Девушка с Пятой авеню

      Если бы Люси спросили, что она видит за окном в морозный зимний день — ответом бы послужила сказка, в которой совсем недавно не было места для нее. Даже не так, Люси сама не впускала сказку в свое сердце, от чего и не доверяла ей еще больше. Но когда в сердце распускаются новые чувства, совсем неизведанные и чужие, становится по-настоящему тепло и уютно, особенно тогда, когда эти чувства дарят счастье.       Сказки сами по себе — счастье. Девушка сама не понимала, как могла жить до этого так серо и уныло. Может, во всем виноват Нацу, чье имя заставляет улыбнуться, и забыть все обиды, только бы он снова не исчезал. Только бы.       Нацу. Нацу Драгнил. Нацу.       Его имя является чем-то родным и неизменным. Как будто вся вселенная крутится вокруг него и заставляет улыбаться, пока губы не посинеют и не заболят. Ей нравилась его манера речи, пусть она и была немного запутанной и непонятной для начитанной Хартфилии. Но даже, когда она не понимала, даже когда не пыталась вообще вникнуть во всю суть слов, ей все равно нравилось за ним наблюдать. Он мог активно жестикулировать, громко разговаривать, даже не заботясь о рядом стоящих людях, мог все, что не могла сама Люси. Ей всему этому не позволяло собственное смущение, а раскрепостится — смелости.       И когда Люси с улыбкой наблюдала за уходящей тенью парня, она понимала, что на этом день кончался, а все прожитое веселье за эти сутки превращались в яркие воспоминания, которые дополнялись новыми более интересными и насыщенными.       Все продолжалась так же, пока не наступил день вечеринки в честь помолвки Лисанны и «неизвестного» для Люси парня. Смс-сообщение стало непосредственным будильником.       «Ты же помнишь, я надеюсь, про вечеринку. Ты многое сделала для нас и если ты не придешь, то я обижусь. Леви тоже обидится, поэтому, поторопись к шести часам. Целую, Лисанна».       Люси была в замешательстве. Некая Лисанна, которой помогла Люси с декором и украшениями, вела себя, как давняя подруга, забывшая, что они знают друг друга всего лишь день. Нет, она не была против каких-либо отношений со Штраус, но это было не совсем правильным. Да и Хартфилия не очень-то добивалась своего приглашения на этот праздник. А точнее — совсем не добивалась. Ей было бы проще снова встретится с Нацу, выпить кофе, поговорить о стервозной, а теперь еще и о беременной девушки Драгнила. Это было… странным. Они вроде, как и не друзья, но общаются на равных и понимают друг друга с полуслова. Но Люси душила как-то тревога. Будто снова все исчезнет и ей придется продавать в одиночестве цветы, без веселых разговоров, без улыбок и веселья, а главное — без тепла в сердце. На этом бы ее сказка завершилась.       «Да, конечно, я приду вовремя».       Быстро напечатав свой коротенький ответ и отправив, Люси повернула голову в строну настенных часов.       Семь утра.       Подушка на мгновение показалась самым тяжелым камнем, и в тут же секунду была отправлена в стену.       Лисанна оказалась до жути пунктуальной. На целых двенадцать часов.

***

— Я чувствую здесь себя неудобно, — прошептала на ухо своей подруге Хартфилия, держа в руках маленькую коробочку обернутую в кислотного цвета подарочную бумагу.       Здесь было слишком много людей. А значит, слишком много имен нужно было запоминать. Самое странное было то, что Лисанна так и не объявилась, а Леви посчастливилось перехватить сразу возле двери. — Не бойся, здесь все свои, никто не укусит, — Леви положила руку на плечо подруги и улыбнулась, ободряюще и тепло, как она только и умела.       Стало спокойней. Но теперь появилась другая проблема. Кого поздравлять? Лисанны нет, а суженного она не знает. Здесь было много парней, которые подходили на роль жениха. И если приглядеться, то тот брюнет в синем пиджаке и с серыми холодными, но выделяющимися глазами походил на идеал самого настоящего жениха. — Слушай, Леви, а тот парень, — Люси указала пальцем настоящего напротив «жениха», сверлившего взглядом бокал с красным вином, — не Лисанне приходится?       МакГарден удивленно посмотрела на подругу, а затем тут же расхохоталась, схватившись руками за живот. — Ты, что, Лю-чан, это Грей, — попыталась исправить ситуацию, ответила Леви, потирая глаза рукой, — если на то пошло, то он приходится Джувии. Та его точно никому не отдаст. Да и отношения у нее с Лисанной, честно говоря, гиблые, первое впечатления насчет друг друга оказалось проблематичным. Но это другая история, я потом тебе расскажу.       Люси в ответ покачала головой и отвернулась.       Промах.       Второй раз ей гадать не хотелось. Лучше она потом узнает, кому подарки дарить. Ведь, лучше поздно, чем никогда. — Лю-чан, хочешь вина? — Леви забрала из подноса, предложенным официантом, бокал с красной жидкостью.       Люси снова кивнула в ответ.       Почему-то говорить сил не было. Наверное, это из-за обстановки. Слишком шумно. — О, так выпить есть! Почему мне тогда Драгнил соврал? Вот дурак, сам не знает, что у него будет на вечеринке, — недовольно пробубнила шатенка, которая тут же потянулась рукой в сторону бокала, из-за чего неуклюже покосилась.       Драгнил? Ей послышалось, или… Люси автоматически стала прислушиваться к новой, взявшейся из пустоты, девушке. — Кана, мы ведь все знаем, что пить тебе строго запрещено. Нацу правильно делает, что предостерегает тебя. Пожалей свою печень! — чуть прикрикнула Леви, но скорее всего шутя, ведь на ее лице читалась усмешка.       Тогда Люси напряглась и не смогла не задать вопросом. Это было очень странно и… больно. — Нацу Драгнил? — Хартфилия наигранно удивилась. — Это кто?       Кана заинтересованно осмотрела блондинку и почему-то даже присвистнула, когда услышала сомнительные слова Люси в их разговоре. — Ты что, глупая? — для уверенности постучав по своему лбу рукой, шатенка усмехнулась. — Нацу Драгнил это тот, у кого ты дома, чье вино ты пьешь и кому подарок собираешься дарить, — покосившись в сторону коробки, сообщила Кана, продолжая свою мысль: — А еще это тот, кто скоро потеряет всю свободу, женившись на нашей Лисанне. Эх, жаль, теперь не с кем будет побухать, Нацу составлял отличную компанию. — Кана, это грубо. Люси знает здесь только меня, Лисанну, а теперь и тебя, причем с плохой стороны, — МакГарден тут же надулась. — Люси ты же не обиде… Люси?       След девушки тут же простыл, словно ее и не было.

***

      Ванная в этом доме была тесная. Не было ни единого места, куда бы можно было бы забиться и спрятаться. Ей хотелось. Безумно хотелось спрятаться от этой правды. Почему он не сказал? Почему?       И плачет она почему? Люси совсем не понимает, почему она не плакала, когда слышала о его девушке, о его будущем ребенке, о его счастье. Ее просто добила правда, а обман… Почему он не сказал, они ведь были так близки. Или же ей все это показалось? Или же…       Леви была права. Если бы она была бы не права, Люси бы сейчас так не убивалась. Ей не было бы больно.       Послышался скрип двери. — Люси? — перед ней стоял Нацу, тот самый Нацу, который все это время улыбался ей, и как Люси казалось, говорил правду. — Я удивлен тебя здесь увидеть. — А я — уже не удивлена. Давай просто выпьем кофе, Нацу, я хочу поговорить. Поговорить о правде, — Хартфилия улыбнулась, все так же прижимаясь к ногам, чтобы было теплее. Но было холодно.       Просто не нужно было вдаваться в эти чертовы сказки. Люси с самого начала знала, что они не для нее.