***
День был еще более насыщенным, и присесть не удалось ни на минуту. Привезли троих раненых, из них двоих пришлось экстренно оперировать. Куча осколков, смещённые кости, внутреннее кровотечение, но конечный результат стоил потраченного времени. Когда Какаши снимал операционный халат в предоперационной, то заметил, что Наруто необыкновенно воодушевлен проделанной работой. — Молодец, ассистент. Я тобой доволен, - улыбнулся капитан.- Можешь же, когда захочешь! Глаза Узумаки засияли. Он быстро начал сбрасывать перепачканные кровью инструменты в стерилизующий раствор и убирать простыни с операционного стола. Какаши хмыкнул, надел врачебный халат и попросил: - Присмотришь за прооперированными? Мне надо ещё заполнить документы, а то сейчас прибудет вертолет на эвакуацию. И переговорить с капитаном Ширануи. Какаши, выходя из операционной палатки, думал о тех нескольких минутах, которых ему придется провести с Наной. Что он должен ей сказать. Или может быть, ему, вообще, не следовало появляться в её палате. Дойдя по ординаторской, он остановился, расправляя плечи, открыл полог. И обнаружил внутри сидящего за его столом Генму. — Мне нужны документы на сопровождение раненых, - сообщил Ширануи, просматривая лежащие на столе медицинские карты. - И мисс Ямады. Вертолёт готов к отлёту. — Сакура, - окликнул Какаши вошедшую с бланками на перевод медспециалистку, - сколько человек загрузили в вертолёт? — Троих, - ответила девушка, - и ещё трое готовы к переноске. — Хорошо, принеси ещё карту капрала Ямады. Она будет переведена с остальными. — Но... - Сакура не успела возразить, как Генма мурлыкающим голосом сообщил девушке, что это распоряжение вышестоящего руководства и среднему медицинскому составу надо знать своё место. Харуно оскорбилась, задрала подбородок и выскочила из ординаторской. Генма начал говорить, что Какаши лучше бы вообще не видеть Нану. И он, как врач, даже запрещает это прощание. Капитан слушал, не понимал и злился. Как можно за него решать? Так или иначе, он всё ещё является одним из ведущих специалистов, и продолжает отвечать за неё, как пациентку. Тем более, что Генма в курсе всей ситуации. И знает, что Нана его любимая и носит его ребёнка. - Подпиши перевод и не мешай! - хладнокровно ответил Ширануи. - Ты ведёшь себя, как баба. Я заберу её и конец разговора. И Какаши пришлось сдаться. Забрав перевод, гинеколог вышел из ординаторской. Продолжая сомневаться в своих действиях, капитан всё же дошёл до посадочной площадки, и прижимая к голове фуражку, проводил взглядом взлетающий в небо санитарный гелиотроп. Попрощаться не удалось. Сегодня, как никогда, Хатаке был недоволен собой. Мысли мешали, забивали голову ненужными эмоциями. Чтобы как-нибудь успокоится, он зашел в операционную палату, осмотрел контуженного молодого лейтенанта. Парень уже пришел в себя, и смотрел слегка расфокусированным зрением, словно не понимая, где он находится. Хатаке проверил капельницу, посчитал пульс. — Все в пределах нормы. Я напишу назначение сестрам. Через час Вам сделают снотворное с обезболивающим, и Вы сможете спокойно уснуть. Потом зашел в другую палату, там, рядом с находящемся в коме бойцом, сидела уставшая Сакура. Глаза ее практически закрывались: - Сакура, иди, ложись отдохни, часика на два. Ночью отпустишь Наруто, - сказал Хатаке, кладя руку девушке на плечо. - Я попросил Тайни из терапевтического отделения сменить тебя. — Спасибо, сэр, - ответила девушка устало, изображая улыбку. Они вместе вышли из палатки. — Сакура, ты как? - Хатаке внимательно посмотрел на девушку. Харуно даже не посмотрела на своего командира, просто вздохнула. Капитан хорошо знал ее характер, пожалуй, она чем-то была похожа на капрала Ямаду. Сакура никогда не жаловалась, и запрещала себе показывать слабость. Этим она притягивала к себе многих молодых людей. Продумывая ответ, Сакура прикусила нижнюю губу, потом четко ответила: - Капитан, я точно знаю, что Саске просто так бы не ушел, бросив свою мечту о карьере военного хирурга. Он хочет достичь тех же высот, что и отец Наруто, и Вы. Он вернется. Совсем скоро вернется. Вот увидите, сэр. Какаши кивнул. Такие разговоры капитан не любил, но часто использовал для своих учеников. Это помогало бороться с тяжелой работой, с нагрузками и стрессами. Большое количество крови, переживание за каждого пациента и боль разочарования после очередной смерти таков удел любых хирургов, и военных тем более. Хатаке проводил Сакуру до её палатки и направился в сторону тренировочных площадок, где Наруто заканчивал свое наказание. Капитан посмотрел, как четко тот спрыгнул с последнего бревна и пробежал, перепрыгивая, последние семь вкопанных шин. Наруто запыхался, но аккуратно снял мешок с песком с плеч и уселся прямо на утрамбованный песок, пытаясь придерживать дыхание. Хатаке присел на корточки перед парнем и укоризненно сказал: - Отдышись, сердце посадишь. Наруто усмехнулся, встал: - Спасибо, учитель! — Что отпустило? - спросил Хатаке, и взъерошил мокрую от пота голову подчинённого.- Иди быстро в душ, а то простынешь. Уже холодно.***
Солнце скрылось за песчаными дюнами, ещё подсвечивая небо на западе жёлто-оранжевым. Тёмно-синий восток уже спал, слегка расплываясь в дымке плывущего зноя. Поднявшийся ветер сбивал песчинки с верхушек осыпавшихся древних барханов, шепча что-то по-арабски. Если закрыть глаза, то можно было услышать в этих звуках скрытый сакральный смысл, неведомую тайну. Она прослеживалась в чернильных тенях, в следах оставляемых вышедших на ночную охоту хищников, в наполненном неизвестными запахами воздухе. Медленно загорались звезды, подсвечивая бархатную глубокую синеву темнеющего с каждой минутой неба. В воздухе мелькнула странная беззвучная тень, совершив несколько пируэтов в воздухе, промчалась мимо фонаря и с размаху влетела в маскировочную сетку. Это была летучая мышь. Большие уши, мягкий пух на тельце, кожистые крылья и блестящие на свету глазки-бусинки. Какаши отодвинул сетку, прошёл к посту, предъявил разрешение на выход и отправился прочь от базы. Часовые его не окликнули, зная, что он дальше, чем на километр, не уходит. Ночная пустыня напоминала капитану его самого. Снаружи ничего из себя вроде не представляла, но если присмотреться поглубже, могла порадовать сюрпризами и секретами. Хатаке медленно брел, не разбирая дороги, потом поднялся на дюну и лег прямо на осыпающийся склон. Ощущения были необычными, сверху песок был горячим, а чуть глубже приятно прохладным. Это ему напомнило поездки с отцом к океану. Сакумо всегда ходил с ним купаться под самый вечер. Шуршание песка успокаивало и наполняло какой-то неведомой силой. Капитан взглянул вверх, в бархатное тёмно-синее небо, замечая загоревшиеся звёзды, будоражащие своими секретами самые глубины таинственной Какашиной души. Он лежал, слушая шорохи пустыни, движения ночных животных и крики каких-то птиц. Метнулась чья-то тень, что-то щелкнуло и капитан почувствовал боль в левой ключице. Пустынные звезды закружились в невообразимом хороводе.