***
Эмма любила утро, осень и утро осенью. Любила прохладный воздух с металлическими нотками, любила тяжелые серые облака, любила сонно приводить себя в порядок, любила согреваться под душем, а потом — теплой одеждой. А еще Эмма любила пить по утрам кофе, чай или какао. Утренняя стычка с мадам мэр, конечно, нарушила то спокойное течение утренних часов, к которому привыкла Эмма, но еще — раззадорила ее на какие-то действия, на что-то новое. Так почему бы не отправиться в кафе вместо того, чтоб готовить дома? В конце концов, Эмма решила остаться здесь на какое-то время, а новый город — новые привычки. В кафе было тихо и уютно: утром посетителей мало... Но только Эмма собралась сделать заказ, как увидела перед собой большую кружку какао с корицей. — Я ничего не заказывала, — удивленно произнесла Эмма, подняв взгляд на официантку — молодую девушку, которую видела вчера, когда брала номер. — Да, — хитро улыбнулась ей та, — но у вас есть поклонник, — добавила она, смотря куда-то за спину Эммы. Эмма обернулась. Голд. Снова. Да, странный день намечается. Взяв кружку, Эмма пошла к столу — все это время Голд смотрел на нее без тени стеснения. — Мисс Свон, — кивнул он ей в знак приветствия, только Эмма устроилась напротив него за столиком у окна. — И как это понимать? — ответила она, приподняв бровь и, наконец, посмотрев ему в глаза. — Это, — сказал он, поворотом головы указывая на кружку, — способ обратить на себя ваше внимание. — Он криво усмехнулся, — и ведь получилось. — Что вам нужно? — Эмма была все такой же настороженной. — И вы мне не скажете «спасибо» за добрый жест? — усмешка переросла в настоящую улыбку. Эмма промолчала. — Что ж, — вздохнул Голд, отведя от нее взгляд, — насколько мне известно, вы… скажем так, немного повздорили с мэром. — Откуда вы знаете? — при каждой реплике голос Эммы звучал, как на допросе, лишенный намека не то что на доброжелательность, а вообще на какую-либо эмоцию. — О, у меня свои методы, не беспокойтесь. Эмме вспомнился разговор с женщиной, у которой она снимала номер. — Голд? Владелец гостиницы? — Нет, города. Собравшись с мыслями, Эмма продолжила разговор. — Хорошо. Допустим, это так, и я, по-видимому, — она выдержала небольшую паузу, — никак не могу противостоять вашим методам, — при этих словах он снова усмехнулся, — хорошо. Так что же вам нужно? — Всего лишь предложить вам свою помощь в вашем противостоянии с мисс Миллс. Повисло молчание; Эмма думала, что Голд продолжит, но он этого не делал. — А в обмен?.. — медленно протянула она. — Ничего. У меня с мадам мэр свои счеты. В ответ на недоверчивый взгляд Эммы он как можно невиннее пожал плечами. Его определенно забавляла ее недоверчивость. В этот раз молчание длилось не больше трех секунд. — Мистер Голд, — сказала Эмма, понизив голос и слегка наклонившись к нему, — ваше предложение звучит, безусловно, соблазнительно, но жизнь приучила меня опасаться двойного дна, так что — спасибо, но нет. — Она отстранилась и чуть-чуть улыбнулась в его же манере. — Я и не думал, что все будет так просто, — вздохнул Голд, собирая вещи. Эмма наблюдала за ним, сцепив пальцы рук в замок. — Что ж, — пробормотал Голд, вставая из-за столика, — подумайте еще над моим предложением. У вас есть время. И, — добавил он, взглянув на кружку, к которой Эмма так ни разу и не притронулась за время разговора, — попробуйте какао: не знаю, что вам успели наговорить обо мне, но он не отравлен.***
Эмма была в ярости. Подстроить кражу с ее участием… Давно она на попадалась на такой банальный и подлый трюк. Она, конечно, понимала, что от мадам мэр ей ждать хорошего не придется, но не ожидала, что та пойдет на подобное — Эмма все-таки ждала чего-то поизящнее. Ей определенно нужно было выбраться из полицейского участка и вообще всей этой в корне дурацкой ситуации, но как? Только Эмма об этом подумала, как услышала знакомые шаги. И стук трости. Снова этот чертов Голд. И его чертова манера подходить со спины. Закатив глаза и глубоко вдохнув, Эмма повернулась к нему, тряхнув светлыми кудрями. — Мисс Свон, какая приятная встреча. Хотя и не скажу, что неожиданная… В этот раз он не улыбался, но в темных глазах искрилось веселье — Эмма могла с уверенностью сказать, что за все время их знакомства он получал искреннее удовольствие, находя все чрезвычайно забавным. ...Голд прекрасно знал утром, что задумала Реджина Миллс. И не мешал ей: напротив, при определенном стечении обстоятельств происходящее отлично сыграет ему на руку. Так что ему действительно было, над чем веселиться. — Шериф Грэм, — Голд подошел к нему, — я внесу залог за Эмму Свон. Эмма широко распахнула глаза и даже приоткрыла рот. — Что, черт возьми, вы делаете? — Вношу определенную денежную плату за то, чтоб вас выпустили, — пояснил Голд, пересчитывая банкноты. — Отлично, — пробормотала Эмма, когда дело было сделано и они вновь стояли лицом к лицу, — значит, хотите меня подкупить на вашу сделку? — Мисс Свон, вы потрясающе наблюдательны, — кивнул Голд. — Не совсем честно. — А по-другому вы согласились бы? — чуть помолчав, он добавил, — решайте. Ваш последний шанс — пока все еще в силе. Теперь Эмма задумалась по-настоящему, а не так, как она приняла решение в кафе, по привычке опасаясь рисковать. Мадам мэр точно не стеснялась никаких методов, и каков бы ни был запал Эммы, против некоторых приемов она, к сожалению, была не в силах бороться в одиночку… А Голд — невероятно сильный союзник и явно в ней заинтересован. Точнее, заинтересован в собственной выгоде, но эта выгода пока что ей не вредит, а напротив. Союзники в некотором роде даже лучше друзей: когда работаешь на собственную выгоду, меньше шанс предательства. — Идет. Голд выглядел удивленным после ее реплики лишь какую-то долю секунды, а затем тут же пришел в себя и улыбнулся и ей, и себе самому: все шло именно так, как он хотел. — Замечательно. Я рад, что вы приняли правильное решение, — он чуть помедлил, произнося ее имя, — Эмма. Всего доброго. Он быстро покинул помещение, пока Эмма медлила, немного удивленная собственным поступком.***
Облегающее стройную фигуру серое платье, высокие каблуки, идеальные прическа и макияж — Реджина Миллс всегда стремилась хорошо выглядеть и, надо признать, ей это удавалось. Был вечер, и она собирала яблоки в собственном саду, порядок которого несколько нарушила до этого Эмма Свон. Кстати о последней — совсем недавно Голд прошел мимо нее с Генри на улице, и вот теперь решил заглянуть к мэру на огонек. — Голд, — приветствие Реджины было донельзя лаконичным. — Мадам мэр, — в тон ответил он ей, — как поживаете? — Просто замечательно, — сказала она, повернувшись к нему спиной, чтобы достать очередное яблоко, — наконец-то я уверена, что эта женщина покинет город и больше не будет контактировать с Генри. — Генри. Мне нравится это имя. Напомните, почему вы его так назвали? Ее рука, державшая яблоко, дрогнула; Голд спокойно наклонился и поднял его. — Вы вспомнили, — с трудом выдавила она из себя, сглотнув. — Что? — удивленно спросил он. — Не понимаю, о чем вы. Давать весьма прозрачные намеки, а затем все отрицать, заходить на шаг вперед и отступать на два, скользить по самому краю, но не открывать правду — Голду безумно нравилось всех дразнить и держать в напряжении. — В любом случае, — хоть Реджина и стояла к нему спиной, он все равно с удовольствием отметил, что ее голос чуть-чуть подрагивает, — Эмма Свон уже направляется в Бостон. Проводя кончиками пальцев по поверхности спелого яблока, он почему-то вспомнил, что у Эммы были точно такие же ногти: гладкие и красные. — О, — он тихо и коротко засмеялся, — вы уверены? Не больше и не меньше, чем обычная сделка.