Наше отражение

Тёплый вихрь. Вспышки перед глазами. Жар, поступающий волнами. Чувство того, что паришь в облаках. В ушах сладкие голоса маленьких фей напевают нежную мелодию. Тело плавится, будто мороженое летом. И прекращать все это нет совершенно никакого желания. Это самый чудесный мир, который может только существовать. И я готова в нем остаться навечно. Но Сириус разорвал пленительный поцелуй, спуская меня с небес на землю. Я даже застонала от разочарования, вцепляясь пальцами в его плечи, не желая отпускать. Он тоже дышал глубоко, так же, как и я. Зрачки его были расширены и я была счастлива осознать, что он испытал то же, что и я. На моём лице непроизвольно расплылась счастливая улыбка. — Глупый мальчишка, — хихикнула я, и с силой притянула его, вытягивая в новый страстный поцелуй. Он не сопротивлялся, наоборот сжав меня в объятиях так, что я задохнулась. Какое же это счастье слиться воедино со своим возлюбленным, что отвечает тебе взаимностью. И мы погрузились в это топкое, но такое привлекательное болото. — Бродяга, — позвал кто-то моего благоверного, но тот и не думал отвлекаться от изучения моего рта. Я снова улетала в небеса, погружаясь в розовые облака, пахнущие кофе, шоколадом и чуть-чуть табаком. Голова кружилась так, что я уже не могла стоять на ногах. К счастью, мой муж крепко держал меня, прижимая к своему телу. — Сириус! — уже более громкий крик. Он заставил тёплые губы Блэка покинуть мои, но при этом оставляя его большие руки на моих спине и ягодицах. Я тоже времени даром не теряла. Пальцы моих рук зарылись в его тёмных кудрях, которые я продолжала теребить. Выбираться из неги категорически не хотелось. — Сириус кончай уже, — к нам подошёл Римус Люпин. — Поигрался и хватит. Всему есть предел. — Хм… Хм, — в растерянности тот пытался сфокусировать взгляд на лице друга. При всем при этом мы продолжали страстно прижиматься друг к другу. Словно бы наши тела продолжали ту игру, что мы так неожиданно закончили. — Послушай, Римус, — хриплым и одновременно таким эротичным голосом заговорил мой муж. — Вы идите, а еще немного тут развлекусь и приду. Мне, надо сказать, его слова совсем не понравились, но отклики его тела успокаивали, доказывая, что все это настоящее. От него исходило такое тепло, такие яркие волны, что расставаться не хотелось. Я тонула во всем этом, оказавшись теперь не парящей в небесах, а утопающей в зыбучих песках любви. — Нет, — твёрдо сказал Поттер. — Ты переходишь все границы. Так нельзя. Джеймс с силой оттолкнул Сириуса от меня. Я в тот же миг почувствовала зияющую пустоту, меня охватил такой холод, что я задрожала, словно осиновый лист. Непроизвольно руки потянулись к любимому. — Нет, Сириус… — сорвалось с моих припухших от поцелуев губ. Я снова могла потерять его. Я так ужаснулась этому, что мой разум помутился. Ноги сами понесли меня к нему, и я кинулась парню в обьятия. — Уходите, — голосом, в котором отчётливо слышались слёзы, сказала я. — Мы любим друг друга. Вы не нужны сейчас. — Это… — Люпин нахмурился и покачал головой. — Сириус, мне кажется, ты переборщил. — Пожалуй, — нехотя согласился тот, держа моё дрожащее тело в своих руках. — Кто бы мог подумать. — Как долго продлится действие? — сухо спросил Поттер. — Не хотелось бы потом огрести. — Ещё пару часов, — голос любимого звучал взволнованно, отчего я снова впала в райское томление. Слышать голос дорогого человека — словно музыкой наслаждаться. — Это плохо. Мы должны куда-то её увести, — говорил Люпин, но мне совершенно было не интересно о чем там шла речь, ведь я пребывала в невесомости, окутанная ярким светом с миллиардами сияющих звёзд. — Да, ты прав… — протянул Блэк. — Профессор, нам надо что-то вам показать. — Профессор? — подняла я глаза на Сириуса, в которых читалось столько любви, что хватило бы на нас двоих. — Ты всегда звал меня Мионой. — Это плохо. Очень плохо.