Сигрид, дочь Барда

Новая Зеландия, Веллингтон, 1999г. - Даг, руками машешь, как дохлая рыба плавниками! Ребята, имейте совесть, вы же не учителей пения изображаете, а банду отморозков. Дин один, а вас трое, а впечатление, что наоборот! – раздражённый голос второго режиссёра, усиленный мегафоном, разносился по всей площадке. - А чего мы можем?! - обиженно оправдывался Даг, игравший главаря подростковой банды, невероятное количество которых периодически отравляли жизнь юному Гераклу и его друзьям. – У нас, уж извините, чёрных поясов не имеется. Пусть он хоть поддаётся маленько!       Райан Гослинг и Крис Конрад, играющие Геракла и Ясона, одновременно расхохотались, а Дин сокрушённо покачал головой. - Ещё дубль! Ребята, соберитесь! Дин, в самом деле, придержись маленько, раз они с тобой втроём справиться не могут!       Ровно через три минуты Дин о`Горман пожалел о том, что послушал режиссёра. Нет, трое средне подготовленных противников для него проблемы не составляли. Ему ничего не стоило эффектно раскидать их в разные стороны. Беда была в том, что он, будучи опытным каратистом, профессионально защищался и мастерски имитировал атаку, а вот его противники, как выяснилось, делать этого толком не умели. И стоило ему ослабить защиту, как он тут же получил удар в весьма слабое место – нос. Удар был болезненным, на мгновение закружилась голова, перед ним плыло испуганное лицо Дага, в ушах нестерпимо громким эхом звучал крик подбежавшего Райана. Чего они так переполошились, первый раз, что ли?       Потрогав нос пальцами, Дин понял причину истерики партнёров - рука тут же вымазалась в липкой крови. Приехали, нос разбит… - Дин, запрокинь голову. Ты можешь идти? Давай в кресло, полотенце намочим и приложим, нужно кровь остановить, - стараясь держаться спокойно, уговаривал его Гослинг. – Даг, ты - конченный кретин! – всё же сорвался он, повернувшись к виновнику происшествия, когда усадил Дина и положил ему на переносицу поданное кем-то мокрое и холодное полотенце. - Только последний идиот может на съёмках вживую по лицу бить! – подхватил Крис. - Тебя драку имитировать учили? Как ты вообще сюда попал, недоумок?! - Дин, прости. Сам не знаю, как рука сорвалась… - бормотал Даг, не обращая внимания на сыпавшиеся на него оскорбления. - Да, ладно, нормально всё, - махнул Дин рукой. – О-о-о, ну конечно, как без вас-то? Кровь проливается, и без вашего участия?! – это было уже обращено к стайке девчонок-статисток, бегущих к пострадавшему. - Так, и начальство нарисовалось, вот, когда надо, его не доищешься, а тут – надо же, как из под земли выросло, - продолжал шутить о`Горман, завидев приближающегося Роба Таперта, действительно, редко появлявшегося на съёмках.       Выяснив, что ничего страшного не произошло, а Дин выглядит довольно бодро, Роб дал команду не терять времени и продолжать съёмку, хотя бы тех сцен, где можно обойтись без Дина. Но именно в эту минуту раздался дружный визг девчонок – внезапно потерявший сознание о`Горман медленно сползал с кресла…       Несколькими минутами позже приведённый в чувство новозеландец с интересом разглядывал белые лица друзей. - Вы чего? - Дин, - тихо ответил Райан, - ты не пугай нас так, пожалуйста, а? О`Горман перевёл взгляд на стоявшую рядом с Гослингом девушку в костюме амазонки. - Да что случилось-то? - Ты сознание потерял. Вдруг, - еле слышно ответила Сара. - Так, все – на площадку! – не терпящим возражения тоном скомандовал Таперт. – График ждать не будет. Кто-нибудь, останьтесь за Дином присмотреть, остальные – работать! - Я, - неожиданно для самой себя выдохнула Сара. – Я могу посидеть. - Молодец, - похвалил начинающую статистку Роб. – Вот тебе номер телефона, это наш центральный медпункт. Если что, немедленно звони, они приедут. Пока пусть с этим полотенцем лежит. А ты, - повернулся продюсер к Дагу, - будешь оштрафован! Что это ещё за мода – главных героев калечить!       … Саре казалось, что её окутало облако из плотной ваты. Она не слышала звуков, не видела ни травы, ни деревьев, ни неба. Только его лицо. Дин полулежал в кресле, прикрыв глаза, золотистые ресницы подрагивали, длинные вьющиеся волосы цвета спелой пшеницы колыхал лёгкий ветерок. Когда-то она уже так сидела над ним, и у него были так же закрыты глаза, и она точно так же знала, что, если он перестанет дышать, её кровь в венах остановит свой ток…       Сара вздрогнула, облако начало стремительно рассеиваться, зазвучали голоса птиц, послышался шум реки. Придут же такие глупости в голову… - Тебя как зовут? – неожиданно спросил открывший глаза Дин. - Сара. Сара Уилсон. Я из Австралии. Рядом с Сиднеем живу, там местечко такое есть – Майклоф-бей, - зачем-то принялась объяснять Сара. - А-а! Знаю, - к крайнему удивлению девушки обрадовался Дин. – Это за аэропортом, да? - Да, - растерянно ответила Сара. - Слушай, это я ведь у тебя заколку взял? Ты прости, что не вернул, но я её тупо где-то потерял. Куплю новую, отдам. Обязательно. - Да не стоит, - засмеялась девушка.       Против всякой логики, против её собственной воли, душа австралийки ликовала. Значит, он всё-таки её запомнил. Значит, он её помнит.

***

Средиземье, после Битвы Пяти Армий. - Тильда, ты побудешь одна? Мне очень нужно съездить в Дейл, сегодня хлеб некому отвезти, но ведь те, кто строит для нас новые дома, не могут быть голодными, правда? Ты понимаешь?       Младшая сестра согласно кивнула головой. - Значит, не будешь плакать? Вот смотри, здесь чугунок с супом в одеяло завернут, а здесь – хлеб. Запомнила? И ты отвечаешь за чистый пол. Вымети его веником, как я учила, хорошо? И ещё, помнишь, папа нам с тобой две сахарные ледяшки покупал? Так я половину своей тогда не съела, для тебя спрятала. Вот, возьми, - Сигрид протянула сестре крошечный свёрток. – А главное, помни, к вечеру я обязательно вернусь. И ничего не бойся.       Тильда снова кивнула головой. Чего бояться-то? Дракон больше не нападёт, папа его победил. Орков давным-давно никто в округе уже не видел. Скучно, конечно, будет без Сигрид. Сестра такая придумщица, с ней всегда весело, даже когда она учит Тильду шить или готовить… Но ничего, это ведь только на один день!       Сегодняшнее утро выдалось для сестёр неожиданно хлопотливым. Пустая повозка за хлебом из Дейла прибыла, но захворавший возчик полыхал жаром и буквально свалился с козел. Сигрид позвала соседских женщин, они утащили его в лечебный дом. Утащить-то утащили, но кому везти хлеб строителям? По всему получалось, что ей – Сигрид. Хорошо ещё, что Тильда – неглупая девочка, понимает, как сейчас трудно всем, не плачет и не капризничает. Ничего, пора уже приучаться одной дома оставаться и за хозяйством приглядывать. Хотя, какое там у них хозяйство…       Дорогу в Дейл Сигрид знала хорошо – несколько раз ходила пешком с Баином к отцу, когда брат ещё не жил в строящемся городе. Но там не хватало рук, и эсгаротские мальчишки постарше давно перекочевали в Дейл – подносить камни, вымешивать раствор, обтёсывать брёвна…       Править лошадью Сигрид почти не пришлось, та хорошо знала дорогу и довезла повозку с хлебом гораздо быстрее, чем рассчитывала девочка. Она с изумлением глазела по сторонам. Как же быстро растёт город! Вон той башни с острыми зубцами и в помине не было, когда она приходила сюда в последний раз. И рыночная площадь уже замощена булыжником. А дома – они растут как грибы! А как красиво смотрится Одинокая гора невдалеке! Там – Эребор, там…       Но вот, наконец, и старый амбар, невесть как спасшийся от драконьего пламени. Здесь рабочие обедают, сюда привозят и все продукты. И как же приятно было видеть удивлённые глаза Баина и одобрительный кивок отца, подошедшего к ней, когда она передала последнюю буханку старому Гийлу, готовившему еду строителям. - Сигрид, хорошо, что ты приехала, - произнёс Бард, внимательно глядя на дочь. Казалось, лодочник прикидывает, сгодится ли дочь для какого-то дела. - Конечно, хорошо. Я так давно не видела вас. И Тильда просила тебя поцеловать, - улыбнулась Сигрид, приподнимаясь на цыпочках, чтобы прикоснуться губами к колючей щеке отца. - Да, я тоже очень скучаю по моим девочкам, - лодочник прижал голову Сигрид к груди и ласково погладил светлые косы дочери. – Как вы там, справляетесь? - Да, ты не беспокойся, у нас всё хорошо. А… ты мне что-то сказать хочешь? – заметила Сигрид изучающий взгляд отца. – Что-то важное? - Дочка, нам сейчас очень нужна помощь гномов, нужно приступать к городской стене, а лучше них фундамент никто не подведёт. Медлить нельзя, зима близится, каждый час дорог, а послать с письмом к ним некого. Это недалеко, но для нас сейчас каждый человек - как алмаз. Отнесёшь письмо в Эребор господину Балину? - Что? Я – в Эребор? – Сигрид растерянно оглянулась на Одинокую гору. – Папа, ты что? Мне страшно, я же не знаю, как там говорить, что делать… - Сигрид, ничего не нужно делать. Только найди господина Балина и отдай ему это, - Бард вложил в руку дочери сложенный вчетверо лист бумаги. – И ничего не бойся, в Эреборе тебя никто не обидит, а господин Балин –добрый и отзывчивый гном. И ты очень нам поможешь. Так как? - Ну, хорошо, я схожу, раз надо. Но я обещала Тильде вернуться до ночи! Я успею? - Конечно, дочка, - улыбнулся отец. – Это ведь совсем недалеко, и задерживаться тебе там незачем. Ну, беги! – с этими словами Бард повернулся и быстро пошёл к возводимому рядом дому.       Это из Дейла казалось, что Гора совсем рядом. Сигрид подошла к воротам Эребора ровно через два часа после того, как покинула город. Горное государство восстанавливалось, как и Дейл, постепенно обретая былое могущество и блеск. В открытых воротах исчезали повозки с брёвнами, какими-то мешками, корзинами… Сигрид немного постояла у ворот, собираясь с духом и размышляя, что она ответит, если её остановят и спросят, зачем она здесь, затем глубоко вздохнула и, решившись, зашагала за очередной повозкой.       Останавливать девочку никому не понадобилось, она замерла сама. Да, такого великолепия Сигрид не видела никогда. Правда, поразглядывать резьбу на каменных колоннах, уже приведённых в прежний вид, ей не дали. Подбежавший к ней молодой гном строго спросил, кто она и что ей нужно. Все заготовленные слова от страха вылетели из головы, и девочка робко пролепетала: - Я пришла… Мне нужен господин… - она даже забыла имя гнома, которому должна была отдать записку отца.       К счастью гном оказался строгим только с виду. - Не бойтесь, - улыбнулся он Сигрид. – Я – Ори, а как Вас зовут? Мне Ваше лицо кажется знакомым. - Сигрид, - приходя в себя, ответила девочка. – Я пришла из Дейла, то есть, меня прислал отец, мне нужно отдать записку … - имя всё никак не хотело возвращаться в голову. - Наверное, господину Балину? – мягко спросил Ори, вспомнивший, что видел девочку в доме Барда. – Все дела с Дейлом решает он. - Да-да, именно господину Балину! – обрадовалась Сигрид. - Пройдите вон по той галерее, - показал её собеседник. – Он совсем недалеко. Как увидите в большом зале такого пожилого гнома с длинной бородой, считающего свитки, не сомневайтесь – это Балин.       Поблагодарив гнома, Сигрид пошла по указанной галерее, которая поворачивала три раза и дважды поднималась довольно многочисленными ступеньками, прежде чем девочка вошла в действительно огромный зал, посередине которого стоял седобородый гном с умными глазами, разбирающий перевязанные золотистой тесьмой свитки.       Балин сразу же понял, кто она и откуда, лишних вопросов не задавал, прочёл записку Барда, кивнул и попросил передать отцу, что мастера будут сегодня же. Сигрид уважительно поклонилась пожилому гному, попрощалась и отправилась в обратное путешествие.       Шагая по галерее и с гордостью думая о хорошо выполненном поручении, девочка с интересом посматривала на крепкие дубовые и очень красивые, как и всё в Горе, двери. Как знать, может быть, за одной из них – Он… Конечно, за два часа пути в Эребор, Сигрид не раз думала о Фили, надеясь на случайную встречу с ним и боясь её. И вот она здесь, и вдруг…?       Мысли девочки прервал стук дверей, одна из которых распахнулась, выпустив Тауриэль. Расстроенная эльфийка, занятая своими мыслями, не сразу заметила Сигрид. Как она могла успокоиться? Она, одна из лучших целительниц Лихолесья? Понадеялась, что Фили идёт на поправку и уже не требует усиленного внимания… И пропустила такое опасное кровотечение! Нужно бежать в кладовую за травой, медлить нельзя, послать некого, только она сама найдёт то, что нужно. Но и Фили одного сейчас нельзя оставить даже на минуту… Что же делать-то?.. Сигрид? Откуда она здесь? - Сигрид, ты мне очень нужна! – Тауриэль не стала тратить время на выяснение обстоятельств, приведших девочку в Эребор. – Иди сюда, садись прямо на ложе и держи ткань на его груди, вот здесь. Всех, кто будет приходить, гони отсюда, для него сейчас любое волнение губительно.       Эльфийка показала несмело переступившей порог комнаты Сигрид, куда она должна присесть и как держать намоченную в какой-то тёмной жидкости тряпицу, и сразу же убежала.       С замиранием сердца Сигрид вглядывалась в бледное лицо, обрамлённое золотистыми локонами. Как золото на снегу… Глаза принца были закрыты, дыхание едва прослушивалось. Сердце девочки сжалось. Боги, сколько бы вас ни было, ну за что это ему?! Ему – такому красивому, храброму, великодушному? Да лучше бы это она сейчас умирала!       Она не помнила, сколько просидела вот так, судорожно прижимая к ране тряпицу со снадобьем и со смертельной тоской вглядываясь в заострившиеся черты принца, неподвижно лежащего на перине роскошной дубовой кровати в богато убранной комнате. А что, если он сейчас, вот прямо сейчас… И Сигрид вдруг поняла, что тогда и она умрёт тоже. Сразу же.       Ну, разве так она хотела встретиться с ним? Что это, дверь скрипнула? Наверное, вернулась леди Тауриэль. Конечно, она успеет спасти его, ведь она древняя эльфийка, могущественная целительница! Сигрид обернулась и замерла под пронзительным синим взглядом темноволосого гнома, одетого в богатые одежды, переливающиеся драгоценными камнями. Кто же это? Какой-то важный вельможа, или… может быть, сам король? Конечно, в этом важном господине девочке сложно было узнать одного из бродяг-гномов, остановившихся однажды в их доме… Да не важно, кто он! Леди Тауриэль никого не велела впускать! - Простите, - тихо, но твёрдо произнесла Сигрид, - Вам сейчас лучше уйти, не нужно беспокоить больного. Гном бросил на принца тревожный взгляд, окинул девочку удивлённым прищуром и, не произнеся ни слова, вышел. - Где Тауриэль?       Послышалось? Сигрид стремительно повернулась. На неё в упор смотрели голубые глаза принца. - Она сейчас придёт, она убежала за травой… Вам стало плохо, кажется, - тихо проговорила девочка. - Скорее бы, - прикрыл глаза Фили.       И всё. Он даже не поинтересовался, кто сидит подле него, не спросил, кто она, как её зовут… Пришла Тауриэль и, наскоро поблагодарив её, отпустила. Оказалось, что она просидела у ложа принца совсем недолго. Когда Сигрид вышла к воротам, к ней снова подошёл Ори. - Балин велел мне найти Вас, если Вы ещё не уехали. Сейчас наши мастера отправятся в Дейл, они довезут Вас. Сигрид грустно кивнула головой. В повозке, едущей по уже знакомой дороге, гномы пели весёлую песню, шутили, а Сигрид сидела молча, устремив взгляд на приближающийся Дейл. Вот они и встретились. И она снова не увидела ничего, кроме равнодушного взгляда. Но ведь может же быть, что это от того, что он очень страдает, что ему тяжело и плохо сейчас? Конечно, принцу сейчас совсем не до неё! Ведь если бы ей, Сигрид, было так плохо, разве думала бы она о ком-то? Но что-то в глубине сознания подсказывало дочери Барда: о нём – думала бы, даже умирая…