Пешки

В последнее время он меня мучил: всё это было натурально, люди и созданы для того, чтобы друг друга мучить.

Она ложится в свою холодную кровать, так и не расстелив её и не сняв ботинок. Романофф закрывает глаза и в этот раз она видит себя. Намного моложе. Она убийца. Безжалостная убийца. Когда она успела стать такой? Как она смогла так быстро повзрослеть? Так быстро научиться смотреть в глаза смерти и идти на лезвие ножа? Но она пытается исправить это. Хотя как можно исправить то, когда на твои руки пролито столько крови? Как можно излечить настолько искалеченную душу? - У нас есть имена. – шепчет Наташа своему бывшему начальнику крепко прижимая кинжал к его горлу. - Все что у вас есть – кряхтит Пчелинцев, – это ваши псевдонимы. Клички. Названия, которое мы дарим вам или вы избираете сами. Девушка улыбается. - Тогда называйте меня Черная вдова. И кровь её злейшего врага заливает её руки. Наташа открывает глаза. Она сама выбрала себе эту кличку. Точнее, её дал ей он. Её Зимний солдат. Она жила идеей сохранить все то, что он ей подарил. Все то, что он ей оставил. Она хранила каждую мелочь в своей голове, надеясь, что сохраняя память о нем сейчас, сможет оживить его душу потом. Как же она хочет вернуть его душу. Как она хочет вернуть свою. ~ ~ ~ Наташа вновь сидит перед своим давним знакомым, проходя по ним своим пытливым взглядом. - Ты убила его? – спрашивает Джеймс, в его голосе слышны нотки восхищения. - А ты думал, что я оставлю его в живых? Ты меня удивляешь, Джеймс. – ехидно отвечает ему женщина. – Я убила их всех. – шепчет она, ударяясь в воспоминания, которые она никому никогда не расскажет. - Всех, кто знал о нас и всех, кто был там. Всех, кому досталась честь видеть твою боль. Уничтожила одного за другим, оставляя кровавый след идущий от Калининграда до Владивостока. – Наташа улыбается ему и он наклоняется к её лицу, вглядываясь в её холодный, жестокий взгляд. - Все они знали, что за ними идет Черная вдова. Знали, что рано или поздно мой яд по их венам доберется и до их ничтожного сердца. Я хотела, чтобы они запомнили меня, чтобы они выхаркивали моё имя с кровью. Чтобы все в этом чертовом мире знали, что Черная вдова - лучшая из лучших. Мужчина смотрит на неё в упор и задумчиво улыбается. Наташа вопросительно поднимает бровь. - Увидел что-то новое? – спрашивает она его. - Ты изменилась. – вдруг говорит он. - Повзрослела.– коротко отвечает ему женщина. Мужчина закрывает глаза, и отворачивает лицо. - Если бы ты не встретила меня… - начинает он, - если бы я тогда не поддался искушению… Она останавливает его, не давая закончить его мысль. - Нет, Джеймс. – она касается его щеки, заставляя посмотреть на себя. – Даже не смей говорить этого. Я рада каждому моменту, проведенному с тобой. И если бы я могла вернутся назад, - замолкает на доли секунд женщина, - я бы прожила каждый из этих дней заново. – шепчет она ему, поглаживая его лицо своими хрупкими пальчиками. Его глаза тонут в её. Серо – голубые поглощают зеленые, заставляя тонуть, тянут на дно неизвестности. Он отстраняется и она опускает свои глаза в пол. - Тебе еще есть что мне рассказать? – спрашивает он её, спустя какое-то время молчания. Женщина поднимает голову и кивает. - Есть еще одна, последняя нерассказанная история. – говорит она ему. Барнс поднимает бровь, удивляясь. - Последняя? - Это было в 2008. – произносит она, погружаясь в воспоминания. Дело было под Одессой. Куда они с Бартоном направились защищать одного ученого. Они уже выезжали из города, когда на них напали. Наташа осталась защищать академика, в то время как Клинт взял атаку на себя, ловко варьируя между десятком мужчин. Главный из них был в маске. Длинные волосы обрамляли его лицо, делая его еще более загадочным. Когда он добрался до Соколиного глаза, тот не собирался сдаваться и было схватился за стрелу, но тяжелая рука мужчины напротив нанесла сокрушающий удар. - Кажется, он сломал мне ребра. Нат, мне нужна моя Черная вдова. – кряхтит Бартон и соперник теряется во взгляде. Его глаза бегают из края в край ища объяснение его собственным мыслям. Человек в маске останавливает замах на Бартона и отступает на шаг, застывая. - У этого походу началась перезагрузка. – ухмыляется мужчина, пробегая взглядом по сопернику. - Вдова, ты на связи? – вновь повторяет Клинт. - Слышу тебя, готовься, выхожу, прикрою Григорьева собой. – говорит она и дверь кузова небольшого черного автомобиля открывается. На ярком солнце переливаются рыжие локоны шпионки. Она улыбается ядовитой улыбкой. Человек в маске всматривается в лицо незнакомки, понимая, что та, о которой говорил мужчина с луком – перед ним. Черная вдова. Ему кажется знакомым изгиб её тела и то, как её волосы развиваются на ветру. Он уже видел то же самое раньше. Она напоминает ему о ком-то. Он не помнит, как его рука с пистолетом поднимается, целясь, когда она смотрит ему прямо в глаза, пуская свой яд по его венам. Он отдаленно слышит выстрел. И лишь потом понимает – это он выпустил пулю. Рыжая незнакомка ругается русским матом, посылая его к черту. Лучник уже сгибается над ней, спрашивая в порядке ли она. - Да уж, прощайте бикини. – шепчет Романофф ему в ответ и отключается. Профессор убит. Пуля прошла сквозь неё. Мастерски. Джеймс смотрит на неё дикими глазами, будто понимая, каким чудовищем его сделали. Каким чудовищем он был. Как они испепелили его душу, заставляя гореть в огне. Он резко поднимается, и хватая её за руку, поднимает за собой. Романофф, не понимая что происходит, быстро освобождает свою руку из его тисков. - Совсем страх потерял, Барнс? – резко шипит женщина, отстраняясь. - Я стрелял в тебя? – не своим голосом спрашивает он её, глядя прямо в глаза. - Было дело, солдат. – отвечает рыжая. - Покажи мне. – приказным тоном объявляет мужчина. - Там нечего смотреть. – грубо отрезает она и складывает руки на груди в оборонной позиции. - Я сказал – покажи. – чеканит он каждое слово и его взгляд окутывает её холодом. Романофф выпрямляется перед ним. Её рука тянется к правой части её живота. Она тянет край майки вверх, оголяя ту часть тела, на которой красуется узор её зашитого ранения. Глаза мужчины опускаются вниз. Его рот открывается, хватая воздух. Он приближается к Наташе и его руки тянутся к месту, где не так давно прошла его пуля. Джеймс касается рубца, проводя по нему своим большим пальцем, чувствуя грубоватость кожи под ним. Женщина замирает. - И я ушел живым после этого? – усмехается он, все еще прикасаясь к своей работе кончиками пальцев. - Клинт хотел пристрелить тебя. – ехидно произносит она. - Но ты ему не позволила? – спрашивает её Джеймс, наконец-то убирая от неё руки и отходя на шаг назад. - Лишь потому, что сама собиралась заставить тебя ответить за это. Мужчина смеется и она позволяет себе наслаждаться его смехом. Ловя каждое изменение на его лице, узнавая в нем прежнего, своего Джеймса. - Что ты знаешь о нем, Клинт? – спрашивает Наташа, обращая свой взгляд на друга, когда они отправляются на задание. - В разведке мало кто верит в его существование. Ему приписывают более двух дюжин убийств за последние 50 лет. Могу сказать лишь то, что он очень хорош. Быстрый, сильный. Нападает резко и идет до конца. - Откуда он? – интересуется рыжая, заглядывая напарнику в глаза. - Говорят, у него советские пули. Делай выводы, Вдова. – ухмыляясь, отвечает ей Соколиный глаз. - Думаешь…Комнаты? Там не тренировали мужчин, Бартон…- говорит женщина и замолкает. - Ты знаешь, как его называют? – вновь произносит Наташа, наклоняясь ему на встречу. - Кто называет? – не понимая, о чем говорит его напарница, спрашивает Клинт. - Те, кто рассказывал тебе о нем, как они называли его? – вновь повторяет она. На лице мужчины появляется задумчивость. Она понимает, что он перебирает это название в своей голове. Но Наташа почти уверенна что знает его. Ей лишь нужно подтвердить свою догадку. Бартон улыбается, а на его лице появляется выражение облегчения. - Солдат. Они называли его Зимний солдат. Теперь в голове Джеймса наконец-то сложился пазл. Пазл, из всех упущенных и стертых моментов его долгой жизни. Пазл его истории любви, когда-то состоявший из миллиона частиц, образовался в картину. Он что-то говорит своему подельнику, ловя её игривый взгляд. Она узнает в родных звуках его голоса отчетливый русский. Она моя.