Две жизни одной души

— Нам обязательно тащиться на кладбище ночью? И почему именно я? — бухтела Лали, выглядывая из-за коробок в руках, которые загораживали ей весь обзор. — Будем считать, что первый вопрос был риторическим. — Оборачиваясь к вампирше, Ди с улыбкой отметила то, как сильно успела привязаться к этой девчонке и как рада была слушать ее нытье. — Ну, а насчет второго... Ты должна мне! — напомнила ведьма. — Точно, — признавая это с неохотой, Лали споткнулась о камень, и все, что было у нее в руках, оказалось на земле между склепами. — Черт! — выругалась она, опускаясь на корточки, чтобы собрать красно-белые ленты и кучу сладостей. — Тревис и Басс тоже должны тебе не меньше меня, но почему-то их ты не взяла в качестве жертвы для обряда вуду! — Во-первых, ты тут не для жертвоприношения! — усмехнулась Диана, позабавленная опасениями подруги. — Во-вторых, Басс только мешал бы своими переживаниями обо мне. Ну и, в-третьих, Тревис — это Тревис. — То есть я, по-твоему, не буду переживать, если какой-то злобный дух овладеет твоим телом? — окинув ведьму с головы до пят, возмутилась вампирша. — Поверь, если такое произойдет, я убегу дальше, чем вижу, — заталкивая в коробку последнюю пачку шоколадных конфет, предупредила она. — И разве мы не должны были принести с собой сердце девственницы, череп единорога и пальцы африканского альбиноса? Почему у нас все для идеального утренника? — Я собираюсь призвать самых безобидных из мира вуду. Именно для того, чтобы никто не вселился в мое тело. Я еще не так опытна и сильна для подобных обрядов, поэтому... мы призовем близнецов Мараса. Их нужно хорошо задобрить, прежде чем просить что-либо. — С ума сошла?! — Лали выглядела слегка ошарашенной и готовой дать деру в любую минуту. — Вместо того чтобы вызывать кого-то одного, решила тягаться сразу с двумя? Ты же сама сказала, что не сильна в подобных делах? — Они дети! И в отличие от остальных чисты и невинны. Поверь, эти двое лучше, чем другие. По крайней мере они безобидны. — Думаешь, они помогут нам за сладкую вату? — Скептически оглядев коробку с подношениями, вампирша подняла взгляд, полный сомнений, на ведьму в надежде, что та найдет убедительный аргумент для этих близнецов вуду. — Они покровительствуют детям, — попыталась успокоить Диана. — Так как Клэри беременна, они помогут нам найти ее и ребенка. Надеюсь, что помогут, — вздохнула она, возвращаясь на тропку между захоронениями. Луна освещала небо, словно огромный фонарь. Благодаря ее свету, кладбище не выглядело таким уж жутким, особенно если не думать о том, что повсюду лежали кости, в большинстве своем принадлежавшие ведьмам. Закончив приготовления к ритуалу, Ди зажгла свечи и, сняв куртку, расстелила ее на земле, усевшись как на подстилку. Лали, не проронившая ни слова в волнительном ожидании потустороннего, последовала ее примеру, но, когда ведьма протянула ей свою руку, она все же сказала: — Это все выглядит чертовски пугающе! Ночь, кладбище... воздушные шарики, ленты и сладости. Я только и жду того, что сейчас откуда-нибудь выскочит Пеннивайз и утащит мою душу. Ди, не сдержав смех, согнулась пополам от истерики. — Господи, я и не думала, что вампиры могут быть такие трусихи. — Подавляя новую волну смеха, она отвернулась, чтобы не видеть лица Лали: она была совсем не похожа на злобного Дракулу... скорее, на испуганного Бэмби, и это смешило. — Ладно, прости, — маскируя смех кашлем, ведьма попыталась взять себя в руки и успокоиться. Лали была напряжена и совсем не готова к шуткам; да и кто ее мог в этом винить? Если бы Ди не росла в этой культуре и не знала все о вуду, наверно, ей тоже было бы страшно. — Они милые. — Используя последнюю попытку успокоить подругу, Диана положила свою руку поверх раскрытой ладони Лалит и крепко сжала ее, согревая своим теплом. — Просто заткнись и сделай то, что должна, — обиженно бросила Лали, закрывая глаза и делая глубокий вдох. — И постарайся, чтобы в нас никто не вселился, — предупредила она. — Хорошо, — с улыбкой на лице ответила Ди, с умилением взглянув на вампиршу прежде, чем начнется обряд. Вамуш комер каруру, дойш, дойш.  На прайра тем каруру.  Вамуш комер каруру, дойш,дойш.  Но боске тем каруру.  Вамуш комер каруру, дойш,дойш.  Но террейру тем каруру.  Вамуш шамар аш крианкаш.  Пра комер мунгаза.  Вамуш шамар аш крианкаш пра сарава но конга.  Вамуш шамар о Жоаозиньо Мариазинья и Сиприану.  Вамуш шамар о Зезиньо о Манезиньо и о Мариану. Когда заклинание призыва было прочитано, Ди отпустила руку Лали и оглядела небо над склепами. — Похоже, им не понравились твои сладости. — Оглядевшись, вампирша расслабила плечи и сгорбилась. Последняя попытка найти подругу и спасти собственную жизнь не увенчалась успехом. — Я же говорила, надо брать сердце девств... — Тихо! — шикнула ведьма, выставив указательный палец и прислушиваясь к ветру. — Вот черт! — Применив суперслух, Лали была совсем не рада тому, что услышала. Детский смех донесся до их ушей, как если бы мимо пробежали милые карапузы. Только вот были они не в парке, и карапузы наверняка окажутся вовсе не так милы. Порыв ветра ударил им в лица с новой силой, задувая свечи и заставляя шары и ленты отчаянно виться, после чего все стихло и снова раздался шкодливый смех. — Диана... у меня что-то в волосах! — с выражением ужаса на лице дрожащим голосом произнесла Лали, замирая, как если бы по ней полз ядовитый паук. — Они просто играют с нами, — улыбнулась ведьма, наблюдая, как рыжая копна волос затягивается в тугую косу. — Им понравились твои волосы. — Сделай так, чтобы они ко мне не прикасались! — взмолилась вампирша, вскакивая с места и убегая. То, как она дрыгала руками и ногами в попытке скинуть с себя нечто невидимое, смешило не только Ди, но и малышей Мараса. Хихикая над подругой, Диана заметила, как и ее собственные волосы стали заплетаться в кружевную косу, а шары лопаться, нарушая ночную тишь торжественными взрывами. Похулиганив и испугав вампиршу, близнецы успокоились и решили наконец-то показаться. — Зачем ты призвала нас, маленькая ведьма? — недовольным тоненьким голоском спросила Каинде, появившись перед Дианой вместе с братом. — Мне нужна ваша помощь, — честно призналась Ди. — Помощь? — усмехнулся Таэбо, запихивая в рот пригоршню сладкого попкорна. — Вы уже не дети, с чего бы нам помогать вам? — Он с озорной улыбкой покосился на Лали, которая, отряхиваясь от листьев, шла к игривым близнецам. — Теперь я понимаю, почему люди становятся чайлдфри, — шепнула она Диане, встав перед детьми. Они сошли бы за обычных африканских детишек, вполне милых на лица, если бы не чернота, заполнившая их глазницы, и призрачное свечение, которое напоминало, что близнецы всего лишь духи. — Она забавная! — Сверкнув белоснежной улыбкой на фоне темного, как сажа, лица, Каинде вмиг оказалась возле вампирши, приняв ее облик, только с обнаженными клыками и пустотой вместо глаз. — Бу! — пролетая сквозь Лали и вынуждая тем самым девушку в ужасе плюхнуться на землю. Приняв свой истинный облик, малышка вновь предстала перед Дианой, хихикая над своей шуткой. — Я думал, вампиры никого не боятся! — продолжал глумиться Таэбо, ощущая щекочущий страх Лали. — Я тоже, — с издевкой поддержала сестра. — Помощь нужна не нам, а одной девушке, — не обращая внимания на игривое настроение близнецов, начала Ди. — Она носит под сердцем священное дитя. Лоа, которая исполнит пророчество. — Что за дитя? — нахмурив смольно-черные брови, заинтересованно спросила Каинде. — Королеву Нового Орлеана, — вставая с пятой точки, опередила с ответом Лалит. Близнецы настороженно оглядели девушек, словно сомневаясь в их словах. — Мать, что носит священное Лоа, похитили, и мы не можем дать им защиту, если вы не поможете отыскать их. — Опускаясь на колени перед картой и поднимая зажатый в руке мешочек с остатками того, что осталось от портала, Ди посмотрела на возвышавшихся над ней близнецов. — Пожалуйста, — взмолилась она, ощущая, как последний шанс ускользает сквозь пальцы. — Нам нужна твоя кровь! — отозвался Таэбо, спускаясь на землю и увлекая за собой сестру. — Если Лоа действительно угрожает опасность, то мы поможем! — добавила Каинде, горделиво вздернув подбородок. Ди подняла приготовленные кинжал и чашу и, обхватив лезвие ладонью, скользнула рукой вниз, позволяя холодному металлу рассечь горячую плоть. Собрав достаточно крови, они с Лали поставили чашу на карту перед близнецами, и те, взявшись за руки, стали произносить заклинание. Свечи вновь вспыхнули с еще большей силой. Ветер поднял сухую листву вместе с прочим мусором и закружил, словно торнадо. — Молись, чтобы они нашли ее! — сжимая все еще кровоточащую ладонь Дианы, Лалит прижалась к ведьме своим плечом. Теперь, будучи вампиром, она считала себя отчасти проклятой, если верить в то, что ад и рай существуют, и молиться в ее положении было бы просто смешно, но... стоя на коленях, она склонила голову, нашептывая единственную молитву, которую знала, в надежде, что если Бог все-таки есть, то он услышит ее. Когда ветер вокруг стих, а свечи, чуть заметно подрагивая, продолжили гореть, не взрываясь адским пламенем, девушки открыли глаза. Кровь из опрокинутой чаши разлилась по карте, образуя на ней символ из четырех волн, закручивающихся вокруг сердца с длинноногой буквой М в середине. — Лоа не угрожает опасность! — заверил девушек Таэбо, убивая их последнюю надежду найти подругу. — Но она хочет, чтобы вы нашли ее! — объявила Каинде, махнув рукой в сторону знака, и кровавые струйки, словно змеи поползли к северной части Атлантического океана, пока не остановились, очертив маленький остров между Ирландией и Великобританией. — Благодарю вас, о великие дети Шанго и Ошун! — касаясь лбом земли, поклонилась Диана. — Мы рады были помочь нашей сестре и священной Лао, — говоря за двоих, произнес Таэбо. — Предки гордятся тобой, маленькая ведьма! Будь осторожна! — добавил он, облетая их с Лали и взмывая ввысь. — Благодарю! — сложив руки на груди, Диана еще раз поклонилась близняшкам Мараса. — Раздайте сладости детям! — крикнула Каинде, прежде чем ринуться вслед за братом в темную бездну небес. — Если ребенок Клэр будет таким же жутким... — продолжая пялиться в небо, Лали передернула плечами. — Ее дочь будет прекрасна! — возразила Ди, поспешно складывая карту и сладости обратно в коробку. — Главное, чтоб характер не в папочку! — тяжело вздохнув, добавила Лали. *** Любуясь покатыми белоснежными плечами возлюбленной, обнаженной спиной, ее силуэтом, напоминающим гитару, Марсель наблюдал за тем, как она торопливо одевалась, осыпая его тихими проклятиями, которые бурчала себе под нос. — Ты такая красивая, когда злишься, — усмехнулся он, подложив руку под голову, чтобы лучше ее видеть. — Заткнись, — хмуро глянув на любовника через плечо, Бекка натянула на себя джинсы. — Если Клаус узнает... — От тебя воняет тиной, тухлыми яйцами и гнилью! Так что не думаю, что он станет сильно принюхиваться. — Переворачиваясь обратно на спину, вампир сладко потянулся на опавших, пожухлых листьях. Рядом булькнуло болото. — Как романтично! — рассмеялся он, морщась от звука и вони сероводорода. — Надеюсь. — Все еще игнорируя юмористичный настрой любовника, Ребекка застегнула последнюю пуговицу на блузе и повернулась к нему лицом. Улыбка невольно коснулась ее напряженных губ, когда она увидела его идеальное обнаженное тело, перед которым не было сил устоять даже под страхом смерти, скульптурные губы, что манили и призывали к поцелуям своей насмешкой, томный и испытующий взгляд, что прожигал насквозь, заставляя гореть ее сердце. — Поиски девчонки, которую он обрюхатил, сейчас занимают все его мысли и внимание, а значит шанс, что мое отсутствие останется незамеченным, все же есть. Иначе не быть мне такой привлекательной, лежа в гробу с кинжалом в груди, — пожаловалась она, выбирая сухие веточки из спутанной после бурных ласк шевелюры. — Что? — поднимаясь на локтях, уточнил Марсель, все еще не веря в услышанное. — Ты сейчас о чем вообще? — Я не должна говорить об этом! Особенно тебе! Ясно? — возмутилась она, подперев бока кулачками. — Я вообще не должна была с тобой встречаться! Ты хоть представляешь, чем я рискую, ошиваясь с тобой по болотам? — О, да брось! Мы через все это уже проходили. Клаус слишком сильно тебя любит, чтобы сделать что-то ужасное. Максимум, что тебе грозит, это семьдесят лет спокойного, безмятежного сна! А сон — самое лучшее лекарство от нервов. — Пошел ты... — попыталась огрызнуться вампирша на усмешку своего любовника, но рот ей заткнул жаркий и страстный поцелуй. — Я не позволю ему снова вырвать тебя из моей жизни! Просто верь мне, ладно? — Заключив любимое лицо в плен больших и горячих ладоней, он поцеловал ее в кончик носа, и наградой ему была смущенная улыбка, коснувшаяся ярко-розовых после поцелуя губ. — У меня есть план! Скоро мы станем свободными и нам не придется прятаться или бояться гнева Никлауса. Он больше не будет властен над нами, — пообещал Марсель, ласково поглаживая любимую по волосам. — Я очень хочу верить, что когда-нибудь так и будет, — вздохнула Ребекка, устало обняв возлюбленного за талию и уткнувшись носом в ложбинку между плечом и шеей. — Он помешался на своей Кэролайн! Сначала пытался вернуть ее с того света, потом, когда оказалось, что она переродилась в облике человека, он заделал ей ребенка, которому пророчат великое будущее, и теперь ходит злющий, как черт, пытаясь найти ее! Господи, как я от всего этого устала, — тряхнув головой, захныкала она. — Еще все эти проблемы с волками и нападения на туристов... Надоело. — Потерпи еще немного, скоро мы сможем жить так, как нам хочется! Париж, Милан... все, что захочешь, милая! Никаких семейных передряг или политических разборок! Клянусь! — Чмокнув белокурую макушку, Марсель отпустил любимую, снимая с ветки кустарника свои брюки. — Вернешься домой, не суетись! Веди себя как обычно. — Ты хотел сказать, как стерва? — улыбнулась она, не в силах отвести взгляд от того, как сексуально он застегивал молнию и пуговицу на брюках. — Самая красивая стерва в мире! — Обхватив своей пятерней вокруг тонкой шеи, он резко притянул любимую к себе, безжалостно сминая ее губы в прощальном поцелуе. — Скоро я загляну к вам. Есть новости, — предупредил он, прежде чем оставить ее. *** — Завтра, во время открытия фестиваля, когда карнавальные шествия соединятся в массовое на Кэнал Стрит, мятежники собираются напасть, — произнес Марсель, стоя под пристальным взглядом первородных братьев. — Если ты не отдашь правление в руки триединства, они превратят город в кровавый ад. — Как мило! — Клаус зловеще улыбнулся, отняв указательный палец от губ. — Ведьмы, вампиры и оборотни объединились и готовы сотрудничать, и все благодаря мне. Так трогательно! — Встав с кресла, он обошел стул, на котором сидел Элайджа, и облокотился на его спинку, возвышаясь над братом. — И как же они собираются разделить власть, если я все же отдам им ее? — не без иронии спросил он. — Французский квартал и весь старый город отойдет ведьмам, новый город и центральный деловой район забирают вампиры. Все земли достаются оборотням. Все просто, Клаус. Королей иногда свергают. Так создается история, — спокойно и без агрессии выдохнул Марсель, засунув руки в карманы. — Если ты не отдашь город без боя, они все равно заберут его, только сначала разрушат. Разрушат все, что ты... все, что Мы создавали годами. — Мы? — прогремел он. — Как ты смеешь произносить это слово? Здесь все создал Я! Я и МОЯ семья, к которой ты не имеешь никакого отношения. Ты не создал ничего, ты украл! Пока я оплакивал твою гибель, ты присвоил себе МОЙ город, МОЮ власть, даже буква "М" означает Майклсон, и мы оба знаем об этом, Мар-се-лус! Так как смеешь ты говорить о том, что создал хоть что-то? Ты вор! Хотя нет, даже не так, ты — воришка! Потому как истинный вор идет на хитрость, на ухищрения, он выстраивает коварный план, продумывает стратегию, ходы отступления... тебя хватило лишь на то, чтобы натравить на меня кого-то более сильного и смелого, чем ты сам. — С меня хватит! — ощетинился пасынок, вздернув горделивый подбородок. — Наслаждайся последним днем своего правления. Ты больше не Король, Клаус! Просто смирись с этим. — Смирись с тем, что тебе никогда им не стать, — бросил Создатель ему вслед, словно камень. — Что будем делать? — оборачиваясь на брата, впервые за все это время произнес Элайджа. — Думаю, он не шутил насчет того, что "триединство" планирует революцию. — Конечно, не шутил! Не удивлюсь, если именно он и стоит во главе этого плана, — стиснув зубы, процедил Клаус, злясь на самого себя за то, что не убил щенка в прошлый раз, когда была такая возможность. — Ты не прав! — появляясь в дверях столовой, Ребекка прислонилась к стене, держась подальше от гнева брата. Она была спокойна, но, как всегда, осторожна. — Его план — завоевать твое доверие! Он предупредил тебя о заговоре, чтобы это не было неожиданностью, чтобы ты мог подготовиться, а ты... Ты вечно ищешь во всем подвох, пойми, мир не крутится только вокруг одного тебя! — всплеснув в порыве отчаяния руками, закричала она. — Он делает это не для того, чтобы подставить тебя, а ради меня. — Мне жаль разочаровывать тебя, милая Ребекка, — сладким голосом произнес Клаус, приблизившись к сестре и разгладив складочку между ее прекрасных бровей, — но жажда власти сильнее любви! Отшатнувшись от его руки, как от удара, Бека сделала шаг назад. Ей было больно от его слов, но показывать это она не собиралась. — Возможно, для тебя — да! — холодно ответила она, вызывая на лице брата пугающе мрачное выражение. Напоминать ему о любви было подло, но он заслужил это. От сломанной шеи Ребекку спасли вовремя появившиеся гости, она знала это, видела по его глазам. — Клаус! Клаус! — донесся запыхавшийся голос из коридора, сопровождаемый стуком каблуков. — Как раз вовремя! — отозвался он, произнося это скорее как издевку над сестрой, чем путеводитель для маленькой ведьмы. Ди, торопясь, влетела в светлую залу, расстилая карту на длинном обеденном столе, придавив ее края канделябрами: — Вот! — выдохнула она, опираясь о край стола от усталости. — Мы нашли ее! Трое первородных подошли к потрепанному и измазанному кровью обрывку бумаги. — Каф-оф-Мен, — произнесла вслух Ребекка, совершенно забыв о недавней размолвке с братом, теперь ее внимание было приковано к острову, обведенному красным на карте. — Или это совпадение, или это... — напряженно хмуря брови, Элайджа запнулся и вопросительно посмотрел на брата. — Арон! — словно проклятье, выплюнул Никлаус. Теперь все слова Лейти про остров, окруженный маяками, и замок, что построил неживой жених, перестали быть для него бредом. — Чертов Арон! — заорал он, ударив кулаком по столу. — Духи сказали, что она в безопасности, — попыталась успокоить Диана, но Клаус оборвал ее, даже не дав договорить. — Если с ее головы упадет хоть один волос... — выставив указательный палец перед носом маленькой ведьмы, он с шумом втянул воздух сквозь сжатые зубы, — я вырежу всех вас, и Мари будет в моем списке первой! Диана нервно сглотнула и отступила назад, она шла под пристальным взором золотых глаз, пока не уперлась спиной в стену, рядом с дверным проемом, и не шмыгнула в него, спасаясь бегством. Бекка усмехнулась реакции девчонки и, подперев талию кулаком, оперлась ладонью о стол рядом с картой: — Ну, и каков план? — Оглядев братьев, она устало вздохнула, готовясь к тому, что сейчас Клаус отправит их с Элайджей на поиски своей возлюбленной, а сам героически останется отстаивать власть Майклсонов в борьбе с триединством, но... вместо слов губы Никлауса растянулись в зловещей улыбке. — Это никогда ничем хорошим не заканчивалось! — предупредил Элайджа, глядя на улыбку брата. — Очередной безумный план. — Гениальный план! — исправил его Клаус. С той же устрашающе заговорщической улыбкой он взглянул на Ребекку, явно не удовлетворенную его ответом. — Надеюсь, тебе по-прежнему нравятся лепреконы, сестра!