Опа! Нежданчик!

      Уже около получаса Америка расхаживал из одного угла кабинета в другой, уткнувшись в свой телефон и во что-то сосредоточенно играя. На остальной мир он решительно не обращал внимания, даже на то, что кабинете он находится не один: во-первых, ему было очень важно пройти тот-самый-уровень-чтоб-тебя-проходись-зараза, а, во-вторых, было скучно сидеть на одном месте, дожидаясь Россию.       Весь этот час президент следил за перемещениями воплощения своей страны и никак не мог понять, чему должны способствовать эти хождения. Вторая страна и его босс явно не появятся раньше, чем посчитают нужным, курс мировой валюты не изменится, как и политика в целом. Разве что это мельтешение начинало понемногу раздражать.       На секунду Альфред остановился. Босс обрадовался, что это неосознанное гипнотизирование прекратилось. Штаты, справившись с затруднением, продолжил курсировать. Босс обреченно вздохнул.       Так прошли еще полчаса.       К тому времени, как в дверь кабинета раздался деликатный стук, президент готов был уже лично встать с кресла и идти встречать гостей. Но делать этого ему не пришлось: двери распахнулись, являя взору российского босса и, собственно, самого Россию за его спиной. Стоило появившимся войти, как двери снова закрылись стоящими снаружи охранниками. Президенты тут же перешли на формальные приветствия, естественно, на английском, а обе страны, смерив друг друга холодным взглядом, сдержанно кивнули.       Как только российский босс сел на приготовленное ему кресло, воплощения негласно поняли, что им нужно выйти: начальство обычно договаривалось с глазу на глаз, потом уже объявляя решение своим странам. Может, это было и несправедливо, но когда-то давным-давно договорились проводить встречи именно в таком виде, и до сих пор придерживались этого правила.       Сначала кабинет покинул Россия, негромко заверив своего президента, что всё в порядке, вслед за ним вышел и Америка. Как и ожидалось, по обе стороны от дверей стояла охрана, а, значит, здесь разговаривать было нельзя: услышат лишние и проблем не оберёшься. Поймав взгляд Ивана, Альфред едва заметно качнул головой, показывая, в какую сторону идти, и обе страны свернули в неширокий коридор, ведущий куда-то в сторону от «президентского кабинета».       Брагинский, если бы ему пришлось возвращаться одному, явно обратный путь назад бы не нашёл, что он и мысленно отметил с лёгким беспокойством. Наконец, найдя нужное помещение, Джонс открыл его и пропустил Брагинского вперед, после чего зашел сам, предусмотрительно закрывая дверь на внутренний замок. Щелчок раздался слишком отчетливо.       Комната была обставлена по минимуму: небольшой круглый стол, четыре стула, на одном из которых уже сидел Франция, приветственно махнувший рукой, комод с зеркалом на нём. Ничего отвлекающего от основной проблемы, которую предстояло решить как можно быстрее.       Альфред обошёл Ивана и прошёл прямиком к столу, кивнув Франции: «привёл», дескать. Получите и распишитесь.       — Как ты уже понял, твоя сестра, Украина, встречается с Англией, — с ходу начал Америка, усаживаясь на один из стульев. Положив руки на стол, он сцепил пальцы в замок и в упор посмотрел на Россию.       Брагинский сел напротив, с едва заметной улыбкой смотря в глаза Джонса и не собираясь отводить взгляд.       — И что?       Вопрос Ивана поставил Альфреда в тупик. С минуту он молчал, а потом, наконец, выдал растерянное:       — Я ожидал другой реакции…       — О Боже! Ничего себе! Я так удивлен! — Россия притворно схватился за сердце. Кашлянув, он принял прежнее спокойно-дружелюбное выражение, опуская руки, по примеру Соединённых Штатов, на стол. — Что-то вроде этого?       — Да, хотя бы так, — раздраженно кивнул Альфред.       Франция, решив, что так дело не пойдёт, поспешно вмешался. Заявив, что сам расскажет, как всё было, он ещё раз повторил всю историю специально для России, в этот раз без американских прикрас, что щедро рассыпались по телефонной версии произошедшего. Джонс фыркал, порывался что-то добавить, но его вовремя затыкали красноречивые взгляды того же Брагинского.       Стоило Бонфуа закончить говорить, повисла странная тишина. Иван молча изучал взглядом старинное зеркало, словно раздумывая над рассказом и тем, зачем его, собственно, сюда привели; Ал постукивал кончиками пальцев по столу, неотрывно следя за «Империей Зла»; Франциск же молча радовался, что не стал свидетелем очередной игры заклятых друзей, потому что быть хоть как-то к ней причастным не особо и хотелось.       — Не понимаю вашей паники, — вздохнул Иван, переводя взгляд на Альфрреда.       — Да что тут непонятного? — практически подпрыгнул на своём месте Америка. — Мы же тебе сказали…       Следующие минут пять Франция и Россия с молчаливым удивлением смотрели на Соединённые Штаты, который излагал им свой план, что тщательно продумывал всю ночь. Рассказывать подробно у Джонса не получалось, он то и дело перескакивал с одной части на другую, в порыве творческой идеи не следя за тем, понимают ли его собеседники, но общую картину передал: нужно проникнуть в дом Украины, поставить туда передатчики в виде камер и микрофонов, чтобы быть в курсе происходящего, а потом обратиться к единственному непричастному к делу участнику магического трио и попробовать у него осторожно узнать, точно ли нет противоядия от этого приворота. Согласится ли Румыния помочь, дело, конечно, третье, главное попытаться.       — Альфред, тебе не кажется, что это чревато для тебя после вчерашнего? — осторожно спросил Франция, тщательно подбирая слова. — Людвиг…       Америка шикнул, заставляя Францию замолчать.       — «Людвиг» что? — приподняв брови, переспросил Россия.       — А Людвиг ничего, — поспешно ответил Альфред, под столом пиная Франциска, чтобы тот замолчал. — Лишняя информация, бытовая разборка.       Джонсу совершенно не хотелось рассказывать, какой нагоняй он вчера получил от Германии за столь «наглый и открытый шпионаж, которым и Британия не промышлял в его лучшие годы. Он скрываться хотя бы умел как следует!» Одно сравнение с бывшим старшим братом было обидным, а уж упоминание того, что он лучше...       Иван, с подозрением посмотрев на Альфреда, негромко озвучил свое мнение по этому поводу:       — Хорошо, я согласен. Все же, я до сих пор не до конца доверяю Артуру. Но Анечка не любит гостей.       — Вот это уже плохо. — По голосу Америки можно было подумать, что Россия только что убил последнюю возможность исправить ситуацию.       — Нет, ты не так понял. Она не любит гостей, — повторил Брагинский, делая ударение на последнем слове. — А тем, кто предупредит о приходе, она рада всегда. Но нам же нужно побывать у неё незаметно.       Теперь значение фразы прояснилось. Но дело это никак не упрощало.       — И что же нам делать? — поинтересовался Франциск, смотря то на одного собеседника, то на другого.       — Ну… есть один способ, — подумал, качнул головой Иван. — Рискованный, правда.       Альфред поднял голову. Глаза явно сверкнули азартом.       — Что же это за способ? — предсказуемо спросил он, с любопытством глядя на Брагинского.       Россия отстранёно улыбнулся.       — Беларусь.