***
Чон Хва не устаёт злиться на себя за тот неловкий разговор с Кёнсу, когда она в очередной раз впечатала его чувства в землю, да ещё и Чанёлем приправила. Неужели нельзя было просто забить на Пака? Неужели нельзя было встретить друга с поездки и позволить себе отвлечься на рассказы До о прошедших семинарах? Нет, Ли Чон Хва решила отработать смену, поспать и потом выждать, когда вернётся Кёнсу, чтобы рассказать тому о сволоче Чанёле. Прошло полтора года после расставания с Паком, пора бы уже перестать так бурно реагировать на бывшего бойфренда. И Чон Хва знает, что дело совершенно не в его поведении. Встреча с Чанёлем в такси действительно выбила Ли из колеи, и это ещё больше бесит девушку. Самокритика, конечно, дело неплохое, но воцарившаяся между До и Ли неловкость после неудачной беседы по душам о делах сердечных не исчезнет сама собой (хотя Чон Хва в глубине души надеялась на чудо). Так что теперь она закупается в супермаркете к предстоящему примирительному ужину. Она чувствует себя виноватой перед Кёнсу, потому что так нормально и не встретила парня с поездки, да ещё и за цветы толком не поблагодарила (то сухое «спасибо» не считается). Чон Хва придумывает меню ужина на ходу, закидывая продукты в тележку, и только возле кассы понимает, что в порыве чувств набрала всего чуть ли не на недели две вперёд. Вот только если с деньгами проблем нет, то унести четыре огромные сумки даже для Чон Хвы оказывается не по силам. Она несколько раз перекладывает продукты, стараясь уравновесить сумки, но легче от этого не становится, и Ли, поняв всю безысходность, уже тянется за телефоном, чтобы позвонить коллеге из таксопарка, но знакомый мужской голос привлекает внимание девушки: — Помочь? Когда Чон Хва поднимает глаза и видит перед собой Ким Минсока в обычной майке и в лёгких летних брюках, она немного теряется. Встретить директора где-то вне работы для неё уже было странно, не говоря уже про столь неформальный наряд. — Ли Чон Хва, Вам помочь? — повторяет свой вопрос Минсок, видя растерянность в глазах девушки. — А… Нет, нет! Всё нормально! — отвечает Чон Хва, хоть и понимает, что её ложь сейчас звучит абсолютно неубедительно. — Всё нормально с четырьмя неподъёмными пакетами не бывает. Я на машине, давайте подвезу. — Не стоит, правда. Я как раз собиралась… — Чон Хва может как угодно заканчивать эту фразу, вот только слушать её уже никто не станет. Минсок решительно забирает пакеты у Ли и направляется к выходу из магазина. Смущённая Чон Хва отправляется следом. Уровень неловкости в голове девушки зашкаливает: она винит себя за то, что набрала столько продуктов, и теперь напрягает самого директора, у которого, наверняка, своих дел по горло. А вот Ким Минсок абсолютно спокоен. Он кладёт пакеты в багажник автомобиля и зовёт Чон Хву в машину с таким видом, будто он изначально сюда приехал, чтобы забрать девушку. — Разве Вам не надо ничего в магазине? — спрашивает Ли, усаживаясь на переднее сидение автомобиля. — Успею ещё. Ничего страшного. Лучше скажите, куда ехать? — спрашивает Ким, пристёгивая ремень. — Прямо до большого перекрёстка, потом налево. А там до самого тупика. — Понял. Минсок заводит машину, и серая Honda трогается с места. Раньше Чон Хва думала, что у Кима есть личный водитель, но сейчас Ли понимает, что Минсок хоть и занимает высокую должность, но «директор», «владелец таксопарка» он только на работе. В обычной же жизни Минсок просто мужчина, у которого помимо костюмов в гардеробе есть ещё майки, а наряду с фирменными туфлями стоят кроссовки и даже сланцы. В обычном парне Ким Минсоке нет той строгости и сдержанности, что так присуща директору Киму, и это наводит Чон Хву на мысль, что несмотря на разницу в статусах, их миры не находятся настолько далеко, чтобы невозможно было дотянуться рукой. — Как на работе? Много буйных пассажиров? — спрашивает Минсок, решая первым нарушить тишину. — Всякие бывают, — качая головой, отвечает Ли. — Люди разные. Что поделаешь? К счастью, многих видишь в первый и в последний раз. — Это так, но, знаете, я на днях кое-что понял. — Что же? — интересуется Чон Хва, поворачивая голову в сторону директора. В свете огней ночного города Минсок выглядит особенно привлекательно. Ли даже сказала бы, непривычно привлекательно. Мужчина уверенно смотрит вперёд, крепко держит руль, он спрашивает о работе не как директор, а как заботливый друг, и это несомненно подкупает Чон Хву. — Пассажиры не всегда правы, — наконец-то отвечает Минсок, поворачивая голову в сторону девушки и улыбаясь. — Водители тоже, — проговаривает Чон Хва, вспоминая недавний инцидент с Чанёлем. Водитель такси Ли никогда бы не вышвырнула пассажира из машины, но чувства бойкой Чон Хвы взяли верх, и Пак безоговорочно остался за бортом. Поэтому если девушке и стыдно, то только из-за того, что она не смогла сдержать эмоций во время рабочей смены. — Сфера услуг нам постоянно твердит, что клиент всегда прав, а обслуживающему персоналу надо сделать всё возможное, чтобы человек получил то, что просит, и, конечно же, заплатил за это. А ведь бывают такие хамы, которых лучше не обслуживать. Мисс Ли, если у Вас будут проблемы с пассажирами, смело обращайтесь ко мне. Будем разбираться вместе. Чон Хва смущённо благодарит Минсока под быстрый-быстрый стук сердца. Она не знает, пытался ли нажаловаться на неё Чанёль или Нара, но, по крайней мере, теперь совесть водителя Ли могла спать спокойно. И если уж так удачно получилось разобраться с работой, то и с Кёнсу наладить отношения не составит никаких проблем, думает про себя Чон Хва. Машина останавливается возле дома Ли. Минсок выходит из автомобиля и без лишних вопросов забирает пакеты из багажника. Чон Хва вроде и пытается сказать что-то в духе «не стоит» или «я уже сама справлюсь», но Ким уже идёт к дому, лишая девушку малейшего шанса на возражение. Ли остаётся только достать ключи и быстренько открыть дверь, чтобы мужчине не пришлось долго стоять с тяжёлыми сумками. — Том, а ну иди отсюда! — восклицает Чон Хва, когда на пороге замечает своего серого любимца. Кот приветливо мяукает и смотрит голодными глазами на хозяйку, а потом переводит своё внимание на пакеты и с неприкрытым интересом тянет к одному из них свою пушистую лапку. — Засранец, тебе лишь бы пожрать! — Ли подхватывает Тома на руки, и Минсок проходит внутрь дома. — Прямо и налево, — подсказывает мужчине Чон Хва. Ким поспешно разувается и отправляется вдоль коридора на кухню. Ли поспевает следом и включает свет, хотя Минсок уже и без него прекрасно справился, поставив пакеты на стол. — Спасибо Вам большое. Вы очень выручили. А то я свои силы немного… Не рассчитала, — искренне благодарит своего спасителя Чон Хва и слегка наклоняет голову в знак благодарности. — Не стесняйтесь просить помощи, — с улыбкой отвечает Минсок. — В этом нет ничего зазорного. Если у людей есть возможность и желание, конечно же, они никогда не откажут, ну, а если нет, то тогда надо думать, как справиться самостоятельно. Ли до глубины души тронута заботой и словами директора. Сегодня Ким Минсок открылся для неё в новом свете, и это не может не радовать Чон Хву. Не всё же время разочаровываться в людях. Девушка уже собирается предложить Минсоку выпить хотя бы кружечку чая, но в этот самый момент мобильный директора даёт о себе знать, а вместе со звонком приходят и дела. Мужчина не в восторге от незапланированной встречи, но отложить её не может, поэтому он торопливо обувается, прощается с Чон Хвой и возвращается к машине, оставляя Ли в приподнятом настроении и полной решимости приготовить для Кёнсу самый лучший ужин.***
Божественные ароматы, доносящиеся с кухни и сбивающие с ног с самого порога, просто парализуют Кёнсу. Парень даже думает, что кто-то пришёл в гости, поэтому Чон Хва на этот вечер заделалась супер-поваром, и как же он удивляется, когда узнаёт, что единственный, кого ждёт Ли к ужину, это сам Кёнсу. — Я подумала, что давно тебя ничем не баловала. Тем более с поездки. Мне надо было приготовить праздничный ужин ещё в тот вечер, но я ведь тормоз ещё тот, поэтому готовлю его сейчас, — говорит Чон Хва, вытирая руки об передник. — Да ладно, — растеряно отвечает Кёнсу, — ничего страшного. — Ничего страшного будет, если ты сейчас помоешь руки и сядешь за стол, пока ничего не остыло. Я, конечно, добренькая, но подогревать тебе еду заново мне будет ленивенько. — Понял, мисс! Кёнсу чуть ли не вприпрыжку бежит в ванную, чтобы помыть руки. После нескольких дней напряжённой атмосферы в доме, тупого молчания и смешных попыток избежать общества друг друга, До наконец чувствует облегчение. Он счастлив, что Чон Хва думает о нём, не забывает и готовит специально для него. Парня переполняют эмоции, а трудности прожитого дня уходят на второй, нет, даже на сотый план. — Если дома ждёт вкусный ужин и дорогой человек, то жизнь не проходит зря, — Кёнсу улыбается своему отражению в зеркале, а потом краем глаза замечает Тома. Кот довольно облизывается, будто всем видом подаёт, что не для одного До сегодня приготовили вкусную еду, и первым, кто отведал деликатесы Ли, стал непосредственно усатый любимчик. — Я понял, что тебе не конкурент, — поворачиваясь лицом к коту, вздыхает Кёнсу, и Том, признанный номером один, с чистой кошачьей совестью покидает До. Парень закатывает глаза. Он не устаёт поражаться Тому. А ещё он уверен, если бы тот был человеком, то Чон Хва точно бы встречалась именно с ним. Может ли считать Кёнсу своим преимуществом то, что он человек? Да, определённо. Жаль, правда, что работает это только с Томом. Кёнсу прогоняет дурацкие мысли и направляется на кухню. Сегодня он просто хочет насладиться ужином и, если можно так сказать, примирением с Чон Хвой. Он не ждёт ни признаний, ни порывов нежности. Кёнсу просто хочет быть рядом и наслаждаться временем вместе с особенной для него девушкой.***
Сначала в холст летит кисточка, потом палитра, а потом к чертям летит и сам холст. Чанёль бесится. Его давно уже ничто так не злило. А если быть точнее, полтора года ничто не могло потревожить мир и покой художника Пака, но старая добрая Ли Чон Хва любезно воскресила похороненную ненависть. Вот уже несколько дней Чанёль не может рисовать. Ему не нравится то, что он делает. Он недоволен результатом. Его раздражает абсолютно всё, будь то положенная в неправильном месте кисточка или не до конца закрытый тюбик краски. Вызвериться Чанёль успел и на заказчицу, которая сказала, что ей не нравится то, как художник нарисовал её портрет. «Как с таким лицом вообще может хоть что-то получится?» — тихо съязвил Пак, но девушка всё услышала. В итоге всё закончилось тем, что Чанёль выбросил портрет через окно и вернул половину суммы заказчице (свою долю Пак всё-таки отвоевал за «материалы и потраченное время»). К возвращению Нары с работы Пак более-менее успокаивался, старался держать себя в руках. Квон, конечно, видела напряжение Чанёля и вела себя очень осторожно, надеясь, что рано или поздно всё утихомирится. Пак тоже на это рассчитывал, но вот только получалось всё с точности наоборот. Воспоминания о Чон Хве гудят в голове Чанёля подобно пчелиному рою. От одних мыслей о Ли вокруг становится шумно и суматошно. Некогда милый и маленький псих приходит к нему во снах, упрямо напоминает о себе, и Чанёль удивляется тому, что он всё ещё живо помнит их первую встречу, поход с палатками и многие другие события, которые, казалось, за полтора года должны были выветриться из его головы. Но этого не произошло, и Чанёля просто разрывает от этой мысли. — Я дома, — слышится голос Нары в коридоре. Пак за доли секунды превращается в самого настоящего хищника. Подгоняемый инстинктами, он выходит из мастерской и решительным шагом направляется к Квон. Девушка не успевает произнести и слова, как Чанёль больно хватает её одной рукой за волосы, оттягивая назад голову, и жадно впивается в губы. Он прижимает Нару к стенке и второй рукой задирает платье девушки, проводит ладонью по бедру и, отодвинув в сторону ткань трусиков, резко входит в Квон двумя пальцами. Девушка издаёт болезненный стон, который после нескольких движений сменяется удовольствием. Нара любит, когда Чанёль берёт её жёстко, а если учитывать, что в последние дни у них не было секса вообще, то она готова не слезать с Пака до самого утра. Чанёль отпускает волосы Квон и кладёт ладонь на грудь, до боли сжимая её. Нара прогибает спину и шире раздвигает ножки, слегка покачивая бёдрами из стороны в сторону. Крышу срывает Паку окончательно, когда пальчики Нары ловко спускают с художника спортивные штаны и боксёры, а потом касаются твёрдого члена Пака. Чанёль чуть ли не до крови закусывает губу Нары, после чего он резко отстраняется, переворачивает девушку к себе спиной и нагибает, входя в разгорячённое лоно Квон. Нара закатывает глаза от блаженства, просит Чанёля двигаться быстрее и жёстче, говорит, как ей хорошо, а Пак… Пак снова бесится. И буквально долбит Нару не потому, что она его заводит, а потому, что даже в такой момент Чон Хва сидит у него в голове. Сидит и нагло улыбается. Ругается на него, дразнит и манит к себе. Кидается в него воспоминаниями. Вот только зачем? Почему?