A Thousand Years

Я соврала своей семье, как Ник меня просил. Соврала той ложью, которую посчитала наилучшей. Лгунья из меня не самая лучшая, но вполне убедительная. Мама говорила, что должно быть все дело в Боге, который мне покровительствует, Боге обмана, я же никогда не придавала её словам особого значения. Все люди врут, независимо от возраста: от него лишь зависит размер лжи и её характер. Детская ложь наивна и незначительна, подростковая – идет наперекор родителям, иногда она глупа, иногда губительна, а взрослая – огромная, замысловатая и влекущая, чаще всего, серьезные последствия. Не знаю, к какому типу относилась моя. Разумеется, я и раньше врала, но в этот раз мне казалось, что дело обстоит иначе. Я не знала, зачем нужна была ложь, но при этом она казалось правильной. Мне думалось, что узнай Татья правду, она стала бы любить Ника сильнее и скорее сделала бы выбор. И, к собственному удивлению, я обнаружила, что мне этого не сильно хотелось. Когда я появилась дома, то все замерли на мгновение, а потом бросились ко мне, ругая и спрашивая, все ли со мной в порядке одновременно. Татья чувствовала себя виноватой, потому что она была дома, когда я ушла и ничего не сделала. Я не винила её. Что случилось, то и случилось. Когда же меня начали расспрашивать о том, как я выжила, я на секунду замялась, думая, какую из версий выбрать, а после начала говорить о том, что нашла один из старых загончиков, и он оказался, к моему удивлению, не закрытым. Там я переждала дождь, бродила некоторое время по лесу, пока не встретила Ника, который указал мне дорогу. Такая вот лаконичная, вполне правдоподобная «легенда». И я постаралась, чтобы в моем рассказе Ник вел себя по отношению ко мне в его обычной манере. Лежа в кровати, после того, как все успокоились, я никак не могла заснуть главным образом из-за мыслей, беспокойно бередящих мою голову. К загадкам любого рода я относилась с любовью и ненавистью. Любила я их за интерес, который они пробуждали в моем мозгу, заставляя его усиленно работать, пытаться найти ответ. Ненавидела – за то, что интерес, который они вызывали, был всепоглощающим, почти сводящим с ума. Загадка проникала в мой мозг и словно инфекция отравляла его, а ответ был лекарством. Сон будто и не хотел приходить ко мне, несмотря на тяжелый вечер и все те переживания, что выпали на мою долю в сегодняшний вечер. Только миллионы вопросов: почему Ник сказал соврать? Почему он спас меня? Один вопрос сложнее и интереснее другого. Предположим, что моим спасением Ник мог окончательно поставить точку в продолжительной истории «он, Татья и Элайджа», при этом в его пользу. Он рассказал бы о своем героическом поступке моей двоюродной сестренке, я бы подтвердила. Она бы выбрала Ника. И все хорошо. Если бы он не спас меня, то вполне мог сыграть на её жалости: мол, он был рядом, но не успел помочь, ему очень жаль. Он будет её утешать. И, возможно, она выберет его. Что ж, с моим спасением у него было больше шансов. То есть в первом случае Татья точно его выберет, во втором – возможно. Его просьба солгать не имела никакого смысла. Невероятное прозрение не снизошло на меня. В конечном счете, мой мозг устал искать объяснение на бесчисленные вопросы, и я провалилась в сон. Весь следующий день шел сильный и холодный дождь, поэтому все жители деревни сидели в своих домах, лишь за надобностью покидая уют домашнего очага. Сидеть в четырех стенах для меня было подобно сумасшествию, потому что чем бы я ни занималась – шитьем, уборкой, помощью в приготовлении еды – мысли о вчерашнем вечере заполняли мою голову. Иногда я даже мысленно смеялась над тем, что еще некоторое время назад едва ли вспоминала о Нике, а сейчас он прочно засел в моей голове. И что удивительно, никто не обращал внимания на мою рассеянность и погруженность в собственные мысли. Насколько я поняла, моя семья объясняла это все вчерашним происшествием: застрять одной посреди леса ночью в полнолуние – дело не шуточное. Разумеется, знай они всей правды или хотя бы о нападении волка, они бы меня вовсю опекали и, наверное, освободили бы от большинства домашних обязанностей только чтобы я смогла оправиться после шока. Но если я и вовсе бездействовала, то окончательно свихнулась бы. А так отношение ко мне было не сильно особенным. Меня даже отправили принести воды из колодца, хотя ледяной ливень лил непробиваемой стеной. Прикрыв голову всего лишь широким куском ткани, сложенной в несколько раз, я вышла наружу. За считанные секунды вся одежда на мне, включая мое «прикрытие» от дождя, промокла, а холод сковал кожу, тонкими льдинками просачиваясь под неё. Стиснув зубы, я быстрым шагом, практически срываясь на бег, направилась к ближайшему колодцу. Поскольку он был прикрыт деревянными створками, капли туда почти не попадали. Но находился он минутах в трех-пяти ходьбы, тем более, что почва превратилась в скользкую грязь и быстро идти у меня не получалось, потому что мне казалось, что я вот-вот упаду. Ноги мои скользили, я следила за дорогой, осторожно и быстро насколько возможно продвигаясь вперед. Цели я своей вскоре достигла, набрала воды, однако, когда собралась назад, то увидела какое-то движение боковым зрением. Обернувшись, я увидела Ника. Он выходил из леса, по его лицу и волосам реками стекала дождевая вода, одежда насквозь промокла. Как только я его заметила, мы встретились взглядами. Иными словами, он смотрел на меня, что меня немного удивило. Он ничего не сказал, не подошел ко мне. Просто смотрел какое-то время и будто бы думал о чем-то, пытался что-то разгадать, но не относительно меня, а себя самого. И так же внезапно, как он появился, Ник отвел взгляд и пошел дальше, к своему дому. Какое-то время я еще стояла под дождем, сбитая с толку этой мимолетной встречей. Я даже перестала сильно дрожать от холода. Однако, ледяные капли обжигали кожу, а одежда становилась все тяжелее из-за воды, поэтому я поспешила домой. Итак, события одного вечера изменили ход моих мыслей практически полностью. Я просто не могла не думать о том, что произошло. Загадки всегда интриговали меня, к сожалению. И мне хотелось понять, почему Ник так поступил. Пусть даже я была уже восемь лет привязана к Майклсонам невидимой, но прочной нитью, я никогда не чувствовала себя в действительности частью их семьи. Отчасти, потому что я знала, что они общаются со мной до поры до времени. Разумеется, я не хотела разлучаться с Ребеккой и Хенриком, потому что они значили для меня очень многое, были наравне с моей настоящей семьей. Однако, следует понимать, что от реальности никуда не сбежишь, а реальность была такова, что я не была их круга. К тому же, в те древние времена у хозяйки дома была слишком много дел, и времени на друзей попросту не было. Никто из сыновей Майкла не стал бы брать меня в жены, поэтому выходило так, что когда я выйду замуж, то навсегда забуду о Ребекке и Хенрике, и об остальных их братьях. Может мы виделись бы изредка, встречались на собраниях, обсуждали бы наши жизни, а затем возвращались в обычный уклад вещей. И я думаю, все это понимали, хотя это было сейчас не сильно важно. Я имею в виду, Клауса я вообще никогда не интересовала. Единственное, что могло привлечь его внимание – моя дерзость по отношению к нему. Всего лишь мелочь. А он спас мне жизнь, рискуя собственной. На самом деле, он действительно мог использовать меня, как отвлекающий маневр. Как легкую добычу для волка, что помогло бы ему сбежать. И это был бы не поступок труса, а поступок хитрого и расчетливого человека. Благородство в те времена не было в ходу, каждый заботился о себе и своей семье, не более. Поэтому-то я и ломала себе голову, но достойных объяснений на ум не приходило, что жутко меня раздражало. Это как сложная задачка, которую ты хочешь решить, однако не знаешь как. И вроде бы решение маячит где-то на горизонте, такое смутное, едва различимое, но ты не можешь до него дотянуться. Оно ускользает, стоит только приблизиться. На следующий день, когда вышло солнце и за несколько часов высушило землю, я побыстрее управилась с работой по дому и пошла к речке, надеясь найти там Ребекку. Мне повезло, потому что она действительно была там, да еще и не одна, а с Хенриком и Колом. Чем компания больше, тем лучше, потому что у меня не будет времени толком думать о Нике, именно это мне и было нужно. Наверное, если бы я еще один день провела в четырех стенах, пытаясь решить нерешаемую загадку, я бы точно свихнулась. К тому же к ней прибавилась еще одна. Хотя, если быть точной, то была не совсем загадка, а новость, которую я подслушала утром совершенно случайно. Моя мама, её сестра и Татья были одни в доме, а я вышла, чтобы снять высохшее белье. И когда, возвращаясь, я подошла к входной двери, чуть приоткрытой, так что было видно кусочек интерьера и слышно о чем говорили женщины. Я остановилась, надеясь остаться незамеченной, и прислушалась. -Татья, пора с этим заканчивать, - сурово заявила Агата. Кажется, разговор уже длился какое-то время, но судя по всему, ничего важного я не пропустила. -Мама! Мы это уже обсуждали! – взмолилась девушка. -Обсуждали или нет, но сейчас дело приняло серьезный оборот. Все твои подруги уже замужем, а ты мечешься между двумя, не зная кого выбрать, хоть ни один еще не попросил тебя стать его женой, - не отступала Агата. Я замерла и стала слушать внимательнее, наконец, поняв о чем идет речь. -Ну, и что? Моя проблема, мне её и решать, - разозлено заявила Татья. -Уже нет. Твоя мама и я нашли для тебя жениха, Тобиаса, сына Луки. С его семьей уже договорились. И ему ты очень нравишься. Осталось только встретиться с ним и его семьей, чтобы официально закрепить союз. Свадьба так же должна в скором времени состояться, - спокойным и холодным тоном произнесла моя мама. Я прикрыла рот рукой, чтобы не издать ни одного звука, потому что удивление хотело вот-вот вырваться из моего горла либо шумным вздохом, либо криком. -Что?! – вскричала Татья. – Как вы посмели? -Уймись, дитя, - оборвала дочь Агата. -Во имя Одина, как вы посмели? У вас своя дочь есть, так почему Лина еще не замужем, а? Почему Вы ей пару не ищите? – накинулась Татья, обращаясь к моей маме, по-видимому. -У неё еще есть время. Немного, но есть. И ты сама прекрасно знаешь, что я находила для неё уже женихов… -…от которых она благополучно отказалась! Вы ничего против не имели, а меня вы фактически насильно замуж выдаете! -Потому что иначе не получится. А теперь успокойся. Можешь пойти подышать воздухом, - холодно сказала Агата. Должно быть, она сказала что-то еще, но я поспешила отойти от двери. И когда Татья разъяренная вылетела из дома, я сделала вид, что только возвращаюсь с высохшим бельем. Девушка смерила меня злобным взглядом и унеслась прочь. Конечно же, она во всем винила меня. А мне нужно было делать вид, что я ничего не знаю. Точно так же, как и с Ником. Две тайны навалились на меня, отравив мой мозг. Я постоянно думала о том, что случилось. Поэтому утреннее известие беспокоило меня почти так же, как и действия Ника в тот злосчастный вечер, и мне хотелось сбежать от собственных мыслей. Похоже, у меня это не сильно получалось. Несмотря на то, что я весело проводила время с друзьями, у меня получалось думать об утреннем известие. И когда мы все вчетвером зайдя по колено в воду, плескались, посылая водные брызги друг в друга, часть меня все равно думала о том, рассказала ли Татья о своей помолвке Элайдже и Нику. Или она решила дать отпор? Может быть, она планирует сбежать в ближайшую деревню вместе с одним из них? Или с двумя сразу, поскольку так будет надежнее и ей не придется ничего решать? Погрузившись в размышления, я даже не сразу заметила, что главные действующие лица моих мыслей оказались на берегу в реальном, а не мысленном, мире. Татья несла в руке букет из полевых цветов, рядом с ней шел Элайджа и, улыбаясь, что-то рассказывал, а Ник брел чуть позади них. Заметив нас, Татья помахала рукой и поманила к берегу. -Твоей сестрице, что, надоела компания моих братьев? – подойдя ко мне (мы ведь стояли в воде по колоне и в принципе были не так уж далеко от берега), сквозь зубы прошептала Ребекка. – Или она решила и Кола к себе в гарем забрать? -Это вряд ли. Ты же знаешь, он не терпит конкуренции, - так же тихо ответила я. Кол уже был на берегу, а Хенрик неуверенно оглянулся на нас, мол: «Вы идете?». -Плюс сомневаюсь, что теперь у неё будет свой гарем, - прошептала я неуверенно и двинулась в сторону берега. -О чем ты? – спросила Ребекка, идя рядом со мной. Кол и Хенрик в это время уже одарили пришедших брызгами. Татья уселась на траву, но когда холодные капли посыпались и на неё тоже, она только уворачивалась от них, громко смеясь и почти не сдвигаясь со своего места. -Она выходит замуж. Точнее моя мама и Агата выдают её замуж. Я случайно подслушала, - быстро проговорила я, потому что мы уже почти вышли на сушу. Ребекка в ответ только самодовольно хмыкнула, набрала в руки воды сколько было возможно и понеслась к берегу. Затем речная вода из её рук обрушилась на Ника и немного на Элайджу. Я засмеялась, но ничего подобного устраивать не стала. Татья бросила на меня короткий взгляд, смешанный с наигранной дружелюбностью и неподдельным раздражением. Несмотря на то, что она все еще меня любила, что мы были семьей, она злилась на меня, хотя, по сути, я ничего не сделала. Она была влюблена и в неё так же были влюблены, но став замужней женщиной она перестанет быть столь желанной и потеряет свою популярность. Татья надеялась продлить радость молодости и свободы настолько насколько это возможно. А моя мама встала у неё на пути, потому что кормить столь не малое семейство становилось все сложнее, кому-то нужно было уйти. Татья рассчитывала, что это доля выпадет не ей, но поскольку у меня еще было время, а всех своих женихов я отвергла, при этом не обладая вообще никакой популярностью, моя кандидатура на «выбывание из семьи» попросту отпала. Татью это бесило. -С чего вдруг вы решили пожаловать к нам? – широко улыбаясь, спросила Ребекка у Элайджи, Клауса и Татьи. Она старалась сказать это мило и вежливо, но маска дружелюбия абсолютно не шла ей и сквозь неё были видны черты раздражительности. -Дорогая сестрица, мы соскучились, ведь мы редко проводим вместе время. Татья предложила прогуляться к реке, предположив, что вы можете быть здесь, - добродушно ответил Элайджа, словно вовсе не замечая истинного настроения Ребекки. Она лишь широко улыбнулась и хмыкнула, бросив взгляд на Татью и подойдя ко мне. -Полагаю, она хочет больше времени проводить со своей двоюродной сестрой, с которой так же не часто общается, - приобнимая меня за плечи, поинтересовалась Ребекка, говоря как бы всем, но обращаясь непосредственно к Татье. Все это превращалось в фарс, где почти все участники носят добродушные маски и говорят дружелюбно, хотя все это настолько тонко и искусственно, что холод и ненависть проступают слишком отчетливо, чтобы их не заметить. Татья переняла эстафету, так же наигранно улыбнувшись Ребекке. -Разумеется. Между прочим, я за неё очень сильно беспокоюсь – позавчера она оказалась на улице после захода. К сожалению, это моя вина – слишком задумалась и не заметила, как Лина ускользнула из дома. Она вернулась только часа через два и сказала, что все обошлось, - сообщила Татья, периодически поглядывая на меня с наигранным обеспокоенным взглядом. Я почувствовала, как Ребекка напряглась. Я ей этого не говорила. Никому из Майклсонов. Кроме Ника, разумеется. -Один Всемогущий, все в порядке? На тебя никто не напал? – обеспокоенно спросил Элайджа. Я подавила удивленный взгляд, поскольку напрямую он по большому счету никогда ко мне не обращался, и постаралась выразить глазами благодарность ему за его слова. -Мне повезло. Был сильный дождь, но я нашла укрытие в одном из старых домиков-хранилищ. К моей удаче он не был закрыт, так что я переждала дождь… -…а потом она бродила по лесу, пока не встретила Ника, который указал ей дорогу. Лина плохо ориентируется в лесу, когда не видно следов, - закончила за меня Татья. – Все верно, Ник? Я ни в чем не ошиблась? С того момента, как Татья затронула эту тему, я старалась не смотреть на Ника, даже украдкой, но сейчас я могла больше не противится желанию взглянуть на него. Наши глаза тут же встретились, хотя смотрел он на меня как-то беспечно и равнодушно. Не знаю почему, но безразличие в его взгляде мне не понравилось, я почувствовала легкий укол обиды. -Да, все верно, - хмыкнул он. – Тебе бы следовало приглядывать за Линой, Татья. Мало ли что могло случиться. Ей просто крупно повезло, что она не заблудилась, не наткнулась на какого-нибудь дикого хищника. А уж оборотни от неё и оставили бы только обглоданные кости. В его глазах плясали хитрые огоньки, а судя по тону он словно…попрекал мою двоюродную сестру, что было, наверное, впервые. Взглянув на Татью, я заметила, что она была несколько удивлена, но старалась не подавать виду. -Не сгущай краски, Ник. Ничего же не случилось. Лина жива и невредима, - возразил Элайджа, замечая смятение Татьи. -Так давайте отпразднуем это водяной битвой! Чур выжившая летит в воду первой, - резво вступил в разговор Кол и тут же схватил меня, собираясь оттащить к воде. -Отпусти её, идиот несчастный! Если так хочешь поплавать, скатертью дорожка, - буркнула Ребекка, ударив его по рукам и тем самым освободив меня из его хватки. Кол пробубнил что-то под нос и демонстративно отвернулась от сестры, как будто он обиделся на неё. -У меня есть идея получше: как насчет сражения на мечах? – предложил Элайджа, похлопав рукой по ножнам, висящим на его поясе. В глазах Ника вспыхнул азарт, а Кол только еще больше поник, поскольку у него-то меча не было. Хенрик с восхищением посмотрел на старших братьев и так часто закивал головой, что мне показалось еще чуть-чуть и она у него отвалиться. В общем говоря, Ник и Элайджа начали сражаться на мечах, а мы присели на траву, наблюдая за ними. Татья была ими горда, Хенрик, казалось, старался не упускать из виду ни одного их движения, Кол разлегся на траве и закрыл глаза, подставив лицо солнцу, а мы с Ребеккой…пытались выглядеть заинтересованными. Ну, на самом деле, я пыталась, а Ребекке и в правду было интересно. Через какое-то время она начала плести мне косу: в отличие от большинства девушек деревни я носила волосы распущенными, лишь иногда убирая в незамысловатую прическу. Мне думалось, что Ребекка действует будто на автомате, чтобы занять свои руки, но признаться мне было приятно. Раньше когда у Татьи было свободное время, она так же заплетала мне косу, вплетая цветы, делая из моих волос нечто похожее на произведение искусства. Неожиданно для себя, находясь в окружении Майклсонов и моей двоюродной сестры, я обнаружила, как…не подхожу их кругу. Разумеется, я и раньше это понимала, но я основывалась лишь на том, что, несмотря на отсутствие иерархии как таковой, я понимала, что семья Майкла была выше рангом, чем моя. Но именно в тот момент, я осознала, как не подхожу им внешне. Моя прекрасная двоюродная сестра: высокая, статная, с выразительными карими глазами, длинными темными-претемными волнистыми волосами, бархатной кожей и стройной фигурой. Симпатичный Хенрик с темно-русыми волосами, светло-голубыми глазами, задорной улыбкой и отличными телосложением. Кол с его карими глазами, которые при прямом солнечном свете превращались в темное расплавленное золото, а его чуть полные губы почти постоянно изгибались в кривоватую ухмылку, при прикосновении солнечного света в его волосах тут же запутывались золотые блики. Светлую кожу Ребекки прекрасно оттеняли её золотистые волосы, а синее платье, что сейчас было на ней, подходило её голубым глазам как нельзя лучше, полные губы растянулись в радостную улыбку. И, наконец, статные Ник и Элайджа, чью внешность я сумела отметить еще будучи десятилетней. В общем-то, из года в год они только хорошели собой. Среди них я была гадким невзрачным утенком: низкого роста, даже Хенрик теперь был выше меня на полголовы, не худая и не полная, а нечто среднее, с дурацким носом, маленькими и тонкими губами. Единственное, что я сочла в своей внешности положительным - глаза орехового цвета: на солнце зеленые, а в тени – золотисто-карие. Но и они не добавляли мне никаких дополнительных баллов. Я все так же терялась на фоне прекрасных, окружающих меня людей. И пока я так размышляла, видимо, Ребекка устала от созерцания бьющихся на мечах братьев. Закончив мою прическу, она встала и, отряхнувшись, произнесла: -Все это, кончено, здорово, но пока вы деретесь, мы не особо веселимся, поэтому предлагаю поиграть в прятки. Ребекка тут же оказалась в центре внимания и после недолгих раздумий все согласились с её предложением. Я была только рада, пусть и не очень любила прятки. -Играем от начала леса – то есть отсюда - и до ближайшей поляны, - распорядилась она. – Поняли, о чем я говорю? Все кивнули. -Отлично. Тогда ведущий будет стоять здесь, лицом к реке, и считать до ста, все остальные разбегаются по лесу – напоминаю, играем до ближайшей поляны – и особенно далеко лучше не уходить, - продолжала она. Все снова кивнули. -Сестренка, а ты не боишься, что Лина потеряется в лесу? Мы все уже поняли, что она не очень-то ориентируется в пространстве, усеянном всякого рода растительностью, - усмехнулся Ник. Я тут же послала ему уничтожающий взгляд, чем, наверное, несколько удивила остальных. -Дорогой братец, раз ты так беспокоишься за мою подругу, что очень мило с твоей стороны, то ты и будешь водить. Ведь спрятаться она сумеет, а возможность вывести её обратно представится тебе, - проворковала Ребекка, широко и чуть нагловато улыбаясь. Я мысленно поблагодарила подругу и победно улыбнулась, при этом краем глаза заметив, что в лице Татьи что-то изменилось. Должно быть, она не понимала, почему её поклонника волнует, что случится со мной. Но судя по её не сильно раздраженному виду, возможно, она решила сама для себя, что он делает это ради неё же. В конце концов, я её двоюродная сестра. Ник ответил сестре хмурым взглядом, но все же развернулся к реке и, тяжело вздохнув, начал отсчет. Мы в мгновение ока сорвались с места и понеслись к лесу, а оказавшись среди деревьев и кустов, предлагавших нам неплохие, но не очень надежные, укрытия, разбежались кто куда. Я смотрела по сторонам, пытаясь найти достойное убежище, но при этом старалась идти, практически бежать, чтобы уйти от реки как можно дальше. С одной стороны, я боялась потеряться, поскольку, как показала мне жизнь, ни к чему хорошему это не приводит. С другой же по какому-то странному стечению обстоятельств, каждый раз, когда я терялась, меня практически тут же находил Ник. И меня это, если честно, не очень устраивало. Однако всего на мгновение, я поняла, что в общем-то и не сильно протестую. Не так как раньше… Мой взгляд наткнулся на большое раскидистое дерево, которое чуть завалилось набок и его корни были выкорчеваны из земли с одной стороны. Расстояние от земли до основания дерева было небольшое, но я со своим маленьким ростом вполне могла туда пролезть. Толстые корни дерева сплетались плотно, но недостаточно для того, чтобы полностью скрыть меня. Оглядевшись по сторонам, я нашла несколько больших веток, видимо совсем недавно сломанных порывами ветра. Листва на них была густая – идеально для маскировки. Не теряя ни минуты, я оттащила одну за другой все ветки и положила их на корни так, чтобы меня не было видно под деревом. Затем я отодвинула одну из них, дабы пролезть в «укрытие», а когда оказалась между землей и корнем (пахло там мокрой землей и растительностью), то задвинула ветку на место. Скрючившись, я стала ждать. В этот же момент по лесу пронеслось эхо, словно кто-то кричал. Возможно, Ник досчитал до ста и начал игру, решив оповестить всех остальных. Мне было не очень комфортно сидеть в своем укрытие, несмотря на то, что я выросла посреди леса. Мой панический и неконтролируемый страх перед паукам смешил всех, включая и мою маму, но я ничего не могла с этим поделать. Так что пока Ника не было в пределах видимости, я осматривала свое убежище в поисках жутких восьминогих существ. К счастью, их здесь не наблюдалось, правда, было несколько мелких жучков, но я постаралась не обращать на них внимания. Мне хотелось выиграть. Я несколько раз играла с Ребеккой, Колом и Хенриком, но редко побеждала. Меня находили чаще всего второй, но бывало и первой. Обидно. Наверное, я не мастер маскировки или просто-напросто выбираю не самые лучшие укрытия. В этот раз народу было больше, хоть я и не знала насколько далеко забежала, ведь я плохо представляла, где находилась ближайшая поляна. Размышляя над всем этим, я не сразу заметила Ника, который появилась темной точкой на фоне кустарников и обросших листвой деревьев. Но с каждым мгновением точка становилась больше, пока не превратилась в силуэт человека, а еще через какое-то время я, наконец-то, различила Ника. Мое сердце тут же быстро забилось. Я списала это на страх, что сейчас он обнаружит мое убежище и меня, но часть моего сознания настаивала на том, что было и что-то еще, совершенно не относящееся к игре и вероятности, что он меня найдет. Тем не менее, я замерла, будто бы превратилась в статую, надеясь, что покров листьев и толстые корни дерева хорошо скрывают меня от взгляда его глаз цвета предгрозового неба. Я даже дышать стала реже! Он был один, а это значило, что он пока больше никого не нашел. Мне нужно было, чтобы он прошел мимо, ничего не заподозрив, тогда у меня будет шанс выиграть. Да и вообще, какое унижение быть найденной первой! Ладно-ладно, я драматизирую. Так вот, я внимательно следила за Ником, а он неумолимо приближался к моему укрытию. Он оглядывался по сторонам, смотрел наверх – Хенрик, к примеру, отлично лазил по деревьям и не боялся высоты, так что легко мог спрятаться там – но на мое укрытие не смотрел, что мне было только на руку. Неожиданно для себя, я осознала, что рассматриваю его лицо: меня забавлял его маленький нос, а глаза, которые так часто вызывали во мне страх, на этот раз порождают иные чувства; кажется, я могла бы смотреть в эти глаза вечность, тонуть в них, ожидать бури и не боятся. Тряхнув головой, я попыталась сбросить внезапное наваждение и перевела взгляд на дорожку, которой пришел сюда Ник. Тем более, что людям свойственно чувствовать долгий взгляд и они тот час же поворачиваются, надеясь отыскать того, кто на них смотрит. Для меня это было не самой лучшей затеей, пусть даже листва скрывала меня. Но как я могла видеть Ника, сквозь небольшие просветы, так и он, приглядевшись, мог увидеть меня, а я этого не хотела. Наконец он исчез из моего поля зрения. Я напрягла слух и замерла. Его шаги были слышны, но шел он уже не настолько быстро. Вдруг, он остановился, и воцарилась тишина. Что случилось? Он что-то заметил? Но я же проверила свое убежище, он не должен меня заметить. Мне хотелось повернуться, увидеть его, чтобы понять, почему он остановился, но я боялась пошевелиться, издать хоть какой-то звук. Тут тишину нарушил короткий, но различимый смешок. И через мгновение справа раздался хруст веток. Веток, скрывавших меня. Я вздрогнула от неожиданности, но короткий вскрик, собиравшейся вырваться из моего горла, проглотила. -О, первая жертва. Мне почему-то думалось, что первой я найду именно тебя, Лина, - усмехнулся Ник, ломая вторую ветку. Я обернулась и увидела его, стоящего над входом в мое укрытие. Разочарованно вздохнув, я кое-как начала выбираться из-под дерева и, к моему небольшому удивлению, Ник помог мне: взял меня за руки и потянул на себя, когда я наполовину выбралась из укрытия. -Спасибо, - выдавила я, отряхиваясь от земли. Он довольно улыбнулся. -Пойдем, мне нужно найти остальных, - хмыкнул он и направился обратно по той тропе, которой пришел. -Как ты вообще нашел меня? – возмутилась я. – У тебя талант что ли? -Видимо, да. Боги считают, что я должен постоянно натыкаться на тебя, - иронично отозвался он, на что я ответила взглядом, говорящим: «Ты, что, смеешься надо мной?». -Во-первых, ветки и корни не настолько хорошо тебя скрывали. Приглядевшись, можно было заметить твою светлую кожу. Во-вторых, ты не очень хорошо укрепила ветку ближе ко «входу», так что кусок твоего платье был прекрасно виден. И в-третьих, ты так пялилась на меня, что невозможно было не почувствовать. -Не пялилась я! Ник ничего не ответил, а его лицо исказила самодовольная ухмылка. А я неожиданно осознала, что мы ведем себя как друзья. Я имею в виду, что еще позавчера, когда мы сидели в маленьком «загончике», то наш разговор толком не вязался, а я чувствовала себя некомфортно и скованно. Сейчас же все было иначе. -Ты так и не скажешь мне? – вдруг вырвалось у меня. Я немного отставала от Ника, потому что шел он быстрее меня и шаги его были шире. -О чем? – непонимающе спросил он. -Почему ты спас меня? -Опять ты за свое! -Ты просил меня солгать, я солгала. Но себе я врать не могу. Меня это гложет, - серьезным, почти срывающимся голосом, произнесла я и почувствовала облегчение. Не знаю, почему я решила ему довериться. А может даже и не решала, и все произошло само собой. Мне нужно было кому-то выговориться. -Почему? – Ник остановился и невозмутимо посмотрел на меня. -Почему?! Ты игнорировал меня, потом насмехался, и в общем не считал, что на меня стоит тратить время. И вдруг внезапно помогаешь мне, а затем и вовсе спасаешь мою жизнь. И никаких объяснений! -По-твоему я, что, должен был сделать? -Серьезно? Ты мог бы отшвырнуть меня к волку, я и пикнуть не успела, как он вгрызся бы в мою глотку. А ты бы убежал, не оглядываясь. -Высокого ты обо мне мнения! -Я уже сказала, как ты ко мне относился. По крайней мере, с моей точки зрения, - я замолчала, не зная, что еще сказать. Все это походило на часть странного сна. Того же, где Ник предложил мне переждать дождь в «загончике» его семьи, где он спас мою жизнь. -Мне всего лишь нужно объяснение, потому что эта загадка отравляет мой мозг. Я думаю, думаю, пытаюсь найти решение, но натыкаюсь на глухую стену и обессилено бьюсь в неё, - отчаянно произнесла я. Ник одарил меня еще одним серьезным взглядом, но на этот раз я заметила что-то еще, вспышку чувства, которое я не успела определить. -Извини, но я не могу дать тебе того, что ты просишь. Я сделал то, что сделал, - сухо ответил он и, развернувшись, зашагал по дороге. – Идем, нужно отыскать остальных. Если ты все еще помнишь, мы играем в прятки. Мы шли молча какое-то время. Мне хотелось нарушить тишину, но я не знала, что сказать, поэтому лишь осматривалась по сторонам и старалась не терять Ника из виду. И снова мне на ум неожиданно пришла мысль, воспоминание о сегодняшнем утре, о том, что Татья выходит замуж. Я знала, что это касается Ника и Элайджу тоже, но я не знала, сказала ли она им об этом. Мне думалось, что вряд ли. Они оба выглядели не сильно расстроенными. -Татья уже рассказала вам…новости? – спросила я и тут же мысленно обругала. В конце концов, это не мое дело и к тому же, я вовсе не должна была слышать того разговора. Моя двоюродная сестра понятия не имеет о том, что я знаю о её помолвке. -Мне нравится твой способ начинать разговоры, - задумчиво протянул Ник, оглядываясь по сторонам. – Говоришь загадками, интригуешь собеседника и тем самым, ему нехотя приходится отвечать на вопрос. И раз уж ты спросила: спешу предположить, что нет. О каких новостях идет речь? -На самом деле, я случайно подслушала разговор, так что, если Татья спросит, откуда ты знаешь, то соври ей что-нибудь. Ложь за ложь, только и всего. -Лгать я умею получше тебя, хотя стоит заметить, что и ты в этом преуспела. Татью не так легко обмануть, но тебе это удалось. Так, ты ответишь на мой вопрос? Или хочешь растянуть беседу настолько, насколько будет возможно. Помолчав некоторое время, я глубоко вздохнула и произнесла: -Она выходит замуж. Ник остановился и пораженно посмотрел на меня. На его лице отражался истинный шок, но я не заметила сильного разочарования. Будто бы он ждал чего-то подобного. Словно он ухаживал за Татьей просто чтобы посоперничать с братом или потому что она была первой красавицей деревни. Я была удивлена такой реакцией. -Моя мама и её сестра, мать Татьи, выдают её замуж за Тобиаса, сына Луки. С семьей уже договорились и её мнения не посчитали нужным спросить, - пояснила я. -Так вот почему она злилась, когда Элайджа и я встретили её, - пробормотал Ник. А затем уже вслух добавил: -Что ж, понятно, почему она не посчитала нужным рассказать нам…новости. -Но…ты не выглядишь расстроенным, - сбивчиво произнесла я, стараясь поспевать за Ником, который прибавил ходу, будто бы специально, чтобы я продолжала чуть отставать от него. -Я просто этого не показываю. Зачем мы выставлять слезы и сопли на показ маленькой девчонке? – раздраженно отозвался он. Теперь я была абсолютно сбита с толку, поскольку его настроение опять так быстро менялось. То он говорил со мной как с другом, хорошей знакомой, то вдруг становился холодным и грубым. -Как пожелаешь, - равнодушным тоном ответила я и с крайне заинтересованным видом стала осматривать лес. Ник только хмыкнул. Через некоторое время мы нашли Ребекку: она пряталась на одной из веток дуба, закрывшись густой листвой. Когда Ник окликнул её, она выругалась и слезла с дерева с крайне расстроенным и раздраженным видом. Но заметив меня, её лицо чуть просветлело. -О, я не первая найденная. Хоть что-то радует, - она самодовольно ухмыльнулась, а я показала ей язык. Знаю, очень по-детски, но я не могла устоять. Хохот Ребекки тут же разнесся по лесу, а я краем глаза заметила, как на губах Ника заиграла слабая улыбка. -Нам нужно найти остальных. Сестренка, ты кого-нибудь видела? – хитро произнес Клаус. -Эй! Это не по правилам. Так что, прошу прощения, но ищи сам. -Хотя бы намекни, - с наигранной жалостью попросил он, но Ребекка была непреклонна. Он буркнул что-то себе под нос, развернувшись, и побрел дальше по лесу. Ребекка приобняла меня за плечи и пошла вслед за братцем, но чуть отставая. -У меня к тебе целых два вопроса, - шепнула она мне. Я заинтересованно посмотрела на подругу. -Почему ты не рассказала мне о позавчерашнем вечере? – тут же взвилась Ребекка. -Ну, вчера был дождь и поэтому все сидели в своих домах. А сегодня я как-то позабыла об этом, - сбивчиво ответила я, стараясь звучать убедительно. – Ничего же толком не случилось. Всего лишь заблудилась! -А если бы наткнулась на оборотня? Или на дикого зверя, а? Чем ты вообще думала! – не унималась Ребекка, продолжая зло шипеть на меня. -Я сейчас жива и это главное. Урок я выучила, впредь буду думать, прежде чем идти по грибы да по ягоды перед сном. -Татья тоже хороша. Ведь никого же кроме неё и тебя дома не было, да? -Ну, верно. Я задумалась, она задумалась. Как будто с тобой такого не бывает! -Я не хожу по лесу по ночам, зная, что темное небо озаряет полнолуние. -Ты говорила, что у тебя два вопроса. Так давай перейдем к следующему, - заявила я, надеясь, что мой голос звучал достаточно убедительно и жестко. Я понимала, что Ребекка беспокоится за меня, но – в конце концов – что было, то было. И мне казалось, что её больше беспокоит, что я сама ей все не рассказала, что она узнала информацию не из первых рук, хотя я её подруга. Несмотря на нашу дружбу, я не могла до конца поверить в то, что Ребекка могла в действительности переживать за меня. Она глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. -Ты…сказала Нику о том, что Татья выходит замуж? Сама она вряд ли им об этом сообщит, - прошептала Ребекка, склонившись поближе к моему уху и понизив голос. – Конечно, я знаю, что вы с ним не очень-то…в ладах, но вдруг… Я пораскинула мозгами, думая, что же ответить Ребекке. С одной стороны лгать ей было бы некрасиво и не по-дружески, а Ник мог запросто меня раскрыть. Она бы сказала ему о помолвке Татьи, а он ей в ответ, что уже знает, ведь я ему сказала. Не очень хорошо получится, верно? И что будет плохого в том, что я скажу правду? Внезапно мою голову посетила мысль: а почему я вообще об этом размышляю? Почему беспокоюсь о том, что сказать, а что нет? -Да, я сказала. Подумала, что ему стоит знать, - наконец, тихо произнесла я. -Вот и молодец. Правда теперь меня кое-что всерьез волнует. -Что? -Он не выглядит расстроенным. Что-то есть в его глазах и лице, определенно. Но…он всегда был собственником и остается им. Не будь Элайджа нашим братом, он, скорее всего, убил бы его при первой же возможности. Он не терпит соперников. А сейчас создается впечатление, что Ник либо сдался, либо его все это уже не волнует. -Не волнует? Тогда почему же он просто не оставил её? Выбор был бы сделан за Татью и она вышла замуж за Элайджу! – возмутилась я. Мы резко остановились, потому что остановился и Ник. Он пристально вглядывался в густые кусты, окружившие высокое, огромное дерево. -Ник не только собственник, но и эгоист. Даже если к объекту он проявляет не сильный интерес, то он все равно продолжит «игру» до конца, до своего выигрыша, - пояснила Ребекка. Как только последнее слово слетело с её губ, Ник тут же подбежал к кустам и оттуда выпрыгнул Кол. От злости он пнул ближайший кустарник, от чего несколько веточек и листочков упали на землю. -Одина ради, как ты меня заметил? Маскировка была идеальной! – взвился он, затем его взгляд скользнул по нам. -Хотя бы я не первый, - ухмыльнулся он. – Кто кстати? Хотя нет, постойте, я угадаю-угадаю! Это…мм…Лина! Да, определенно Лина! -Ой-ой, не больно-то мне хотелось выиграть, - скривилась я, прекрасно понимая, что Кола это ни капельки не убедило. Он знал, что я хотела победить. Этого все хотели. -Я видел, как Хенрик бежал в том направление, - тут же выложил Кол, когда мы двинулись дальше. -Надеюсь, ты никогда не попадешься нашим врагам, поскольку секреты хранить не умеешь, - отчеканила Ребекка. -Может он пытается пустить нас по ложному следу, - мягко возразила я. Кол мне тут же заговорщески подмигнул. -Кол-то? И не мечтай! Он сдает всех и сразу с потрохами, пренебрегая правилами. -Что тут поделаешь? Мне нравится быть вне «закона», - самодовольно хмыкнул он и начал вслух рассуждать о своем коварстве, непохожести на других, короче говоря, о себе любимом. Стало ясно, что мы с Ребеккой уже толком не поговорим, поэтому мы только переглянулись, театрально закатив глаза, и молча пошли дальше. В итоге победила Татья, которой удалось спрятаться лучше всех. Она пряталась наверху дерева, но ту ветку, на которой она расположилась, почти полностью закрывала листва, плюс на ней было зеленое платье. К тому же, следующим мы нашли Хенрика (что удивительно, он на этот раз на деревья не полез), поэтому особенно наверх больше не смотрели. После мы вернулись обратно к реке, где веселились, валяли дурака и все в таком роде. Тем не менее, я заметила, как Ребекка отвела в сторону Элайджу и что-то ему сказала. В мгновение ока его лицо исказилось, в глазах вспыхнула боль и он грустно посмотрел на смеющуюся Татью. Ребекка все ему рассказала. Она обняла брата и попыталась его как-то успокоить. Он кивнул ей и, натянуто улыбнувшись, вернулся к нам. Мне не хотелось этого видеть. Не знаю почему, ведь Ребекка ему сказала, а не я. Дело в том, что сами новости принесла я, так что это и моя вина тоже. Татья сказала бы ему. Им, им обоим. В подходящее время. Или не сказала бы? Голова раскалывалась от всех раздумий и мысленных метаний от одного к другому. Не в силах больше оставаться здесь, с ними, моими друзьями или кем они вообще мне приходили, я сослалась на то, что устала и не очень хорошо себя чувствую, и поспешила прочь от реки, обратно, в свой теплый дом. К тому же, всем было настолько весело, что едва ли они возразили. Я лежала дома, на своей кровати, в камине потрескивал огонь. Мама и Агата хлопотали на кухне, а Альдо вместе с Феликсом еще были в кузнице, так что я пребывала в полнейшем одиночестве. Я пыталась заснуть и не однократно, но ничего не получалось. Мозг словно нарочно отгонял сон, а вместо него подсовывал полудрему и множество различных мыслей, от которых голова только сильнее болела. Казалось, что мой мозг противоречит сам себе: ему нужен отдых, но он сам же себе подкидывает больше работы. Когда я в очередной раз перевернулась на другой бок и тяжело вздохнула, дверь в комнату скрипнула и отворилась. Наверное, это мама, хочет проверить как тут я, она ведь все еще беспокоится. Забавно, она ведь даже не знает всей правды. Вошедший присел на край моей кровати. -Ты все слышала, да? Сегодня утром? – тихим и бесцветным голосом прошептала Татья. Я чуть повернулась и посмотрела на неё. Не ожидала, что она будет со мной откровенничать. В её прекрасных карих глазах плескалась грусть и то самое чувство, которое переживают проигравшие. Когда победа была так близка, но всего из-за какой-то мелкой, малюсенькой детали, все, включая самую отчаянную надежду, превращается в прах. Я сдавленно кивнула. Татья грустно усмехнулась. -И сказала им? Решила поделиться новостями? – вновь спросила она. Что меня больше всего удивило, так это отсутствие гнева или хоть какой-нибудь злости. -Я сказала Ребекке, - прохрипела я, поскольку уже какое-то время лежала молча и голосовые связки не сразу были готовы к тому, чтобы их использовали. Теперь кивнула Татья. -Точно. Вы же лучшие подруги. Почти сестры, - грустно хмыкнула она, посмотрев куда-то вдаль, мимо меня. Я поражалась её…уязвимости. Не знаю точно, был ли это спектакль для меня или она неожиданно что-то осознала. С другой стороны, глядя на неё такую, я вспоминала прежнюю Татью, которая была мне близкой подругой. И все равно меня это настораживало. Каждый раз, когда мы сожалеем об изменениях, произошедших в дорогом нам человеке, мы надеемся, что когда-нибудь их прежние черты вернутся. Хотя бы ненадолго. А когда такое происходит, новая маска трескается и в расщелину видно прежнее лицо, прежняя суть человека, первое время мы пугаемся. Мы не можем до конца доверять, потому что научились жить без прежнего. Мы сожалеем, но живем. Однако, новое еще слишком чуждо нам. И мы на перепутье, не в состоянии определиться, кто нам нужен: прежний человек или тот, кем он стал. Точно так же я чувствовала себя сейчас. Слияние этих двух образов – доброго, уязвимого и обычного, наигранного – было чем-то не совсем привычным для меня. Я ожидала, что она будет злиться на меня, кричать и обвинять во всех грехах. Но она была…грустной, словно из неё выпустили весь воздух, как из шарика. -Не говори так, словно в том, что мы отдалились друг от друга, виновата я. У тебя появились развлечения поинтересней, чем маленькая двоюродная сестра, ты и ринулась за ними, - с вызовом в голосе произнесла я. Правда, я хотела сказать фразу помягче. Татья с некоторым удивлением посмотрела на меня и снова кивнула. -На самом деле, не прошло и дня, чтобы я не сожалела об этом, - хмурясь, прошептала она. – Семья должна быть превыше всего, а я думала лишь о Элайдже и Нике. -Любая бы потеряла голову, - хмыкнула я. И впервые за то время, что Татья вошла в комнату, её лицо озарила слабая, но задорная улыбка. -Уже поздно. Пора ложится спать, - произнесла она, поднимаясь с кровати и направляясь к двери. – Хочу пожелать родителям спокойной ночи. -Татья, - окликнула её я, когда она собралась открыть дверь. Девушка оглянулась и озадаченно посмотрела на меня. -Что…что будет дальше? Я имею в виду, что ты будешь делать? – спросила я, чуть приподнявшись так, чтобы видеть её лицо в слабом свете огня. Татья помолчала какое-то время, раздумывая. На её глаза вновь навернулись слезы, и я уже начала жалеть о том, что спросила. -Выйду замуж за Тобиаса, - наконец ответила она, глядя мне прямо в глаза. В её взгляде плескалось разочарование и боль. Когда она ушла, снова оставив меня одну, прежде чем заснуть, я размышляла, а правда ли она так беспокоится только из-за того, что её лишили её любовного треугольника. Она не могла выбрать кого-то одного в течение нескольких лет, при этом остальные молодые люди продолжали сворачивать шеи, следя за ней взглядом. И внезапно её спустили с небес на землю. Может быть…может, она просто хотела хорошо устроиться? Стать одной из Майклсонов, но ждала, когда кто-то из двух поклонников сделает ей предложение. Возможно, она ставила на удачную партию, но прождав слишком долго, она неожиданно получила…пустоту. Абсолютный ноль. И это её гложет. Опровергнуть собственные мысли я не успела, потому что сон затянул меня в свою пучину. Дни снова слились в одно целое, стали походить один на другой, хотя и произошли некоторые изменения. Татья вплоть до своего замужества продолжала проводить свое время с нами, хотя и так же уделяла внимание Тобиасу. Но он все понимал – ей хотелось быть рядом с нами, пока это возможно. В замужней жизни свободного времени мало, а труда много. За это время, мы будто снова стали сестрами. Вообще у нашей компании было некое безмолвное согласие: мы старались не ссориться, не действовать друг другу на нервы и забыть все прошлые обиды. На короткий промежуток времени мы стали одной дружной семьей. В основном мы были у реки или гуляли на опушке леса, или на ближайшей поляне. Играли в прятки и догонялки. Устраивали подобие театра, где два или три человека разыгрывали какую-то сценку (всегда комедийную), а остальные наблюдали. Когда юноши устраивали битвы на мечах, чтобы позабавиться и потренироваться, мы смотрели на них какое-то время, а потом начинали переговариваться между собой, плетя друг другу косы или пленки из цветов. А так же мы устраивали танцы. Татья нашла в сундуке со старыми вещами матери бубен, и мы каждый раз брали его с собой. Ребята хлопали, пытаясь создать хоть какую-то мелодию, напевали что-то голосом. И несмотря на всю абсурдность «музыки», у нас все равно получались отличные танцы. Танцующие так же хлопали в ладоши, кружились, перепрыгивали с ноги на ногу. Иногда у нас были и парные танцы, но я, признаться, участвовала всего пару раз и танцевала с Хенриком. Мы давились от смеха, потому что выглядело это нелепо. Если посмотреть на все наши каждодневные гуляние, то можно сказать, что изменилось не так много: Ребекка и Татья стали неплохими подругами, мы общались все вместе, но что интереснее – я стала общаться с Элайджей и Ником. После свадьбы Татьи атмосфера поменялась, но не сильно. Первое время мы скучали по Татье: это гнетущее ощущение словно нависло над нами. Затем, постепенно, все пришло в норму. Даже слишком быстро. Только Элайджа продолжал негласно скучать по ней, его глаза были пронизаны болью. Но мы продолжали общаться компанией, продолжали танцевать, радоваться и бездельничать, как и обычно. Нет, разумеется, что все мы в какое-то определенное время суток помогали родне. Мне повезло, поскольку после уходы Татьи из нашего дома под крышу мужа работы в доме немного поубавилось, и моя мама делала мне поблажки. Будто хотела, чтобы я еще пожила беспечной юностью, побыла среди негласной элиты нашей деревеньки. Я чувствовала себя своей среди Майклсонов, но часто ко мне закрадывалось чувство, что я не такая как они, что я…лишняя. То есть, я не чувствовала себя лишней, я бы ни за что не променяла их на других друзей, но это ноющее ощущение, не дающая покоя мысль продолжала возникать в моей голове. Пусть даже я изменилась благодаря им. Я уже не была той вечно смущающейся девчонкой, пугающейся всего и вся. Мне начал нравится сарказм и остроумие, иногда я даже позволяла себе быть дерзкой. Я не боялась противостоять Нику или кому-то еще. Один раз, когда все плескались в воде, а я не очень хорошо себя чувствовала и не хотела лезть в речку, Ник вышел на берег, весь мокрый, с длинных светлых волос каплями стекала вода. Он подошел ко мне и, взглянув с вызовом, сказал присоединяться к ним. Ник привык получать то, что он хочет: будь то, вещь, человек или какая-то услуга. Я, по его мнению, в тот момент нарушала их веселье своим кислым видом и сидением в одиночестве. В ответ на его просьбу-приказ я лишь отрицательно покачала головой. Тогда он попросил еще раз, более настойчиво, и даже обрызгал. Я поднялась, стряхивая при этом с себя капельки попавшей воды, скрестила руки на груди, подняла голову, посмотрела прямо в его синие глаза цвета предгрозового неба и сказала только одно слово: «Нет». На моих тонких губах играла едва различимая ухмылка. Я заметила, как в его глазах мелькнуло удивление, а затем он ухмыльнулся в ответ и, ничего не говоря, вернулся в воду, а я села обратно и, откинув голову, подставила лицо солнцу. Раньше я бы побоялась дать отпор, хотя раньше я вообще старалась не общаться с Ником. Прошло около двух недель со свадьбы Татьи. Кажется, было воскресенье. Погода стояла странная: то солнышко выглянет из-за облаков и широко улыбнуться миру, согревая своими лучами, то тучи заволокут небо и прольется дождь, омывая каждую частичку земли. Все утро я помогала маме и Агате по дому, снаружи шуршали капли дождя, а когда днем я освободилась, то небосклон озарило солнце. Я вышла на улицу и глубоко вдохнула чистый запах. Земля была скользкой и мягкой, ноги увязали в грязи, ветки деревьев потяжелели от задержавшихся на них капель. Когда я добралась до знакомого и родного берега реки, то увидела, что на прояснившемся небе и уходивших вдаль тучах играет радуга. Прекрасное зрелище! Но, к сожалению, мне не с кем было его разделить. Обычно я встречалась с Майклсонами здесь. Этот берег стал нашим местом. Однако, сейчас здесь никого не было. Поэтому я вознамерилась подождать. В конце концов, я точно знала, что Хенрик вряд ли будет сидеть дома в столь хорошую погоду. В ожидании я стала ходить туда-сюда, поглядывая на реку. Обычно, если я приходила раньше всех, то садилась и, обхватив колени руками, ждала всех, глядя на темную воду, как на ней бликами играет солнце и полосу леса на том берегу. Но сейчас земля превратилась в грязь и возможности сесть попросту не было. Через некоторое время, показавшееся мне вечностью, я услышала хлюпанье грязи, перемешанное с топотом ног: кто-то шел сюда. Довольно улыбнувшись, я резко обернулась и моя улыбка тут же померкла. Ко мне шел Ник, один, никого больше. Мне не очень нравилось оставаться с ним один на один. Но я понадеялась, что может, он хочет отвести меня к остальным Майклсонам. Может, они собрались в другом месте и решили послать кого-нибудь за мной, зная, что я буду ждать здесь, как и обычно. Правда, думаю, в таком случае, сюда бы пришла Ребекка. Несмотря на логичность такого расклада, я не собиралась терять надежду. Ник приблизился ко мне и остановился в нескольких сантиметрах. Его лицо ничего конкретного не выражало, хотя судя по жесткости в его глазах, я поняла, что он настроен очень серьезно. -Где Ребекка и остальные? – тут же вырывалось у меня. Без приветствий, без формальностей. Мне было плевать на них. -Ребекка помогает маме по дому. Крыша протекла, так что работы много. Хенрику нездоровится, а Элайджа с Колом помогают отцу залатать крышу, - отчеканил Ник, словно уже отрепетировал эти слова. -Что же ты тут тогда делаешь? Хочешь сообщить, что сегодня наша компания сидит дома? Ты сообщил. Спасибо, - после этих слов я собралась было уходить, но Ник остановил меня, когда я проходила мимо него. Схватил чуть выше локтя, но не сильно. Просто чтобы остановить. - Нам нужно поговорить, - серьезно заявил он, глядя мне прямо в глаза. -Нам не о чем говорить, - я вывернулась из его хватки и уверенным шагом пошла подальше от него. Меня удивляло, что я так остро реагирую на его присутствие. Мне хотелось спрятать некие чувства в глубине себя. Чувства, которые вызывал Ник. А единственным способом был побег. И я бежала. -Ты же сама хотела узнать ответы на вопросы! Решить загадки! – крикнул он, а я понадеялась, что никто нас не слышал. Его слова заставили меня остановиться. Я могу дать ему отпор, мы даже в каком-то смысле друзья. Но только в компании. Я не хочу общаться с ним наедине. Не хочу попадать под его влияние. Вот как он на меня действует: интригует, заставляет задавать самой себе новые вопросы. Тяжело вздохнув и чуть опустив голову, я повернулась и зашагала обратно к нему. -Ладно, ты прав, но если ты мне соврал… -Что ты сделаешь? – он ухмыльнулся. -Скину в реку. Земля после дождя, знаешь ли скользкая. Да и один раз я уже сбила тебя с ног, могу и еще раз попытаться, - руки я сложила на груди, таким образом, пытаясь мысленно выстроить между нами стену. Ухмылка Ника никуда не исчезла. Он издал короткий смешок, а затем показывал в сторону леса. -О, ты хочешь пустить меня на корм волкам? – поинтересовалась я с сарказмом. -Мы не уйдем далеко, и будет идти вдоль реки. Я всего лишь хочу обойти твою угрозу, - возразил он. -Если так, то это значит, что ты уже собираешься мне соврать, - тем не менее я направилась в сторону леса. -Только в крайнем случае, - тихо произнес он за моей спиной, а я постаралась не придавать этому значения. В любом случае, я понятия не имела, о чем он хочет со мной поговорить, но на правду я уж точно не надеялась. Первое время мы шли молча: я – чуть впереди, а Ник словно бы специально медлил. Меня поражало, что в принципе я не чувствовала какой-то особой заинтересованности, то есть раньше вопросы и загадки не давали мне покоя, но поняв, что я не получу ответа, я постепенно смогла отбросить их в глубь своего мозга, похоронить под ворохом прочих ненужных мыслей. И внезапно, Ник решил о чем-то поговорить. Со мной. С девушкой, которую он раньше не замечал. Такое могут делать только близкие. Все мои усилия напрасны: я вновь пыталась разгадать загадки, найти ответы, как на новые, так и на старые вопросы. И это меня злило. Создавалось впечатление, что Нику просто необходимо было кого-то интриговать. -У тебя есть полное имя? – внезапно спросил он. Я обернулась, из-за чего ему пришлось остановиться, иначе он в меня врезался бы, и спросила: -И это то, ради чего ты ускользнул из дома, хотя у вас с отцом итак не самые прекрасные отношения и, готова поспорить, что, когда ты вернешься домой, отец будет злиться на тебя? Узнать мое полное имя? Выражение лица Ника тут же изменилось. Оно становилось таким, каждый раз, как кто-то говорил о его отношениях с отцом. Майкл никогда не был…особенно любящим и добросердечным папашей. Только с Ребеккой он проявлял мягкость, потому что из неё должна была вырасти любящая и заботящаяся мать (хотя мне было сложновато представить её в подобной роли, несмотря на то, что она в какой-то мере заботилась обо мне). Так было и будет всегда: к сыновьям отцы относятся строже, чтобы вырастить из них достойных, сильных и бесстрашных воинов, а с дочерьми показывали свою иную, нежную сторону. Но к Нику Майкл относился несколько иначе. Это было не ярко-выражено, так что, с первого взгляда не сразу поймешь, но я слишком много времени провела с детишками Майкла, несколько раз встречалась и с их родителями, поэтому заметила некоторую холодность и отстраненность. И в такие моменты Эстер, их мать, выглядела обеспокоенной и подозрительной. Словно она что-то скрывала, а в моменты проявления излишней холодности Майкла по отношению к Нику, ей казалось, что её тайна может вот-вот выплыть наружу, показаться на свет. -Не понимаю, о чем ты говоришь, - невозмутимо произнес Ник. -Ой, да ладно. Может ты и подзабыл, но я прямо таки неразлучна с твоими братьями и сестрой, и с тобой тоже, уже почти лет десять. Мне хватило ума и наблюдательности заметить холод, пробегающий постоянно между тобой и отцом! Он ничего не ответил. Мы молча стояли и смотрели друг на друга. -Прости, я была излишне резкой. Мне жаль, что у тебя не задалось с отцом. Не могу сказать, что понимаю тебя, - уже мягче и снисходительней добавила я. – И нет, у меня нет полного имени. Мама назвала меня Линой и ничего более. Ник только кивнул и пошел вперед. Я зашагала следом. Теперь мы поравнялись. Ник шел не слишком быстро, за что я была ему благодарна, ведь в ином случае, мне бы пришлось срываться на бег. -Почему твой отец так несправедлив к тебе? – спросила я. Ник молчал и смотрел, то себе под ноги, то просто вперед. -Мне казалось, что наша система такова: вопрос твой – вопрос мой, ответ мой – ответ твой. Логично, не считаешь? Ты сам сказал, что нам нужно поговорить. Что у меня есть к тебе вопросы, а у тебя – ответы на них. Но ты первый спросил, я ответила, поняв, как будет строиться разговор. Теперь моя очередь спрашивать, а твоя – отвечать. Или я в чем ошиблась? - Нет, все верно, - после короткого молчания отозвался Ник. – И мой ответ: «я не знаю». -У тебя должны быть хоть какие-то догадки, - возразила я, хмурясь. -Ну, возможно, таким образом он пытается сделать из меня лучшего война. -С помощью холодности и жестокости? Даже у подобных явлений есть свои границы. А Майкл почти постоянно тобой недоволен, - я заметила, что руки Ника сжались в кулаки, и поняла, что несколько перегнула палку. Но сказанного не воротишь. -В любом случае, такое отношение подстегивает. Начинаешь стараться делать все лучше. -Поэтому ты из кожи вон лезешь, да? Ник ничего не ответил. -Слушай, это ведь не я начала разговор, - упрекнула я, остановившись. – Мы не настолько далеко зашли, дорогу назад я уж точно найду. Так что если тебе хочется молчать, то я, пожалуй, вернусь к реке. -Хорошо, - вздохнул Ник. – Я пытался несколько раз спросить у матери, почему отец холоден и жесток по отношению ко мне. Почему у меня создавалось впечатление, будто я не его сын. Но каждый раз, как я задавал эти вопросы, я видел, как её глаза тут же наполняются страхом и беспокойством. И она моментально начинала меня переубеждать. Один раз я настаивал на своем, пытаясь не отвлекаться на нарастающие беспокойство и раздражительность в ней. Но даже тогда я ничего толком не добился. Она продолжала повторять одно и то же. И я оставил попытки, зная лишь то, что что-то есть. Что-то, что отличает меня от моей семьи и именно поэтому отец требует от меня слишком многого. А по достижению поставленных передо мною целей он все равно оставался не слишком-то рад и не слишком-то горд. Все равно я продолжаю стараться достигать тех высот, которые он передо мной воздвигнул. Я грустно посмотрела на него, но сразу же отвела взгляд. Ему не нужна моя жалость, мужчины её не любят. Сострадание – возможно. Жалость – нет. Я видела не много публичных проявлений требовательности Майкла, хотя то, что сказал Ник про своего отца не стало для меня большим сюрпризом. В деревне бывали шутливые поединки на мечах, своего рода тренировки. Ник часто принимал в них участие. Он был чемпионом, хотя и любил выделываться перед публикой. И в такие моменты Майкл особенно раздражался, прямо таки бесился и сразу же ставил сына на место. Когда я первый раз увидела «ссору» между сыном и отцом, мне подумалось, что Майкл обходится с Ником так, словно последний был на порядок ниже всех обитателей деревни. Но мне тогда было лет тринадцать-четырнадцать, поэтому я немного преувеличиваю. -Есть кое-что…не знаю, правильно ли тебе это говорить, но в любом случае… - неуверенно начал Ник. -Что? - В угоду отцу – стоит признать, что и в угоду своему самолюбию тоже – я всегда старался делать все лучше, обладать самыми лучшими вещами. И мне казалось, что будь у меня лучшая девушка, то отец гордился бы мной хоть чуточку. Сначала лучшая девушка, а потом лучшая жена. И кто может подойти идеальнее всего, чем первая красавица нашего поселения? -Подожди, ты хочешь сказать… - я не смогла закончить, потому что была поражена до глубины души. Ник не обращал внимания на мое удивление и продолжал дальше спокойным голосом, глядя куда-то вдаль. - Нет, не думай обо мне столь плохо. Татья нравилась мне. Все началось не с логичного расчета на отцовское одобрение. Татья независима, хитра и красива. Она понравилась мне, и я сразу же понял, что она должна стать моей девушкой. Остальные юноши так же начали заглядываться на неё, и я окончательно решил быть с ней. К несчастью, моему брату она тоже понравилась. Более того, он действительно влюбился в неё и его чувства с каждым годом становились только сильнее. Но я не собирался тут же уступать. Так началась наша странная «гонка», призом в которой должно было стать сердце прекрасной девушки. Но Татья никак не могла выбрать одного из нас. Постепенно и я влюбился в неё. А еще понял, что Татья была бы идеальна, как моя жена и стал стараться усерднее. Однако терпение никогда не являлось моим сильным качеством. Мне надоела бессмысленная борьба, пусть даже мы оба заняли в её сердце места. Ухаживание вошло в привычку, но не более. И после очередной стычки с отцом, я решил, что мне пора жениться. Я знал, что Элайджа не решался сделать предложения. Он галантен до мозга костей и в такой ситуации, как эта, предпочел ждать, когда выбор сделает девушка. Я подошел к отцу, когда мы оба отошли от спора, и когда Элайджи не было поблизости, чтобы он не мог слышать о моих намерениях. Рассказав все, я стал ждать ответной реакции: одобрения, злости, радости, хоть чего-нибудь. Но отец лишь пожал плечам и сказал, что я могу жениться на Татье, если уж так этого хочу, заодно наши перебранки с братом прекратятся, но я, мол, мог бы и получше партию найти. С этими словами он вернулся к своей работе, а я был полностью опустошен и ничего не понимал. Мне казалось, что я все делал правильно. Когда я оправился от потрясения, меня охватило безразличие к твоей двоюродной сестре. Правда, окончательно порвать с ней у меня не хватало духу, ненавижу проигрывать и не хотел уступать брату так легко. Я надеялся, что это сделает Татья, заметив, что я к ней охладел. Но теперь лицемерила она и продолжала делать вид, что я люблю её. А потом её выдали замуж. Ник тяжело вздохнул и посмотрел на небо, которое почти наполовину заволокло тучами. Все вокруг потемнело, хотя лучи солнца еще пробивались из-за тяжелых облаков. Я не могла вымолвить ни слова, только беззвучно открывала и закрывала рот. Несмотря на нескончаемое количество раз, когда Ник раздражал меня, я никогда не злилась на него настолько сильно, как сейчас. На какое-то мгновение моя рука чуть поднялась, и я хотела залепить ему пощечину, но я сдержалась, зная его вспыльчивую натуру. Меня трясло от злости. -Как ты можешь быть таким? Наверное, стоит сказать спасибо за то, что ты её любил хоть какое-то время! – крикнула я. Ник, наконец, посмотрел на меня спокойным, но в то же время жестким взглядом. -Она едва ли уделяла тебя много времени на протяжении стольких лет, а ты вдруг стала беспокоиться о ней и её чувствах. Хочешь открою еще один секрет? Она знала. Я сомневался, но потом окончательно убедился, что она прекрасно знала, как я к ней относился. Татья хитра, она едва ли позволит кому-то переиграть себя, правда были и сантименты. Иначе она бы не лицемерила. Я не знала, что ответить. В какой-то мере он был прав. Девушки и женщины всегда подсознательно чувствуют любят их или нет. Но мне не верилось, что Татья стала бы обманывать себя саму. Воображать чувства, которых нет. -В любом случае, теперь моя очередь задавать вопросы. Наша система, помнишь? – тут же сказал Ник, а я ответила кивком. – Вы с Хенриком…я хочу сказать, он тебе нравится не как друг? Мой взгляд из гневного превратился в крайне удивленный, а затем я прыснула со смеху. Ник терпеливо ждал и только произнес одну фразу все тем же спокойным тоном: - Это стоит считать как «нет»? -Конечно! Я и Хенрик? – меня передернуло. – Он милый парень и, в отличие от всех вас, он был со мной с самого начала нашей дружбы и никогда не бросал меня. Он мой лучший друг, но вряд ли я смогла бы когда-то влюбиться в него. И раз уж у нас сегодня день откровений – как же еще это назвать? – я молилась богам, чтобы я для него оставалась просто другом. -Твой лучший друг? А как же Ребекка? -Друг и подруга – разные вещи! И с Ребеккой я дружу давно, но не настолько, насколько с Хенриком. Это тоже влияет, пусть и не сильно. Можно общаться с человеком годами, но едва ли стать ему близким. А можно стать близкими друзьями всего за неделю. Все зависит от людей, обстоятельств и так далее. Ребекка мне, как старшая сестра. -Это верно, - улыбнулся Ник. – Я имею в виду, что вы как сестры. Помню, она так радовалась, когда подружилась с тобой. Она не очень-то сходится с людьми из-за своего…необычного характера. Общение с мамой – это не совсем то. Друзья все равно нужны, а ей так хотелось, чтобы у неё была подруга, ведь её всю жизнь окружают братья. И еще я помню, как она злилась, когда я больше времени проводил с Татьей, чем с ней. И на Элайджу тоже. У Ребекки были друзья, но они не всегда её понимали, поэтому ей становилось скучно с ними. А ты для неё стала сестрой, о которой она мечтала. -Надо же, столько лестных слов в мой адрес. А ты не переборщил? -Я только начал. Его слова ввели меня в ступор. Что он хочет этим сказать? Проклятье! Опять вопросы. Опять он пытается меня заинтриговать и у него это прекрасно получается. Тем временем тучи закрыли собой небо. Воздух заполнила удушливая липкая духота – признак собирающегося дождя. -Может, мы договорим в следующий раз? Я не хочу попасть под дождь, - спросила я, поглядывая то на небо, то на ведущую назад к реке дорогу. -Нет, - Ник остановил меня, положив руку мне на плечо. Так как в этот момент я смотрела назад, то тут же обернулась и посмотрела на него с немым вопросом в глазах. Мы были друзьями. Мы касались друг друга. Но дело было в том, что все это было в рамках нашей компании. За её пределами мы были практически никем. Я не устала повторять себе эти слова. Не устала прокручивать в голове одни и те же мысли. Они были моей мантрой. Моим лозунгом, с которым я шла по жизни бок о бок с Майклсонами. Я была вместе с ними, но при этом отдельно от них. -Ты же не задала свои главные вопросы, - настойчиво заявил он. -Полагаю, другого шанса у меня не будет, - я собиралась это спросить, но прозвучала фраза утвердительно. – Хорошо. Но наша система больше не работает. Я задаю вопросы и ухожу, независимо от того ответишь ты прямо, уклончиво или решишь не отвечать вовсе. Первое – почему ты просил соврать? Погоди, с этим ясно: производить впечатление на Татью уже не нужно было. К тому времени ты успел охладеть к ней. Нет, все же этот вопрос остается, потому что я по-прежнему не вижу смысла в своем вранье. Второе – почему ты спас меня? Серьезно, здесь каждый заботиться о себе и своей семье. Тогда я была для тебя всего лишь двоюродной сестрой Татьи, близкой подругой Ребекки и Хенрика, не больше. Спасать меня не нужно было. Закончив, я выжидающе посмотрела на него, стоя все так же со скрещенными на груди руками. Мне думалось, что таким образом между нами возникает стена, которая защищает меня от него. Несмотря на изменения в характере, та прежняя девочка, которая боялась и смущалась всех, продолжала существовать внутри меня и готова была вырваться на свободу в любой момент. Ник лучше всех умел пробуждать во мне эту часть моей сущности. Я не спускала с него взгляда. В его глазах решительность сменялась неуверенностью, он словно решал говорить мне или нет, хотя сам затеял этот разговор. Что ж, вполне в духе Ника: сделать первый шаг, а потом вернуться на два назад. И все потому, что это был какой-то неконтролируемый порыв. Сначала делать, а потом уже думать, а подумав, отступать назад. По листьям деревьев начал стучать слабый дождик. -Я не мог не спасти, - наконец, произнес он. – Ты всегда считала себя такой же, как все, даже немного хуже. Не пытайся оправдаться, это видно. Я видел это в твоих глазах. И Ребекка тоже. И несмотря на то, что ты стала увереннее, глубоко внутри эти мысли все еще беспокоят тебя. -Не понимаю, как это относится к моим вопросам! -Помнишь, я спросил, почему ты боишься меня? Ну, не буквально. Я спрашивал, почему ты смотришь на меня испуганным взглядом, словно дичь на охотника, - я кивнула, не понимая, к чему он ведет. – В тот же момент в твоих глазах промелькнуло удивление. Как будто ты не ожидала, что я все это подмечу и запомню. Но, знаешь, сложно было забыть. Мне нравилось и, признаюсь, нравится до сих пор, когда люди боятся меня. Страх – это оружие, с помощью которого можно много добиться, ведь страх заставляет делать людей то, что они не сделали бы раньше. Страх обнажает истинную человеческую натуру, но он так же служит инструментом, благодаря которому людьми можно манипулировать. Твой взгляд в нашу первую встречу отпечатался у меня в голове на всю жизнь, потому что…ты была действительно, по-настоящему испугана, страх затопил твои глаза. Но мне это совсем не понравилось. Ты была всего лишь маленьким ребенком, ни в чем не повинном. Мне нравится видеть страх людей, но только не твой. В тот день, увидев страх, мне впервые захотелось его прогнать. Да, я успокаивал Ребекку и защищал её, но это другое, она моя сестра. А столь странные чувства к чужому человеку…были не приемлемы для меня. Я прекрасно знал, что отец это не оценит, поэтому я был резок с тобой. Потом я старался выкинуть все это из головы. Я даже почти перестал тебя замечать, да и ты пыталась не попадаться мне на глаза. Только когда ты несколько изменилась - под влиянием моей сестренки, как мне кажется – я вновь тебя заметил и только потешался над твоими попытками дать мне отпор. Признаться, они так же и удивляли меня. А потом ты заблудилась в лесу и наткнулась на наш семейный «склад». В тот вечер…ты снова разбудила во мне прежние чувства. Мне не хотелось, чтобы ты страдала и боялась, - он коротко усмехнулся. – Я чувствовал себя так…странно. Влюбленность в Татью была иной. Просто страсть. Просто эйфория. Буря эмоций, которая захлестывает с головой, но быстро отступает. А тебя…тебя мне хотелось защитить от всех опасностей мира. Он замолчал. Его глаза блестели, в них я видела заботу и симпатию. Я понимала, к чему он клонит и не могла в это поверить. Ник? Едва ли я могла надеяться, что хоть кому-то понравлюсь. Но Ник…все это казалось слишком нереальным. Слишком странным, маловероятным и так далее. Может он вовсе решил подшутить? Глупая шутка, очень глупая. Я начала мотать головой и отступать назад. Дождь становился все сильнее. Мои волосы и одежда намокали, земля под ногами стала мягкой и скользкой. -Ник, не смей этого говорить, - вырвалось у меня. – Ты это не взаправду. Просто шутка. Ты же шутишь, правда? -Я не шучу, Лина. Ты хотела ответов, так вот они. Я спас тебя, потому что я хотел спасти тебя, а не потому, что хотел произвести впечатление на Татью или на отца. Да, личная выгода есть, но все мы немного эгоисты. Я спас тебя, потому что ты мне нравишься. Ты считаешь себя такой же, как остальные, но ты другая. Не веришь? Ты прекрасно знаешь, что мы, Ребекка, я, мои братья, не стали бы общаться с тобой, будь ты как все. Считаешь себя недостойной нас? Будь ты действительно недостойна, ты бы не была с нами. Ты добрая, веселая, остроумная, ты не боишься дать отпор, хотя, возможно, внутри страх снедает тебя. Ты не можешь не нравится. Почему я просил соврать? Потому что я был не готов. Я привык к урагану эмоций. Привык быть жестоким, нагонять страх и открываться только близким людям, моей семье. Мне нужно было время, чтобы понять, что я чувствую. Сначала подумать, а потом сделать. Темный лес осветила вспышка молнии, от чего я чуть не подпрыгнула на месте. Боги гневаются. Им не нравится то, что происходит. Это не правильно. Так не должно быть. Ник чуть приблизился ко мне, заметив мой страх, но я отступила, продолжая отрицательно качать головой, пытаясь отогнать все его слова. -Татья теперь замужем и тебе нужна новая девушка, а? Двоюродная сестра бывшей – прекрасная партия, - едко заметила я. – Но боюсь, твой отец не оценит. Если ему Татья не очень нравилась, то меня он едва ли захочет видеть в качестве твоей девушки, не говоря уже о жене. -Зачем ты так? -Все это глупо. Ты слышишь гром? Видишь яркие всполохи молнии? Это Боги, Ник. И они явно не в восторге от нашего разговора. Не знаю, чего ты хотел добиться своими словами, но, думаю, тебе стоит еще подумать. Я ухожу, - с этими словами я развернулась и пошла прямиком обратно. Ноги увязали в грязи, а дождь и ветер яростно хлестали по лицу, затуманивали взгляд так, что я едва различала дорогу. Ник нагнал меня и схватил за руку, останавливая. Он начал что-то говорить, но я выдернула руку из его хватки и только прорычала сквозь зубы: -Я сказала, я ухожу. На этот раз он не останавливал меня и не пошел за мной, оставив наедине со своими мыслями. Увы, я как могла гнала их прочь, пытаясь не думать ни об этом разговоре, ни о самом Нике.