Две жизни одной души

Клэри сидела в гостиной за книжкой Джейми Макгвайр "Легенда об ангеле". Ей нравилось читать, только так она могла сбежать от суровой реальности в мир собственных иллюзий. Потому что сбежать из собственного Ада, окружающего ее, она не могла. Выживать помогала только мысль о скором совершеннолетии, согревая ее изнутри и давая надежду на освобождение. Она успокаивала себя тем, что ей нужно продержаться всего год до окончания школы. Потом она сможет поступить в какой-нибудь колледж и уехать подальше из этого проклятого и забытого Богом места. Вздрогнув от шкрябающего звука, Клэр тяжело вздохнула. То, как отец пытался попасть ключом в замочную скважину, означало только одно — он снова был пьян. Она научилась распознавать степень его опьянения по тому, как быстро ему удавалось открыть дверь. Похоже, сегодня он был просто в дрова. — Открывай! — ударив кулаком в дверь, он с отвращением назвал дочь исчадием ада. Клаус, находившийся в своей машине на расстоянии нескольких километров от дома возлюбленной, до белых костяшек сжал кулаки и прорычал, гневно сверкнув в ночи волчьим взглядом. В глуши леса раздался протяжный вой. — Нет! — рявкнул он на вопрос своих волчат, которые гуляли вблизи дома Клэри и присматривали за ней. Он и сам был бы рад обернуться волком или так, прямо в человеческом обличии, разорвать глотку этому нерадивому папаше, но не мог, не хотел пугать Клэри. К его злости и желанию защитить любимую примешивались еще и личные отношения с собственным отцом, он на своей шкуре знал, каково это быть изгоем и нелюбимым ребенком в семье. Только у Ника в отличие от Клэри была мать, которая по-своему любила его, а также Элай и Бекка... У Клэр же не было никого, ни одного человека, который подарил бы ей заботу и любовь, поэтому ей приходилось справляться с этим самой... только не теперь. И пусть сейчас она не знает о том, что так, как любит ее Клаус, еще никто никого не любил, он все равно станет ее незримым ангелом-хранителем, и не важно, что его крылья черны от сажи и копоти ада. Клэр отложила книгу и пошла открывать пьяному отцу, чтобы он своими криками не разбудил соседей и не вышиб двери. Ставить их обратно ведь будет просто некому. Она повернула ключом в два оборота и только и успела подхватить обрюзглое тело своего папаши. — Пап... пап... ну, пожалуйста, — пытаясь удержать его на ногах, просила она. — Уйди! Убийца! Сам справлюсь! — выплюнул он ей в лицо, грубо отпихнув дочь и вваливаясь в гостиную. Ударившись плечом об острый угол полки, Клэр тихо стояла в коридоре, пытаясь удержать подкатившие к горлу обиду и слезы. Несмотря на все его слова и отношение, она каждый раз пыталась найти отцу оправдание, но от той душевной боли, которую он ей причинял, было некуда деться. — Ненавижу! И за что только бог послал мне тебя? — плюхнувшись на диван, продолжал ворчать он. Слушать этого Клаус больше не мог, рука автоматически повернула ключ зажигания, и он резко вывернул с обочины на дорогу. — Пап, пожалуйста, ложись спать, — сдавленным голосом выдавила из себя Клэри. Она подошла к столу возле дивана и хотела забрать свою книгу, но отец больно шлепнул ее по руке и поднял книжку. — Легенда об ангеле! Легенда об ангеле, — еле ворочая языком, повторил он. — Это твоя мать теперь ангел! А ты — дьявольское отродье! Тесс... Тесса! — кричал он, глядя в потолок. — Как ты могла оставить меня с ней? Как ты могла? Ты думала, я буду любить ее за то, что она убила тебя? — его крик захлебнулся в слезах, мужчина зажал глаза ладонями и расплакался, как ребенок. Клэри стояла рядом и плакала вместе с ним, сил сдерживаться больше не было, и она позволила чувствам овладеть собой. — Пап... — прошептала она утешающе, опустив ладонь ему на плечо, — не надо, пожалуйста! — Не трогай меня! — сбросив ее руку, он откинулся на спинку дивана и утерся засаленным рукавом фланелевой рубашки. — Видеть тебя не могу. Лучше бы ты тогда умерла вместе с ней! Мне было бы легче, ей-богу! — Хорошо... хорошо... — задыхаясь от слез, беззвучно прошептала Клэр. Она поглубже запахнула кардиган, в котором была, и выбежала из дома. Находится там, вместе с отцом, который считал ее виной всех своих неудач, она просто не могла, чисто физически его ненависть выталкивала ее из дома, и Клэр просто бежала, сама не зная куда, просто подальше от этого места. Возможно, чем дальше она будет, тем меньше будет ощущаться эта боль, которая причиняла страдания им обоим. Клаус уже видел ее бегущую по трассе, он не мог не узнать свою девочку, поэтому немного сбавил газ, чтобы не пугать любимую еще больше. Услышав шум приближающейся машины, Клэр сменила бег на шаг и, опустив голову вниз, попыталась держаться поближе к обочине, в надежде, что автомобиль просто проедет, оставив странную девушку на дороге без внимания. — Клэр, твою мать! — гаркнул на нее Клаус, сравнявшись с возлюбленной. — Ник? — выдохнула Клэри, подняв на него удивленные, заплаканные глаза. — Какого черта ты шляешься одна посреди ночи? Мы же договорились: если у тебя случаются проблемы, ты звонишь мне, и я их решаю! — выйдя из машины, отчитывал он ее не хуже заботливого отца. — Ник! — совершенно не обращая внимания на его рассерженный взгляд и строгий голос, она бросилась ему на шею и крепко прижалась к Никлаусу всем своим телом. — Клэри... — Ник заключил ее в объятия, ощущая, как по его щеке на шею и грудь покатились ее горячие слезы. — Это я. Все хорошо, — шептал он, гладя ее по голове, как маленькую. Клаус провел любимую к пассажирскому сидению и помог устроиться, заботливо пристегнув девушку ремнем безопасности. Ехали они молча. Клэри вроде бы удалось успокоиться, и Никлаусу не хотелось вновь тревожить ее расспросами о том, что случилось, тем более он и так все знал, слышал каждое слово этого... при воспоминании, он стиснул зубы и крепче сжал руль. Ярость закипала. — Куда мы едем? — осипшим голосом спросила Клэр, вглядываясь в окно автомобиля. — Я... подумал... — замешкался Клаус, увидев ее растерянный взгляд. Клэри уже видела впереди особняк Глостер, но все же решила подтвердить свои опасения. — Если хочешь, я отвезу тебя к Лали, но домой сегодня ты не вернешься, — оборвал он. — Нет... — подумав секунду, отозвалась Клэри. — Нет... я не хочу к Лали. У подруги была ситуация не лучше, поэтому Клэр не хотела докучать ее семье со своими проблемами. — Там не так жутко, как ты думаешь, — улыбнулся Клаус, сворачивая к своему новому дому. В ночи особняк Глостер выглядел даже более жутко, чем днем. Темные окна таили в себе множество тайн семьи основателей, а серые, выцветшие стены были окутаны засохшими ветвями виноградной лозы, словно тощими лапами злобной старухи. Все это вызывало у Клэри тихий ужас. Клаус услышал, как участилось ее дыхание, а сердце трепетало, будто птичка колибри, порхая своими крылышками у нее в груди. Он подошел ближе и взял любимую за руку, отчего по ее коже побежали мурашки. Клэри крепче сжала холодными пальчиками его ладонь и уверенно шагнула вслед за Клаусом к дверям дома. — Подожди, подожди! — останавливая его на крыльце, она неожиданно замерла, и волнение вновь приковало ноги к полу. — Дай мне немного времени. — Можем посидеть здесь, — предложил Ник, — только схожу за подушками и пледом. — Да, было бы здорово. Мысль о том, что придется ночевать в "Доме с приведениями", о котором ходило столько легенд, не давала Клэри покоя и не пускала на порог особняка Глостер. Еще в детстве ребята пугали младших страшилками об этом месте, а самые смелые даже несколько раз лазили внутрь заброшенного дома. — Не забоишься? — Нет, лучше я побуду на свежем воздухе, — заверила она. — Ладно, — глаза Клауса были полны нежности и умиления, в глубине души он даже гордился тем, что любимая осмелилась пойти с ним, а не попросила отвезти ее к подруге. Пусть сейчас она не помнила всего, что чувствовала к нему, и не понимала этого странного притяжения, которое они друг к другу испытывали... он продолжал верить, что любовь не умирает вместе с телом, любовь живет вечно, возможно это и есть именно то, что называется душой. И однажды ее душа узнает его. Бросив на пол подушки, Ник сел, прислонившись к стене и укутав возлюбленную в плед, словно куколку, усадил ее между своих ног, позволяя Клэри откинуться спиной ему на грудь. Он обнял девушку сильными, любящими руками и прижался щекой к ее виску, умирая и рождаясь заново от этой близости, от тепла ее тела и пьянящего аромата. — Так странно... — выдохнула она, глядя в звездное небо. — Я почти не знаю тебя, но у меня такое ощущение... — она усмехнулась и качнула копной золотых волос. — Бред! — Скажи, — с улыбкой прошептал он ей на ухо. — С тобой я чувствую себя самой собой. Такое чувство, что я потерялась... все кругом такое чужое: отец, дом, город, друзья, люди... А с тобой у меня ощущение, будто я это я. Это как вернуться домой после долгой отлучки. — Знаешь, — вздохнул Ник, — всё в жизни является временным. Когда идёт дождь, ты знаешь, что он закончится. Каждый раз когда тебе причиняют боль, рана заживает. После темноты всегда появляется свет, даже несмотря на то, что нам часто кажется, будто эта ночь не закончится. Этого не будет. Ничто не длится вечно... кроме этого чувства. Не пытайся понять его природу, не копайся в себе, разбираясь что, почему и откуда. Просто наслаждайся этим моментом. Вокруг дома тихонько пели сверчки, и все казалось каким-то волшебным: лунный свет, шелест ветра в пожухлой листве, далекий и тихий стон волка. Клэр закрыла глаза и позволила этому чувству заполнить пустоту внутри себя. Первый раз в жизни она засыпала, четко осознавая, что она на своем месте, найдя приют и покой в объятиях Никлауса. Клаус слушал, как замедлялось ее сердцебиение, а дыхание из поверхностного стало глубоким и ровным, а тело абсолютно расслабилось. Он осторожно поднял любимую на руки и занес в дом, где в камине потрескивали дрова, а по периметру и даже на лестнице были расставлены свечи, создавая атмосферу тепла и уюта. Поднялся на второй этаж, все-таки скрипнув дверью спальни, и плавно опустил Клэр на большую, мягкую кровать. Ник задержался над ней на секунду, не решаясь сорвать первый поцелуй, и осмелившись лишь на едва ощутимое прикосновение губами к уголку ее губ. — Не уходи... — сквозь сон пробормотала она, сжимая в кулачок его рубашку. — Спи. Я рядом, — забираясь к ней на кровать, Никлаус просунул руку любимой под голову, опуская горячую ладонь другой руки на тонкую талию. Клэр машинально закинула на Ника ногу и прижалась носом и губами к его шее, обжигая своим дыханием. — Спи... а я преданным псом буду охранять сон твой, — шепнул он, закрывая глаза и зарываясь лицом в солнечные локоны.