Амарант

ЧАСТЬ 3. ЛИЦО Жалеешь ли ты, что стал человеком?

Амарант отвез Джима и Селену домой. Данте строго-настрого запретил ей сегодня вообще выходить куда-либо. Потрясенная девочка кивнула. Единственное, что она произнесла: — Давай не будем рассказывать об этом папе, хорошо? Данте согласился, зная натуру Карлоса. Незачем его волновать, иначе в следующий раз Селена пойдет в школу под конвоем. Амарант притормозил у кафе. Есть по-прежнему хотелось, несмотря на то, что в крови прыгало изрядное количество адреналина. Это было сродни только что полученным сильным эмоциям, но гораздо острее. Неужели и люди могут испытывать это чувство? — Кто-то специально выбивает адреналин себе в кровь, — ответил на его вопрос Данте. — Прыгает с парашютом, участвует в гонках на выживание или гуляет ночью по Трущобам. Амарант заказал плотный обед, однако Данте ограничился лишь чашкой чая. — Почему ты ничего не ешь? — Не могу. Все еще беспокоюсь за Селену. — Она дома, волноваться не о чем. — Знаю, просто… Не будь тебя сегодня рядом, она бы погибла. — Данте закрыл лицо руками. — Я бы не перенес этого. — Почему? — Потому что она — моя сестра. Я не представляю, что бы со мной стало, если бы Карлос не заставил меня присматривать за ней. Близнецы уже могли позаботиться о себе, а ей было всего три. Она и ложку держать не могла самостоятельно, никто ее этому не учил. Карлос пропадал на работе, а близнецы — какие из них няньки? — А как же мать? Бросила их? — Умерла, когда Селене был год. Одна из причин, почему Карлос усыновил меня — ему требовалась помощь. Ты бы справился с тремя детьми? — Откуда мне знать? — пожал плечами демон. — Я их никогда и на руках-то не держал. Впервые столкнулся с ребенком сравнительно недавно. — Он поморщился и потер плечо. — Как бы то ни было, сейчас я не представляю жизни без них. И если бы Селена сегодня погибла, я всю оставшуюся жизнь винил бы себя, потому что чувствую ответственность за нее. — За рулем был не ты. — Это ничего не меняет. Амарант задумался. Странные существа эти люди. Демон никогда ни перед кем не отчитывался, такое понятие как ответственность было ему незнакомо. И уж добровольно брать над кем-то шефство он бы точно не стал. Не стал? А как же Розалина? При мысли о ней у Амаранта что-то сжалось в груди. Аппетит пропал, и он тоскливо уставился на остатки еды, ковыряя их вилкой. — Вспомнил Розалину? — спросил Данте. Демон удивленно вскинул голову. — Откуда ты знаешь? — У тебя вид такой, словно по голове стукнули. Какие у вас с ней были отношения? — Какая тебе разница? — Я рассказал о Селене, теперь твоя очередь. Она ведь была твоим самым близким человеком, так? Амарант помолчал, обдумывая ответ. — Да, наверное. Более того, она была единственным человеком, кто знал мою истинную сущность. Сам не знаю, зачем я ей открылся, среди демонов это обычно не приветствуется. Но она меня зацепила. Понимаешь, о чем я? Данте кивнул. — Она тебе нравилась. Амарант удивленно поднял глаза. Он еще никогда не думал о Розалине в таком ключе. Она была лучшей сотрудницей, всегда готовой прийти на помощь, но он никогда бы не признался себе в каких-либо чувствах к ней. Но теперь, когда Данте озвучил его состояние, Амарант понял, что это в действительности так. — Да. — Он кивнул. — Она мне нравилась. — Ты любил ее? Амарант пожал плечами. Он удивлялся сам себе. Раньше он ни за что не стал бы откровенничать с человеком, тем более на такую тему. — Не знаю. Откуда демону знать, что такое любовь? Какой же я был дурак! — Он потер виски. — Она оказывала мне знаки внимания, выполняла любую мою просьбу — но я принимал это всего лишь за благодарность, ничего больше. — Ты оказал ей какую-то услугу, связанную со смертью ее родителей и брата, так? Амарант дернулся, как от пощечины. — Откуда ты это узнал? — Свои источники. Почему дело закрыли? Демон помолчал. Не побежит ли Данте в полицию после откровенного рассказа? В сознании возник образ Селены с воздушным шариком в руке. Нет, уж теперь-то Данте ни в коем случае его не сдаст. Тем более, Розалина мертва, и обвинение предъявить некому. В сердце вновь кольнула игла боли. Амаранту было жаль Розалину. Она погибла из-за него, но демон не мог позволить себе раскиснуть. Вдобавок, чтобы завоевать еще большее доверие Данте, нужно рассказать правдивую историю. Если он соврет, парень сразу об этом узнает, так как его догадки более чем верны. — Розалина убила своих родителей и брата. Это произошло не с моей помощью, я ее не заставлял. Я всего лишь смотрел и впитывал живительные эмоции. Естественно, она не до конца осознавала, что делает. Я и предполагать не могу, что творилось у этой девчонки в голове в тот вечер, почему она решила взяться за нож, но факт остается фактом. Она это сделала. Данте слушал с нарастающим ужасом. Конечно, он предполагал, что Розалина причастна к смерти своей семьи, но что она сама являлась убийцей, не укладывалось в голове. Хотя ее холодный и расчетливый взгляд вполне в этом убеждал. — Конечно, серьезное обвинение ей вряд ли предъявили бы — кто мог предполагать, что четырнадцатилетняя девчонка способна на такое? Но я добился закрытия дела. Взамен я получил ее безграничную преданность. — Минутку. — Данте нацелил указательный палец на демона. — Ты спас ее, так? Почему же клеймо не появилось у тебя тогда? — Ее бы не поймали. Я лишь перестраховался. Клеймо возникает только тогда, когда будущее предрешено. Ту девочку убил бы ее собственный папаша, ей оставалось жить каких-то две минуты. И тут вмешался я. — Ты жалеешь об этом? — Данте опустил голову так низко, что волосы закрыли лицо. — Даже не знаю. — Амарант допил кофе. — С одной стороны, так хочется вернуть свои силы обратно, хоть это и чрезвычайно сложно. Но с другой, я открываю для себя множество прекрасных вещей. Например, сон. Конечно, бывают и кошмары, но я более чем уверен, что ваше подсознание способно и на красивые мечты! А ваша еда? Она просто великолепна! За всю свою демоническую жизнь я не пробовал ничего подобного. — Ты еще изменишь свое мнение, когда пообедаешь в придорожных забегаловках, — без тени улыбки ответил Данте. Амарант рассмеялся. Оказывается, парень еще способен шутить!

Ненависть как норма жизни

Выйдя из кафе, они направились к автомобилю, который предусмотрительно был припаркован за углом. Но не успели повернуть к нему, как Амарант, выругавшись, отпрянул и спрятался за стеной. — Что случилось? — спросил Данте, последовав примеру демона. — Этот чертов ублюдок никак не отстанет! — Кто? Данте осторожно выглянул из-за угла. У водительской дверцы стоял, небрежно опершись на крышу, человек с волнистыми волосами, собранными в пышный хвост. Он курил, выпуская аккуратные кольца дыма. Темные очки не позволяли увидеть, куда устремлен взгляд, но от выражения лица Данте стало не по себе. — Кто это? — повторил он вопрос. — Нам лучше уйти отсюда. Автомобиль можно забрать позже, — Амарант зашагал обратно. — Подожди, может, он оказался здесь случайно! Откуда ему знать, что это именно твоя машина? — Эта сволочь чует меня за километр. Не знаю, как, но он находит меня уже второй раз. — Может, это из-за татуировки? — Демоны не могут чувствовать ее. Если только… — Если только — что? — Если только он не работает на инквизиторов. Вот черт! Они зашли обратно. Амарант лихорадочно соображал. Если не забрать автомобиль сейчас, то они останутся без транспортного средства вообще. Розалина больше не сможет помочь, а на своих подчиненных он положиться не мог. Что же делать? Взгляд Амаранта упал на бойкую рыженькую официантку, которая их только что обслуживала. Она заметила вновь вошедших, и лицо осветилось радостью. Видимо, Амарант произвел на нее неизгладимое впечатление, так как девушка смущенно заморгала, когда демон, ослепительно улыбаясь, жестом подозвал ее. — Вы решили вернуться? — игриво подмигнула она. На груди был прицеплен бейджик с именем: «Венди». — Лапочка, ты можешь кое-что для меня сделать? — наклонившись к ней, спросил Амарант. — Что именно? — Глаза ее широко распахнулись. — Там, за углом, стоит человек. Такой красавец, с длинными волосами и в темных очках. Ты не могла бы позвать его сюда? Скажи, что я хочу с ним поговорить. — Как ваше имя? — прошептала Венди. — Должна же я как-то вас представить. — Просто опиши меня. Ты ведь сумеешь? Венди кивнула, все больше тая от улыбки Амаранта. — Это тебе. — Он сунул купюру в нагрудный карман розовой формы. — Поторопись. — Сейчас сделаю. — Бросив на демона последний томный взгляд, она повернулась, чтобы уйти. — И еще одно. — Он мягко взял ее за руку. — Где здесь черный ход? — Ну ты даешь, — присвистнул Данте. — А что такого? — Амарант пожал плечами, поглядывая в зеркало заднего вида. Погони не было. Пока Венди отвлекала Кабальеро, им удалось беспрепятственно уехать. Наверняка этот идиот до сих пор ждет в кафе! — Тебе даже не нужны способности, чтобы влиять на людей! По крайней мере, на женщин. Видел, как на тебя таращилась та официантка? Будто ты сам… Джеймс Дин. Амарант расхохотался. — Поразительная внешность — это еще не все. Нужно уметь обращаться с женщиной, иначе каким бы красавцем ты ни был, тебе не завоевать ее сердце. — У тебя были долгие годы практики, — покачал головой Данте. Демон кивнул. — Применять способности не так интересно, когда знаешь, что они подействуют безотказно. Гораздо привлекательнее добиваться цели, как… как человек. — Странно слышать это от тебя. — Мне всегда нравилось наблюдать за людьми. Умение влиять на их разум я применял не так часто, как ты думаешь. Нередко я копировал их, подражал их действиям, гадая, получится ли так же? — Ты копировал поступки людей? — удивленно повторил Данте. — Зачем? — Мне было интересно. Люди — любопытные создания, и мне хотелось узнать мотивы их поступков. Например, почему внук решает отравить собственную бабушку? — Из-за наследства. Самый очевидный вариант. — Да, но не только. Им движет прежде всего не жажда наживы. Допустим, сварливая старуха так его достала, что он решился на убийство. А наследство — всего лишь приятное дополнение. Но именно его считают основным мотивом, так как стражи закона не могут заглянуть преступнику в голову. А я могу. — Работай ты в полиции, цены бы тебе не было, — усмехнулся Данте. — Возможно, но демоны не слишком подходят для служения добру. Как бы то ни было, мне важно понять источник. — Зачем тебе это? — Трудно сказать. Это мое хобби, а у хобби нет причин. — Отвертелся. — Данте улыбнулся и, достав карты, уставился в окно. Они проезжали мимо парка, когда на небе снова начали собираться облака. Последние лучи солнца еле пробивались сквозь завесу и вскоре исчезли совсем. Задул ветер, верхушки деревьев танцевали под порывами, по траве на газонах шли волны. Молодые мамы торопливо накрывали тентом коляски с малышами, кричали на старших отпрысков, чтобы те бросали свои игры. Все спешили покинуть парк, опасаясь приближающегося ливня. — Снова чертов дождь, — проворчал Амарант. — Сколько можно? — Не вижу в нем ничего плохого. — Ты-то конечно, — покосился на него демон. — У тебя с солнцем и теплом конфликт. А вот я терпеть не могу сырость. — Неудивительно. Кто ждал тебя у машины? Амарант помрачнел. — Одна сволочь, с которой у меня давние счеты. — Как его зовут? — Кабальеро. — Странное имя. — Данте убрал карты в карман куртки. — Это не имя. Скорее, прозвище. Сейчас никто уже не вспомнит, за что он его получил. — Даже Алоиз? — Алоиз с ним не знаком. — Амарант припарковал машину в двух кварталах от дома Данте. — Прогуляемся. Не хочу, чтобы Кабальеро нас выследил. Снова пошел дождь. Данте не стал закрывать окно, и теперь Амарант кутался в одеяло, пытаясь согреться. После горячей ванны прохлада ощущалась намного сильнее. Данте холод, казалось, ничуть не беспокоил. Он свободно расхаживал по комнате в одних джинсах. — Значит, ты считаешь, что Кабальеро работает на полудемонов? Но как они узнали, что вы с ним не ладите? Как ты сам говорил, об их существовании обычным демонам неизвестно… — Только молодым демонам, — поправил его Амарант. — Таким, как я. — Кабальеро старше тебя? — Ну уж нет! Намного младше и менее опытен. Именно поэтому я — владелец крупной компании, а он всего лишь заведует паршивым ночным клубом. — Но тем не менее, он дважды тебя выследил. — Тут ты прав. — Демон поежился и плотнее запахнулся в одеяло. — Я могу лишь предполагать, но, похоже, инквизиторы выяснили, что мы с ним давние враги, и попросили у Кабальеро помощи. Мы враждуем уже довольно долго и изучили привычки друг друга. Вот только я не думал, что все зайдет так далеко. — Из-за чего вы рассорились? — Долгая история. — Я никуда не тороплюсь. Амарант внимательно посмотрел на Данте. — Отчего тебя так интересует моя жизнь? Данте усмехнулся и уселся на стул, положив ногу на ногу и скрестив руки на груди. — Я так долго искал тебя и теперь хочу знать: кто ты на самом деле? Подтверждаются ли мои догадки? Ты столько лет занимал мои мысли, что теперь я просто не могу не задавать вопросов. Так что за кошка между вами пробежала? Амарант вздохнул. Не хотелось вспоминать ту историю, но обстоятельства вынуждали. — Кошку звали Натаниэль. И он не пробежал, а пролетел между нами с высоты двадцатого этажа. Когда-то мы с Кабальеро были приятелями. Не друзьями, нет, среди демонов очень сложно найти друзей, но подобие дружеских отношений между нами существовало. До тех пор, пока он не попросил у меня человека. — Попросил человека? Значит, существовали и другие люди, знавшие… — Нет-нет, ничего подобного. Натаниэль работал на меня, однако свою истинную сущность я ему не открывал. Вообще-то, среди демонов это не приветствуется. Никто не должен знать о нас. Рассказав Розалине и тебе, я нарушил это неписаное правило, но, в отличие от спасения человеческой жизни, за это не предусмотрено какое-либо наказание. — Отвлекаешься, — перебил Данте. — Что было дальше? — Кабальеро попросил у меня человека, чтобы доставить какую-то посылку очередному проходимцу, с которым он тогда работал. Что было в той посылке, я не знаю, однако Натаниэль не вернулся с задания. Позже я узнал, что произошло. Получатель заподозрил неладное и забил тревогу. В Натаниэля всадили четыре пули и сбросили с многоэтажки. Амарант вздохнул. Он не вспоминал об этом уже тридцать лет, однако не ожидал, что станет гораздо легче, если кому-нибудь расскажет. Но сейчас так оно и было, словно чугунная болванка развалилась на части где-то глубоко внутри. — После этого наши с Кабальеро дороги не пересекались. Конечно, он возместил мне материальный ущерб, хоть в этом ему не откажешь. Но когда я пришел к нему за помощью несколько дней назад… — Он тебя предал. Амарант кивнул. — Я рассчитывал на его глупость, а в результате сам остался в дураках. За последние тридцать лет он изрядно поумнел. Или же тут приложили руку инквизиторы. Как бы там ни было, теперь придется возиться еще и с Кабальеро, который никак не желает оставить меня в покое. Не понимаю, за что он мне мстит. Ведь это не я убил его подручного. — Для некоторых ненависть является нормой жизни. — До недавнего времени ты ненавидел меня. — У меня была на это причина. У Кабальеро же ее нет. Именно поэтому он ухватился за возможность приструнить тебя. Но я не понимаю… Вы — два могущественных демона. Вы бессмертны, можете добиться всего, чего ни захотите. Почему Кабальеро тащится в хвосте вместо того, чтобы попытаться добиться чего-то своими силами? Зачем ему подставлять тебя? — Среди демонов не принято вести честную игру, — фыркнул Амарант. — Эту продажную сволочь интересует только одно — как бы стать выше меня. — Ему это удастся только в том случае, если ты останешься без головы, — подытожил Данте. — Он не так уж и глуп. Не стоит его недооценивать. В комнате воцарилась тишина, лишь за окном барабанил дождь. Амарант завернулся в одеяло и сам не заметил, как уснул. Данте еще некоторое время перекидывал карты с одной ладони на другую, затем бросил их на стол. Голова, как ни странно, не беспокоила, и он не хотел провоцировать приступ.

Танец со смертью

Данте скользил по паркету, обнимая за талию Розалину. Они танцевали под несуществующую музыку, движения были плавными, как у профессиональных танцоров. Данте не танцевал с третьего класса, однако ничто не стесняло движений, будто он занимался этим всю жизнь. Розалина смотрела на него темными глазами, шоколадного оттенка волосы уложены в высокую прическу. Совсем как у матери на том снимке. Длинное черное платье, такое же, как у Кармен в тот вечер, нисколько не мешало ей двигаться в такт Данте. Мягкая ткань повторяла изгибы совершенного тела, переливаясь в свете невидимых свечей. Данте ощущал под руками шелк платья и бархат кожи. Он готов был вечно танцевать с ней в этом странном темном зале без стен. Убедившись, что Данте не думает покидать ее, Розалина томно прикрыла глаза и наслаждалась танцем. Длинные ресницы подрагивали в такт музыке, полные губы слегка приоткрылись. — Почему мы здесь? — спросил Данте. — Мы ждем последнего танца, — ответила Розалина. От звука ее голоса по коже побежали мурашки. — Последнего? Она кивнула, не открывая глаз. — Он должен стать незабываемым! Последний танец всегда такой. И она продолжила движение, увлекая его за собой. Данте с удивлением обнаружил, что не может контролировать свои действия, и ничего не оставалось, как последовать за партнершей. Они кружились по бескрайнему залу, постепенно увеличивая темп. Вскоре движения стали походить на безумное танго. А музыка все играла и играла, невидимые музыканты и не думали останавливаться. — Это и есть последний танец? — выдохнул Данте. Розалина покачала головой. Изящные серьги зазвенели. — Еще нет. У Данте кружилась голова от бесконечных пируэтов, от запаха духов Розалины, от музыки. Ее не было слышно, но она оглушала, не давая сообразить, где он и зачем это делает. И когда тишина готова была раздавить его, танец прервался. — А теперь, господа, — провозгласил невидимый распорядитель, — пригласите дам на последний танец. Данте вопросительно посмотрел на Розалину. Она улыбалась, глядя на кого-то за его спиной. Обернувшись, Данте увидел Габриэля. Демон был одет в элегантный смокинг, удивительно похожий на тот, в котором был Хоакин на фотографии. Черные волосы аккуратно зачесаны назад. Весь вид излучал безмятежность. Он протянул Розалине руку, затянутую в белую перчатку. — Не соблаговолите ли потанцевать со мной, красавица? — спросил он. В голосе струился бархат. — О да. — Она приняла приглашение и удалилась, оставив Данте одного. Свечи разом погасли. Но в темноте он пробыл недолго — загорелся прожектор, луч выхватил две фигуры, льнущие друг к другу. Розалина и Габриэль двигались так, что предыдущий танец по сравнению с настоящим казался жалкими подергиваниями на дискотеке. В нем было столько страсти, что, казалось, еще немного — и паркетный пол вспыхнет у них под ногами. Прическа Розалины растрепалась, из нее выбилось несколько прядей. Шпилька вылетела из волос и со звоном ударилась о пол. Но ни она, ни он этого не замечали, полностью поглощенные последним танцем. В глазах Габриэля горел огонь. Он наслаждался каждым мгновением, проведенным с Розалиной. При ее жизни не удавалось подойти так близко, и теперь он словно наверстывал упущенное. Руки обнимали Розалину с неистовой страстью, он стискивал ее в объятиях так сильно, что казалось, чуть сильнее — и он попросту раздавит красавицу. Как и Габриэль, она полностью отдалась танцу. Глаза смотрели на демона, не отрываясь, на лице застыло выражение наивысшего блаженства. Безумный танец длился целую вечность, но с последним аккордом они резко разомкнули объятия и, тяжело дыша, застыли друг напротив друга. Таинственно улыбнувшись, Габриэль завел руку за спину и мгновением позже вынул из пустоты цветок. Розалина, счастливо рассмеявшись, взяла амарант. Поднеся его к лицу, она с наслаждением вдохнула запах. А затем повернулась и бросила его Данте. Данте вздрогнул и проснулся. За окном только-только начало светать. Он уснул за столом, положив голову на скрещенные руки. Он не собирался спать, но усталость взяла верх. Перед мысленным взором все еще кружились в безумном танце две фигуры. И розовый цветок летел прямо в лицо. Чертов амарант. Шею ломило от неудобного положения, и стоило Данте выпрямиться, как боль незамедлительно перекатилась в затылок. Поморщившись, он поднялся, намереваясь пойти в ванную, чтобы прекратить ее до того, как она наберет силу. Кровать, на которой вчера вечером спал Габриэль, была пуста. Остатки сна мгновенно слетели с Данте. Он проверил ванную и кухню, но демона нигде не оказалось. Кабальеро все-таки их выследил, и теперь… Нет, глупости. Данте замотал головой, которая отозвалась на столь бесцеремонное обращение резкой болью. Если бы здесь побывал Кабальеро, остались бы следы борьбы. Постель аккуратно застелена покрывалом, будто Габриэль просто ушел. Но куда он мог пойти? Самое безопасное место — здесь, он-то должен это понимать! Сквозняк из открытого окна заставил Данте поежиться. Он натянул футболку, и тут его осенило. Амарант стоял на крыше, наблюдая, как встает солнце. За всю демоническую жизнь ему не приходило в голову остановиться и посмотреть на восход, который всегда проходил мимо незначительным эпизодом бесконечных дней. Но теперь, когда ему грозила смерть, демон как никогда остро ощущал каждый прожитый миг. Услышав шаги, он обернулся. На лице Данте застыла смесь беспокойства и облегчения, что позабавило Амаранта. — Что ты смеешься? — ворчливо поинтересовался Данте, остановившись на последней ступеньке пожарной лестницы. — Видел бы ты свое лицо. Будто мамочка, потерявшая сына в супермаркете. — Я думал, с тобой что-то случилось. Неудивительно, знаешь ли, в свете последних событий. — Все в порядке. — Амарант отвернулся. — Я просто наблюдал за этим. — За восходом? — Данте подошел ближе. — Никогда его не видел? — Видел. Но был слишком занят, чтобы насладиться этим великолепным зрелищем в полной мере. Над горизонтом показался шар цвета спелой клубники. На западе небо оставалось темным, но скоро дневной свет прогонит тьму и воцарится над городом. Для Данте это означало боль. Для Амаранта — возможно, последний день. Демон вздохнул. Еще никогда он не думал, что жизнь может просто закончиться. Это происходило только с людьми, по какой-либо причине, а иногда — просто так. Он всю свою жизнь занимался тем, что являлся причиной смертей тысяч людей, но теперь сам оказался на месте тех, кому не повезло стать потенциальной добычей. Насколько Амарант узнал натуру полудемонов, они не остановятся, пока не добьются своего. Любыми способами. Так же, как и демоны. И пусть в жилах Амаранта временно текла человеческая кровь, это не повод менять принципы. Он вернет силы, чего бы это ни стоило. Солнце полностью вышло из-за горизонта, и теперь ласкало улицы пока неярким, мягким светом. Данте тер виски, видимо, головная боль снова пришла на свидание. — Пойдем вниз, — сказал Амарант. — Тебе не помешал бы холодный душ.

Покушение

Данте задумчиво рассматривал пистолет Карлоса. Он думал, что безвозвратно потерял его. Если бы оружие нашли в квартире Розалины или в Трущобах, он подставил бы Карлоса по-крупному. Однако Габриэль и здесь подсуетился, значит, у него нет причин подставлять Данте. Если бы он этого хотел, то не подобрал бы ни карты, ни пистолет. — Думаешь, это поможет против них? — спросил Данте. — Если они и впрямь так могущественны, пулей их не убить. — Они смертны так же, как и люди, — повторил Амарант. — Если не хочешь подпустить их ближе, чтобы в этом убедиться, советую меня послушать. — Почему же ты не приобрел себе пушку? С твоими связями это раз плюнуть. — Не видел смысла. Я был бессмертным. Зачем мне человеческое оружие, если я одной силой мысли мог заставить людей палить не в меня, а друг в друга? — Верно, — хмыкнул Данте, натягивая куртку и пряча пистолет в карман. Карлос убьет его за обман, но объясняться с отцом времени не было. — Где нам искать полудемонов? — Один из них напал на меня в библиотеке. Второй — в Трущобах. — И который отнял у тебя силы? — Данте прикрыл глаза от солнечных лучей, льющихся в комнату. — Второй. Мне повезло, я сумел скрыться. Хочу тебя предупредить, эти твари очень быстры. Если придется стрелять, не раздумывай. Данте подумал, не отдать ли пистолет Габриэлю, но отказался от этой мысли. Во-первых, он не был уверен, умеет ли демон обращаться с оружием. А во-вторых, Данте не хотел подставлять Карлоса. Пока пистолет в его руках, он по крайней мере контролирует ситуацию. — Не думаю, что полудемон, лишивший тебя сил, сидит на месте, — заметил Данте. — Это точно были разные существа? — Абсолютно, — ответил Амарант. — В библиотеке был старик. — Уотерс? Но ему еще нет и сорока… — Я не знаю его имени. Но тот был самым настоящим старикашкой. Казался таким немощным, еле передвигал ноги, а потом… — Он тряхнул головой. — Они очень быстры, не забывай об этом. — Я понял. Значит, едем в библиотеку. — Данте поднялся. — Да, — кивнул Амарант. — Даже если его там нет, мы можем получить хотя бы примерное направление поисков. Говорить о том, что, окажись библиотекарь там, то скрутить его вряд ли удастся, Амарант не стал. В конце концов, если парня убьют, это будет только на руку. Некстати на ум пришли слова из трактата Торквемады. Согласно ему, отдать жизнь за демона человек должен осознанно и добровольно. Но если Данте просто попадет под раздачу, это не спасет Амаранта. Это все усложняло. Немного. Данте взял карты со стола и засунул их в карман джинсов. Амарант задумчиво смотрел на него. Разумеется, демон не думал, что библиотекарь сидит и ждет их прихода, но необходимо создать ситуацию, в которой Данте придется пожертвовать собой, защищая его. Это было не так-то просто, и Амарант надеялся, что вернет свои силы до того, как инквизиторы доберутся до него. — Постарайся не высовываться, — в конце концов буркнул он. — Эти твари опаснее, чем ты думаешь. Данте кивнул и зашагал к двери. Амарант замешкался, разглядывая цветок на стене, и это его спасло. Данте остановился и резко обернулся. Затем выхватил пистолет и выстрелил. Пуля просвистела рядом с Амарантом, чудом не задев. Оконное стекло разлетелось вдребезги. — Что ты делаешь? — возмущенно воскликнул демон. — Я убью тебя, — медленно и четко произнес Данте. — Ты виноват в смерти моих родителей. Амаранта словно громом поразило. Как он узнал, черт возьми? Кто ему рассказал? Алоиз? Но Амарант не говорил об этом пьянице! Розалина мертва, и она ничего не знала. Тогда кто? Не Кабальеро же! — О чем ты говоришь? — ошарашенно спросил он. — Я их не убивал, это полуде… — Заткнись, — перебил его Данте. — Ты убил их. А я убью тебя. Почему он не кричит от ярости? Почему голос не дрожит? Именно так Амарант представлял себе реакцию Данте, если правда все же откроется. Но этот тихий, без всякого выражения голос совершенно выбивал из колеи. И кое-что напомнил. Внезапно Амарант понял, что происходит. Движения Данте четкие, как у робота. Слова чеканились не хуже монет. Интонация ровная, ни малейшего всплеска эмоций. Амарант видел такое слишком часто, чтобы не узнать. Данте по-прежнему не знал правды. На сознание кто-то воздействовал, заставляя поверить в придуманную историю. Демон осторожно выглянул из разбитого окна, но никого не увидел. Тот, кто это делал, хорошо спрятался. Но ему нужно видеть жертву, чтобы управлять ей! Значит, этот «кто-то» сейчас наблюдает за ними, вероятнее всего, из дома напротив. Амарант не знал, способны ли инквизиторы на управление чужим сознанием, поэтому предположил, что это все же демон. А из всех демонов только один подходил на эту роль. Кабальеро. Чертов трус никогда не вел бой в открытую. — Данте, послушай меня. — Амарант поднял руки ладонями вверх. — Сейчас за тебя говорит кто-то другой. На самом деле ты не думаешь, что я виновен. Кто-то управляет твоим сознанием. Ты понимаешь? — Нет, ты лжешь. — Все тот же бесстрастный голос, как у робота. — Ты убил их. И сейчас поплатишься за это. — Данте, Данте! — крикнул Амарант. — Это не ты! На тебя воздействуют! Очнись немедленно! Но парень продолжал целиться в него. Еще немного, и он нажмет на спусковой крючок. Раздумывать было некогда. Амарант быстро обернулся и выдернул из рамы осколок стекла. Луч солнца вспыхнул на нем, на мгновение ослепив Данте. Тот вскрикнул и дернулся. Грохнул выстрел. Амарант почувствовал сильный толчок в левое плечо. Следом появилась боль. Яркая, ни с чем не сравнимая боль. От удивления и ужаса ноги подкосились, и он упал на колени. Кусок стекла выпал из руки и со звоном разлетелся. Жжение распространялось по телу, не давая соображать. Под ключицу словно вонзили раскаленный штырь, который поворачивала чья-то жестокая рука. Демон не смог сдержать крик боли. Данте вскинул взгляд, словно очнувшись от сна. Вспышка пробудила спавшую головную боль, и теперь в висках стучало, как молотом по наковальне. Сквозь пелену, застлавшую голову, он увидел Амаранта. Демон прижимал ладонь к плечу, сквозь пальцы струилась кровь. В глазах застыло выражение дикой боли. — Что… что случилось? — Данте огляделся вокруг в поисках вероятного противника, ранившего Габриэля, но никого не увидел. Он перевел взгляд на собственную ладонь, сжимающую пистолет, и на лице проступило удивление и испуг. — Никого здесь нет, — выдохнул Амарант. — Это ты. — Я? — в замешательстве повторил Данте. — Это я сделал? — Ты, — прошипел Амарант, стискивая рану. — Не стой столбом, нужно уходить отсюда! Немедленно! Данте сунул пистолет в карман куртки и бросился к Амаранту. Схватив его за локоть, потянул вверх. Тот вяло, но подчинился. Он практически потерял сознание. Данте забросил его руку себе на плечо и выволок из квартиры. Они спустились на первый этаж, оставляя на ступеньках капли крови. Данте потащил Габриэля к машине. В голове вспыхивали островки боли, но он сосредоточился на автомобиле. Оставалась всего пара метров, но преодолеть их с Габриэлем, повисшем на плече бессильным грузом, оказалось не так-то просто. — Еще немного, — бормотал он. — Еще немного, ну! — Что… что это? — прошептал Амарант, еле передвигая ноги. — Что за ощущение? Мне… больно. — Ничего. — Данте распахнул дверцу и втолкнул Амаранта на пассажирское сиденье. Сам он занял место водителя. — Ключи… Где ключи? — З-здесь. — Амарант дрожащей рукой достал из кармана связку и бросил Данте. — Ты… что ты сделал? — Ничего! — рявкнул Данте. — Все в порядке, только не теряй сознание! Ты понял? Как можно потерять сознание при такой кошмарной боли, хотел спросить Амарант, но язык не слушался. Он почувствовал, что куда-то уплывает. Окружающий мир подернулся молочно-белой дымкой. — Я сказал, не теряй сознание! — заорал Данте, схватив его за раненое плечо. От свежего прилива боли Амарант вскрикнул. Взгляд прояснился, окружающие предметы вновь обрели четкость. И вслед за этим пришло осознание произошедшего. Он слегка опоздал с солнечным зайчиком. Данте все-таки выстрелил. — Только не в больницу, — выдохнул Амарант. — Без тебя знаю, — огрызнулся Данте. Он наконец завел мотор и тронул машину с места, по пути зацепив мусорный бак. — Хреново водишь, — процедил демон сквозь стиснутые от боли зубы. — Не придирайся, — буркнул Данте, выруливая на дорогу. Перед глазами все еще стояло выражение лица Габриэля, когда пуля настигла его. Данте не мог поверить, что это сделал он. Но пистолет был в его руке. И его палец нажал на спусковой крючок. — Я едва тебя не прикончил, — прошептал он, поворачивая к «Цветку лилии». — Я едва тебя не убил, черт возьми. Справа не донеслось ни звука. Габриэль все же потерял сознание. Левый рукав рубашки промок от крови, круг татуировки приобрел алый цвет. — Этого только не хватало, — простонал Данте. Раз в больницу нельзя, придется обходиться подручными средствами. Где-где, а в Трущобах точно знали, что делать с огнестрельными ранениями. Руль так и норовил вывернуться из рук, тяжелая машина периодически съезжала с дороги. Данте не сидел за рулем с тех пор, как отец учил его водить, поэтому стороннему наблюдателю могло показаться, что водитель сильно пьян. Сознание по-прежнему разрывалось на две половины. Он выстрелил в Габриэля! Как такое могло случиться? Он видел, как кто-то целился в демона, собирался убить, но это не мог быть он! Но пистолет говорил об обратном. Как ни крути, это целиком и полностью его вина. Но что такого сделал Габриэль, что Данте пришлось в него выстрелить? Попытался напасть? Нет, такого не было. Данте помнил, о чем они говорили до того, как прозвучал роковой выстрел. У него не было предпосылок стрелять в Габриэля. Что же случилось? Почему он это сделал? Снеся лавочку возле подъезда, Данте резко затормозил у кирпичной пятиэтажки. Его бросило на руль, дыхание на мгновение перехватило. Руки тряслись, и он не сразу смог вытащить ключ из замка зажигания. — Роберто! — заорал он, выскакивая из машины. — Роберто! Ответом ему послужила тишина. — Роберто! Ты здесь? — Нет меня! — раздался ворчливый голос из подъезда. Данте узнал этот тон: Роберто был трезв и очень зол. Он нырнул в темноту подъезда, схватил старого алкоголика за шкирку и выволок наружу. — Чего тебе? — не слишком любезно отозвался он, нисколько не сопротивляясь. — Мне нужна помощь! — Данте подтащил его к пассажирской дверце. — Видишь? — Угу. И что? — Он ранен. Нужно вынуть пулю. — Я что тебе, хирург, мать твою? — огрызнулся бродяга. — Вези в больницу. — Нельзя! — Данте схватил Роберто за плечи и развернул к себе. — Нужно что-то сделать, иначе он умрет! Роберто испуганно таращился на него. Только тут до Данте дошло, что он впервые посмотрел старику в глаза.

И друг, и враг

— Нужна бутылка, — провозгласил Роберто. — Сейчас не время пить! — Да не для меня. Для него. Габриэль лежал на каком-то подобии лежанки, которое соорудил Роберто. Рубашку сняли, но Данте не успел разглядеть ранение. Роберто прижал к нему кусок ткани, который выудил из старого сундука. — Нашел тут неподалеку, — усмехнулся он. — Ты сходишь за пойлом или нет? Без какой-нибудь анестезии будет сложно. Гляди, какой здоровый! Если он придет в сознание, то наверняка начнет дергаться и орать. Такой хиляк, как ты, его не удержит. Да и дезинфекция не помешает. — Может, лучше таблетки? — хрипло спросил Данте. Горло словно выстелили наждачкой. — Анальгину будет маловато, а более-менее эффективные без рецепта не отпускают. Будем дальше спорить, или ты свалишь подобру-поздорову? Данте ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Больше некому довериться. Если он повезет Габриэля в больницу, придется вызывать полицию. А где полиция — там Карлос. Данте не желал посвящать приемного отца в свои проблемы, тем более что выстрел произведен из его пистолета. И потом, в больнице их найдут быстрее, чем врач поднимет трубку телефона. Данте сел за руль и завел мотор. Нужно отогнать машину подальше отсюда, иначе убежище быстро обнаружат. С горем пополам доехав до магазина и умудрившись по пути не поймать ни одного столба, он купил бутылку первого попавшегося спиртного и пешком вернулся к Роберто, с трудом заставляя себя не бежать. Возле подъезда суеты не наблюдалось, только лавочка печально валялась на боку. Значит, их не удалось выследить. Данте поднялся на второй этаж, где располагались апартаменты Роберто. Бывшая квартира была пуста, если не считать пары лежанок, на одной из которых лежал Габриэль, кривоногого столика и сундука с тряпьем. Окна выбиты, по помещению гулял легкий ветерок. Как ни странно, Данте не заметил ни одной пустой бутылки. Учитывая слабость старика к спиртному, это выглядело необычно. — Отлично! — провозгласил Роберто, выхватывая из рук Данте бутылку. Он быстро свинтил пробку и смочил содержимым небольшую тряпицу. — Убери. — Он кивнул на импровизированную повязку. Данте осторожно отодвинул пропитанную кровью тряпку. Рана выглядела хуже, чем он думал. Пуля вошла в грудь слева, ближе к плечу. Вида крови Данте не боялся, однако сейчас тошнота подступила к горлу. Это сделал он. Но почему? Зачем ему понадобилось стрелять в Габриэля? Он не помнил, что случилось. Они с Габриэлем разговаривали, а в следующее мгновение солнечный луч полоснул по глазам. Палец дернулся, раздался выстрел… Как у него в руке оказался пистолет? Данте не помнил. — Похоже, ты сейчас блеванешь, — мягко произнес Роберто. — Почему бы тебе не прогуляться? Заодно прикупишь и мне бутылочку. Эта, боюсь, вся на твоего приятеля уйдет. — Раньше сказать не мог? — буркнул Данте. Однако облегчения скрыть не удалось: Роберто прав, он не может находиться здесь. Выйдя на улицу, Данте глубоко вдохнул смердящий отбросами воздух. Вид лежащего без сознания Габриэля с окровавленной тряпкой на груди напомнил ужасную картину, которую он увидел девять лет назад, войдя в собственную гостиную. Невидящие глаза матери. Она изумленно уставилась в потолок, словно увидела ангелов небесных, сидящих на облаках и помахивающих ножками. Залитое кровью лицо отца. Красная маска смерти, которая не успела засохнуть, глянцево блестела в электрическом свете. Длинная узкая рана на горле и у Кармен, и у Хоакина. Практически незаметная, но до ужаса глубокая. Отец лежал на спине, свесившись с диванчика, на котором обычно принимали гостей. Именно поэтому кровь скрыла лицо. Мать же сидела в кресле, запрокинув голову, словно рассматривала кого-то, склонившегося над ней. Ее убийцу. Одно-единственное воспоминание на мгновение ослепило его. Данте почему-то решил, что Габриэль виновен в смерти родителей, и попытался убить его за это. Но как он пришел к такому заключению? Просто стукнуло в голову? Данте редко полагался на эмоции и предпочитал логические выводы. Здесь же логики никакой. Мысль просто пришла и оставалась до того момента, когда раздался выстрел. Словно этого и добивалась. Данте встряхнул головой. Волосы упали на глаза, и он в раздражении откинул их назад. Не время раскисать! Все, что требовалось, он уже сделал, и Габриэль пока жив. Пусть выстрелил он, но это случайность! Данте ничего не помнил, но надеялся, что Габриэль, очнувшись, прояснит ситуацию. Когда Данте вернулся, Роберто уже закончил операцию. Он продемонстрировал пулю, зажатую между двумя тонкими проволоками. — Видал, да? — довольно произнес он. — Как тебе удалось вытащить ее вот этим? — Данте изумленно смотрел на самодельный инструмент. — Практика, — ухмыльнулся Роберто. — Знаешь, сколько всего я повидал в Трущобах? Не перечислишь! Где моя награда? — Держи. — Данте протянул старику бутылку. — Как он, в порядке? — Если до завтра очухается, то выкарабкается, — уверенно сказал Роберто, маниакально свинчивая крышку. Он припал к горлышку и сделал пару больших глотков. — Ух, как хорошо! Почаще бы ты ко мне ходил, цены бы тебе не было! — Каждый раз таскать к тебе раненых? — усмехнулся Данте. — Нет, лучше не надо, — поморщился старик. — Лицо его мне знакомым показалось. Уж не тот ли это мужик, который… — Он самый, — перебил его Данте. — Нашел-таки. — Роберто вновь присосался к бутылке. — Нашел, — кивнул Данте. — Правда, не совсем понимаю, кого именно. Всю ночь Данте просидел рядом с Габриэлем. Демон не приходил в себя, но и не спал. Периодически вскрикивал, метался по кровати, хватался за раненое плечо, пытаясь сдернуть повязку. Данте приходилось держать его, пока тот не успокаивался. Потом наступало затишье, которое долго не длилось. Иногда Габриэль бредил и звал Алоиза. Несколько раз упомянул Торквемаду, но при чем тут испанский инквизитор, Данте не понимал. За окном опять лил дождь. Данте закутался в старое одеяло, которое дал Роберто, и сидел у стены, подтянув колени к груди. Он начал восстанавливать в памяти все, что произошло сегодня, и с удивлением понял, что после разговора с Габриэлем никаких деталей не помнит. Лишь одно оставалось ясным, как день — он почему-то решил, что Габриэль виновен в смерти родителей. Но как он до этого додумался? Данте не знал. — Значит, этот мужик помог Милли, — утвердительно сказал Роберто, приземляясь рядом. — Да, — кивнул Данте. — А чего он там делал? — Долгая история. Он выживет, как думаешь? — Если я не занес какую-нибудь инфекцию, что маловероятно, учитывая градус, — хитро подмигнул Роберто, — с ним все будет в порядке. Везунчик. Чудом ничего жизненно важного не задето. Еще бы пару сантиметров ниже, и разговаривал бы он сейчас с ангелами на небе. — Это вряд ли, — усмехнулся Данте. — Скорее уж с начальником в аду. Бродяга хрипло рассмеялся, приняв его слова за шутку. — Кто его так? — Я. — Ты? — Роберто вытаращился на него. — Повздорили, что ли? Тогда понятно, почему ты не поехал в больницу! — Нет, не повздорили. Сам не знаю, как так вышло. — Случайность, значит. — Старик достал из кармана помятую самокрутку. — Знаешь, по твоим глазам я бы так не сказал. Выражение у них какое-то… бешеное, что ли. Теперь понимаю, почему ты всегда под капюшоном прячешься. — Мои глаза не имеют никакого отношения к тому, что произошло, — отрезал Данте. — Это была случайность. — Случайность так случайность, — не стал спорить Роберто. — Просвети меня, кто он? — Просто знакомый. — Совсем недавно ты искал его, как второго мессию, а теперь он просто знакомый? — Роберто фыркнул. — Не пудри мне мозги, малыш. Пристрелил бы ты его и бросил на дороге, будь он твоим «знакомым». Нет, вас связывает нечто большее. Либо он твой лучший друг, либо заклятый враг. Кто из них? Данте открыл было рот, чтобы ответить, но задумался. И правда, кто такой Габриэль? Бывший демон, который стал соучастником убийства его семьи, но вместе с тем единственный, с кем у Данте установилось подобие дружеских отношений, не считая Карлоса и детей. И нельзя было забывать о том, что он спас Селену. — Даже не знаю. — Он тряхнул головой. — Наверное, и тот, и другой. — Разве так бывает? — удивленно поднял брови старик. — Похоже, что да. — Данте взглянул на Габриэля. Демон наконец-то уснул, его грудь мерно поднималась и опускалась. Хороший знак. — Что у него на плече? — снова спросил Роберто. Старому алкашу было не с кем поговорить, и он не упускал возможности потрепаться с неожиданными гостями. — Очень похоже на клеймо, каким скот прижигают. Он что, бывший заключенный? — Нет. Понятия не имею, откуда у него это, — соврал Данте. — Может, неудачный опыт татуировки. Роберто понял намек и заткнулся. Он всегда все понимал с полуслова.