплодирующего итальянскому юмористу. – Ну, что же вы, Марио? Мне интересно послушать, как закончится встреча таких колоритных персон.       - А-а-а…, - похоже, впервые за долгое время Ферецци не нашёлся, что сказать. По крайней мере – сразу. Пару секунд спустя – нашёлся. – Думаю – не стоит, оберстгруппенфюрер.       - Вот именно. Думайте, Ферецци, в следующий раз когда, где, что и в чьём присутствии рассказывать. Вы ведь прекрасно знаете, что за некоторые образчики устного народного творчества можно понести вполне реальную ответственность.       - Яволь, герр оберстгруппенфюрер. При вас анекдоты рассказывать я точно больше не стану, - итальянец изобразил обезоруживающую улыбку кристально честного и предельно лояльного рейху человека. Хейл промолчал, усмехнувшись. На самом деле итальянец ему нравился. Не только как профессионал, но и как человек, способный выкрутиться из любой ситуации, да ещё и с юмором, чтобы потом об этом можно было байки рассказывать. Кто бы что ни думал про Гарольда Хейла, но чувством юмора он обделён не был.       - Ладно. А теперь от смешного перейдём к серьёзному, - Гарольд сел во главе стола, сцепив руки. – Около пяти минут назад с «псевдо-Меридиана» поступили данные от первичных станций мониторинга. Туда был совершён межпространственный переход.       - Объект? – полным смертельного хлада голосом предположил Вюст. К «объекту», пот которым подразумевался пришелец, у него появились личные счёты. Потери, которые понёс его отряд в ходе последнего задания. Да, такое в их деле было неизбежно. Рано или поздно. Но это не значило, что Вюст не может точить зуб на виновника произошедшего – не отправься они за этим путешественником, его люди остались бы в живых, а не стали кормом для монстров.       - Больше некому. Анализ данных ещё идёт, но я уверен – они совпадут с теми, что были зафиксированы в Хайдеркраутфельде.       - Вы говорили, что отправлять за ним отряд ещё раз не имеет смысла, - Вилл вспомнила свой недавний разговор с высоким руководством.       - Мы и не будем этого делать, - кивнул Хейл.       - Но как же приказ Фюрера? – спросила Вандом. Ещё с того самого разговора она всё размышляла, что же имел в виду оберстгруппенфюрер, говоря, что «есть только один способ».       - Мы его выполним, - последовал ещё один невозмутимый ответ. – Комендант, ваш научный отдел уже исполнил моё поручение?       - Всё готово. Насколько это вообще возможно за такое короткое время.       - Отлично, - улыбка, появившаяся на лице главы североамериканского отделения «Абвера», пробрала всех до дрожи. Это была улыбка жестокого, хитроумного хищника, не знающего промаха.       - Что ты задумал, отец? – тихо спросила Корнелия. Сейчас, видя отца перед собой, она боролась с тоской в своём сердце. Как бы ей хотелось просто быть его дочерью, а не Валькирией, чей долг перед Фюрером и гражданами Рейха был превыше семейных уз…       - Мы знаем, что нужно путешественнику. Мы дадим ему это. Усыпим бдительность. А в последний момент нанесём удар, сделав так, что он не сможет сбежать.       - Постойте! – поднял на Гарольда взгляд Геринг. – Неужели вы хотите сказать, что в вашем распоряжении есть способ путешествий во времени? – подобная догадка была шокирующей и, как ни старался, Ганс не смог скрыть своего искреннего удивления. Ведь всегда считалось, что путешествия во времени – фантастика. Да, теоретически они были обоснованы ещё Эйнштейном. Но то – теория. Ни о каких практических результатах за истёкшие с того времени семь десятилетий, говорить не приходилось. Даже прорывы в области телепортации и межпространственных перемещений не сдвинули с мёртвой точки концепцию путешествий во времени и исследования в этой области! Ганс это знал. Все это знали. Но вдруг появился пришелец, владеющий такой технологией. Это было допустимо. В конце концов, это был пришелец. Но вот учёные Рейха… Как давно они на самом деле раскрыли секрет временных перемещений? Как давно скрывают это? Конечно, это должна быт сверхсекретная информация. Но вот он слышит нечто подобное от самого оберстгруппенфюрера!       - Я и сам узнал об этом лишь сегодня. От Зиверса, - Хейл всё ещё оценивал унтерштурмфюрера. Как оказалось – иногда он мог слишком ярко реагировать на некоторые вещи.       - «Аненербе» располагает машиной времени? – недоверчиво изогнул бровь комендант.       - Да. И раз вы здесь, Шеллер, у вас нужный уровень допуска, так что всё в порядке, - успокоил в впрямь разнервничавшегося коменданта оберстгруппенфюрер.       - Ну и дела-а-а, - Ферецци медленно провёл рукой по волосам и лицу, словно в надежде проснуться. Новые сведения даже его сделали серьёзным.       - Даже если так, - Вандом подняла взгляд своих карих глаз на Хейла. – Мы всё-равно не знаем, когда и где появится путешественник. На земле и в любом мире Рейха его засекут. Но если он переместится во времени, уйдёт в прошлое…       - Не уйдёт! – внезапно и громко заявил о себе новый участник брифинга, появившийся совершенно неожиданно. Вольфрам фон Зиверс собственной персоной вошёл в зал, довольно ухмыляясь!       - Зиверс? – прищурился Хейл, у которого сразу возникли кое-какие догадки. – О чём вы?       - О пришельце, герр Хейл, - всё так же довольно ответил генеральный секретарь. Он и впрямь был доволен. Даже более чем. Ему удалось не только устранить проблему русских в умирающей псевдо-Меридиане, но и разобраться с пришельцем, не погибнув при этом, вероятность чего была крайне велика. Так что он имел весьма веский повод для улыбки. По крайней мере, так он думал.       - То есть?       - Помните нашу беседу в узком кругу, прошедшую несколько часов назад? Я решил действовать, и отправился с группой своих людей на разведку… Он был там, в этом умирающем подобии реальности. На базе русских. Его засекли камеры нашего дисколёта. Он был там, когда мы сбросили… «Zeit-бомбу»…       - «Zeit…бомбу»? – лицо оберстгруппенфюрера сразу помрачнело. На свете было меньше десятка вещей, которые действительно могли вызвать страх у матёрого офицера «Абвера». «Zeit-бомба», о которой Хейл знал по долгу службы, была в первой тройке.       - Да, - подтвердил Зиверс уже без бравады. Он прекрасно знал, что эта самая пресловутая бравада ему не шла. – Мы только что вернулись. Узнав о вашем собрании, я решил вас предупредить. Примерно через час эффект достигнет этого мира, через два – Земли.       - Простите, что я такая неосведомлённая, но что такое «Zeit-бомба»? и причём здесь база русских? Откуда? – верная себе, совершенно без задней мысли, спросила Ирма, лицо которой выдавало её полное замешательство. Как какая-то бомба могла решить проблему с пришельцем? Что вообще произошло?       - Она стирает любые объекты и всё, что с ними связано, из истории, юная Валькирия, - ответил глава «Аненербе». – Вскоре наша с вами реальность измениться – ни пришельца, ни базы русских не станет в истории ни одного из миров, затронутых их существованием, как и событий, с ними связанных. А раз их не будет, то и этого разговора не произойдёт. Истрия всех, кто с этим связан, будет переписана в соответствии с новыми реалиями. Мы и об этом разговоре забудем. Потому, что в новой реальности его никогда не происходило. Вернее забудут все, у кого нет защиты или уникального дара.       - А фюрер?       - У него есть способ… Он будет помнить.       - Я сейчас правильно поняла – чтобы покончить с пришельцем вы использовали какую-то навороченную сверхсекретную шутку, которая перепишет грёбаную реальность? – полный гнева вопрос Вилл Вандом разрушил хрупкую атмосферу триумфа Зиверса как удар кувалды – стекло. То, что сделал Зиверс… да, Валькирии убивали, калечили, пытали на службе Рейху. Но сотворённое Зиверсом даже для Вилл было слишком. Изменение судьбы каждого живого существа в нескольких реальностях – это почти то же самое, что хотел сделать и сам чёртов пришелец! И пусть некоторые люди из-за этого останутся живы, некоторые события не произойдут, а некоторые люди не встретятся. Конечный итог был всё-равно непредсказуем! Не говоря уже о том, что это – вмешательство в жизнь каждого гражданина Рейха на доселе невиданном уровне. Но больше всего её взбесило, что это – вмешательство в её жизнь! И совершено такое вмешательство не просто без её согласия, но даже без её ведома! А когда всё случиться, она даже и знать об этом не будет!       - Верно. Вас это волнует? – Зиверс был холоден как лёд.       - А вам не кажется, что вы заигрались в Бога? Кто дал вам такие полномочия? – вызов и ярость во взгляде волшебницы, сжавшей кулаки так, что побелели костяшки пальцев, были очень отчётливы. Вокруг неё взвились колдовские разряды, наполняя воздух запахом озона.       - Фюрер, - улыбка превосходства на лице генсека была сокрушительным ударом по Вилл, довершившим её моральный разгром. – Или вы забыли, что в приказе прямым текстом говорилось использовать любые способы для достижения цели?       Сказать Валькирии на это было нечего, а своё яростное возмущение, скорее субъективное, ей пришлось удержать в узде, заставляя разряды исчезнуть. Потому, что формально генеральный секретарь был прав. Но подобный итог казался ей… безчестным, даже аморальным, а цена, уплаченная за победу – изменение судеб всех живущих – непомерной. Но поделать она с этим ничего не могла. Ободряло то, что не она одна была недовольна тем, как Зиверс всё решил – взгляды и лица всех присутствующих Вилл сейчас читала очень легко.       - Фюрер должен узнать об этом прежде, чем произойдут изменения, - хладнокровно заключил оберстгруппенфюрер. Ему тоже не доставлял удовольствия тот факт, что его жизнь, все события за последние несколько дней будут стёрты и переписаны. Но он оставался профессионалом. На это было дано одобрение самого Фюрера – текст приказа и впрямь подразумевал ЛЮБЫЕ средства. И он понимал, что такой исход для всего Рейха – наилучший. Пришельца никогда не было? Прекрасно! Значит нет угрозы, Геринг останется на прежнем месте службы, Валькирии продолжат охоту за террористами, а отряд «Конунг» не понесёт потери, и так далее. Плюсов больше, чем минусов.       - Вы правы, - согласился Зиверс. – Я отправляюсь немед…       - Мы отправляемся, - резко перебил его Хейл, и Вольфрам понял – спорить безполезно.       - Мы отправляемся немедленно, - тотчас поправился генсек.       - Фюрер сейчас должен быть в Вевельсбурге на Земле, - сказал Гарольд, вставая из-за стола и поправляя свой чёрный китель. Взгляд его был тяжёл, а лицо – мрачно. – Всем остальным рекомендую провести оставшееся до изменения время так, как вам будет угодно. Всё равно через пару часов спрашивать будет некому и не за что. Пойдёмте, Зиверс, - и он первым направился к выходу.       Когда они оба вышли, в зале повисла гнетущая тишина. Людям нужно было переварить услышанное и примириться с тем, что вскоре должно произойти.       - Я не ослышался? – вполне бодро, словно назло контрастируя с общим настроением, спросил у остальных Ферецци, сияя улыбкой. – Он только что разрешил нам, перефразирую: «делать, что хотим»? – лукавым огонькам в его глазах сейчас позавидовал был сам Локи.       - Похоже на то, - кивнул Вюст. Даже сейчас он сохранял каменное выражение лица. А потому его отношение к происходящему невозможно было определить. Однако на самом деле он считал, что ситуация весьма неплоха – последняя пара дней не принесла ни ему, ни его людям ничего хорошего. Зиверс, если ему верить, это изменил.       - За-ме-ча-тель-но! – растягивая по слогам, хитро произнёс итальянец. – Никому не хочется сделать что-нибудь безумное?       - Мы – солдаты Рейха, Ферецци, - поморщился комендант, которому общество этих людей уже наскучило. В особенности – присутствие Ферецци, своим поведением позорившего честь мундира. Сейчас он даже ощутил к ним брезгливость. Встал. – Ведите себя соответственно, - и вышел.       - Какой у нас, однако, скучный комендант, - градус «весёлости» Марио лишь вырост, от чего у переглянувшихся Вилл и Корнелии возникли сомнения в его психической адекватности. – Ну, а вы, дамы? Ганс? Командир?       - Я – пас, - качнула головой Корнелия, так же собираясь уходить, а Геринг изобразил жест, в народе именуемый «фейспалмом».       - У нас осталось чуть меньше часа прежде, чем мы нынешние исчезнем. Как вы намерены провести это время? Сокрушаясь о несправедливости жизни? Сжигая себя в пламени негодования? Жалея себя? Или… как-то более интригующе? – тёзка знаменитого водопроводчика всё никак не сдавался. И никому сейчас не было дела до того, почему он вдруг себя так повёл. Какой смысл сейчас разбираться в этих психологических дебрях?       - А знаете – Ферецци прав! – приунывшая было Ирма решила отбросить все тревоги, затолкать мысли о них куда-то так далеко, чтоб не мешали наслаждаться оставшимися мгновениями текущей реальности и действительно провести это время с огоньком.       - Вот и славно! – перебил собиравшуюся что-то сказать Вилл итальянец с самым довольным видом. – А сейчас внимание – анекдот! Я ведь не успел его рассказать. Итак. Созвал, значит, Фюрер немца, русского и еврея…       «Телепортация! Это была именно она!» - первое, что пришло в голову Хай Лин, когда она увидела гигантское сферическое помещение, размерами превосходившее пять футбольных полей, в центре которого возвышалось сложное, циклопических размеров, устройство с целую атомную станцию, увитое силовыми контурами, светящимися синим капсулами и линиями! А потом она увидела танки и три внушительных, светящихся приятным внутренним жёлто-оранжевым сиянием, матовых овала, зависших в воздухе над их позицией. Девушка ещё не успела сориентироваться, когда чудовищный металлический грохот разнёсся повсюду! Грохот столь сильный, что был подобен одновременному залпу корабельных орудий, отдаваясь эхом от полукруглых стен. Это заставило её вздрогнуть.       - Как такое могло произойти, Семён?!? – орал Крутов в усик микрофона, выросший из шейного отдела его брони. Но грохот заставил его и остальных оглянуться.       Почти у самого реактора, не оставив на полу, покрытом мерцающей плёнкой защитного поля, ни единой царапины, совершенно невредимый, стоял внушительный – в два человеческих роста – чёрный куб, вся поверхность которого была покрыта оккультными символами, формулами, пентаграммами и алхимическими кругами. Всё это мракобесие сияло ядовитой зеленью, что циферблат на часах с фосфорной краской, и было подчинено какой-то особой, извращённой и пугающей логике, отчего даже смотреть на куб было неприятно.       Он тоже смотрел. Как и остальные, от которых его скрывало поле преломления. Потому, что он должен был понять, а они – не должны были его видеть…       - Внимание! – Крутов сориентировался быстрее всех. – Всеобщая эвакуация! Запечатать реакторную всем, что есть! Остановить «Кварк-1», и…       - Поздно! – процедил Игорь, холодея от ужаса, нахлынувшего волной, когда куб начал открываться! Его углы медленно отошли в стороны, а сами грани взрезали сияющие линии. То, что Странник почувствовал… его экстрасенсорика просто вопила об опасности. Опасности, которая была не сопоставима почти ни с чем! А от куба во все стороны прянуло зеленоватое марево, заполняя и пронизывая всё вокруг…       Сканирование. К счастью, ему удалось частично просканировать чудовищный куб, не выдав себя – в энергетическом мареве луч сканера было невозможно обнаружить.       - Телепортировать объект! – ещё один приказ Крутова. Ещё одна неудача!       - Телепортация невозможна! – рядом приземлился один из «овалов», принимая человекоподобную форму. – Процесс прерывается по невыясненным причинам.       Энергия продолжала наполнять реакторную со скоростью лавины, несущейся с самой высокой горы. Её уже можно было ощутить физически – как покалывание во всём теле, прокатывающееся волнами. Воздух будто загустел от болотной мертвенной зелени. Куб продолжал открываться…       Это чувство было ему знакомо. Примерно такие же ощущения он испытывал в зоне действия генераторов изменения законов Шао’ссоров много лет назад… анализ данных сканирования шёл слишком медленно…       - Чёрт возьми, мы можем что-нибудь сделать? – Крутов впервые с момента этой встречи посмотрел Страннику в глаза. Посмотрел с надеждой.       - Я не…       - Сергей Иванович! – раздался в зале многократно усиленный динамиками мужской голос. Приятный баритон. Игорь знал владельца этого голоса. Звягинцев Николай Владимирович. – Телепорт накрылся! Я не могу вас вытащить! Защита не срабатывает! – истерические, отчаянные нотки с головой выдавали его состояние. – Объект «шатает» само пространство-время!       А дальше был лишь нестерпимый свет!       Ядовито-зелёный, противоестественный!       Он вспыхнул сразу и повсюду! Будто каждая частица сущего обратилась мерзким фонарём некроманта!       И Странник, отчаянно пытавшийся придумать выход, способ решить проблему, мог лишь безсильно наблюдать, как те, с кем он сюда прибыл меньше минуты назад, стремительно исчезали, истаивали, становясь прозрачными призраками и обращаясь в ничто. Как реактор подёрнулся пеленой искажений, рассеиваясь точно дым. Как всё вокруг пожирал этот неестественный мёртвый свет!       И он понял – выход был только один. Последний и безумный шанс! Чувство приближающейся ненасытной пустоты, готовой пожрать самую суть вселенной, стремительно росло внутри. И он сделал единственное, что мог. Портал поглотил его за ничтожный миг до того, как всё вокруг растаяло в вихре, перекручивающем время, события, материю, эпохи и сами законы сущего…       И некому ещё миг назад было заметить, как под дьявольским чёрным кубом разверзся точно такой же портал, в котором нашёл своё спасение путешественник. Разверзся лишь для того, чтобы ничего не произошло – куб не провалился в него тот же час, нет! Он остался на своём месте, будто намертво вмурованный в определённую точку пространства-времени, привязанный к ней как закон мироздания.       Неудача!       Разум лихорадочно продолжал искать выход.       «Ну, что же… Ещё раз!»       И прежде, чем всё вокруг окончательно растаяло, искажаясь и стираясь из истории, ещё один портал воссиял в этом бушующем океане экзотических энергий…       Вот уже час я пребывал в уверенности, что моя одиночная попойка увенчается ошеломительным успехом. Во-первых, потому, что она перестала быть одиночной. Во-вторых, из-за драки, устроенной двумя кроганами, в которой мне пришлось принять участие помимо моей воли. Как и ещё нескольким посетителям, включая фигуристую азари в красном. Это только с виду кроганы казались сильно грозными и непробиваемыми. Или, возможно, к тому моменту я был уже достаточно пьян, чтобы не обращать внимания на такие «мелочи». Быстро выяснилось, что у ящеров тоже есть уязвимые места. Но поскольку броня закрывала все прочие, то глаза оказались наиболее подходящим вариантом… Главное было вовремя уклонятся от ударов, способных крушить стены, и попыток забодать меня с разбега. Разнесли, конечно, бар знатно, но то чуть ли не волшебным образом быстро восстановился, приобретая исходный вид. Очевидно не обошлось без того же фокуса, с помощью которого стаканы возникали из воздуха. И вот тут начиналось «в-третьих». Всеобщее братание. А потому теперь я, кроганы, синяя дама с товарищами, а так же мужик в броне великой республиканской армии и случайно заглянувший «на огонёк», но попавший под раздачу внушительный гном, тут же с большим энтузиазмом принявший достойное участие в потасовке, сидели сейчас вместе за сдвинутыми столиками разгорячённые, довольные, протрезвевшие, и пили, слушая как два старика-крогана, Драк и Такс, травили байки.       - …и тогда я просто уплыл оттуда на трёх связанных варренах, - расхохотался Драк, делая внушительный глоток своего «Ринкола».       - Где-то я такое уже слышал, - я действительно где-то слышал похожую историю, но никак не мог вспомнить, где и когда. Выражение лица Драка изменилось на обиженно-суровое:       - Ты мне не веришь, Грей? – пророкотал он своим могучим голосом, вперив в меня задорный взгляд жёлтых глаз.       - Я такого не говорил, - лучше было сразу разрядить обстановку, чтобы вспыльчивые кроганы не начали буянить снова.       - Но ты подумал.       - Я много о чём думаю, Драк. А ты разве телепат? – я одарил его хитрым взглядом в лучших традициях Владимира Ильича. Как оказалось кроганы эти были вполне нормальными ребятами. Любили, правда, подраться, ибо это было, как говориться, в их натуре, но никто не безупречен.       - Не хватало нам ещё одной драки, - вроде бы спокойно сказала азари, поглядев на старого ящера. Но от её взгляда, которым можно было буквально скалы пробивать насквозь, Драк резко успокоился. Было от чего – эта дама оказалась очень непроста. В потасовке она с помощью своей «синей магии», которую сама упорно называла «биотикой», сумела знатно навалять обоим кроганам. Теперь они её уважали. Имени своего, однако, она так и не назвала.       - И-и-итак, может ещё историю? – то ли предложил, то ли спросил бородач в кепке. Джокер, как он сам представился.       - Ху, хорошо. Уговорил, - расплылся в улыбке Драк, уже набирая воздуха в грудь…       - Стоп! Хватит! Пощади! От твоих историй уже спасенья нет. А некоторые из них я слышал ещё года три назад от Рекса. Дай дорогу молодёжи, старик, - взмолился джокер, которого и впрямь разудалые байки старого крогана, в каждой из которых он выступал главным действующим лицом с чуть ли не божественными силой, харизмой и смекалкой, уже довели до белого каления. – Иначе я поймаю трёх варренов, свяжу их верёвкой, сплетённой из моей утлой бородёнки, и улечу на них с этой станции без скафандра прямо на Землю, пересекая космос с помощью естественной реактивной тяги…       - Хе-Хе, - никогда раньше я не видел, как выглядит ехидная кроганская улыбка. И вот теперь свершилось. На мой взгляд, она ничем не отличалась от обычной, злобной или любой другой улыбки крогана. Впрочем, я и самих-то кроганов сегодня увидел впервые.       - Что бы ты понимал, малец! – громко рыгнув, гном поставил свою кружку с пивом на стол, немного расплескав. Это был самый что ни на есть «классический» гном. Потому, что это был дворф, которых обычно в литературе с гномами путают. Мощный, коренастый, в кольчуге и латах, при здоровенной секире, что сейчас стояла, прислонённая к столу, с хитрым взглядом еврейского банкира и внушительных размеров чёрной бородой, аккуратно ухоженной и заплетённой в косички. Звали его Бран Чёрная борода. Вторую часть имени он получил по вполне понятной причине. – История – а я имею в виду хорошие истории – просто обязана пестреть приукрашиваниями. Иначе не интересно, - сотрясая косичками бороды, вещал Бран.       - Дело говоришь, коротышка, - одобрительно кивнул Драк, похлопав коренастого соседа по спине.       - Может ты и выше ростом, но точно не сильнее, ха-ха-ха, - добродушно рассмеялся дворф, отпивая ещё пенного.       - Это было неожиданное открытие, - вставил свои «пять копеек» такс, сияя довольной физиономией. – Эта история точно войдёт в легенды: могучий Драк получает секирой плашмя по заднице от коротышки, которого можно перешагнуть и не заметить. И натурально падает! – Такс не сдерживался – его сразу пробил дикий хохот. - Может и тебе стоит опробовать его секиру на своей заднице? Удар у него что надо, - проникновенно поинтересовался старый ящер, заставив теперь уже рассмеяться почти всех. Даже азари и девушка-робот улыбнулись. Они помнили, насколько комично выглядела ситуация, упомянутая Таксом.       Разговор продолжался примерно в том же духе, а я ловил себя на мысли, что мне было хорошо. Вот просто хорошо. Среди этих незнакомцев, большей частью – инопланетян, я ощущал себя так, словно нахожусь в кругу давних хороших друзей. «Собственно, именно так и работает «всеобщее братание» на пьяную голову», - прошелестела мысль. А ещё мне было интересно просто за ними наблюдать, подмечая сейчас всякие мелочи. Как кроганы время от времени бросают друг на друга полные гусарского задора и удали взгляды. Как Джокер нежно берёт девушку-андроида за руку. Как азари хмуриться, наблюдая за ящерами и дворфом, нашедшими друг в друге родственные душа, точно воспитательница детского сада, приставленная следить за хулиганами. Как мужик в броне республиканской армии, назвавший лишь свой позывной – «СЕВ» - поигрывает ножом, время от времени улыбаясь при виде всей честной компании.       - …и тогда я залез дракону в пасть и выбил ему пару зубов! – громогласно, под всеобщий хохот, завершил свой рассказ Бран, стукнув пустой кружкой по столу с такой силой, что затрясся, казалось, весь бар.       - Вот уж насмешил, - даваясь могучим хохотом, еле вымолвил Драк. – Лет сто так не смеялся…       - Ну, а как насчёт вас, мистер Грей? – неожиданно обратилась ко мне роботизированная спутница Джокера, вырвав меня из пучины размышлений окончательно. – У вас есть история, достойная нашей высокоинтеллигентной компании?       Боже, какой же у неё голос! Он определённо добавлял ей «плюс сто» к сексуальности, если это понятие вообще применимо к роботам.       - Может быть, - ответил я. – Но точно не такая весёлая, как те, что уже были рассказаны. Кстати, ваша троица тоже не рассказала ни одной истории.       - Если мы начнём рассказывать нашу историю, то все мы покинем бар дня через два, - улыбнулась азари. И в этой её улыбке я ощутил почти неуловимый оттенок грусти. Как и во взгляде Джокера, который он устремил на женщину.       - Я бы послушал, - высказался Такс, почесав шею. – А ты, боец, что скажешь? – взор ящера метнулся к «СЕВу», который больше молчал, чем говорил.       - Мне всё равно, кто будет рассказывать, - безцветно отозвался тот. Он вообще был крайне молчалив.       - К чёрту! – рявкнул Драк. – Давай уже, колись, Грей, чего там у тебя за история!       Взгляды всех, сидящих за столом лиц, устремились в мою сторону, от чего я чуть не поперхнулся очередной порцией водки. Сознание вяло попыталось сопротивляться выдвинутому требованию, но быстро сдалось, не найдя причин отмалчиваться. И. всё же, мне пока не хотелось изливать им душу.       - Может, лучше вы? – с надеждой я посмотрел на азари, но она была холодна и лишь улыбнулась, пожав плечами. «Попроси у меня что-нибудь!», - подумал я. А тут ещё девушка-робот подключилась:       - Видите, мистер Грей? Вам этого не избежать, - её мягкий бархатный голос с синтетическими нотками, журчал подобно ручью, обволакивая сознание. – Согласно моим прогнозам вы всё равно расскажете нам свою историю при любом развитии событий с вероятностью в 63,3 процента.       - Всё так очевидно? – признаюсь, мне было приятно, что она говорила со мной. Плевать, что это робот с искусственным интеллектом. Насколько я понял, она осознаёт себя женщиной. И, чёрт побери, она была шикарной женщиной! В прошлый раз столь же шикарная дама говорила со мной года за два до встречи со Стариком. Клиентка. И, честно говоря, мне захотелось её придушить, едва я узнал, для чего она собиралась меня нанимать. Она хотела, чтобы я убил её родную дочь, собиравшуюся раскрыть полиции преступную деятельность матери – не последней шишки в какой-то там корпорации. Я не взялся. Пускай про наёмников говорят, что они – безчеловечные твари, продавшиеся дьяволу с потрохами и готовые за деньги на всё, а за большие деньги – на ещё большее. В большинстве случаев это будет правдой. Но есть среди нас те, кто старается не переступать определённую черту. Каждый проводит её сам для себя. И я старался свою черту не пересекать. Да, у меня был этакий «кодекс чести». Хотя громко сказано. Просто список того, что нельзя делать. Не ради каких-то возвышенных целей или создания себе романтического образа «благородного разбойника». Нет. Для собственного спокойствия. Чтобы не чувствовать потом себя паскудной гнидой, чтобы не было тошно смотреть в зеркало. И чтобы призраки прошлого не тревожили по ночам.       - О чём вы задумались, мистер Грей? – спросила андроид очень искренне и с участием.       - О том, что не могу отказать такой очаровательной даме, как вы, - в уме это звучало лучше, но сказанного не воротишь. Джокер бросил на меня ревнивый взгляд. Кроме того на нашу компанию уже стали обращать пристальное внимание другие посетители. Старик в остроконечной шляпе и балахоне вообще развернулся в нашу сторону и беззастенчиво «грел уши». Остальные посетители делали то же самое, но предпочитали делать это незаметно для нас.       - А вы, оказывается, ещё и вежливы, - улыбнулась дева-робот.       - Хватит тянуть пыжака за я… хвост! - не вытерпел Драк. – Давай уже начинай!       - Ладно! – огрызнулся я. В принципе я ничего не теряю. Так что нечего мне тут темнить. – Началось это… чёрт, не знаю, сколько с тех пор прошло времени. Но обо всём по порядку. В тот день я проснулся с дикого бодуна…       И вот он снова был здесь. Снова гигантский зал реакторной. Снова он видит их, а они его – нет. Снова слышит её мысли. Но теперь он знал, откуда именно придёт опасность, что она из себя представляет. Она уже была близко. Шла за ним из будущего. За ними всеми. И ширилась, распространяясь во все времена. А он не смог прибыть раньше, уйти ещё дальше назад. Потому, что пожирающая и искажающая само время сила не дала это сделать. Но он увидел его, дисколёт. Всего на ничтожный миг – и машина на чудовищной скорости «нырнула» в потолок, проходя сквозь защитный экран, бетон и земную твердь как призрак…       «Телепортация! Это была именно она!» - первое, что пришло в голову Хай Лин, когда она увидела гигантское сферическое помещение, размерами превосходившее пять футбольных полей, в центре которого высилась мрачная громада колоссального устройства, увитого светящимися линиями, эффекторами, какими-то сложными узлами и капсулами. Оно было не меньше атомной станции! А потом она увидела танки и три внушительных, светящихся приятным внутренним жёлто-оранжевым сиянием, матовых овала, зависших в воздухе над их позицией…       Вот оно! Летающая тарелка сбросила свой кошмарный груз! Он увидел, как чёрный куб вывалился из люка в днище ускользнувшего дисколёта. Он видел, как уже сейчас всё вокруг незаметно «плывёт» и искажается. Сила куба из будущего ушла сюда… Медлить нельзя. Пока никто не видит! Пока куб не закрепился здесь! Портал раскрылся прямо в воздухе под падающим чёрным кубом!       Но тщетно! Едва жуткое устройство коснулось мембраны перехода, как портал схлопнулся и чудовищное оружие Рейха продолжило свой путь к земле!       «Это невозможно! Он словно защищён во времени! Словно его сброс – нерушимая точка истории!       Ещё раз!»       Но в этот раз портал не открылся!       Девушка ещё не успела сориентироваться, когда чудовищный металлический грохот разнёсся повсюду! Грохот столь сильный, что был подобен одновременному залпу корабельных орудий, отдаваясь эхом от полукруглых стен. Он был столь внезапен и силён, что девушка вздрогнула.       - Как такое могло произойти, Семён?!? – орал Крутов в усик микрофона, выросший из шейного отдела его брони. Но грохот заставил его и остальных оглянуться.       Почти у самого реактора, целый и невредимый, не оставив на полу, покрытом мерцающей плёнкой защитного поля, ни единой царапины, стоял внушительный – в два человеческих роста – чёрный куб, на всех сторонах которого был начертаны оккультные символы, формулы, пентаграммы и алхимические круги. И все эти надписи, всё это мракобесие сияло зловещим, мертвенно-зелёным светом, что циферблат на часах с фосфорной краской, и подчинялось какой-то особой, извращённой и пугающей логике. Даже смотреть на куб было неприятно – все эти надписи и символы были таковы, что от одного взгляда на них начинала болеть голова.       «Портал не открылся! Это невероятно! Неужели куб адаптируется? Вряд-ли. Но тогда почему? Из-за пространственно-временных искажений?» - думал он, наблюдая за происходящим. Он видел, как всё вокруг – все объекты, материя, сама ткань реальности постепенно «истончаются». Время для него в этом состоянии текло медленнее из-за многократно увеличенной скорости восприятия. Он видел, как некоторые люди «плывут», а некоторые уже исчезли… Оно уже близко… Но остальные, похоже, этого не понимают, не чувствуют… Всё вокруг было бледным, полупрозрачным, а экстрасенсорика, почти сошедшая с ума, выдавала ощущение стремительно приближающейся, засасывающей всё вокруг, пустоты.       - Внимание! – Крутов сориентировался быстрее всех. – Всеобщая эвакуация! Запечатать реакторную всем, что есть! Остановить «Кварк-1», и…       - Поздно! – процедил Игорь, холодея от ужаса, нахлынувшего волной, когда куб начал открываться! Его углы медленно отошли в стороны с тихим хрустальным жужжанием, а сами грани взрезали сияющие линии. То, что Странник почувствовал… его экстрасенсорика просто вопила об опасности. Опасности, которая была не сопоставима почти ни с чем! А от куба во все стороны прянуло зеленоватое марево, заполняя и пронизывая всё вокруг…       «Если я не смогу открыть портал, то исчезну вместе с остальными», - в этой мысли не было страха. Лишь оценка ситуации. А телепортироваться отсюда он не мог – это стало ясно ещё в первый раз…       - Телепортировать объект! – ещё один приказ Крутова. Ещё одна неудача!       - Телепортация невозможна! – рядом приземлился один из «овалов», принимая форму безликого гуманоида. Один из двух «овалов»! Третий исчез на глазах у всех, но никто даже бровью не повёл! Теперь для них всегда было лишь два «овала» и в половину меньше бойцов, прибывших с Крутовым, чем раньше! – Процесс прерывается по невыясненным причинам.       Энергия продолжала наполнять реакторную со скоростью лавины, несущейся с самой высокой горы. Её уже можно было ощутить физически – это было не просто покалывание во всём теле, прокатывающееся волнами. Это было как огонь, сжигающий всё изнутри. Воздух будто загустел от болотной мертвенной зелени. Куб продолжал открываться…       Внезапная догадка осенила: «Что если я смогу подстроить портал так, чтобы он открылся одновременно с тем, что был самым первым за миг до коллапса, или использую тот же тоннель? Это может быть единственным шансом вырваться отсюда. Если всё сработает…», - в любом случае выбора у него не было. Нужен был лишь ещё один шанс.       - Чёрт возьми, мы можем что-нибудь сделать? – Крутов впервые с момента этой встречи посмотрел Страннику в глаза. Посмотрел с надеждой.       - Я не…       - Сергей Иванович! – раздался в зале многократно усиленный динамиками мужской голос. Приятный баритон. Игорь знал владельца этого голоса. Звягинцев Николай Владимирович. – Телепорт накрылся! Я не могу вас вытащить! Защита не срабатывает! – истерические, отчаянные нотки с головой выдавали его состояние. – Объект «шатает» само пространство-время!       А дальше был лишь нестерпимый свет!       Ядовито-зелёный, противоестественный!       Он вспыхнул сразу и повсюду! Словно каждая элементарная частица воссияла болезненной зеленью!       И Странник, отчаянно пытавшийся придумать выход, способ решить проблему, мог лишь безсильно наблюдать, как те, с кем он сюда прибыл меньше минуты назад, стремительно исчезали, истаивали, становясь прозрачными призраками и обращаясь в ничто. Как реактор подёрнулся пеленой искажений, рассеиваясь точно дым. Как исчезли один за другим танки и «овалы», как земная твердь начала заполнять реакторную, возникая из воздуха целыми пластами. Не потому, что что-то рушилось, а потому, что в новой реальности реакторную никогда не создавали, не выкапывали тысячи кубометров земли.       Всё вокруг пожирал этот неестественный мёртвый свет!       И он понял – выход был только один. Последний и безумный шанс! Чувство разверзшейся вокруг ненасытной пустоты, готовой пожрать самую суть вселенной и высасывающей саму душу... И он сделал единственное, что мог. Портал поглотил его за ничтожный миг до того, как всё вокруг растаяло в вихре, перекручивающем время, события, материю, эпохи и сами законы сущего, уступая место новой реальности…       И некому было заметить, как в момент открытия портала Странника, в него вместе с путешественником проскользнул едва различимый мерцающий прозрачный силуэт…       Альпийская дорога плавно петляла, повторяя изгибы склонов горы, зажатая меж пропастью с одной стороны и частоколом вековых деревьев – с другой. Было снежно. Белое покрывало застилало всё вокруг – шапками лежало на деревьях, белело нетронутым одеялом на склонах и в низинах… Из окна шикарного представительского «Мерседеса» открывался прекрасный живописнейший вид Баварских Альп, достойный кисти Карла Ротманна. Небольшие деревеньки с приземистыми кирпичными – точно карамельными – домиками, с занесёнными снегом улицами, извивающаяся петля дороги далеко внизу, лента реки, серебрящаяся у горизонта, стиснутая горами и безподобное синее небо с плывущими по нему лёгкими и резвыми облаками.       Двигатель едва слышно урчал, поднимая машину в гору. Монтана молчал, пребывая в благостном расположении духа и созерцая альпийские пейзажи с видом философа, размышляющего над главными вопросами вселенной. При этом он поигрывал бокалом вина в руке.       - А ведь могли по воздуху добраться гораздо быстрее, - огладив бородку, посетовал Крюгер, со скукой глядя в окна на проплывающие мимо красоты.       - Полно вам, Дитрих. Спешить некуда, - расслабленно отозвался Монтана, отпив вина. – Это – наш Фатерлянд. Полезно иногда напоминать себе, за что именно мы боремся и проливаем кровь.       - У нас с вами другие причины, - улыбнулся красноглазый статный блондин, одетый в чёрную парадную форму СС с белым ремнём и аксельбантом от правого плеча. Монтана был весь в белом – белая рубашка, белая форма, белый плащ. Один только чёрный галстук выделялся на фоне общей белизны его наряда.       - И, всё же, как истинный патриот, я не могу не отдать должное красоте природы родной земли.       - Услышать подобное от вас было… неожиданно, - Дитрих попытался вспомнить, рассказывал ли «майор», как за глаза называли Монтану все, кто служил с ним с самого начала, когда-нибудь о своём неравнодушии к пейзажам. Вроде бы не рассказывал никому и никогда. Что удивительно, ведь со своими подчинёнными, вместе с которыми они прошли ТУ войну, «майор» поддерживал дружеские отношения.       - Не войной единой, друг мой, - усмехнулся рейхсмаршал Венеры, допивая вино. – Превосходный вкус, - со знанием дела оценил он.       - Поверю на слово, - тень улыбки скользнула по лицу Дитриха, а то него был таков, что эту фразу можно было приписать комментарием как про вино, так и про войну.       - Да… К сожалению, в вашем положении есть некоторые неудобства, - сочувствующе, но в достаточной мере сказал Макс.       - За эти годы я уже привык.       - Человек привыкает ко всему. Впрочем, это не значит, что нужно мириться с тем, что нас не устраивает, - бокал был возвращён в мини-бар.       - Вы всё ещё надеетесь довести процесс и его «результаты» до ума? – это был риторический вопрос. Дитрих прекрасно знал ответ на него.       - Да.       Дальше ехали молча. Тем бля бесед как-то больше не появлялось. Монтана снова погрузился в созерцание природы, а Крюгеру пришлось и дальше скучать. Спустя минут пятнадцать водитель сухо сообщил: «Мы почти приехали». Это сразу внесло некоторое оживление в салон – Дитрих оправил форму, Монтана тщательно проверил галстук и надел белые перчатки.       А потом они, миновав ворота на КПП, въехали на территорию резиденции фюрера Вечного Рейха, Адольфа Гитлера, Бергхоф в долине Берхтесгадена в Баварских Альпах.       Это был дом на пологом склоне горы о трёх этажах, с двускатной крышей и домом-пристройкой, вторым корпусом, притулившимся к основному зданию торцом. Строение имело белый цвет, несколько дымоходов и производило впечатление уютного обиталища какого-нибудь егеря или благообразного бюргера, любителя пива и сосисок. Впрочем, идиллия эта была строго выверенной и постоянно поддерживаемой. Кроме того охрана объекта была организована на столь высоком уровне, что, во-первых, была незаметна даже профессионалу, а, во-вторых, была способна защитить фюрера почти от чего угодно, так что даже полномасштабное нападение на Бергхоф не имело шансов на успех.       Само здание было построено ещё в 196 году и двадцать лет именовалось «Домом Вахенфельд». Владела им вдова советника Винтера, в девичестве – Вахенфельд.       В 1928 году Адольф Гитлер снял дом за сто марок в месяц и пригласил туда из Австрии свою сводную сестру, Ангелу Раубаль. До середины тридцатых годов она вела хозяйство. Но Гитлеру показало мало просто снимать дом. В 1933 году был совершён ночной поджог фабрики Винтера, в результате чего вдова, дабы покрыть убытки, продала дом Гитлеру за сорок тысяч марок. С тех пор дом дважды был реконструирован. Оба раза проект реконструкции составлял сам Гитлер. С 1936 года «Дом Вахенфельд» был переименован в Бергхоф.       К тому времени фюрер уже имел солидные дивиденды от продаж книги «Майн капф», а так же от публикации его портрета на всех почтовых марках Германии. Поэтому фюрер сам оплачивал все расходы, связанные с резиденцией и приёмом в ней государственных гостей.       В том же 1936 году в Бергхоф переехала Ева Браун, и он стал местом частных и публичных встреч.       Кроме комнат Гитлера и Браун тут были столовая, кухня, гостиная, кабинеты фюрера и его помощников, а так же комнаты для гостей. Но наиболее впечатляющим помещением являлся конференц-зал, меблированный множеством уютных кресел и небольших столиков. Так же элементами его интерьера были дорогие ковры и картины. Мраморный камин придавал залу определённую помпезность, однако в центре внимания всегда оказывалось панорамное окно, которое можно было открыть и закрыть нажатием кнопки.       С тех давних пор и до настоящего времени Бергхоф оставался резиденцией фюрера. Здесь Гитлер регулярно проводил рабочие встречи с мировыми политиками до и во время войны, а после неё – с высшими руководителями НСДАП, наместниками присоединённых территорий, министрами, главами концернов и так далее. Несмотря на стремительно несущийся вперёд прогресс, фюрер больше не вносил изменений ни в планировку резиденции, ни в её интерьеры, предпочитая сохранять здесь дух старины.       Наконец, машина остановилась, зашуршав шинами по идеальному асфальту у самого дома. Хлопнув дверцей, первым на свежий воздух выбрался рейхсмаршал. Через секунду за ним последовал и Крюгер.       - Вот мы и на месте, - констатировал Монтана. – Скажите, Дитрих, вам когда-нибудь доводилось здесь бывать?       - Конечно нет, - ответил оберфюрер.       - Что же, думаю, этот раз будет первым, но далеко не последним, - уверенно заключил Монтана, деловито направляясь к крыльцу. Двери безшумно отворились сами собой, впуская невысокого полноватого блондина и его подчинённого в гостиную.       - Господин рейхсмаршал Монтана, - тотчас зазвучал синтетический голос без половой принадлежности. – Прошу вас, ожидайте. Фюрер скоро спуститься.       - Хорошо, - кивнул Монтана, усаживаясь в крайне удобное бежевое кресло, коих здесь было шесть вокруг невысокого стола из черного дерева. Ковры на полу, широкие окна, рыцарские доспехи в углах весьма немалого помещения, щиты с перекрещёнными мечами на стенах и люстра с электрическими свечами… Всё это создавало определённый настрой и впечатление. Крюгер решил немного постоять – сидеть ему надоело ещё в первый час пути. Какими бы удобными ни были сиденья представительского «Мерседеса».       - Я думал, что здесь всё соответствует духу старины, - сказал Дитрих, осматривая гостиную долгим взглядом. – А тут интеллект-система в качестве секретаря… или дворецкого?       - Персонального помощника, герр оберфюрер Крюгер, - учтиво разъяснил всё тот же голос. – А ещё – один из основных элементов системы охраны.       - Забавно, что вы просто так рассказываете мне об этом.       - В этом нет никакого секрета, - интонация искусственного голоса была весьма благосклонной.       - Понятно, - этот «искусственный дворецкий» показался Дитриху вполне нормальным… синтетическим организмом? Не важно. По крайней мере, ему ещё не доводилось беседовать с подобными созданиями. Это могло быть интересно. – Расскажете что-нибудь об этом месте, пока фюрер не пришёл?       - А, может, вы, герр Крюгер, расскажете о себе? Насколько я могу судить по показаниям моих датчиков, большинство ваших физиологических и генетических параметров не соответствует человеческим, - это был неожиданный вопрос, заданный тоном строгого учителя, отчитывающего хулигана.       - Это долгая история, - Дитрих поморщился. Это была история из разряда тех, которые не слишком хотелось вспоминать.       - В другой раз, Вергилий, - наконец нарушил молчание Монтана.       - Да, верно, - в другой раз, - голос фюрера раздался с лестницы. Он уже спускался. Монтана тут же встал, вскинув руку в приветствии:       - Хайль Гитлер, - он и Крюгер поприветствовали фюрера едва ли не синхронно.       - Зиг хайль, - ответил Гитлер, спустившись в гостиную. – Рейхсмаршал Монтана, давно вас не видел.       - Не мудрено, мой фюрер – дела на Венере требуют моего почти постоянного присутствия, - ответил «майор», садясь в облюбованное кресло по приглашающему жесту главы Рейха.       - А вы, оберфюрер…, - взгляд Адольфа упёрся в Дитриха. Изучающий тяжёлый взгляд, полный скрытой силы.       - Оберфюрер Дитрих Крюгер, приписан к спецподразделению «Последний батальон», - отчеканил блондин в чёрном, вытянувшись по струнке.       - Так вот вы какие…, - взгляд фюрера стал задумчивым и глубоким. – Ни разу не видел ни одного детища вашего проекта, Монтана. Он впечатляет.       - Благодарю за оценку, мой фюрер, - сухой вежливый ответ Монтаны показался Дитриху прелюдией к чему-то. Потому, что «майор» снова смотрел поверх очков.       - Не стоит. Ваш и их вклад в победу Рейха неоценим, - Гитлер тоже сел в кресло. Он выглядел спокойно, властно, уверенно. И. в то же время, чувствовалась в нём какая-то тревога. – Итак, рейхсмаршал, вы уже ознакомились с ситуацией, верно?       - Вполне. Всё это весьма интригующе, - улыбка «майора» была той самой. Крюгер прекрасно знал такую его улыбку. Улыбка безумного гения, маньяка войны, до поры притворяющегося безвредным, но в любой миг готового погрузить мир в пламя. И этот человек предвкушал нечто интересное.       - Я бы подобрал другое определение, но не суть, - ответил фюрер. Монтана. Это был крайне ценный человек. И крайне опасный. Это его «Последний батальон» во второй фазе Великой войны поставил на колени Англию. Это его люди… хотя к тому времени они уже фактически людьми не были – привели к покорности Меридиан и Арханту. Последнюю - уже при содействии Валькирий. Всего тысяча бойцов. Но каждый из них в бою был равен тысяче… Гитлер располагал самыми подробными сведениями о Монтане. Прекрасно знал его психологический профиль. Лояльность рейхсмаршала – а должность он получил заслуженно – не вызывала сомнений. Но ни фюрер, ни психологи, никто до сих пор не смог понять, на чём именно основана лояльность Монтаны Рейху. А потому Монтана оставался «тёмной лошадкой» даже спустя семь десятилетий.       - В чём наша задача? – с места в карьер спросил «майор». Теперь, когда нечто столь интересное и многообещающее стучалось в дверь, не было смысла медлить.       - Нестандартная операция, - немного помедлив, ответил фюрер. Великие неизвестные сказали действовать по плану. Да будет так. – Оберфюрер, ознакомьтесь, - Адольф сделал пасс рукой над столом, и в воздухе возникла голограмма – документы, фотографии, видеозаписи, доклады и отчёты, какие-то научные записи, схемы, графики. На многих фотографиях и видео фигурировал черноволосый молодой мужчина в чёрном плаще. Не задавая вопросов, Дитрих принялся изучать материалы. Благо – его скорость чтения и усвоения новой информации значительно превышала таковую у обычного человека. Спустя пять минут он закончил:       - Это… неожиданно, - сведения о путешественнике меж мирами, внезапно появившемся на территории Рейха, были и впрямь тем, что привнесло в его жизнь нечто новое. Даже немного удивило, хотя за свою жизнь он повидал и так вполне достаточно чудес. – Это непростая цель.       - Этот человек – самая сложная и важная цель в вашей жизни, - резко сказал фюрер, вновь пытая блондина тяжёлым взглядом. – Вы это сможете?       Но вместо Дитриха вдруг напомнил о себе искусственный интеллект резиденции:       - Мой фюрер! – максимально учтиво произнёс Вергилий. – Прошу извинить, что прерываю вашу беседу, однако к нам пожаловали незапланированные гости. Генеральный секретарь «Аненербе» Вольфрам фон Зиверс и глава североамериканского отделения «Абвера» оберстгруппенфюрер Гарольд Хейл. Их дисколёт только что приземлился.       - Неожиданно с их стороны. Не просто явиться без приглашения, да ещё и вместе. Они ведь терпеть друг друга не могут, - задумчиво произнёс фюрер. Впрочем, решение он принял быстро. – Пригласи их.       - Яволь, - вербально «козырнул» Вергилий, умолкая. Миг спустя двери резиденции распахнулись, впуская в прихожую двух видных посетителей. И если Хейл был одет по всей форме, то Зиверс щеголял в лётном комбинезоне.       - Хайль Гитлер! – оба вскинули руки.       - Надеюсь, причина, заставившая вас нарушить протокол и явиться сюда без предупреждения, достаточно веская, - тон Гитлера был подчёркнуто нейтральным и даже холодным. Всё-таки действие вновь прибывших нарушало субординацию. Фюрер даже не удосужился встать из кресла.       - Прошу извинить нас, мой фюрер, - начал Зиверс. Конечно, он увидел Монтану. Он же не слепой! Заклятый соперник на научном поприще. К сожалению, для уязвлённого самолюбия Зиверса – вполне успешный в тех областях, где сам Вольфрам и всё «Аненербе» не могли похвастать выдающимися результатами.       - Короче, - резко оборвал Зиверса фюрер. Нет, в целом у них сложились вполне хорошие деловые взаимоотношения. Иногда могло показаться – дружеские. Но фюрер не любил, когда к нему вторгаются без приглашения и когда кто-то вмешивается в его планы.       - Мы решили лично доложить вам о выполнении вашего приказа в отношении путешественника, - сухо сообщил Хейл, сохраняя невозмутимый вид. Сам он видел Монтану лично впервые – их сферы ответственности не пересекались. Но был наслышан. Кивок головы выразил уважение к рейхсмаршалу.       - Это… правда? – новость обрушилась как гром среди ясного неба, выбив почву из-под ног. Неожиданная новость. Сложно было в неё поверить. Но Хейл и Зиверс не стали бы врать никогда.       - Мне пришлось использовать… «Zeit-бомбу», - слова дались Вольфраму не легко – будто он отрывал частицу себя. «Zeit-бомба»… на весь рейх сейчас было три таких устройства. Уже два. Крайне сложны в производстве. Крайне дороги. И не всегда предсказуемы.       - Неужели вы решили расстаться с лучшим вашим изобретением ради уничтожения… одного человека? – удивился Монтана, сверкнув линзами очков. Крюгер же вообще не знал, о чём идёт речь, и потому молчал.       - Другого выхода не было. Но путешественник и угроза Рейху уничтожены, - твёрдо ответил Вольфрам. Он не сожалел о сделанном.       - Сколько осталось времени? – фюрер не думал, что ему хоть раз доведётся отдавать приказ об использовании этого оружия или услышать о его применении, хотя его распоряжение в отношении путешественника и предписывало использовать любые средства. Даже его самого не на шутку пугала мощь изобретения Зиверса. Он знал, каковы могут быть последствия.       - Минуты… мы думали, что вы всё ещё в Вевельсбурге и сначала отправились туда, - выдохнул Хейл.       - Тогда хорошо, что лучший представитель программы «Последний батальон» сейчас с нами, - усмехнулся Гитлер, посмотрев на Дитриха. – Зиверс, на будущее – доделайте, наконец, хронозащиту от вашей бомбы. Хотя… вы ведь не вспомните. Оберфюрер!       - Да, - вытянулся Дитрих, для которого такая концентрация важных персон на квадратный метр была запредельной. Монтана, тем временем, встал с кресла, оправив плащ. Он, в отличие от остальных выглядел спокойно и даже заинтересованно.       - Нам нужны ваши уникальные способности. История скоро измениться. И я не должен ничего забыть. Монтана – тоже…       И снова реакторная. Снова эта гигантская рукотворная пещера с невероятным устройством в центре. Он снова был здесь. За миг до катастрофы. За миг до того, как исчезнет дисколёт. За миг до появления всех остальных.       Он не медлил. Теперь медлило само время, послушно растягивая пикосекунды в часы и дни. Медлило всё вокруг – даже воздух застыл, став вязким как желе. Всё замерло, едва он вышел из портала. Потому, что скорость его восприятия, его движения и обработки информации стала запредельной. Быстрее, чем можно увидеть. Быстрее, чем можно подумать! Это было не легко – приходилось сжигать внутренние резервы. И само время, казалось, начало отставать от него.       Вот они, два диковинных танка, два летающих «овала».       Вот он, дисколёт. Серебристое летающее «блюдце» с выпуклым брюхом, застывшее в движении почти над самим реактором. Движущееся по миллиметру в минуту. Он даже видел, как мерцает, включаясь и выключаясь, силовое поле реакторной – ничтожная доля ничтожной доли секунды, но он видел это.       И пусть всё вокруг словно замерло, готовое ждать, сколько ему будет нужно, он знал – времени нет. А этот шанс – последний.       Дисколёт. Вся мощь его воли, сконцентрированная в едином порыве, рванулась вовне, вспоминая то состояние, в котором возможно всё. Приходилось продираться сквозь боль, сквозь барьеры, сквозь страх и нежелание возвращаться. Но он сделал это. Расширенное восприятие, осознание и контроль над окружающими процессами, манипуляции энергией и материей – всё это теперь было возможно благодаря подключению к энерго-информационному полю планеты, куда он буквально продрался, таща себя чуть не «за волосы», оставляя на психике и структурах личности «травмы». Он не был к этому готов. Не к такому возвращению. Нужно было идти постепенно. Но с «травмами» можно будет разбираться потом. Зато теперь он мог многое.       Он видел дисколёт. Видел его насквозь и вглубь. Во всех спектрах, на всех уровнях – энергетическом, материальном, на микроуровне он смотрел на связи между его частицами. Видел горящие оранжевым маяки человеческих душ во тьме.       И он сделал то единственное, что пришло ему в голову. Люк в днище. Именно там был грузовой отсек, таящий в себе бездонную прожорливую тьму.       И его воля, собранная в кулак, устремилась туда, круша, ломая и коверкая механизм открытия люка, превращая его в оплывшую монолитную стальную массу!       И время пошло вновь!       Резко. Мгновенно. Всё дёрнулось и устремилось вперёд!       Дисколёт мигом исчез, «нырнув» в потолок сквозь силовое поле!       НО ОН НЕ СБРОСИЛ КУБ!       «Что ж, оно того стоило», - с невероятным облегчением подумал он, позволяя себе обезсиленно сесть на пол, прислонившись спиной к колесу танка. Теперь было можно. Теперь он сделал то, что нужно. Можно было позволить смертельной усталости и истощению вступить в свои права. «Осталось ещё одно»…       «Телепортация! Это была именно она!» - первое, что пришло в голову Хай Лин, когда она осознала, что оказалась в гигантском сферическом помещении, размером превосходившее пять футбольных полей, в центре которого высилась мрачная громада колоссального устройства, увитого светящимися линиями, эффекторами, какими-то сложными узлами и капсулами. Оно было не меньше атомной станции! А потом она увидела танки и три внушительных, светящихся приятным внутренним жёлто-оранжевым сиянием, матовых овала, зависших в воздухе над их позицией…       «Вот он, момент. Он здесь. Пусть знает…», - он уже чувствовал как небытие подступает к немку, тянет свои холодные щупальца. Теперь ему здесь не место. Он мог бы этого избежать, уйти в иной мир, где законы местного времени на него не будут действовать. Но так было нельзя. Это породило бы лишь ещё больше проблем. Нет, не в этот раз. Не сейчас. И его воля, мысли, память, устремились к Страннику…       Хай Лин ещё не успела сориентироваться, когда вдруг Странник на миг замер, а потом закричал:       - Стой! Не смей уходить! – но больше он ничего не смог сделать, ибо схватившись за голову, упал и забился в конвульсиях!       - Игорь! – тут же метнулась к нему девушка, доставая Сердце Кандрокара, наплевав на бойцов, и готовя целительную магию.       - Какого чёрта здесь происходит, Семён? – на повышенных тонах спросил Крутов, уставившись на Игоря, что извивался подобно гусенице – как раз сейчас его окутало мягкое розовое сияние, исходившее из волшебного камня в руке стражницы, и тот стал затихать.       - Скажи, что случилось?! Только не молчи! Говори со мной! – слёзы подступали к глазам Хай Лин, а в душе всё холодело. Вчера она уже потеряла свой отряд и Марда, бывшего ей другом много лет. Эта рана ещё не зажила, зияя кровавым разломом в душе. И она не хотела получать ещё одну. Не хотела, чтобы этот чудак в плаще умер! Хватит с ней смертей!       - История… история… почти была… переписана, стёрта, - прошептал Игорь, словно в забытьи. Не было сил ни на что. Сейчас для него не существовало окружающего мира – лишь знания и память, вторгшиеся, вливавшиеся в его разум помимо его воли. Его знания и память! Его, таким, каким он мог бы стать всего через несколько минут в будущем! Его невидящий взгляд был устремлён как раз туда, к танку, где только что исчез, так и не сняв маскировки, другой Странник. Странник из отменённого будущего…       Фюрер почувствовал, когда это произошло. Всё вокруг неуловимо исказилось на миг, в душе вспыхнуло ощущение всеобъемлющей бездны, поглотившей мир, на фоне которой он был ничтожной песчинкой, которую мотает из стороны в сторону. Песчинкой, не способной изменить судьбу.       А затем всё прошло.       Они всё так же стояли в гостиной Бергхофа – он, Монтана и Крюгер, который держал их обоих за плечи. В глазах Дитриха плескался кровавый огонь. Они втроём были здесь. А вот Зиверс и Хейл – нет! Они исчезли!       - Похоже, всё закончилось, - констатировал Гитлер, приходя в себя, когда Дитрих убрал руку с его плеча, и его странная сила перестала пронизывать тело.       - Похоже…, - Монтана больше не успел ничего сказать – Крюгер вдруг разразился неистовым, до надрыва, дьявольским смехом!       - О-о, да! Вот это поворот! – всё ещё хохоча, говорил оберфюрер. – Просто превосходно! Наконец мне снова интересно жить!       - В чём дело, оберфюрер? – спросил Адольф. – С вами всё в порядке?       - Всё ли в порядке? – блондин посмотрел на фюрера, и тот отшатнулся, ибо лик его был страшен – красные, сияющие злом глаза, длинные клыки, само выражение лица… На Гитлера смотрел хищный демон, дождавшийся достойной добычи. – Они не справились, Хейл и Зиверс. У меня нет памяти о новой хронологии без путешественника!       - Это…, - фюрер явно не был готов к таком повороту событий. Он считал, что действие «Zeit-бомбы» невозможно предотвратить или отменить. Но и его память тоже не выдавала ничего нового. Только в этой реальности Зиверс и Хейл не приходили в Бергхоф. И всё!       - Я найду его, - хищная улыбка чудовища изуродовала лицо Дитриха. – Где бы он ни был, когда бы он ни был. Я это сделаю. Я сделаю всё, что нужно! - объявил он, словно смакуя предстоящую охоту и встречу с целью. И растаял, обратившись клочьями тумана, что тут же исчезли!       - Что ж, похоже, в итоге, всё будет идти по первоначальному плану, - заключил фюрер, сцепив руки в замок. Он не хотел себе признаваться в том, что Дитрих его напугал. А ведь он и сам обладал немалой силой и возможностями. – Он действительно всё сделает?       - Для сильнейшего из «Последнего батальона» нет ничего невозможного, - ответил Монтана, поправляя очки. – Он не просто высший вампир. Он – нечто большее, - на лице «майора» была та самая улыбка…