Глава 3. По обе стороны.
1 апреля 2019 г. в 17:36
Глава 3. По обе стороны.
Настоящее отрицает прошлое. Warhammer 40000 "Все дурные дела порождались благими намерениями" Гай Юлий Цезарь "История человечества — это история зла на земле" Вильгельм Швебель Бесплодная, выжженная, покрытая сухой коркой и трещинами земля. Ветер зловеще завывает среди руин, неся с собой облака пыли и песка, проникая в пустые глазницы окон разрушенных домов. Покосившихся, обвалившихся, искрошившихся в пыль и лежащих грудами обломков. Всюду серый, жёлтый и бурый цвет. Серого – больше. Пыль и песок покрывают всё, влетают облачками при каждом шаге. На фоне пыльно-красного неба, освещённого задёрнутым сероватой пеленой подслеповатым оком безразличного светила, иссушающего всё вокруг палящими лучами. Кажется, что пыль облепила даже само солнце… Все эти дома – как кости неведомых, погибших в далёкой древности, гигантов, едва присыпанные землёй, но обильно – песком и пылью, создают гнетущее впечатление. Ни одной травинки. Ни одного живого существа. И почти никаких звуков. Только пыль и песок, забивающиеся во все щели и скрипящие на зубах. И вой ветра. Постоянный и нескончаемый. Вой, режущий по нервам не хуже артиллерийской канонады или взгляда хищника во тьме ночи. Вой, от которого кровь стынет в жилах, от которого хочется сбежать, спрятаться, забиться в самый дальний угол… Сколько уши ни затыкай – не поможет. И жара. Невыносимая. Палящая. Смертоносная. Этот город был мёртв. И смерть была здесь хозяйкой. Зловещее бледно-красное небо без единого облачка. Неизменное. И такое чужое, что оторопь берёт. А под ним, позади руин города, раскинулась бескрайняя равнина, иссушённая дьявольским зноем. Равнина, по которой горячий сухой ветер гоняет местный вариант перекати-поля. Теперь это и вправду была равнина, хотя раньше это место скорее можно было назвать болтом, сплошь заросшим огромными вьющимися колючими растениями, в размерах превосходящими деревья, где лишь изредка встречались островки земли, поросшие чахлой травой. Но теперь болото высохло, трава обратилась прахом, а колючие растения иссохли и ужались, став похожими на кактусы или верблюжью колючку. А вдалеке, на исполинской ленте извивающейся земли, словно бы почти оторванной от тела планеты и едва не улетевшей в небо, лишь в последний момент по какой-то случайности не оторвавшейся окончательно, возвышались чёрно-серым надгробием ещё одни руины. Остроконечные башни рухнули, в крепостных стенах зияли прорехи, через которые легко мог пролезть динозавр… Сам замок, полуразрушенный и обвалившийся, казался мрачным сторожем этого кладбища несбывшихся надежд. Человек в чёрном плаще стоял на холме, засунув руки в карманы. Ветер неистово трепал полы его плаща, а счётчик Гейгера трещал не переставая. Человек с угрюмым видом взирал на руины королевского замка и по лицу его ходили тени. Он был здесь один. Никто не мог потревожить его мыслей. И он уже достаточно долго рассматривал то, что осталось от замка и города. Пытался понять, что же здесь произошло. Всё, что он здесь видел... Этого не должно было быть. Как и многого другого, ставшего известным в последнее время. Странник – а это был он – сел на землю. Радиация его не тревожила. Он мог ей противодействовать, используя возможности, которым обучился во время своих странствий. В памяти вспыли образы прошлого. Именно здесь он впервые ступил на землю Меридиана очень много лет назад. И тогда небо было иссиня-чёрным, его прорезали молнии, а Фобос был у власти. Но Меридиан был жив. Именно здесь он вместе с Джайной прощался с этим миром и целой эпохой своей жизни, думая, что больше никогда не вернётся сюда. Теперь всё здесь было мертво и заражено радиацией. По крайней мере, в этом месте. - Не похоже на атомную бомбардировку, - произнёс Игорь, разглядывая даже после разрушения не утративший величия замок Фобоса. – Здесь произошло что-то другое. Ещё одна загадка помимо основной. Он надеялся, придя на Меридиан, обдумать, как разобраться с изменением реальности в мире стражниц. Но Меридиан, который встретил его смертью, запустением и пылью, подтвердил самые худшие опасения – похоже, что реальность всех миров, которые были накрыты барьером неизвестной природы, была изменена! В принципе, он знал, как действовать далее. Путь в вариант будущего, где существовала «Объединённая аэрокосмическая корпорация», был закрыт из-за изменения реальности. Возможно, он стал параллельным миров. Но с неизвестными координатами. Оставался один выход – 1939 год. Отправиться туда и на месте выяснить все подробности фашистской экспедиции к вратам Зиккурата-слингера. Можно, конечно, было сразу отправиться в Антарктиду – на секретную базу нацистов под её льдами. Но в текущем времени это не имело смысла – всё изменилось до неузнаваемости, в настоящем врат там может и не быть, как и самой базы. Либо наоборот – база будет слишком хорошо защищена. Этот вариант не подходил. К тому же ему не хотелось лишний раз сталкиваться с бойцами Рейха. Тем не менее пока что-то держало его в этом мёртвом мире. Некое… предчувствие, что ли? Может интуиция, а может – заблуждение. Он не знал, что именно, и решил осмотреться, чтобы скоротать время. Кроме того – вдруг среди руин найдётся что-то полезное? - Вот уж не думал, что доживу до того дня, когда опущусь до мародёрства, - хмыкнул он, вставая. От его плаща отделилось облако роящихся наноботов, впиталось в сухую землю. И земля в том месте будто закипела! Она начала «течь», двигаться, переливаться, меняя цвет и структуру, создавая и расширяя яму, в которой из пыли стального цвета что-то формировалось. Несколько секунд спустя яма перестала расти, и из неё выпорхнуло порядка двадцати летающих шаров размером с теннисный мяч. Каждый был снабжён видеокамерой. Дроны-разведчики, очень похожие на того, что встретился Игорю на космической станции. Они сразу устремились к руинам города. Странник же, когда наномашины, создавшие дронов, воссоединились с плащом, двинулся к замку. По раскалённой радиоактивной безжизненной пустоши, петляя между зарослями колючек. - Ну, точно выживший из какого-нибудь убежища или сталкер, - сплюнув песок и пыль, так и норовившие залезть в рот, произнёс Игорь, отмахав почти два километра, отделявшие его от руин замка. Теперь эти «графские развалины» высились прямо перед ним, массивные, разбитые, покинутые. И у него действительно возникло то странное, необъяснимое, трудноописуемое чувство, которое испытываешь в одиночку исследуя покинутые поселения, заброшенные промзоны, города-призраки… Наверное то же чувство испытывают те, кто оказывается, например, в Припяти. Или, на худой конец, те, кто хотя бы играл в «Сталкера», «Метро» или другой постапокалипсис. Либо читал что-то подобное. Странное, но притягательное чувство. Ворота и крепостные стены не стали проблемой – он просто пролез в одну из дыр, земля вокруг которой была устлана каменными обломками, кирпичами и крошкой, попав во внутренний двор замка Фобоса. Это был именно замок князя – Элион, придя к власти, с помощью магии изменила и цвет камня, из которого был построен замок, и сам внешний вид замка. Здесь же камень чёрен как смол, острые шипы на стенах кое-где сохранились. Замок выглядел именно таким, каким его Странник впервые увидел. Естественно с поправкой на его нынешнее состояние. Миновал чудом уцелевшие стойла. Большие. Они явно предназначались для зверей, куда больших, чем лошади. Внутри даже висела сбруя… Разрушенные казармы… Игоря настораживал один факт – ни во дворе замка, ни на равнине, ни в городе, откуда дроны посылали видео на монитор его переместителя, не было скелетов. Ни одного. Даже фрагментов костей. Впрочем, сейчас вряд-ли стоило придавать этому значение. Хрустя каменным крошевом под ногами, Странник добрался до огромной лестницы, поднимавшейся к главному входу в замок. Он уцелел, хотя массивные, окованные железом, деревянные двери были сорваны с петель и валялись неподалёку. Эта лестница со множеством ступенек оказалась тем ещё испытанием. Выматывала она посерьёзнее иной схватки. И вот он стоял здесь, под аркой главного входа, наблюдая как занавес солнечных лучей, пробиваясь сквозь дыры в крыше, ложиться на устланный ковром пыли мозаичный пол коридора. Коридор уходил вглубь замка, ветвясь в нескольких направлениях. Если идти всё время прямо, то можно было попасть в тронный зал. Вернее – раньше можно было. Теперь путь впереди преграждала огромная груда обломков рухнувших крыши и колонн аккурат перед самой дверью, ведущей дальше. Картины на стенах местами сохранились и смотрели на незваного посетителя хищными и зловещими взглядами. Пискнул переместитель. Игорь глянул на устройство – загорелся жёлтый индикатор. Впрочем, он тут же погас. Однако здесь что-то было. И машинка это «почуяла». Идя сюда, Странник не знал, что собирается искать. Не знал, стоило ли вообще доверять предчувствию. Но, похоже, стоило. Теперь лишь оставалось выяснить, что же именно привело его сюда, заставив остаться на Меридиане. Левый коридор был полностью разрушен. По нему было не пройти. Как и вперёд. Оставался лишь правый коридор, шедший под углом к центральному. Что бы ни обнаружил переместитель, оно было дальше, в глубине мертвого замка. Но прежде… Игорь закрыл глаза, сосредоточился, входя в изменённое состояние сознания, рывком вознёсся над своим телом, замком, буквально врываясь в энерго-информационное поле Меридиана… Жуткий диссонирующий звук ударил по ушам, а разум взорвался сотнями бессвязных и безформенных образом, поглощавших и порождавших друг друга! Это была безумная, невероятная какофония всего и вся… Очнулся он, лёжа на земле и тяжело дыша. Голова болела как после недельного запоя. - Вот это номер, - еле выговорил он. Игорь хотел использовать экстрасенсорные возможности, чтобы обнаружить аномалию, которую засёк переместитель. Но что-то с этим Меридианом было совершенно не так. Помимо очевидного, конечно. Его энерго-информационное поле, астрал, если угодно, содержащий всю информацию этой вселенной, был… Нет, не разрушен. Нарушен. Болен. Хаотичен и безсмысленен. Будто все идеи, образы, информация, присущие этой реальности одновременно существовали и не существовали, словно искажённые и постоянно мерцающие отражения самих себя. И ещё казалось, что там столько же чужеродного – идей, образов, законов, которых там быть не должно, сколько и базовых. Будто некий вирус поразил астральное поле Меридиана, заставляя «своё» и «чужое» вступить в конфликт. Ноосфера этого мира, образно говоря, «кипела». Смертельно опасная ситуация для любого, кто попытался бы к ней подключиться. С этим Странник столкнулся впервые – он даже никогда не слышал, чтобы такое было возможно. А потому он не знал, как с этим работать. - Значит, будем искать дедовским методом, - сказал он сам себе, согласился с этим решением и, поднявшись, зашагал по правому коридору, время от времени поглядывая на переместитель. Но тот пока не подавал никаких сигналов. Он проходил мимо дверей, ведущих в покои слуг, мимо лестниц, оканчивавшихся обрывами, мимо других коридоров… Повсюду царили разруха и запустение. Наконец, минут десять спустя, жёлтый индикатор переместителя загорелся вновь, и уже не погас. На экране прибора отобразилось примерное направление, в котором находился источник неизвестной активности. Страннику пришлось продолжить путь, пару раз спуститься и подняться по уцелевшим лестницам, миновать кухню, лишь одна стена которой не рухнула, поблуждать по хитросплетениям коридоров. Через двадцать минуть эта дорога привела его к массивной двери, украшенной резьбой и драгоценными металлами. Он толкнул её. С трудом, нехотя, натужно скрипя, створки, всё же, поддались, огласив чуть ли не весь замок своим протяжным скрипучим стоном. Это была библиотека. Игорь знал, что у Фобоса была чуть ли не богатейшая библиотека в Меридиане, где хранились десятки тысяч книг, рукописей, свитков разных времён и миров. Князь настолько дорожил своим хранилищем знаний, что даже наложил на него заклятие, превращавшее библиотеку в настоящий лабиринт из огромных стеллажей, заставленных книгами, тянувшийся на многие километры. Рабочее место Фобос устроил у входа – тут был и стол с огарками свечей, заваленный кипами бумаг, и стул, и лестница, приставленная к стеллажу… Многие книги и листы валялись на полу. Это был своеобразный кабинет, окружённый стеллажами, высота которых из-за магии казалась просто недосягаемой. Вглубь библиотеки вёл всего один проход меж стеллажей. И, судя по показаниям переместителя, то, что интересовало Странника, находилось где-то там, в самом сердце этого места, уцелевшего лишь благодаря магии. Блуждать в волшебном лабиринте Игорь не хотел, поэтому повторил трюк с созданием дронов, на этот раз использовав в качестве материала входную дверь. Несколько секунд спустя десяток «теннисных мячей» устремился вперёд по проходу, разведывая все ответвления, ходы и попутно составляя карту этого места. Однако всё оказалось не так просто. Похоже, что пространство здесь было то ли закольцовано, то ли имело ещё какие-то странные свойства, но дроны то ходили по кругу, то исчезали в одном месте, чтобы тут же возникнуть в другом… Когда стало казаться, что затея найти что-то в этом колдовском месте попросту несостоятельна, один дрон, наконец, нашёл именно то, что должен был. Увидев изображение на экране переместителя, Странник сначала не поверил своим глазам. Но телепортировавшись на место он убедился – глаза не лгут. Меж стеллажей, беря начало в одной из книг, на корешке которой были начертаны древние меридианские буквы, «росло», если так можно сказать, сияющее белым светом энергетическое образование, очень похожее на корневую или нервную систему, заполняя собой почти весь проход! А ещё это было похоже на огромный сросток застывших белых молний и маленьких электрических разрядов, медленно двигавшихся по определённым траекториям. Аномалия была довольно большой, достигая верхних полок стеллажей своими извивающимися энергетическими отростками. Аномалия издавала низкий гул, от которого ныли зубы, и имела своеобразное ядро, где переплеталось множество энергетических ветвей. - Никогда не видел ничего подобного, - заворожённо глядя на это странное образование, обладавшее неизъяснимой притягательностью, прошептал Игорь. От аномалии трудно было оторвать взгляд. Хотелось смотреть и смотреть, подробно изучать каждый энергетический отросток, любоваться их движениями. Бесконечно долго. А ещё лучше – прикоснуться. Это было сродни манящему зову. Безмолвному, но настойчивому и требовательному. Зову, который путал мысли, заставляя думать лишь об одном. Страннику стоило огромных усилий сохранять самообладание. - Чёртово место, - он отошёл на десять шагов. Зов стал слабее, мысли прояснились. Возникло чувство, будто даже дышать стало легче. – Но как говорилось в одном старом мультике: «Это что за покемон?» - Игорь пытался сообразить, как эта аномалия может быть ему полезна. Но, не зная, что она собой представляет, сложно было строить какие-то догадки. Он направил левую руку в сторону «сростка застывших молний». Переместитель метнул в аномалию сканирующий луч… и она ожила! Молнии, прежде лениво трепыхавшиеся, резво забегали по полу, стеллажам, книгам, не оставляя никаких следов – лишь громко потрескивая. Гул усилился. А мигом позже аномалия будто взорвалась, прянув во все стороны! Странник просто не мог успеть что-то сделать. Его полностью скрыло вихрем змеящихся белых разрядов. А секунду спустя всё стихло. Аномалия вернула себе прежние размеры, разряды снова стали вяло подрагивать… Но Странника нигде не было! В утренний час чёрный «Мерседес» представительского класса с свернул на повороте. Водитель прекрасно знал город и делал всё возможное, чтобы доставить пассажира к месту назначения как можно быстрее. Пассажиром, удобно разместившимся на заднем сиденье роскошного автомобиля, был не кто иной, как оберстгруппенфюрер Гарольд Хейл. Сейчас он смотрел в окно на проплывающие мимо улицы Нью-Йорка. Город ему нравился – он кипел жизнью, здесь всегда что-то происходило. Нравился контраст в архитектуре – классические здания, построенные ещё до войны, поддерживаемые в хорошем состоянии, чередовались с суперсовременными серо-белыми гигантами, которые министерство строительства, транспорта и путей сообщения возводило по всей планете. Здесь, в «Большом яблоке», было видно, как быстро прогресс толкает человечество вперёд. Толкает даже несмотря на то, что человечество всеми силами упирается. Косность мышления, невежество, предрассудки – со всем этим и многим другим приходилось бороться, чтобы двигаться вперёд. - Мы подъезжаем, - сообщил водитель. Мистер Хейл кивнул. Мысли свернули в рабочее русло. Прошло более двенадцати часов после инциденте в Хайдеркраутфельде, получившего статус «Строго секретно». Поиск человека с видеозаписей по планетарной базе данных ничего не дал. Как и спутниковое наблюдение. Как и план «Гидра», предусматривавший мониторинг данных со всех видеокамер в населённых пунктах Северной Америки. Этот человек исчез бесследно. По крайней мере, складывалось именно такое впечатление. Более того – до его появления в Хайдеркраутфельде он, казалось. Попросту не существовал. О нём не было ни единой записи – ни свидетельства о рождении, ни данных чипирования, ни сведений о родных, ни паспортных данных. Ровным счётом ничего! Ни одного следа, который неизбежно оставляет человек, живя в обществе. Было похоже, что на планете Земля его просто не существовало до вчерашнего дня! Из всего этого можно было сделать лишь один разумный, который в прошлом показался бы фантастическим, вывод, объяснявший все странности. Этот человек был пришельцем! И, судя по записи из библиотеки, он владел продвинутой технологией, позволявшей создавать компактные индивидуальные средства мгновенного перемещения. Незнакомец определённо заинтересовал оберстгруппенфюрера. «Абвер», насколько помнил Хейл, с чем-то подобным не сталкивался уже очень давно. Более пятидесяти лет, если память ему не изменяла. Тем временем «Мерседес» вырулил к длинному, не примечательному серому шестиэтажному зданию на окраине города, путь к которому преграждал бетонный забор высотой в три метра. Машина остановилась перед воротами. Водитель нажал кнопку на приборной панели, посылая кодовый сигнал, и массивные зелёные ворота плавно отодвинулись вправо. Машина тронулась, въезжая в большой двор, облагороженный клумбами с полевыми цветами. Само здание по периметру было окружено деревьями, росшими в строго отведённых для этого местах. Людей в этот утренний час – а было уже около девяти – здесь было немного. Большинство уже заняли свои рабочие места. Остановились на стоянке. Хейл, не проронив ни слова, взял дипломат, лежавший рядом с ним, и, выйдя из машины, направился к зданию. Платиновая табличка с золотыми буквами над входом гласила: «Институт внеземной физики общества макса Планка. Филиал г. Нью-Йорка». Оберстгруппенфюрер собирался получить здесь ответы на некоторые вопросы. И, пожалуй, имел на то все основания – институт был очень солидным учреждением. Институт внеземной физики имени Макса Планка был основан в 1963 году и в то время являлся отделением Института астрофизики всё того же планковского общества, располагавшегося в Мюнхене. В 1991 году он стал самостоятельным учреждением, хотя ещё в шестидесятые, почти сразу после основания, сфера деятельности и значимость Института внеземной физики начали стремительный рост. В начале учреждение занималось лишь астрономическими наблюдениями инфракрасных, гамма и рентгеновских излучений, измерением плазмы в околоземном пространстве и рядом других исследований. Однако с началом космической экспансии появилось множество новых возможностей, и Институт вплотную занялся всесторонним изучением миров-колоний, отправляя экспедиции, экзотических космических явлений, даже ксеноархеологией. Так же к его специализации добавились астрофизика, физика элементарных частиц и квантовая физика во всём своём многообразии. Но это было уже чуть позже… В итоге к 2018 году Институт внеземной физики имени Макса Планка стал одним из самых значимых научных учреждений Земли, а по всему миру были открыты четыре его филиала. Войдя в здание, Хейл миновал проходную – охранник, увидев его, вскинул руку в приветствии, и через многолюдный холл проследовал к лифту. Доехал до четвёртого подземного этажа. Руководство института было заранее предупреждено о его прибытии, поэтому охранники, дежурившие у дверей, пропустили его без вопросов. Впрочем, они в любом случае были обязаны пропустить гостья столь высокого ранга. А вот на учёных, коих на пути встречалось немало, целый оберстгруппенфюрер, посетивший научное учреждение, похоже, не производил особого впечатления – они лишь вежливо здоровались, продолжая спешить по делам, обсуждать эксперименты или заниматься чем-то ещё. Выйдя из лифта, он направился вперёд по коридору. Гарольд Хейл довольно часто бывал в институте по работе и хорошо ориентировался в здании, где иной посетитель вполне мог заблудиться с непривычки. Знал он и то, что руководитель филиала сейчас находится как раз на этом этаже – в медицинской лаборатории. Стоит упомянуть, что сфера деятельности Института была куда шире, чем предполагала общественность. Минуту спустя он был уже у дверей лаборатории. Его ждали. Это был пожилой мужчина за шестьдесят с жиденькой русой шевелюрой, круглыми очками, надвинутыми на нос, улыбчивым округлым лицом и небольшими усами. Одет он был в синий деловой костюм и рубашку в синюю же полоску. Райнхарт Генцель. Глава нью-йоркского филиала института собственной пожилой персоной. - Доброе утро, герр Хейл, - поздоровался учёный. - Доброе, - кивнул Гарольд. – Рассказывайте, - он не любил ходить вокруг да около, обмениваясь официальными любезностями, предпочитая сразу переходить к делу. - Тринадцать человек. Элита спецназа СС из дивизии «Мёртвая голова». Все доставлены к нам вчера двадцать два сорок. В бессознательном состоянии. - Причина? - Угнетение деятельности коры головного мозга и мозговых центров бодрствования в результате воздействия неизвестного излучения. Их, образно говоря, просто выключили. Впрочем, сейчас пациенты уже пришли в себя и на самочувствие не жалуются. Однако ещё пару дней они побудут у нас под наблюдением. На всякий случай. - Это на ваше усмотрение, господин Генцель, - кивнул Хейл. Раз бойцы пришли в себя, это значит, что их противник не только не собирался убивать группу захвата, что сделал бы сразу, но даже не намеревался им вредить. Миролюбивый пришелец? Оберстгруппенфюрер сомневался. – Сможете разработать контрмеры, чтобы избежать таких случаев в будущем? - Потребуется время, но это возможно… Хотя было бы неплохо наладить более тесное сотрудничество с «Аненербе» - в их закромах наверняка много крайне интересного, но они делятся с миром лишь крохами своих знаний и технологий. Могу поспорить – у них уже давно есть то, что спасло бы этих бойцов, и они успешно выполнили бы задание. - К сожалению, позиция «Аненербе» неизменна – передовые знания и технологии предназначены для руководства Рейха и подлежат применению в первую очередь на исконных немецких территориях и в колониальных мирах, - развёл руками Говард, прекрасно понимая чувства собеседника. Ему тоже было досадно от того, что организация, благодаря разработкам которой была одержана победа в войне, не спешит раскрывать свои тайны. Даже иностранным отделениям «Абвера», включая североамериканское, главой которого и являлся герр Хейл. - Кстати – с вами хочет поговорить один из наших пациентов, - сменил неприятную тему Генцель. Они всё ещё стояли у двери в медлабораторию. - Кто именно? - Командир группы, Ганс Геринг. Уж не знаю, как он прознал о вашем приезде, но очень настойчиво просил организовать встречу с вами. - Геринг… внук того самого Геринга, - в раздумье взялся за подбородок оберстгруппенфюрер. Он читал досье всех бойцов, участвовавших в неудавшейся попытке арестовать незнакомца. Все они были истинными солдатами Рейха, прекрасно обученными, предельно лояльными, без страха и упрёка, без единого пятна на репутации. Однако даже среди них молодой Геринг выделялся способностями командира, тактика и боевой эффективностью. К тому же он был настойчив в достижении цели. Порой – маниакально. А ещё умел импровизировать. Правда, в этот раз, похоже, недооценил противника. - Так что вы скажете, герр Хейл? - Хорошо, - согласился Гарольд. Он предполагал, о чём именно может пойти разговор с наследником рода Герингов. И, пожалуй, это можно было использовать. - Вас проводить к его палате? – спросил Генцель. Было видно, что подобные встречи ему в тягость. Его душа исследователя жаждала действия, научного порыва, погружения в исследование неизведанного. - Я найду сам, - качнул головой Гарольд. – Где вас потом найти? Осталось ещё несколько важных вопросов, в которых нужна ваша помощь. - Я буду здесь, - ответил Райнхарт. – Анализ данных сканирования мозга бойцов ещё не завершён. - Хорошо, - кивнул оберстгруппенфюрер, направившись к палатам – он знал, где они располагаются… Холодный мёртвый свет лампы дневного освещения резал глаза. Белый свет. Белые стены. Белое всё – включая одеяло, простыню, подушку и даже нижнее бельё, в которое его переодели врачи, пока он был без сознания. Белый цвет уже осточертел. Как и бездействие. Но докторам было виднее, поэтому Ганс Геринг, двадцати пяти лет отроду, лежал в койке пытаясь отдохнуть. Ни радио, ни телевизора в палате не было. Как и часов. По его собственным прикидкам с момента как он пришёл в себя, минуло примерно пять часов. Слишком мало, чтобы, как говориться, «остыть». Лицо того человека всё ещё стояло перед глазами. Спокойное. Надменное. Лицо первого провала в блестящей до этого карьере! Это не просто раздражало, это жгло изнутри, заставляя желать мести. Дверь в палату отворилась. Когда Геринг увидел, кто его посетил, то очень обрадовался. Чёрный китель, железный крест на груди, высшие знаки различия. Это был оберстгруппенфюрер Хейл! - Хайль Гитлер! – встав с койки как был – в майке и трусах – отсалютовал Геринг. - Хайль, - приподнял руку в ответном приветствии посетитель, поставив свой дипломат у белого шкафа. – Вы хотели со мной поговорить, - оценивающий взгляд человека, чьё звание соответствовало генерал-полковнику в обычных войсках, казалось, пронизывал насквозь. Ганс почувствовал себя неуютно. - Так точно, господин оберстгруппенфюрер, - с готовностью подтвердил молодой человек. - Можно просто «сэр», - разрешил Гарольд. «Пожалуй, из этого действительно может выйти толк», - подумал он, глядя в глаза Геринга. Его взор был ясен. И пылал огнём. - Так точно, сэр… - И накиньте что-нибудь на себя. В конце концов, вы находитесь в присутствии старшего по званию, - приличия должны быть соблюдены. В противном случае ситуация выглядела попросту комично. Геринг стушевался, поняв оплошность, быстро оделся, достав свои штаны и рубашку из прикроватной тумбочки. – Так-то лучше, - резюмировал Хейл. – Итак, чего вы хотели, унтерштурмфюрер? - Господин оберстгруппенфюрер… - Сэр. - Сэр Хейл, прошу снисхождения ко мне и моим людям. Провал операции – целиком моя вина, - Ганс проанализировал действия отряда и свои собственные, пока отлёживался здесь, и пришёл к неутешительному для себя выводу – череда успехов сделала его несколько самонадеянным. Вот судьба и щёлкнула его по носу. Необходимо было лучше подготовиться ко встрече с целью, возможности которой не были известны. Впрочем, осознание своей вины не отменяло желания отомстить тому человеку за унижение. - Полно вам, унтерштурмфюрер, - махнул рукой мистер Хейл. Он прекрасно понимал, что сейчас чувствует Геринг младший. Он и сам проходил через подобное в начале своей карьеры. – У нас другие времена на дворе. И за провалы уже не наказывают так строго, как прежде. По этому поводу можете не опасаться. Никто не станет разбрасываться ценными кадрами. Лучше скажите, чего вы хотите на самом деле. - Второго шанса! – выпалил Ганс из главного калибра. Похоже, оберстгруппенфюрер Хейл действительно был таков, как о нём говорили, и мог видеть людей насквозь. Впрочем, для руководителя североамериканского отделения «Абвера» это не удивительно. - Вот как? А почему вы просите об этом меня, а не своего непосредственного начальника? – это был вопрос, ответ на который бил известен им обоим. - После этого провала мой отряд вряд ли может рассчитывать на серьёзную работу. Уж точно не в ближайшее время. Но мы должны себя реабилитировать! Я хочу доказать, что мы способны… - Я вам верю, - прервал его Хейл. Всё складывалось именно так, как он и предполагал. – Хотите расквитаться с… объектом задержания, одолевшим ваш отряд в Хайдеркраутфельде? - Да, - это была чистая правда. И Ганс Геринг надеялся, что оберстгруппенфюрер даст ему возможность проявить себя, несмотря на такой провал. По правде за эти пять часов, что он был здесь, он принял решение подать просьбу о переводе под начало оберстгруппенфюрера Хейла. Сменить «Гестапо» на «Абвер», где у него, пожалуй, было бы больше возможностей достичь цели. Не был лишь уверен, что после неудачной операции его прошение о переводе вообще будет рассмотрено. - Рвения вам не занимать, - задумчивость, с которой сейчас говорил это Гарольд Хейл, была наигранной. Унтерштурмфюрер Геринг и так прекрасно понимал, что сейчас его судьба полностью во власти Хейла. Но Гарольд решил расставить точки над «i». – Ваши навыки впечатляют, как и послужной список. Вопрос лишь в том, справитесь ли вы с заданием, которое однажды уже провалили? - Я жизни не пожалею, но достану этого парня! – слова вырвались сами собой, но Геринг был искренен. Были задеты его гордость и честь. Вместо почётной смерти в бою противник пощадил его вместе с отрядом, оставив жить с клеймом позора и неудачи. По крайней мере, так воспринимал ситуацию сам Ганс. - Громкие слова, герр Геринг. Вы не любите проигрывать. Никто не любит. Но неудачи позволяют нам учиться на собственных ошибках, становясь сильнее. Не позволяйте жажде мести… - Я хочу восстановить свою честь, господин оберстгруппенфюрер! – перебил собеседника Ганс, но тут же осёкся. Конечно, Хейл был прав, а он лишь пытался придать своей мотивации благородный вид. Перебивать старшего по званию было недопустимо! – Прошу прощения. - Как угодно, - пожал плечами Хейл, показывая, что всё в порядке. – Так вот – не позволяйте этому желанию затуманивать ваш разум. Это чревато новыми ошибками и, в итоге – поражением. - Я… так точно, - молодой унтерштурмфюрер не переставал изумляться тому, как точно оберстгруппенфюрер его «читает», видит, что у него на душе. Казалось, что он владеет способностью читать мысли. И Гансу стоило сейчас огромных усилий воли, чтобы взять обжигающий комок пламени, испепеляющей жажды мести, яростно пылавший в его душе, и затолкать его в самый тёмный угол сознания, откуда он не мог помешать. Сразу полегчало. - Вот и хорошо, унтерштурмфюрер. Если вы хотите реабилитироваться, то я дам вам этот шанс – именно мне Фюрер поручил арест человека, которого вы упустили в Хайдеркраутфельде. И если вы хотите ваш второй шанс, то ваше прошение о переводе должно лежать у меня на столе сегодня не позднее полудня. Всё формальности с вашим начальством будут улажены. - Благодарю вас, сэр! – всё сложилось как нельзя лучше. Ганс и не рассчитывал, что всё пройдёт настолько хорошо, но теперь, когда сбылись его самые смелые надежды, он был по-настоящему рад. Однако было одно «но». Соперничество «Гестапо» и «Абвера», начавшееся в пятидесятые годы, и длившееся до сих пор. В его случае это могло вылиться невообразимую бюрократическую волокиту. – Но бригаденфюрер Миллер… - Я знаю. Упрямый чёрт, - кивнул Гарольд. Он и впрямь знал Генри Миллера, начальника североамериканского отделения «Гестапо», политической полиции Рейха. Впрочем, сейчас в сферу деятельности этой организации входили и обычные полицейские функции. Именно в подчинении «Гестапо» сейчас были Геринг и его отряд. А Генри Миллер… Он был отличным профессионалом, но как человек – редкостная сволочь. Этот низенький злопамятный толстяк мог из принципа не дать «добро» на перевод Ганса и его людей, припомнив былое. Но у молодого унтерштурмфюрера был большой потенциал, который он понапрасну растрачивал в карательных операциях, превентивных арестах, ликвидации террористов и тому подобных операциях. Хейл едва взглянув на него, почувствовал – парень способен на большее. – Но, как я и сказал – всё будет улажено. У вас есть ещё какие-то вопросы? - Никак нет, сэр, - хотя обычно худое и вытянутое лицо Ганса не выражало эмоций, сейчас любой бы, глядя на него, понял, что он в хорошем расположении духа. - В таком случае до скорой встречи, унтерштурмфюрер, - сказал Гарольд и вышел, забрав свой дипломат. Ганс выдохнул – всё это время он стоял по стойке «смирно». Он был действительно рад. Потому, что тоже хорошо знал характер своего начальника, бригаденфюрера Миллера. И «упрямый чёрт» - это самое мягкое, что он мог о нём сказать. Миллер мог и наверняка отстранил бы его отряд от серьёзных операций за провал в Хайдеркраутфельде. Но если Хейл действительно всё уладит… Однако пока об этом рано было волноваться. Сейчас перед Герингом стояла другая насущная проблема – где найти ручку и бумагу… Райнхарт Генцель, как и обещал, всё ещё был в медицинской лаборатории – стоял у сложного аппарата, чем-то напоминающего магнитно-резонансный томограф в окружении экранов, по которым бегали графики, и о чём-то оживлённо беседовал с двумя сотрудниками в белых халатах. В воздух то и дело сыпались малопонятные научные термины. Тем не менее, он сразу заметил, как в помещение вошёл оберстгруппенфюрер, миновавший перед этим камеру дезинфекции, где его обработали особым излучением. - А вы быстро закончили, герр Хейл. Как там мой подопечный? - Жить будет, - усмехнулся Гарольд, подходя к беседующим. – Пышет энергией и рвётся в бой. Ну а теперь к оставшимся делам. Ваши спецы нашли что-нибудь в Хайдеркраутфельде? - Мы отправили три группы, но времени было мало. Однако они хорошо постарались… Мы проследили весь путь хм… объекта по городу. Мы установили, что он внезапно появился на крыше жилого дома 2132 на юго-западе города, двадцать первая улица… - Говорите лишь о том, что действительно важно, - прервал его оберстгруппенфюрер, не желая выслушивать доклад во всех подробностях. Ему нужно было то, что позволит сразу принять решение и действовать. Всё остальное он прочтёт позже. - Это как раз важно. Показания, снятые на том месте, ни на что не похожи. - То есть вы не можете сказать, как и откуда он прибыл? - Насчёт «как» всё просто. Его технология похожа на нашу. Но куда эффективнее, судя по всему. А от «откуда» – это и правда сложный вопрос. К моменту, как первая группа обнаружила точку появления и приступила к работе, след объекта почти остыл. Зато в городской библиотеке нам повезло куда больше, - усы пожилого учёного встопорщились – Генцель изобразил улыбку человека, довольного собственной работой. – Мы установили, куда он отправился! - А вот это и впрямь важно, - согласился оберстгруппенфюрер, так же улыбнувшись. И любой, кто его знал, мог бы сразу сказать – такая улыбка означала, что Гарольд Хейл готов нанести удар… Вокруг было темно. Странный звон в ушах напоминал звон пуль, отстреливаемых автоматом Калашникова. Долгий, дребезжащий, металлический. Болезненный. Всё тело казалось одним сплошным синяком, по которому кроме того постоянно бьёт током. Мышцы и суставы крутило, будто вектор гравитации был смещён или постоянно менял направление. А ещё очень хотелось есть. К счастью ускоренная регенерация в этот раз не подвела. Через минуту самочувствие улучшилось, и Игорь уже мог нормально двигаться. Да и глаза привыкли к темноте – он стал различать какие-то шкафы с множеством полок… и только секунду спустя понял, что это были стеллажи с книгами в библиотеке Фобоса! Странно было, что отсутствовало освещение – когда он бродил по волшебному лабиринту свет давал, казалось, сам воздух. - Что ж, похоже, меня не убило. Уже хорошо, - осторожно вставая, прошептал он. Решил сразу проверить переместитель – не известно, как на него могла повлиять аномалия, подевавшаяся непонятно куда. Он даже смог в этой темноте разглядеть книгу, которая раньше была источником «куста молний». Впрочем, вопрос с исчезновением аномалии и освещения был лишь первым из тех, что предстояло решить. Второй возник, когда Странник провёл диагностику переместителя. Неполадок не было выявлено, но согласно последним записям был совершён внезапный прыжок между мирами. Однако текущие координаты не изменились, всё так же указывая на Меридиан. - Что за бред? Если прыжок был, то текущие координаты должны были смениться… А если его не было, откуда взялась запись? – повозившись с устройством ещё немного он пришёл к выводу, что воздействие аномалии, всё-таки, нарушило его работу. Но с этим можно разобраться позже. Сейчас пора было возвращаться наружу и покинуть руины мёртвого замка – вояж сюда не принёс ощутимо полезных результатов. К тому же он давно не выходил на связь с дронами в разрушенном городе – нужно проверить, нашли они что-нибудь или нет. Двинувшись в путь по тёмным проходам княжеской библиотеки, Странник попытался связаться с дронами в городе и тут его ждал третий сюрприз – они не отвечали. Складывалось впечатление, что поблизости вообще нет никаких дронов – ни в городе, ни в библиотеке! И это уже заставило его насторожиться. Он замедлил шаг, внимательно прислушался к ощущениям. Вроде бы всё было нормально. Но где-то на краю сознания ощущалась неясная тревога. Он уже почти дошёл до выхода из библиотеки, когда, едва завидев «рабочий кабинет» Фобоса, освещённый мягким жёлтым светом, мгновенно метнулся стеллажи, скрывшись в тени – там, работая за столом с какими-то книгами при свете настольной лампы, сидел мужчина в форме нацистского офицера! А рядом с ним стоял ещё один, в кофте и брюках, что-то пояснявший первому: - …образом лишь немногим пока удалось полностью постичь основы магии, - говорил он. - Магия, - хмыкнул нацист, откладывая очередную книгу. – Честно, Шульц? Я сыт ей по горло. Она тут везде, куда ни плюнь. Чёрт! А ведь я так хотел в венерианский гарнизон…, - они продолжали свой неспешный разговор, а Странник в это время лихорадочно пытался понять, что вообще происходит! Меридиан был мёртв и пуст. По крайней мере, так казалось. А теперь… Не сказать, что он был выбит из колеи, но непонимание сути происходящего уже раздражало. Было очевидно, что аномалия как-то связана и изменившейся ситуацией. Но вот как именно? Что произошло? Тем временем нацист с товарищем покинули библиотеку, заперев входную – целую и невредимую – дверь на ключ. Дверь, которой не должно было быть, ведь она превратилась в дронов! Просканировав «тамбур» у входа-выхода на предмет систем безопасности и ничего не обнаружив, Игорь вошёл в круг света, который давала электрическая лампа на столе. Он посмотрел на неё с такой злостью, будто несчастный осветительный прибор являлся виновником всех бед в его жизни. У него уже возникла пара гипотез. Согласно первой он мог оказаться в альтернативном Меридиане, в иной реальности. Но, во-первых, по его сведениям существовал лишь один Меридиан, а, во-вторых, при переходе в иной мир должны были измениться текущие координаты в переместителе. Вторая гипотеза – его отправило в другое время. Но и тут было много нестыковок. Впрочем, сейчас было не время предаваться размышлениям. И не место – если здесь был один нацист, то могла быть и сотня где-то поблизости. Игорь подошёл к двери, прислонился ухом, прислушался. Рядом раздавались удаляющиеся шаги – очевидно, это были те двое, которые только что вышли… Игорь не рискнул использовать экстрасенсорные способности для разведки – могла повториться ситуация, случившаяся, когда он пытался таким образом обследовать замок. И телепортироваться тоже не рискнул – он сомневался, что мир за пределами библиотеки остался именно таким, каким был до встречи с аномалией. Нужно было разведать обстановку иначе. Или просто стать незаметным для всех, кто мог бы его заметить. Но прежде, чем отправиться в обратный путь, Игорь из чистого любопытства подошёл к столу и посмотрел названия книг, над которыми корпел нацист, лежавшие аккуратной стопкой. Это был три внушительных фолианта возрастом не менее двухсот лет: «De Vermis Mysteriis» Людвига Принна, «Не именуемые культы» фон Юнца и «Текст Р’льеха», автор которой не был указан. Названия и имена авторов были смутно знакомы, однако откуда они ему известны, Игорь вспомнить не смог. Впрочем, сейчас вовсе не это занимало его мысли. Он тронул пару кнопок на переместителе и исчез – включилось маскировочное поле, преломлявшее свет так, что он начал как бы огибать Странника. Кроме того эта маскировка полностью скрывала пользователя в большинстве спектров. Открыть дверь библиотеки изнутри труда не составило, и он осторожно, стараясь не шуметь, вышел в коридор. Вокруг не было ни следа той разрухи и запустения, что он наблюдал по пути сюда. Потолок, пол, стены, элементы интерьера – всё вокруг было уж если не в идеальном, то в очень хорошем состоянии! Коридор освещался мягким светом электрических ламп, закреплённых под сводчатым потолком через равные промежутки. Но самое главное – не было той тишины, что сопровождала его в руинах замка, чудесным образом восстановившегося! Он осторожно продвигался по коридорам, и то и дело из-за дверей слышались людские голоса, смех, обрывки бесед. Этот замок был обжит и, казалось, не имел ничего общего с теми руинами, в которые странник вошёл около часа назад! Странник повторял свой путь в обратном порядке, проходя по тем местам, что прежде были разрушены, а теперь воспевали талант зодчих меридиана, будучи абсолютно целыми и невредимыми. Так было с лестницами, коридорами, кухней… Складывалось впечатление, будто кто-то отмотал время назад, вернув замок Фобоса, собравшийся из собственных осколков в прекрасное целое, в дни его величия. А ещё здесь было очень людно. Ему встречалось на удивление много людей – нацистские солдаты и офицеры, люди в штатском, обслуживающий персонал, встретилась даже группа дипломатов, если, конечно, Игорь верно определил род их деятельности. И, естественно, никуда нельзя было деться от интерьера, оформленного в присущем Рейху стиле, с которым Странник уже познакомился в Хайдеркраутфельде. Где только было возможно висели гобелены с нацистской символикой, картины статуи и даже мозаичные витражи на окнах своим содержанием и формой стремились подчеркнуть величие Рейха… Но в замке Фобоса это смотрелось предельно дико и чужеродно, точно насмешка над истинным Хозяином этого места и естественным ходом вещей. Ему повезло – крадучись аки тать в нощи, накрытый личной «шапкой-невидимкой», Игорь уже преодолел большую часть пути и до сих пор не был замечен ни людьми, ни системами безопасности, которые сенсоры его плаща фиксировали регулярно. И тут он заметил знакомое лицо. И не просто знакомое – это, чёрт побери, был не кто иной, как Рик Хоффман, так же известный как лорд Седрик! Он был предельно собран, спокоен. В строгом сером костюме, при галстуке, Седрик направлялся прямо навстречу Игорю! Лорд прошёл мимо, ничего не заподозрив. «Как будто он мог», - подумал Странник, двинувшись дальше. Несколько минут спустя, миновав особенно оживлённый главный коридор, он, никем так и не замеченный, вышел из замка. И в этот момент Игорь убедился, что действительно оказался в другом мире. Здесь не было крепостных стен, ограждавших замок и внутренний двор, их заменял мерцающий в свете заходящего солнца купол силового поля, сквозь которое в обе стороны свободно проходил наземный и воздушный транспорт, да и в целом тут было очень оживлённо. Сам внутренний дор был радикально не похож на то, чем являлся в изначальном Меридиане – вместо средневековых построек, этих казарм, конюшен, стойл были вполне современные многоэтажные здания, какие можно было ожидать увидеть на Земле, но уж точно не в Меридиане. Так же здесь были оборудованы стоянки для автомобилей и ховеркаров. Вся площадка вокруг замка была заасфальтирована, да и сам замок выглядел иначе – добавились новые элементы вроде антенн и спутниковых тарелок, новые пристройки неизвестного назначения и в целом он выглядел весьма технологично и современно. По обе стороны от замковых врат свисали длинные вертикальные флаги Рейха, колышущиеся на ветру. Местоположение замка не изменилось – он всё так же возвышался на поднятой в воздух сильной магией ленте земли с основанием из скальных пород, и цепляющейся за твердь извивающимся концом в пару километров, по которому петляла асфальтовая дорога. Вокруг было шумно, суетно и многолюдно. Но главное было впереди. В буквальном смысле. Вдалеке, на другом конце равнины, осушённой и пересечённой автострадами в разных направлениях, по которым шныряли юркие машины, сияя золотом в лучах клонящегося к закату солнца, возносились к небу башни суперсовременного города! Не убогий средневековый городишко, который жители Меридиана звали столицей, но настоящий мегаполис с небоскрёбами, эстакадами, монорельсами, будто сошедший со страниц какого-нибудь фантастического романа о недалёком будущем! До этого Странник думал, что его уже ничем не удивить. Но сейчас действительно был потрясён. Казалось, всё, что он знал, к чему стремился прикоснуться спустя столь долгое время, менялось до неузнаваемости. Однако он не стал разглядывать красоты урбанистического пейзажа – здравый смысл подсказывал, что не следует оставаться поблизости от замка слишком долго. Рано или поздно его здесь обнаружат. А потому красоты изменившегося Меридиана и Седрик подождут. Напрягало силовое поле. Он мог пройти через него, но не хотел делать это на виду у всех – на подобную «операцию» энергетический экран обязательно отреагирует, выдав Странника. Можно было проникнуть зайцем в машину, отъезжающую в направлении города. Но этот вариант тоже не был надёжен. Он решил поступить иначе. Замок Фобоса был похож на другой, виденный им – Ласточкино гнездо. Но если второй возвышался над морской пучиной, но первый – над истинной бедной. Ибо под ним, уходя на недосягаемую глубину, зияла точно открытая рана, чудовищная Бездна Теней. По мнению Игоря это был лучший путь к отступлению – Бездна имела множество выходов в Заветный город, где можно было легко скрыться. А ещё она вела к самому ядру Меридиана… Об этом мало кто знал, но в сложившейся ситуации оставалось лишь молиться, чтобы доступ к нему был закрыт – это сделал Странник, вернувшись из-за Предела в последний момент вторжения Шао’ссоров. «Будет очень некстати, если нацисты узнают об истинной сути Меридиана и получат доступ к его ядру. Если уже не получили», - мелькнула тревожная мысль, уколов точно булавка. В любом случае пусть к отступлению был намечен, и Странник, плавно поднявшись в воздух с помощью антиграва, который носил постоянно, обогнув замок справа, устремился к его, так сказать, корме. Тем более с тыльной стороны вряд ли кто-то заметит, как он пройдёт сквозь защитное поле. Ожидания не обманули – сзади замок хоть и выглядел обжитым, но ни на балконах, ни на смотровой площадке никого не было. Да и ховеркары тут не летали. Впрочем, это было лишь иллюзией успеха – по ту сторону Бездны Теней, на плато у самого её края, опустив вниз по склону шахты грузовых и обычных лифтов, лестницы, площадки, какие-то строения, краны и прочие коммуникации, располагалась база нацистов. Там было даже собственное взлётно-посадочное поле, где красовались пять аппаратов типа «летающее крыло»! Диспетчерская вышка, казармы, общежития, ангары и гаражи, склады и, похоже, лабораторный комплекс – всё говорило о том, что нацисты подошли к исследованию внутреннего мира Меридиана с основательностью и педантичностью, свойственными немцам. - Чёрт побери! Как же вы достали! – вспылил Игорь. Он действительно хотел уйти по-тихому, никого не потревожив. Но с базы наверняка следили за замком и Бездной. Его бы сразу заметили, попытайся он проводить манипуляции с защитным полем. А телепортация через поле могла быть чревата непредвиденными последствиями. К тому же уходить сейчас в другую реальность, не узнав, что происходит на Меридиане… или меридианах, он не хотел. Ему надоело прятаться и красться в тенях. Но уже было решив, что пойдёт напролом, он передумал. Всё гениальное было просто. Настолько просто, что он почувствовал себя настоящим идиотом. Порталы! В отличие от телепортации для перемещения они использовали совершенно иные принципы, и почти не взаимодействовали с той реальностью, в которой создавались. Никакое защитное поле для них не было проблемой. - Как же долго я не был в деле, раз забыл о таких очевидных вещах! – досада – это было мягко сказано. После такого промаха планка уверенности в своей компетентности, в собственных силах и самоуважения начала движение вниз. Неприятно и даже мучительно было осознавать, как сильно он сдал из-за бездействия – лет двенадцать назад он бы всё сделал по-другому, гораздо эффективнее и без каких-либо сомнений. Лет двенадцать назад такого с ним вообще бы не случилось. А ведь от его формы – физической, ментальной, умственной, духовной зависела его жизнь. И подобный просчёт, подобные забывчивость и тугодумие в критической ситуации могут стоить жизни. Решив всерьёз заняться возвращением утраченных кондиций, Игорь создал портал, выход из которого расположил так глубоко в Бездне Теней, чтобы его не заметили с базы нацистов. Защитное поле не отреагировало. Ни в замке, ни на базе тревога не поднялась. Удовлетворившись этим, он влетел в портал. Он никогда не был в Бездне Теней, но представлял себе её именно так – отвесные скальные стены, уходившие вверх, к едва различимому пятнышку света – выходу ствола шахты, и опускавшиеся вниз на невероятную глубину, кутавшиеся в вечную и древнюю тьму. Тьма, царившая здесь с самого начала времён была такой плотной и непроницаемой, что казалась чем-то осязаемым, некоей вязкой субстанцией наподобие янтаря, в который он, точно древнее насекомое, оказался замурован по неосторожности. Игорь вышел из портала на глубине в пару километров, готовый сразу вступить в бой с нацистами. Но, похоже, досюда их коммуникации ещё не добрались. И, возможно, не доберутся – насколько ему было известно, начиная с третьего яруса Заветного города любая техника, работающая на электричестве, быстро выходила из строя. Так работала одна из систем защиты ядра Меридиана. Впрочем, сейчас ни в чём нельзя было быть уверенным. Теперь оставалось найти вход в штрек, ведущий к Заветному городу и там уже обустроить временный лагерь. Можно было снова доверить всё дронам. Но это уже было бы потаканием собственной лени. Поэтому, превратив плащ в броню со шлемом, имеющим встроенный прибор ночного видения, Игорь начал плавно спускаться по спирали следуя вдоль стен Бездны и как бы ввинчиваясь в древнюю тьму, царившую здесь. Площадь поиска была обширной. Постепенно он утратил счёт времени, ибо здесь оно было не нужно. Абсолютная сюрреалистичная тьма Бездны была коварна. Она, поначалу безвредная, теперь, спустя время, казалось, обволакивала разум, затекала в глаза и уши, заставляя утратить чувство реальности и грезить с открытыми глазами. Сопротивляться этому странному чувству, которое пыталось исподволь завладеть сознанием, было очень сложно. Игорь напрягал всю свою волю, чтобы не впасть в забытье, ибо в противном случае нервы не выдержат, а сознание начнёт рисовать перед взором странные образы, либо вызывать слуховые галлюцинации… Наконец удача улыбнулась ему. Он успел спуститься на два километра, но из-за борьбы с влиянием тьмы чуть не пропустил узкий лаз в стене, ведущий вглубь, прочь от Бездны Теней. Приземлился на краю. И сразу понял, что лаз действительно был искусственным – лишь при взгляде снаружи он казался естественной трещиной в скальной породе стены. На деле проход был прямоугольным в сечении с идеально ровными стенами, но весьма узким – похоже, это было что-то вроде отдушины или вентиляционной шахты. Искать другие, более презентабельные пути сообщения с Заветным Городом не имело смысла – во-первых, на это могла уйти уйма времени. Во-вторых, сильный ток воздуха из прохода говорил о том, что он сообщается с какими-то подземными помещениями. - Что ж, рано или поздно эта шахта куда-нибудь выведет, - решил Игорь, протискиваясь в лаз, благо его размеры как раз позволяли протиснуться внутрь одному человеку, хотя и будучи немного зажатым между стен. Он двинулся вперёд, твёрдо намереваясь добраться до выхода. Но спустя минут пятнадцать Игорь усомнился, что идея забраться в узкую вентиляционную шахту была такой уж хорошей – лаз не кончался и ответвлений не имел. Ещё через двадцать минут он уже был готов разнести всё вокруг в атомную пыль. Всё по той же причине. Однако сумел обуздать негодование, успокоился. Снова возникла мысль послать дронов на разведку или просканировать зону. Но, как и в прошлый раз, идея была отвергнута. Не стоило облегчать жизнь там, где без этого можно было обойтись. Возможно, это аукнется в будущем, но пока он решил действовать так. Возможно пытаясь себе что-то доказать… Но что? Что без своих технологий и способностей он, всё-таки, что-то может? Или нечто иное? А может, всё проще – дроны, сканирование – всё это скучно, не интересно и слишком быстро. Не позволяет насладиться моментом, прочувствовать его, ощутить дух приключения? Глупая причина, но всё же именно так он действовал в самом начале, когда много лет назад стал Странником. Или это было нечто иное? Иногда он и сам не мог сказать, почему принимает те или иные решения, совершает те или иные поступки. Импульсивен, непоследователен… ленив. Неосторожен. Таким ли он хотел стать, покидая Меридиан вместе с Джайной? Теперь то время казалось сном, прекрасным, манящим, но почти забытым, расплывающимся в тумане времён. А ведь он решил вернуть былую форму. Снова стать тем Странником, который был почти неостановим, кому мало кто мог противиться. Странником, спланировавшим, пусть и частично, многое из произошедшего при вторжении Шао’ссоров. Странником, готовым пожертвовать жизнями миллионов ради достижения высшей цели… Но дело было в том, что он не хотел снова становиться таким человеком. Ему казалось, что годы, проведённые с Джайной, сделали его лучше, заставили его сердце оттаять, а зачерствевшую душу – подобреть… - Чёрт, - он тихо рассмеялся. В этой узкой шахте даже вдохнуть полной грудью нельзя было – Игорь был зажат меж стен. – Называется остановился отдохнуть и успокоиться… Психоаналитик хренов! Двинулся было дальше и замер – показалось, будто он что-то услышал. Какой-то звук помимо свиста проносящегося мимо воздуха, появившийся совсем недавно. Прислушался, но ничего не расслышал. Наверное, показалось. Он мог усилить свой слух. Но не хотел. В последнее время он вообще предпочитал не использовать сверхъестественные способности за исключением случаев, когда это действительно было необходимо. Не испытывал потребности. Стал двигаться дальше. Медленно, стараясь не издавать неизбежного шороха из-за трения о стены. И минут через пять ощутил замедление в потоке воздуха, его ослабление. Это могло значить, что где-то рядом находится выход из шахты. Или что проход впереди расширяется. Это вселило надежду на то, что ползание в столь неудобных условиях вскоре окончится. Так оно и случилось – продвинувшись вперёд ещё метров на сто, Игорь оказался в довольно большой круглой камере, из которой в разные стороны вели воздуховоды, подобные тому, который он очистил от тысячелетней пыли своим организмом. Поток воздуха здесь кружился и завывал, вызывая в памяти заунывную народную музыку эскимосов и горловое пение. Выбравшись на простор, Игорь первым делом размялся – руки, ноги и торс требовали активных движений. Сделав несколько упражнений, он почувствовал себя заметно бодрее. Но ещё больше приободрился из-за того, что в полу камеры зияло круглое отверстие диаметром в метр, заглянув в которое, Игорь увидел свет! Это была неглубокая шахта – может метров двадцать или тридцать. И, хотя Страннику не терпелось действовать – местные «красоты» уже опостылели – в этот раз он решил проявить осмотрительность. Сперва в дыру устремились микромашины плаща, отделившись облачком от рукава, невидимым в темноте. Как оказалось, колодец и правда вёл в Заветный город! Нано-шпионы передавали изображение просторного коридора, освещённого зеленоватым светом, исходившим от кристаллов, заменявших факелы и установленных через равные промежутки. Стены были украшены причудливыми орнаментами, колонны, подпирающие свод, покрыты позолотой, а пол сделан из материала, напоминающего гранит, с сияющими злотом прожилками внутри… Но главное – поблизости не было никого. И Странник прыгнул. Антиграв замедлил падение, и он плавно приземлился. Это был непередаваемый восторг – оказаться в таком просторном месте после почти часа, проведённого в узкой вентиляционной шахте. Он рассмеялся. Громко. И эхо разнесло его спех далеко по коридору, дробно отдаваясь от стен… Однако, его громкий смех, похоже, и стал причиной дальнейших событий. Только он пришёл в себя после непроглядной темноты и тесноты воздуховода. Как вдруг яркая вспышка чудовищный грохот ослепили и дезориентировали его! И тут же ураганный поток воздуха невероятной силы впечатал его в стену, приподняв над землёй, продолжая удерживать в таком положении! Ветер ревел и бушевал. Он был так силён, что мог, пожалуй, двинуть даже грузовик. Из-за него создавалось впечатление, что это не коридор, а аэродинамическая труба. К счастью, благодаря броне, вид которой ещё сохранял плащ, Игорь не пострадал и быстро пришёл в себя. К его удивлению в стене напротив открылся потайной ход, из которого к нему вышли четверо – три человека в старых потрёпанных плащах с броневыми накладками, каких-то обмотках. Их лица были скрыты масками вроде респираторов. Четвёртым был меридианец – гуманоид-верзила под два с половиной метра ростом, с непропорционально развитыми руками и грудной клеткой. Он был облачён в самодельный пуленепробиваемый костюм, защищавший торс, руки, ноги и даже шею благодаря высокому воротнику. Все четверо были вооружены. У людей были пушки, которых Игорь не видел прежде, но сразу определил лучевое оружие. «Великан» же вообще стоял в обнимку с шестиствольным пулемётом. И оружие было направлено как раз на Игоря, прижатого к стене ураганом. Но вот из прохода показался пятый член этой странной группы… Это была женщина. Она вышла в коридор последней, с вытянутой к Страннику рукой… Рукой, которая и порождала этот чудовищный, но направленный лишь на него ураган! Ветер срывался с кончиков её пальцев! Она была одета в такой же плащ, как и остальные, в такие же обмотки, потёртые штаны и сапоги. Такая же маска была на её лице. И бандана на голове, поверх которой красовались очки-авиаторы… Игорь не мог поверить своим глазам. Но не нужно было быть гением, чтобы понять, кто стоял перед ним. Это была Хай Лин! Поначалу Ганс Геринг не был уверен, что оберстгруппенфюреру Хейлу удастся преодолеть все бюрократические препоны и сломить сопротивление Миллера в вопросе о переводе унтерштурмфюрера со всем его отрядом в «Абвер». Однако он недооценил Гарольда Хейла – уже через два часа после подачи прошения о переводе с Гансом связались из «Абвера», сообщив, что прощение не только рассмотрено, но одобрено и согласовано с его прежним начальством. Правда, переводили только его одного, все бойцы его отряда оставались в подчинении «Гестапо». Но к этому молодой Геринг отнёсся философски – такова жизнь. А поскольку за ним вскоре должен был прибыть служебный транспорт, Ганс быстро собрал вещи, попрощался с боевыми товарищами и, закинув сумку на плечо, покинул стены «Института внеземной физики имени Макса Планка». Это было примерно в полдень. А потом всё завертелось – прибывший за ним флигнтваген (по-английски такую технику звали бы ховеркаром, летающим автомобилем) доставил его в штаб североамериканского отделения «Абвера» - ту самую башню, возвышавшуюся над всем городом, где Ганс заполнил все необходимые бумаги и официально был принят в штат. После этого через заместителя Хейла он получил приказ оберстгруппенфюрера, в соответствии с которым ему предписывалось явиться на базу «Вальгалла» в Неваде не позднее трёх часов дня. И вот, спустя два с половиной часа бешеного полёта по загруженным воздушным трассам через весь континент на всё том же служебном флигнтвагене, водитель которого был прирождённым гонщиком и асом высшего пилотажа в одном лице, Ганс Геринг прибыл в расположение базы «Вальгалла» - одного из наиболее охраняемых и секретных объектов Рейха на планете. Он стоял на лётном поле под палящими лучами солнца, от которых не спасал даже купол защитного экрана, накрывавший всю базу. Стоял, жадно пожирая глазами всё, на что падал взгляд, ибо место это хотя и было секретным, но о нём ходило множество весьма интригующих слухов, сделавших базу чуть ли не легендой. Казармы, ангары, антенные комплексы, странные постройки в виде белых шаров и кубов с десятиэтажный дом, составленных из многогранников, склады… Здесь был даже свой космодром, на стартовом столе которого готовился к запуску диковинный аппарат в виде сросшихся основаниями треугольников. А на взлётной полосе, оставшейся ещё с сороковых годов, гордо красовались изящные дисколёты – легендарные «Врил-5», способные совершать межпланетные перелёты по солнечной системе меньше чем за день! Конечно, пока он летел сюда, то успел ознакомиться с историей и прочей информацией по базе, доступ к которой ему предоставили ввиду его назначения. Так, Ганс знал, что до Великой победы это была военно-воздушная база «Эдвардс» вооружённых сил Соединённых Штатов Америки. Располагалась она в пустыне, в ста пятидесяти трёх километрах к северо-западу от Лас-Вегаса, процветавшего и поныне, на южном берегу сухого солёного озера Грум-Лейк. Было у неё и другое название – Зона 51. И уже в то время база использовалась американцами для экспериментов в области воздухоплавания и систем вооружения. Иными словами здесь разрабатывались новые летательные аппараты и оружие. К сожалению, большая часть документов о происходящем на базе под руководством США была уничтожена в последние дни войны, чтобы не доставаться Рейху. Однако было известно, что именно сюда доставили обломки летательного аппарата пришельцев и трупы его пилотов после инцидента в Розуэлле, где этот НЛО потерпел крушение. Американские учёные занимались исследованием полученных инопланетных технологий на протяжении всей войны, но успехов добились лишь к сорок седьмому, создав прототипы дисколётов и лучевого оружия. Было уже слишком поздно. К тому времени исход войны был предрешён, да и у Рейха было подавляющее научно-техническое превосходство. После войны база перешла под контроль немецких войск, и сюда были направлены специалисты «Аненербе» и «Абвера», дабы разобраться, какие именно исследования здесь проводились. И, хотя прежние хозяева базы успели многое уничтожить, но кое-что осталось. В частности несколько инопланетных артефактов… Ввиду чрезвычайной важности базы лидеры Рейха приняли решение продолжить её эксплуатацию по назначению. Впоследствии именно здесь были разработаны новое поколения дисколётов «Врил» и «Хонебу», а так же ряд принципиально новых систем вооружения. В конце шестидесятых «Вальгалла» в качестве одного из опытных полигонов была включена в программу «Хельхейм» по исследованию возможности телепортации и перемещения в параллельные миры. Десять лет спустя, когда программа увенчалась относительным успехом, бывшая база Эдвардс наряду с ещё девятью объектами по всему миру, стала одной из десяти площадок, с которых началась экспансия Рейха в иные реальности… - Унтерштурмфюрер Геринг? – голос мужчины в штатском, незаметно подошедшего к Гансу, пока тот разглядывал базу, заставил его вернуться к действительности. - Так точно, - ответил Геринг. - Следуйте за мной. Оберстгруппенфюрер ждёт вас, - сказал мужчина и, не дожидаясь ответа, пошёл к видневшемуся вдалеке ангару. - Господин Хейл здесь? – удивился Ганс, пустившись следом. - Лично контролирует подготовку к операции, - подтвердил проводник. Дальше шли молча. Мимо проезжали чёрные грузовики, крытые брезентом, механики в одной из гаражей неподалёку, двери которого были распахнуты настежь, возились с истребителем-перехватчиком «Фау-12» типа «летающее крыло». Военные патрули совершали обход территории… Внезапно дисколёт «Врил-5», один из тех, на которые засмотрелся Ганс, бесшумно взмыл в небо – махина размером с двухэтажный дом – и мгновенно набрав первую космическую, скрылся из виду, породив звуковой удар. Жизнь на базе шла своим чередом. Размеренная, регламентированная и, пожалуй, рутинная. По крайней мере, для тех, кто работал здесь уже довольно давно и ко всему привык. Подошли к ангару. Только войдя внутрь Ганс понял, что это на самом деле замаскированная наземная часть подземного комплекса базы. Внутри «ангар» был выстроен как штабное здание, но в холле за КПП имелись лифты, ведущие к подземным этажам. Ганс решил, что грузовые лифты тоже должны быть где-то в здании. Возможно, в другой его части. Повсюду было полно людей, занимающихся своей работой. Спуск на лифте занял пару минут, но Ганс. Как ни старался прикинуть в уме, на какую глубину они спустились, так и не смог этого сделать. Вышли в просторном помещении, напоминавшим зал ожидания. Миновали очередной КПП, где выяснилось, что у Геринга был довольно высокий уровень допуска, и попали в широкий вестибюль со стенами бледно-салатового цвета, где были развешаны памятки о правилах техники безопасности и карта этажа. - Оберстгруппенфюрер ожидает в зале брифинга, - сказал сопровождающий, указав на карту. Геринг кивнул и, не прощаясь, направился в правый коридор - он быстро запомнил карту и знал, куда идти. Здесь, на подземном уровне, людей встречалось меньше. По большей части это были учёные, техники, обслуживающий персонал. Реже попадались военные в чине не ниже старшего офицера. Миновав череду коридоров и пройдя мимо десятков дверей, Ганс, в конце-концов, добрался до пункта назначения. Зал для брифингов оказался не очень большим – в центре помещался вытянутый овальный стол из какого-то светлого дерева с местами на двадцать человек, экран во всю левую стену и голо-проектор, закреплённый под потолком. Сейчас здесь был только один человек – оберстгруппенфюрер Хейл. - Хайль Гитлер! – вскинул руку Ганс, войдя в зал. - Добрый день, унтерштурмфюрер. Присаживайтесь, - Гарольд указал на одно из мест за столом. Они оба сели. – Итак, первым делом – поздравляю с переводом, - Хейл наметил улыбку, огладив свои каштановые усы. Он был доволен тем, как всё обернулось. Особенно же его радовало, как разрешился его разговор с Миллером по поводу прошения Ганса Геринга. Толстяк упирался до последнего, но капитулировал, когда получил недвусмысленный намёк о возможности появления в СМИ компромата на него. – А теперь к делу. Что вам известно о человеке, которого вы пытались задержать в Хайдеркраутфельде? - Немного. Владеет необычными технологиями и, похоже – экстра-возможностями, - сухо ответил Геринг. Знай он день назад об экстрасенсорных способностях цели, то учёл бы это при подготовке операции. - Как, по-вашему, кем он может быть? – Гарольд хотел услышать, к каким выводам пришёл унтерштурмфюрер при минимуме сведений. - Хм… Вряд-ли он незарегистрированный эспер – в этом плане соответствующие службы работают очень надёжно. А вот его технологии либо аналогичны, но не похожи на наши, либо вообще не имеют аналогов… - И? - Слишком мало сведений, - пожал плечами Ганс. Он прекрасно понимал, почему Хейл задаёт такие вопросы. Но предпочёл не делать необоснованных выводов. - Ясно, - кивнул оберстгруппенфюрер. Такая реакция новоиспечённого подчинённого его тоже устраивала. – Этот человек – пришелец. Наша проверка показала, что он нигде не зарегистрирован, не числиться в планетарной базе данных. Он ни разу до вчерашнего дня не попадал в поле зрения «Ока Одина», что в принципе невозможно, - «Оком Одина» называли сеть видеокамер, опутавших всю планету, данные с которых поступали в единый центр обработки и слежения в Мюнхене. – Он появился в Хайдеркраутфельде вчера в 11.32 утра, - продолжил Гарольд. На экране возникло изображение крыши жилого дома, с которой открывался вид на город, где ещё вчера работал Ганс. Это была запись с микрокамеры, прокручиваемая в ускоренном темпе. Некоторое время ничего не происходило, крыша была унылой, скучной, пустой. Но когда таймер записи достиг значения 11.32.21, экран озарила яркая вспышка, затмив изображение, а миг спустя, когда изображение восстановилось, запись показала нечто невероятное. Из внезапно разверзшегося разлома в самой ткани мироздания вышел тот самый человек, с которым Ганс схлестнулся в библиотеке имени Геббельса. - Это… всё объясняет, - внешне спокойно прокомментировал он. Но на самом деле унтерштурмфюрер был крайне удивлён. Пришелец! Настоящий! Да когда такое было в прошлый раз? И при таком раскладе – мог ли быть иной исход у его операции по захвату? – В том числе объясняются его книжные интересы… - После вашей встречи в библиотеке наши агенты и спецы института, куда вас доставили ночью, обследовали все места, где побывал этот парень. Им удалось установить, куда он отправился. - Хотите сказать…, - догадаться, что именно хотел сказать Гарольд Хейл, было не сложно. База «Вальгалла» была единственной с установкой перемещения в Северной Америке. - Да. Наш друг как заяц скачет между мирами, - подтвердил его догадку оберстгруппенфюрер. Теперь заработал голо-проектор. Над столом возникло трёхмерное изображение, напоминающее разросшуюся нервную систему в сильном увеличении. Здесь были «ганглии», «синапсы», «нервные волокна»… Их было великое множество. Область в центре голограммы была подсвечена зелёным – четыре «ганглия» со всеми их связями. Два из них располагались совсем рядом, наползая друг на друга. Если бы Ганс специально не интересовался темой, то не догадался бы, что перед ним карта разведанной части мультивселенной, в которой «ганглиями» обозначались реальности. – Сейчас цель находится в Меридиане, - продолжил оберстгруппенфюрер, а один из слипшихся ганглиев в центре карты замерцал. Второй, вероятно, представлял реальность Земли. – Вы присоединитесь к спецотряду. Задача – попав на Меридиан, отыскать цель. По возможности взять живым. Но мёртвым – тоже вариант. Переброска в Меридиан назначена на 16.20. - Кто в составе отряда? – спросил Ганс. - Группа научно-технической поддержки в количестве пяти человек, подразделение «Конунг» в полном составе. Они присоединятся уже на той стороне. И Валькирии, - Хейл произнёс это самым обыденным тоном, рутинно, буднично. - Валькирии? – это было не просто удивление. Геринг был ошарашен. О таком он даже помыслить не мог. Валькирии! Невероятно! Гордость и восторг истинного воина, предвкушающего славную битву – вот что подымалось в его душе. Он знал о Валькириях. Да что там! Все в Вечном Рейхе знали о валькириях, личной гвардии фюрера, олицетворявших собой все добродетели, мощь, справедливость и милосердие Рейха! Ни на Земле, ни в колониальных мирах не было ни одного человека, пусть даже преступника, дегенерата или мутанта, не знавшего о трёх непобедимых девах-воительницах, несущих слово и волю фюрера всюду, где это необходимо. - Не удивляйтесь, герр Геринг. Фюрер лично заинтересован в поимке вашего вчерашнего противника. Его приказ был получен мной вчера вечером, - Хейл сцепил руки в замок. – Кроме того я возлагаю на вас большие надежды. У вас серьёзный потенциал. Воспользуйтесь этой операцией, чтобы проявить его. - Сделаю всё, что от меня зависит, - эмоции всё ещё обуревали унтерштурмфюрера, но фразу он, всё-таки, сумел произнести, не подав виду. Фюрер. Лично. Заинтересован! Это объясняло участие Валькирий. Но так же означало, что операция имеет первостепенную важность. От её успеха или провала может зависеть даже судьба всего Рейха! На миг от осознания такой ответственности у него перехватило дыхание. Никогда в жизни Ганс не участвовал в чём-то настолько значимом. Провал здесь недопустим, иначе он покроет свой род вечным позором, а сам в лучшем случае будет казнён. - Надеюсь, что сделаете. На этом всё. Готовьтесь к операции. Экипировку получите в отделе снабжения, - оберстгруппенфюрер встал. То же сделал и Ганс, полный решимости в этот раз взять реванш у человека в чёрном плаще. – И вот ещё что напоследок – желаю вам удачи, унтерштурмфюрер… Подготовка и сборы заняли около сорока минут, по прошествии которых Ганс прибыл к зоне перемещения, располагавшейся в центральной части подземного комплекса. К её огромным бронированным воротам вёл самый настоящий туннель, по которому спокойно могла проехать габаритная тяжёлая техника. Туннель этот сообщался с поверхностью и другими частями базы с помощью лифтов, в том числе грузовых, лестниц, ответвляющихся туннелей и коридоров на всём своим протяжении. Серые стены и пол из невероятно прочного супербетона, видеокамеры, скрытые ниши с турелями… Геринг видел всё это в окна бокового коридора, шедшего параллельно туннелю. По туннелю в зону перемещения попадала техника. Коридор предназначался для людей. Одетый в чёрную силовую броню с закреплённым в наплечной кобуре резонатором, он миновал очередной КПП, камеру дезактивации и, наконец, ступил в зону перемещения. Она была огромна! Гигантское помещение, куда спокойно мог уместиться десятиэтажный дом, и ещё осталось бы свободное место! Стены изобиловали надстройками операторских центров, пунктов управления и прочими. Они были увиты дорожками, лестницами, какими-то агрегатами. Сквозь множество окон на происходящее в зоне глядели сотни людей. Вообще складывалось впечатление, что это место как бы зажато меж четырёх многоэтажных домов. В потолке были створки огромных ворот для приёма летательных аппаратов. А ещё здесь можно было увидеть грузовые краны, ремонтных роботов многое, бригады техников и так далее. Всё это вертелось вокруг «гвоздя программы» - установки перемещения, смонтированной в центральной части гигантского зала и занимавшей львиную долю его пространства. Это была огромная квадратная площадка, ограждённая по периметру несколькими десятками железных на вид десятиметровых мачт сложной конструкции, в углах которой возвышались четыре громадных белых шара-многогранника в два раза превосходившим мачты в высоту и издававших низкий электрический гул. Сама площадка, на которой с лёгкостью мог разместиться батальон, была полностью покрыта мистическими символами и формулами, складывавшимися в причудливые, имеющие некий тайный смысл, узоры и пентаграммы. «Внимание!» - раздался из динамиков громовой голос диспетчера. «Десять минут до переброски! Всем путешественникам явится в транспортную зону! Группе калибровки – проверить значения от «альфа» до «сигма-чёрный». Ганс решительно направился к последнему препятствию на пути в Меридиан – очередному КПП – пройти в транспортную вону можно было, только миновав силовой барьер, который поддерживали генераторы в четырёх контрольно-пропускных пунктах вокруг неё. Подойдя к ближайшему, Ганс предъявил свой пропуск охраннику, и в этот момент с громким гулом ворота в потолке стали открываться, пропуская в гигантский зал дисколёт «Хонебу» с отличительными знаками гвардии фюрера на борту! Аппарат приземлился на транспортной площадке в тот самый момент, когда Ганс за защитный периметр и миновал мачты. Не было ни малейшего сомнения в том, кто только что прибыл на этой «летающей тарелке». Это были Валькирии! Геринг старался идти спокойно, с достоинством. Но давалось это с большим трудом. Слава Валькирий, их популярность были необычайно велики. Благодаря им была покорена Арханта, именно они уничтожили последние ячейки террористов на Венере, благодаря их стараниям было разгромлено арабское восстание, они даже спасли фюрера от убийцы, подосланного Кандрокаром… Перечислять деяния Валькирий можно было очень долго. Ганс не робел перед ними, но лишь надеялся, что однажды хоть немного приблизиться к их уровню. «Хонебу» опустил трап, лягнувший по площадке. И Геринг, уже стоявший рядом, увидел трёх человек, спускавшихся к нему. Это были они. Три Валькирии фюрера ступили на площадку, усеянную древними магическими письменами. Юные девы, облачённые в серо-чёрную гибкую броню. Девы, наделённые огромными полномочиями и силой. Сверхъестественной силой. Три подруги, разделявшие горе и радости друг друга, всегда готовые прийти на выручку каждому добропорядочному гражданину Рейха. Символ надежды и верные защитницы. Не было в Рейхе никого, кто не знал бы их имён. Светловолосая, прекрасная, но холодная как лёд Корнелия Хейл. Энергичная, весёлая и никогда не унывающая Ирма Лэр. И лидер Валькирий. Огненно-рыжая, отзывчивая и рассудительная Вилл Вандом. Таковы были валькирии фюрера. Его верные глашатаи, воины и палачи.