Две жизни одной души

— Это что, какой-то религиозный квартал? — постучав пальчиком по окошку, Клэр бросила на Клауса короткий взгляд, полный сомнения и вопросов. В Вегасе она ожидала увидеть скорее нечто напоминающее "квартал красный фонарей", но никак не спальный район с мини-часовнями. — Неужели так много желающих замолить грехи? — не переставала удивляться она. — Ты это серьезно? — не скрывая насмешки, поинтересовался гибрид, не совсем понимая, шутит любимая или нет. — Что, даже с выездом на дом? — воскликнула она, подпрыгнув на месте, когда увидела часовню-вагончик. — Ты правда не знаешь, для чего все это? — все еще не веря в ее искреннее удивление, уточнил он. — Ты так спрашиваешь, можно подумать — это преступление! — возмутилась она его тону. Свернув к первой попавшейся часовне, Клаус заглушил мотор и указал на вывеску, на которой красовалась надпись: "Viva Las-Vegas Wedding Chapel". — Читай! — наставнически произнес он. — Свадьбы? Серьезно? — выпучив голубые глазищи, она не могла поверить в увиденное, потому что в ее понимании Вегас был не самым подходящим местом для того, чтобы люди перед лицом Господа Бога соединяли себя узами брака. — Да, более чем! — ответил Ник, выходя из машины. Он обошел автомобиль и открыл дверцу со стороны пассажирского сидения, протягивая Клэри руку: — Ты должна это увидеть! Мы как раз вовремя! — заметил он, уловив суперслухом доносившуюся свадебную мелодию. Оказавшись внутри крохотного, торжественно украшенного зала, ребята сели на последний ряд стульев, поверх которых были надеты белые чехлы и повязаны красные ленты с бантами. Когда жених и невеста повернулись друг к другу лицом для того, чтобы произнести клятвы, Клаус накрыл руку Клэр своей ладонью и ласково улыбнулся, поглаживая шершавыми пальцами нежную кожу. — Адам, берешь ли ты в жены Стефани, чтобы любить и заботиться о ней до конца своей жизни? — голос священника был столь глубоким и торжественным, что Клэр и вправду ощущала себя свидетелем некого таинства, вот только Элвис Пресли и Мэрлин Монро в качестве свидетелей совсем не вписывались в общий антураж. — Да, — без сомнений ответил жених. — Стефани, берешь ли ты в мужья Адама, чтобы поддерживать и заботиться о нем всю свою жизнь? — Да, — так же уверенно произнесла невеста. — Тогда прошу обменяться кольцами в знак вашей любви и верности, — добавил человек в мантии, поднимая со столика подушку, на которой лежали два обручальных колечка, которые новобрачные надели на пальцы друг друга. — Властью, данной мне штатом Невада, я объявляю Адама и Стефани мужем и женой! Целуйтесь! — побуждая молодых к действию, священник сделал жест рукой и закрыл библию. — Это вообще законно? — склонившись к любимому, шепнула Клэр, поглядывая на Элвиса, который запел всемирно известную "Love me tender", под которую новоиспеченные муж и жена стали покачиваться в объятиях друг друга. — Вообще-то да! Именно потому, что это законно без особых проверок и прочей тягомотины, многие приезжают жениться именно в Вегас. А еще... — он странно улыбнулся и добавил: — некоторые приезжают сюда только ради церемонии. Она не имеет никакой юридической значимости, просто... своего рода духовный обряд. — М-м-м, — с недоверием промычала она и натянуто улыбнулась в ответ Мэрилин, которая, поправляя накладной лиф, украдкой подмигнула ей. — Все, пойдем отсюда! — процедила она, продолжая судорожно улыбаться этой странной женщине в парике. Клаус усмехнулся и потянул любимую за собой. — Милая веранда! — Задерживаясь возле входа в... правильнее будет сказать — беседку для церемоний на воздухе, Клэр подставила лицо солнышку, которое дарило всем желающим свое осеннее тепло. — Поверить не могу, что ты не знала про свадьбы в Вегасе! — словно насмехаясь над возлюбленной, Ник покачал головой и, выпустив ее ладошку из руки, поднялся вверх по ступенькам. Он встал, опустив локти на перила, которые обвил дикий виноград, и устремил свой взгляд вдаль, размышляя о том, сколько же любимая еще не видела и не знает. Как много всего он еще может ей показать и чему научить... какие истории об этом удивительном мире поведать и какие секреты рассказать. Это было так волнительно: представлять себе это ее по-детски искреннее удивление каждый раз, когда она будет узнавать что-то новое. — Просто я не из тех, кто разглядывал свадебные каталоги и мечтал о принце на белом коне. — Обняв его со спины, Клэри зарылась носом между воротом куртки и шеей возлюбленного. Этот аромат лишал воли и возможности думать. Это был запах лидера, предводителя стаи, запах силы и власти... запах ее мужчины. — На сколько у вас назначено? — окликнул их какой-то мужчина, заглянув в свою записную книжку. — На сегодня в моем списке больше никого нет! — будто извиняясь, объявил он. Заключая любимую в объятия, Клаус обернулся к незнакомцу: — Все верно, — подтвердил он. — Мы зашли только из любопытства. Моя девушка никогда не видела, как это происходит. — Накрыв плечи возлюбленной, будто крылом, он с нежностью одарил ее любящим взглядом. — Ну и как вам? — мужчина улыбнулся, и Клэри узнала в нем священника, который без своей мантии стал почти неузнаваем. — Ну... Мэрлин и Элвис... не знаю. По-моему, это слишком, — призналась Эванс. — Ну, это часть шоу, — пожав плечами, ответил он. — На самом деле чаще всего новобрачные предпочитают классическую церемонию. Если хотите... — Он загадочно улыбнулся и одарил парочку пытливым взглядом. — Мы? Нет, что вы! — подавив смешок, ответила Клэр, словно он только что произнес какую-то глупость. — Что? — Встретив лукавый взгляд Клауса, заманчиво предлагающий очередную авантюру, она рассмеялась, но тут же осекла себя: — Ты серьезно? — Это лишь церемония, которая ни к чему не обязывает. Просто развлечение, — пояснил он. — Ты правда хочешь, чтобы мы... — запнулась она, — ПОЖЕНИЛИСЬ? — Хоть Клэри и понимала, что все это неофициально, но тем не менее трепет от осознания, что Ник не шутил и он на самом деле хочет стать любовью всей ее жизни был самым настоящим. Ник вздохнул и выкинул запрещенный прием: — Можем отказаться, если ты не уверена, — все шире расплываясь в улыбке с намеком на вчерашний разговор, произнес он. — Я уверена, — улыбнулась она, — просто, — окинув свой наряд: трикотажное, серое платье-миди и белые слиперы, она развела руками, — разве я похожа на невесту? — Нет, — улыбнулся священник, — пока нет! Но сейчас мы это исправим! Одну минуту! — попросил он и скрылся в часовне. — Это все... — Клэр обняла Клауса за талию, но не успела продолжить, так как губы встретили его теплое дыхание и крепкий поцелуй, которым он прикипел к ней. — Я знаю... — прошептал он, ласково прикасаясь ладонями к любимому лицу. — Хочу, чтобы ты представила, будто это репетиция того... что может случиться с нами однажды. От этого откровения перехватило дух, вдруг стало нечем дышать, и все тело бросило в жар... это все было слишком, чтобы казаться правдой. И даже никогда не мечтая о свадьбе до этого момента, Клэр с легкостью представила себе то место, где она могла бы стать женой самого Никлауса Майклсона... это цветные витражи собора, его высокие колокольни, острый шпиль, фигуры химер и горгулий на фасаде... внутри длинный проход до алтаря и звуки органа. Вместо ответа она поднялась на цыпочки и потянулась к манящим своей улыбкой губам Ника. — ...Нет, нет, нет! — остановил их тоненький голосок брюнетки, которая с легкостью феи взлетела по ступенькам, держа в руках белое облако из фатина. — Только после того, как невеста скажет "Да"! — обращаясь к Клаусу, она подмигнула Клэр, и только после этого Эванс догадалась, что миниатюрная брюнетка — это та самая Мэрилин, только без ужасного белого парика и красной помады. Расправив фату, девушка ловко зацепила ее в белокурые локоны Клэри и довольно улыбнулась: — Вот теперь ты настоящая невеста! — Накинув белое полупрозрачное полотно на лицо Клэри, она сделала шаг назад, чтобы полюбоваться со стороны. Клаус встал рядом с "Монро" и оценивающе окинул любимую с головы до ног: — По-моему, идеально! — не скрывая восхищения, произнес он. — Свадьба в стиле Бонни и Клайд? — Клэр показала взглядом на их с Ником кожаные куртки и игриво вскинула бровь. — Вот, значит, что ты читала вместо свадебных журналов, — усмехнулся он. — О-о-о, вы уже готовы! — воодушевленно пропел священник, снова облачившись в мантию. В руках у него была библия и крестик на цепочке, обмотанной вокруг правой кисти. "Монро" протянула Клаусу бутоньерку, но тот отказался, отрицательно качнув головой и вежливо улыбнувшись ей в ответ. — Ну, что ж... — вздохнула брюнетка. — Не буду мешать! Удачи вам! — Она снова подмигнула Клэри, задорно улыбаясь, и так же легко, как и появилась в беседке, сбежала вниз по ступенькам и скрылась в часовне. Оставшись втроем, Клаус протянул Клэри свою руку, и когда маленькая ладошка утонула в его большой горячей ладони, он ласково погладил щеку возлюбленной свободной рукой, успокаивая, околдовывая и опьяняя одним взглядом. — Давайте обойдемся без этих дурацких вопросов, — обращаясь к священнику, предложил Клаус, не отрывая от Клэри пламенного взгляда. — И, вместо Бога, я хочу, чтобы вы использовали слово ВЕЧНОСТЬ, — добавил он, внеся свои собственные коррективы. Они никогда не были и не будут обычной парой, поэтому речь должна быть особенной. Святой отец покорно кивнул в знак согласия и, опустив ладонь на библию, сделал глубокий вдох: — В этот чудесный день мы собрались здесь, чтобы соединить узами брака... — Никлауса Ульфа Майклсона, — произнес Клаус. — И... — Клэр Джейн Эванс, — последовав примеру любимого, ответила девушка. — Перед лицом вечности, — продолжил священник, — призываю вас дать клятвы в знак вашей любви и верности. Ник впервые позволил себе посмотреть на возлюбленную с такой преданностью и всепоглощающей любовью. Все это время он так берег ее чувства, сдерживая свои, чтобы не обрушить эту разрушительную силу любви, понимая, что пока Клэри к этому еще не готова. — Клэри... — словно стон, вырвалось из его уст. — Я обещаю дать тебе все лучшее, что у меня есть, и не просить у тебя больше, чем ты можешь дать мне, — медленно проговаривая каждое слово, наполняя его чувствами, начал он свою клятву. — Обещаю заботиться о тебе, уважать твое мнение и защищать тебя и твою честь. Обещаю говорить и слушать, доверять и ценить твою уникальность. Обещаю делиться надеждами, мыслями и мечтами, — пристально глядя в глаза возлюбленной, он смотрел куда-то глубже ее глаз, прикасаясь к самой душе и затрагивая своими вибрациями за самое сокровенное, за живое. — До тех пор, пока я живу, я клянусь любить и почитать тебя. Клянусь быть верным и духом, и телом. Обещаю сохранить наши отношения живыми и волнующими. Обещаю любить тебя в радости и печали, и отдавать тебе себя полностью... — прижав ее ладони к своей груди, туда, где находилось его сердце, он на секунду закрыл глаза, и снова взглянув на любимую, добавил, невольно применяя внушение: — Знай, что до скончания веков ты будешь моей единственной настоящей любовью... Впитывая каждое слово, Клэри замирала, задерживая дыхание и покрываясь мурашками от того, что и как он говорил ей. И пусть это все не имело значения, для нее самым необходимым было знать, чувствовать, что она любима, что необходима ему... В отличие от своих сверстниц, которые уже вовсю встречались с парнями, Клэр была словно спящая красавица, разбудить которую было не под силу ни одному мужчине. Их попытки ухаживаний ее не трогали, а ласковые прикосновения не волновали. Она даже привыкла к этой роли, вжилась в нее и уже перестала мечтать о том, что когда-нибудь встретит кого-то особенного, того, кто разбудит ее чувства и эмоции... того, в ком она увидит свой смысл и свое предназначение. Клаус улыбался в ожидании обета любимой. Не торопил, не давил на нее, позволяя тому, что таится у нее внутри, словно ростку, который стремится к солнцу, найти выход наружу. От влаги ее глаза стали цвета аквамарина, а лицо выражало только одно чувство — бесконечное счастье. Сморгнув слезы, Клэр благодарно прислонилась губами к его рукам, укладывая ладонь любимого себе на грудь, так же, как сделал он — на сердце: — Я соединяю свою жизнь с твоей, так же легко и свободно, как Господь даровал жизнь каждому из своих детей. Куда бы ты ни пошел, я всюду пойду за тобой! Все, с чем столкнешься ты, столкнусь и я... — неосознанно пророчила она. — Обещаю любить тебя в хорошие времена и плохие. Когда наши отношения будут легкими и когда будут возникать сложности. Обещаю вдохновлять тебя и глубоко чтить. Все это я обещаю тебе сегодня и во все дни нашей совместной жизни... я отдаю тебе себя отныне и на века... — Властью, данной мне штатом Невада, объявляю вас мужем и женой! — с робкой улыбкой, торжественно произнес священник. Он закрыл библию и, окинув влюбленную парочку взглядом, глубоко вздохнул и добавил: — А теперь можете целоваться. Откинув вуаль с лица возлюбленной, Клаус притянул Клэри к себе, крепко обнимая тонкую талию. Сначала он поцеловал ее нежно и целомудренно, а потом обхватил обеими руками дорогое сердцу лицо и отдался на волю чувств, забыв обо всем на свете. Земля в прямом смысле ушла из-под ног, но не от того, что все это напоминало сказочный сон и от таких поцелуев кружилась голова, а от того, что, подхватив любимую, Ник закружил Клэри, вызывая ее звонкий смех. Напряжение спало, и теперь можно было расслабиться. — Теперь ты моя! — опуская возлюбленную на землю, прошептал он, зарываясь лицом в белоснежные локоны и вдыхая аромат, который пленил его еще много, много лет назад. И пусть сейчас он не был уверен в том, что после того, как Клэри узнает его темную сторону и, возможно, вспомнит однажды всю ту боль, которую он ей причинил, она не откажется от своих клятв, не отречется, не оставит его. Но сейчас она действительно была его. — Пока смерть не разлучит нас... — добавила Клэри, обхватив его шею руками и еще крепче прижимая к себе любимого. — Кто сказал, что я ей позволю? — отстранившись, Ник лукаво улыбнулся и, очертив бархатные губы указательным пальцем, накрыл поцелуем, словно печатью закрепляя свои слова. *** — Ты чего? — усмехнулся Клаус, обнимая любимую за талию, когда та хмыкнула, подавив смешок. Он открыл двери ресторана и пропустил Клэри вперед. — Просто события развиваются так стремительно: женитьба, свадебное путешествие в Гранд Каньон, теперь вот ресторан, — делая широкий жест рукой, она обвела огромный зал изучающим взглядом. — Боишься того, что еще может произойти за четыре часа до окончания этого дня? — пошутил он, но встретив ее печальную улыбку, стал более серьезным. — Боюсь, что это все окажется сном, а проснувшись, я окажусь в своем доме и услышу пьяное шарканье Джека. — Нащупав руку Никлауса, она крепко сжала его ладонь и прижалась щекой к сильному плечу. — Об этом точно можешь не беспокоиться! — заверил он, мягко целуя ее в макушку. — Добрый вечер! — поприветствовал возникший из ниоткуда метрдотель и, узнав, на чье имя столик, повел парочку через большую залу во внутренний дворик с видами на фонтаны. Выдав влюбленным два клетчатых пледа и меню, он доброжелательно улыбнулся и, пожелав хорошего вечера, оставил гибрида и блондинку наедине. — Знаешь, — окинув взглядом подлинники Пикассо на стенах ресторана, Клэр подавила лукавую улыбку: — С твоей любовью к искусству, удивлена, что ты привез меня сюда, а не прямиком в Лувр. — Открыв меню, она быстро пробежала глазами по блюдам и захлопнула кожаную папку. — Париж... — вздохнул Ник, — французский шик и романтика... кстати, здешний повар — француз! — улыбнулся он. — И его блюда тоже по праву можно назвать произведениями искусства. — Готовы сделать заказ? — поинтересовался услужливый официант в красивой форме. — Сливочное ризотто, — ответила Клэр, протягивая меню парнишке. — И медальон из лани, — добавил Никлаус, сверкнув оскалом, когда любимая сморщилась, представив большеглазого Бэмби, которого приготовят на ужин. — Люди такие же хищники, как волки или, к примеру, львы, — в ответ на ее реакцию напомнил гибрид. — Причем даже более жестокие, чем животные. Волк никогда не испытывает ненависти к своей жертве, он убивает, чтобы выжить... в любом случае. Или ради еды, или... в случае опасности. И только люди могут убивать просто так, ради забавы. От этих слов Клэр нервно сглотнула и провела пальчиком по холодному лезвию ножа, что лежал справа от тарелки: — Ты когда-нибудь убивал? Она подняла взгляд и с ужасом увидела ответ, застывший в глазах Никлауса. Он молчал, пристально глядя на любимую, его дыхание было спокойным и ровным, ни малейшей эмоции на лице, которая могла бы выдать то, кем он являлся на самом деле, но и без этого все стало понятно. Клэри сделала неровный вдох и отдернула руку от обжигающего холодом металла. — Я тоже... — Ее губы дрогнули в подобии улыбки, и сморгнув слезы, она отвернулась к бортику, за которым по глади темной воды пробежал лучик света. — Что это? — Ее брови сползли к переносице, сменяя горечь о матери удивлением. — Это маленький сюрприз, ради которого стоило немного померзнуть. — Загадочно улыбаясь, Ник обошел любимую сзади и, укрыв ее пледом, опустил руки на хрупкие плечи: — В век высоких технологий это, возможно, не самое удивительное, что может быть, но тем не менее... — Он стих, позволяя Клэри вместо слов увидеть все своими глазами. В этот момент более тысячи струй фонтана, подсвечиваемых прожекторами, взмыли в небо под красивейшую оперную музыку. И что ни говори, это было поистине чарующее зрелище — наблюдать, как в танце струйки переплетаются между собой, распускаются светящимся цветком, поражая своей хореографией и взрываясь красочным фейерверком. Молодой человек за соседним столиком встал перед своей девушкой на колено и, пользуясь безумно романтичным моментом, на глазах у всех попросил возлюбленную стать его женой. — Да, это стоило того, чтобы замерзнуть... — согласилась Клэри, в нежном порыве накрыв руку Ника своей ладошкой. Она закрыла глаза и прижала плечо к щеке, вспоминая их церемонию в часовне. Ей было все равно, кто он: зверь, убийца или маньяк, который (как говорил Арон) мечтает задушить ее свободу... правда была только в одном — она любила его, и все остальное уже не имело значения. *** — Брррр... не думала, что так замерзну... — запрыгивая на кровать, Клэри нырнула под одеяло и проползла под ним, выныривая прямо перед лицом Никлауса. Просунув озябшие ноги ему под бедра, она легла сверху и обняла его за талию, прижимаясь к обнаженной груди любимого мужчины. — Какой ты теплый... — промурлыкала она, покрываясь мурашками. — Надо было заказать столик внутри, — ругая сам себя, Клаус сложил газету и убрал в сторону, обнимая любимую. — Нет, все было замечательно! — подползая повыше, прошептала Клэр, уткнувшись холодным носом и губами к его шее. — А могло быть просто прекрасно! — Поймав ее стопы горячими руками, он стал массировать их, согревая и расслабляя одновременно. Опьяненная близостью и запахом, Клэр прижалась губами к его шее и осторожно провела по ней языком. — Клэри... — хриплым от возбуждения голосом произнес Клаус. — Мы же договорились. — Я просто целую тебя, — отозвалась она, ласкающим движением скользнув ладонями по напряженным мышцам его живота. Вкус его тела пробуждал в ней животные инстинкты и странные желания. Постепенно увеличивая интенсивность поцелуя, она посасывала его кожу, лаская кончиком языка, отчего пальцы любимого впивались в ее плоть с каждым разом сильнее. — Это опасные игры... — рассмеявшись, предупредил Ник, заставляя возлюбленную отстраниться, пока это все не зашло слишком далеко. — Я не хочу, чтобы однажды ты возненавидела меня за то, что я воспользовался твоей уязвимостью... и невинностью. Удерживая Клэри за плечи, он видел, как в ее глазах уже полыхало голубое пламя, а все естество молило только об одном... — Наша встреча... Ut erat ad, — глядя в любимые глаза, прошептала она слова, выгравированные на кольце. И она была права: "Так было суждено". От нарастающего напряжения было некуда деться, воздух в комнате стал плотным и наэлектризованным, и достаточно было одной вспышки, чтобы устроить пожар. — Пожалуйста... — чуть слышно прошептала она, задыхаясь эмоциями... Вспомнив все муки, через которые пришлось пройти, Клаус прильнул к ее губам, целуя жадно и ненасытно. Поддавшись нахлынувшим чувствам, он запустил ладони под шелковую майку и ощутил россыпь мелких мурашек от горячего прикосновения своих рук к остывшей коже. Отзываясь на ласки любимого, Клэри выгнула спину, запрокидывая голову назад. Его губы скользнули по ее шее, целуя с еще большей страстью, чем любимая позволяла себе, и когда кончики клыков задели нежную кожу, Клэр издала стон возбуждения. Этого было достаточно, чтобы преграда рухнула, и потеряв остатки самообладания, Ник рывком прижал Клэри к своим бедрам. Обхватив любимого ногами за талию, она крепче прижалась к нему всем телом, ощущая под собой восставшую плоть. Ник приподнялся, вглядываясь в ее лицо и бирюзовые глаза, подернутые поволокой: — Клэри... — выдохнул он в ее раскрытые уста. Она провела кончиками пальцев по его губам и, прежде чем захватить их поцелуем, беззвучно произнесла: — Люблю тебя... Опрокинув любимую спиной на кровать, Ник навис сверху, вжимая ее тело в мягкую перину: — Повтори, — потребовал он, думая, что ослышался. Возможно, это флюиды и страсть затуманили ему голову, или Клэр случайно выронила эти слова под действием буйства гормонов, он мог предположить все, что угодно, но только не то, что это могло быть правдой, не сейчас. Кровь прилила к щекам, выдавая неожиданно нахлынувшее смущение Клэри. Преодолевая бурю эмоций и сухость во рту, она облизала губы и, прикоснувшись к небритой щеке любимого, наполнилась нежностью и уверенностью в том, что собиралась сказать: — Я люблю тебя! — решительно повторила она, глядя ему прямо в глаза. Неловкая пауза заставила ее снова нервничать, но едва уловимая улыбка, возникшая на его губах, принесла облегчение. — Умножь свои чувства на бесконечность и ты узнаешь, как я люблю тебя... — щекоча ее шею своим дыханием, прошептал он, поднимаясь по ее плавным изгибам влажной дорожкой поцелуев. Клэри зарылась пальцами в медно-русые волосы и перехватила его губы своими. В предвкушении долгожданного продолжения она выгнулась навстречу телу Никлауса, который, подхватив любимую под колени, развел их, опускаясь между ними, но идеально сложившиеся обстоятельства нарушил громкий стук в дверь. — Не открывай! — обхватив Ника руками и ногами, запротестовала Клэри в надежде, что это поможет его удержать. — Посылка для мисс Эванс! — произнес голос за дверью. Клаус поднял голову и вопросительно глянул на Клэр, на что она лишь отрицательно покачала головой. — Ладно, — вздохнул он, спрыгивая с кровати. Подтянув домашние брюки, он прикрыл за собой дверь спальни, чтобы скрыть возлюбленную от чужих глаз, и пошел открывать. — Посылка для мисс Эванс! — повторил парнишка, держа в руках темно-синюю коробочку, перевязанную атласной лентой. — Я ее... муж, — соврал Клаус, забрав посылку. — Кто отправитель? — поинтересовался он, прежде чем захлопнуть дверь. Молодой человек виновато улыбнулся и пожал плечами: — Мне было велено только доставить. Когда Ник вернулся в спальню, Клэри уже сидела в центре огромной кровати в позе лотоса, по ее лицу было видно, как она проклинала и посылку, и доставщика, которого угораздило прийти в самый неподходящий момент. — Отправитель не представился! — Бросив коробку в руки возлюбленной, Клаус опустился рядом на край кровати. — Может, это фотографии с церемонии? — предположила она, развязывая белый бант. — Вряд ли, — возразил Ник, опасаясь своих предположений относительно того, кто мог быть отправителем. Любимая подняла крышку коробочки и ахнула от того, что увидела в ее сердцевине. Это был алмаз размером с мячик для гольфа такого же нежно-голубого цвета, что и ее глаза. Сбоку лежал листок из плотной бумаги, на котором красивым почерком было написано: "Дорогая, Клэри! В честь вашей с Никлаусом свадебной церемонии, я хочу сделать тебе маленький подарок... Он, как и ты, — нерушимый, но хрупкий, и такой же уникально-прекрасный. Ваш преданный друг и поклонник A.V." — Арон. Я так и думал! — взглянув на записку, Ник небрежно отшвырнул ее в сторону. — Ложись спать, у нас самолет рано утром. — Прижавшись губами к виску возлюбленной, Клаус встал и натянул футболку, явно не собираясь присоединиться. — А ты куда? — растерянно спросила Клэр, не понимая, что вообще происходит и как на все это реагировать. — Мне надо сделать пару звонков, я скоро вернусь. Спи. — А что с этим? — Она указала на коробку с алмазом, стоимость которого даже представить себе не могла. — Это подарок Короля, — равнодушно сказал он, — ты должна принять его, а потом делай, что хочешь. — Короля? — усмехнулась она этому странному титулу, которым любимый нарек своего бывшего друга. — Не бери в голову! — подмигнул Ник и перед тем, как уйти, склонился, целуя возлюбленную в лоб, как маленькую. — Дерьмо... — вздохнула Клэр, понимая, что волшебный момент упущен. — Что? — уточнил он, обернувшись в дверях. — Говорю: "Спокойной ночи!" — одарив его самой фальшивой улыбкой, ответила Клэри. — Спокойной ночи, жена! — поддразнивая ее и тем самым еще больше распаляя разочарование о том, что о брачной ночи можно и не мечтать, Ник с лукавой улыбкой вышел в гостиную.