***
Мы хотим, чтобы все осталось, как было. Мы миримся с болью, потому что боимся перемен, боимся, что все рассыпется… Мы оба заслуживаем лучшей участи, чем оставаться вместе только из страха саморазрушения.©
-Я же сказала, чтобы ты была готова к половине восьмого! — ворчала Шарлотта. -Сейчас без пятнадцати, мы приедем за минуту до начала урока! -Возможно, я вообще не понимаю, зачем мы приезжаем на пятнадцать-двадцать минут до звонка! — аргументировала я, устроившись на переднем сиденье. -Алекс там наверно в бешенстве! — продолжала Шарлотта. -Ну извини, поехали быстрее! Серебристый Форд Шарлотты тронулся с места, и мы поехали по прямой к дому Алекс, которая явно нас заждалась. Через пару минут мы подъехали к двухэтажному дому семьи Фрей. Девушка с яркими-зелёными глазами и чёрными волосами, собранными в хвост, расставила руки в бока и недовольно взирала на подъехавшую машину. Понимая её положение, Шарлотта весело пибикнула, подгоняя подругу, и та, хоть и недовольно, но подошла к автомобилю. -Я даже не буду спрашивать, почему вы опоздали! — заявила она, недовольно уставившись на меня. -Ты как всегда проницательна… — сказала я. Обречённо вздохнув, Алекс откинулась на сиденье Форда и достала из сумки какую-то тетрадь. Шарлотта прибавила газу и вскоре мы оказались у ворот школы. Мы припарковались и забежали в школьный двор. У самой двери нас поджидал Макс Кэмпбелл, наш одноклассник и друг. Парень со светлыми, почти белыми волосами смотрел на нас, в его глазах читалось какое-то волнение, брови сдвинулись к переносице, а голубые глаза выглядели ещё более задумчивыми, чем обычно. -Что-то не так? — спросила я, подойдя к нему. -Не то чтобы не так… — почесывая затылок начал отвечать тот. Шарлотта, демонстративно откинув со лба прядь тёмно-каштановых волос, бросила взгляд на парня. -Помните моего брата? — вновь начал Макс. -Это который Огастус, кажется?! — ответила я. -Да, в общем, он сегодня приезжает. Он купил дом в нашем городе, и хочет жить здесь. -И что тут такого? — не поняла я. -Да мы терпеть друг друга не можем, когда мне было пять, он заставил меня засунуть в рот лампочку, а в девять отравил меня какой-то хренью, я пролежал в больнице две недели. Я думал, что это он не специально, но он так разозлился, когда я вернулся домой! Какой-то он садист! А в восьмом классе, помните у меня были длинные волосы?! Знаете почему я неожиданно коротко подстригся? Однажды ночью, он подстриг меня, а на макушке оставил длинную прядь волос и повязал эту самую прядь бантиком. Это только малая часть всего… -Вообще, то, что он тебя подстриг, пошло ему и тебе в плюс. Мне жутко не нравились твои длинные волосы, ты был похож на хиппи. — высказалась Шарлотта. -Шарлотта Бенсон, ты на чьей стороне? -Зря ты её сейчас Шарлоттой назвал! — увидев искрящиеся злобой глаза подруги, сказала Алекс. На самом деле, Шарлотта терпеть не могла, когда её называют полным именем, она говорила, что так она напоминает себе какую-то древнюю шотландскую принцессу с плохим вкусом и кучей прыщей. Абсолютно все, даже учителя, называли её Чарли, и никак иначе. -А сколько лет Огастусу? — спросила Алекс. -Двадцать семь, а с чего это тебя волнует его возраст? — не понял Макс. -Да не важно, — отмахнулась Фрей, а затем шёпотом добавила, -Двадцать семь это многовато. Из стен школы послышался звонок, и мы поспешила на уроки. У Чарли и Макса была анатомия, а у меня и Алекс физика, поэтому мы поднялись на третий этаж и забежали в кабинет, в котором, к нашему счастью, не оказалось мистера Полсона. я села на своё законное место на третьей парте третьего ряда, а Алекс уселась прямо за мной. Я только успела вытащить учебники и тетради, как в класс зашёл учитель, невысокого роста, в меру крупный, темноволосый с лёгкой сединой на висках. Он поздоровался, записал на доске тему урока: «Звуковые волны», и прошёл к своему столу. Через минуту он снова встал и начал раскрывать тему урока, с которой мы ранее уже встречались. Расхаживая по классу, он говорил, на что стоит обратить внимание, что стоит записать, а что нужно послушать и понять. -И так, — мистер Полсон. -Вы все знаете, что существует два типа источников звука… Мисс Фрей, я надеюсь вы это тоже знаете… Я повернулась к сидящей сзади подруге, на её лице выступил лёгкий румянец, глаза стали бегать из стороны в стону, а на правой щеке отпечатались чернила. Я показала ей пальцем на щёку, и Алекс начала нервно тереть место ладонью. -На чём я остановился? — задал риторический вопрос учитель. -Ах да, два источника звука. Естественный и искусственный. Кто приведёт мне самый распространённый пример искусственных источников звука? Мисс Рид? -Камертон, — неуверенно ответила я. -Совершенно верно, мисс Рид. Вы наверняка видели, как он работает, но мне бы хотелось показать вам это ещё раз. Мистер Полсон подошёл к столу и вытащил из ящика прибор, состоящий из двух изогнутых стальных ветвей, соединённых рукояткой. Он поставил его свой стол так, чтобы было видно всем в классе, достал маленькую железную палочку и ударил по одной из ветвей. По классу прошёлся гул, звук прибора давил на уши. Я услышала шёпот. Такой навязчивый и неразборчивый. Я оглянулась на всех присутствующих, но ни один даже рта не открывал. Это показалось мне странным, я заметила, что чем тише становился звук камертона, тем тише звучали голоса. Я попросила мистера Полсона ударить по прибору сильнее, моя просьба показалась ему странной, но он совершил удар. Снова шёпот, но уже более громкий. Я поняла, что шёпот издавал не один человек, а несколько, я бы даже сказала, что много людей что-то шептали. Голоса говорили одно и тоже, кажется, я смогла разобрать слово «предвестник» или «вестник». Я искренне надеялась, что мне послышалось, но остатки разума склонялись к тому, что я сошла с ума. После звонка, все начали поспешно покидать кабинет, Алекс вылетела в первых рядах. Я хотела остаться и проверить, услышу ли шёпот снова, но меня не радовало присутствие мистера Полсона, поэтому в голове созрел план. Я спустилась вниз и посмотрела расписание. У меня было шесть уроков, а у мистера Полсона всего четыре, это значит, что я свободно могла зайти в кабинет после четвёртого, пятого или шестого урока. Не знаю, почему не слыханные ранее голоса, вдруг так привлекли меня. Нормальный человек наоборот, испугался бы и больше никогда не захотел услышать их. Может быть я просто хотела убедиться, что не сумасшедшая. Я решила не тянуть и сделать это после четвёртого урока. Еле выдержала математику и историю, изучение которых мне давалось не только трудно, но и неохотно. Меня трясло изнутри о мысли, что остался только один урок. Возможно, кому-то покажется, что это всего лишь голоса, подумаешь, услышала и забыла! Но представьте себя на моём месте… Следующий урок у меня был совместно с Максом, мы были обладателями нередкого дара, мы умели хорошо рисовать, даже очень хорошо. Я подождала его на первом этаже около столовой, мы купили себе кофе и отправились в художественный класс на третьем этаже. Это был мой любимый класс. Высокие, манящие потолки, огромные, высотой почти во всю стену окна, создающие хорошее освящение для рисующих, вместо парт, были мольберты. Мы с Кэмпбеллом вошли и заняли уже привычные места. Я приготовила своё рабочее место: повернула мольберт так, чтобы было удобно, сменила лист и приготовила краски, кисти, воду и палитру. Мои мысли было заняты тем, что произошло на физике, я боялась, что действительно схожу с ума, а детская часть меня надеялась, что скоро мою пятую точку затянет во что-то невероятное и интересное. Потерявшись в своих размышлениях, я не заметила, как все уже пришли. Миссис Фелпс, преподаватель художественных искусств, седовласая низкорослая дама, знающая своё дело, как никто иной. Когда-то, она сказала, что в нас с Максом дремлет огромный потенциал, только надо более серьёзно относится к этому делу и быть более упорными. -Сегодня, я хочу, чтобы вы отпустили в полёт своё воображение, — скрипящим, слегка жутковатым голосом сказала миссис Фелпс. -У меня есть только одно требование, работа должны быть выполнена в чёрно-белом цвете. Работы я потребую с каждого в конце урока! Выслушав миссис Фелпс не особо внимательно, я принялась быстро чиркать карандашом полотно. Как она и сказала, я отправила фантазию в полёт, стараясь придать работе какой-то смысл, пусть он будет понятен не всем или вообще не понятен, но картина должна что-то говорить. Я снова окунулась в свои переживания, свои волнения, рука, будто не моя, начала что-то быстро вырисовывать чёрной краской. Я не заметила, как прошло время, потому что была сильно увлечена работой. -Время вышло! — голос вырвал меня из омута собственного сознания. Это была миссис Фелпс. Я взглянула на созданный собственными руками шедевр. Если честно, то я призадумалась, как я могла рисовать это? На белом полотне чёрной краской была нарисована девушка, я бы даже сказала, что это была я, черты лица, глаза, волосы, всё было похожим. Девушка хваталась за лицо, рот был открыт в диком крике, а в глазах, словно в глазах живого человека, читался ужас. -Мисс Рид, — начала преподавательница, стоящая сзади. -Знаете, ваше творение, на самом деле вселяет некий… страх. У меня мурашки по телу. Хотя в целом, получилось довольно не плохо. Я быстро закивала головой, давая понять миссис Фелпс, что я с ней согласна. Она гордо на меня посмотрела и что-то начиркала в своей тетради. Я схватила сумку и выбежала из класса. Преодолев коридор, я спряталась за колонной, чтобы увидеть, как мистер Полсон покинет кабинет. Долго ждать не пришлось, он вышел, не закрыв кабинет и спешно ушёл в обратном от меня направлении. Я забежала в класс физики, захлопнув за собой дверь. Камертон стоял на прежнем месте. Я сбросила сумку, достала из стола учителя палочку, наклонилась к прибору и только хотела ударить по нему, как услышала скрип двери. Вместо того, чтобы отойти подальше от камертона и отбросить в сторону палочку, я застыла на месте и стала пялиться на дверь. В проёме появился темноволосый парень, лет двадцати пяти, может больше, тёмные, слегка взъерошенные волосы, высокий, кожаная куртка на распашку, в общем, выглядел он довольно брутально. Мне кажется, что я его знала, вот только никак не могу вспомнить… -Рид! — искоса улыбаясь начал парень, войдя в класс и прикрыв дверь. Я же в свою очередь не произнесла ни слова, ибо понятия не имела, кто это и что мне отвечать ему. Я приподняла левую бровь. -Не признала? -спросил он, самодовольно улыбаясь. -Огастус Кэмпбелл! — разведя руки в стороны, вновь представился он. Я была мягко говоря удивлена. Он стал очень хорош и… он всегда был ничего, но сейчас! Сколько лет я его не видела пять?! Или больше? Пару раз, мельком я его встречала, но это было очень давно, он даже не приезжал на Рождество к своей семье. Макс говорил, что он присылал им открытки, но не более. Я даже не знаю, где он всё это время жил. -Гас? Ты… — начала я. -Знаю, знаю! Ты тоже изменилась. Грудь что ли выросла? — ну никак без подкола, это осталось неизменным. -Ты меня когда последний раз видел?! -Очень давно, и не сосчитать! -Что ты здесь делаешь? — спросила я наконец, желая, чтобы он вышел. -Ищу младшего глупого братца… Ты его не видела? Вы же вроде друзья?! — парень сощурил глаза и стал передвигаться по классу. Он подошёл к камертону и забрал палочку из моих рук. -Он наверно в художественном классе, поищи его там. Я взяла сумку, чтобы выйти из класса, уже не надеясь провести «эксперимент», но… снова дикий шёпот вперемешку с давящим на уши, глухим звуком. Я резко остановилась. Ноги не желали двигаться, разумом я понимала, что не нужно обращать на это никакого внимания. Я повернулась к Гасу. -Что ты делаешь? — спросила я. -Провожу эксперимент! — он нахально улыбнулся и ударил по камертону с такой силой, что я не смогла этого выдержать. Шёпот стал громче, я точно смогла разобрать: «вестник смерти» и ещё что-то, множество голосов твердили одно и тоже, но не одновременно. Чёрт! Снова удар, сильнее предыдущего. Неужели никто не слышит и не может прийти мне на помощь. Я пала на колени и схватилась за голову, желая хоть как-то ослабить головокружение и усмирить голоса в моём мозгу. ещё один удар, более сильный, я не сдержалась и закричала. Крик вышел довольно жутковатым и продолжительным. Горло начало гореть и я остановилась, всё ещё держась за голову. Меня что, никто не слышит? Всё стихло. Я приподняла глаза. -Попробуем ещё раз! — скомандовал Кэмпбелл и ударил по прибору, но уже не так сильно. Я приготовилась было зажать уши, но… звук камертона перестал быть надоедливым и глухим, а шёпот стал совсем чётким. Я точно смогла услышать: «Банши — вестник смерти! Кричи, банши, кричи». -Я так понимаю, ты что-то услышала! — парень дьявольски ухмыльнулся. Да кто он такой?