***
Генма смотрел вслед уходящему капитану и вспоминал время учёбы. Хатаке был шустрый и симпатичный парень. За ним табуном бегали девушки из женских классов Академии. Парень любил погулять и подраться, но в отличии от самого Ширануи, знал меру. Так же Хатаке увлекался физподготовкой, обожал анатомию и занимался каким-то редким видом восточных единоборств. Однажды это спасло жизнь Ширануи. Он во время длительной увольнительной подцепил в ресторане очаровательную богатую даму, а она оказалась замужней. И супруг их застукал в номере дорогого отеля. С последующими криками, дракой и бряцаньем оружием. Генма успел убежать, все-таки чемпион по бегу среди юниоров, но вот в следующую увольниловку ему пришлось не сладко. Курсанта зажали в переулке три амбала. И наверное, его там и убили, если бы соседи не проходили мимо. Хатаке несколькими движениями уложил двоих, при этом увернулся так, что третий попал под удар второго, и послышался смачный хруст костей носовой перегородки. Ширануи три недели отлеживался в госпитале под строгим присмотром самого Минато Намекадзе, а Хатаке сидел на гауптвахте за драку с гражданскими. Он, оказывается, утром заявился к своему учителю, взял все документы о повреждениях Ширануи и отправился в военную полицию. И не известно чем бы закончилось дело, но тут появился однокурсник - Ямада Шон. Он переговорил с Райдо, потом позвонил отцу. Долго что-то объяснял, настаивал, но все же добился своего. Дело передали в военную прокуратуру и быстро рассмотрели. Доказали, что была оборона, но Хатаке все равно наказали, засадив на полтора месяца на гауптвахту. Конечно, с учётом уже отсиженных трёх недель. После возвращения за специализацию Хатаке взялся сам Намекадзе. И с чьей-то поддержки свыше, никаких проблем больше у их компании не возникало. Соседи заставили Ширануи налечь на единоборства и следили за его похождениями. Но на подвиги больше не тянуло, и с выбором специализации у него проблем тоже не было. Ширануи Генма стал гинекологом. Может быть, это судьба, но сейчас было забавно наблюдать вытянувшееся лицо Хатаке и его терзания из-за какой-то девчонки и неродившегося ребёнка. Ширануи усмехнулся и пошел дописывать документацию.***
Вечер подходил к концу, когда Хатаке вышел из ординаторской. Жара практически спала, и небольшой ветерок радовал уставшего капитана. Он свернул к карантинным боксам и вошел в первый. На кровати лежала Нана. Её лицо заострилось, в углах прикрытых глаз лежали тени. Хатаке машинально посмотрел на колбы капельницы, и отметил, что первая кончится минут через пятнадцать. Он присел на стул, наблюдая, как ровно Нана дышит. Почему-то сейчас она выглядела похудевшей и сильно уставшей. Девушка чему-то улыбнулась и губами прошептала: - Не волнуйся, Какаши. Все будет хорошо, за меня не бойся. Капитан сначала подумал, что Нана не спит, но присмотревшись, понял свою ошибку. По мерному дыханию, по дергающимся за закрытыми веками глазами он определил, что она в фазе быстрого сна. Самое время ярких сновидений. Какаши положил свою ладонь на ее, ощупывая каждую косточку похудевшей руки. Каждый ноготок обвел указательным пальцем, испытывая в этот момент неописуемую нежность. Его чувствительные пальцы ощущали каждый миллиметр ее бархатистой кожи и небольших твердых мозолей на ладошках. Просто сидел на стуле, держал её за руку и состояние умиротворения не покидало его. В бокс вошел медбрат, поглядывая на флакон капельницы, и заметив его, Хатаке тихо произнес: - Я сам все сделаю. Иди, отдыхай. Закрыв капельницу, переставив препарат, капитан снова крутанул колесико ограничителя. Наладив капельницу, он тихо спросил: - Что тебе снится, капрал Ямада?***
День получился хлопотный и слишком информативный, поэтому Хатаке даже и не вспомнил о записке своего ученика. А когда седая голова опустилась на подушку, его разум сразу уплыл в страну снов. Хатаке сидел на кровати, ощущая боль от каждого, даже малейшего движения. У кровати стоял знакомый шиноби, скрывавший лицо под маской, и рассказывал: - В убежище пришлось тяжело, и Наруто сначала не слушался. - Что третий? - вопрос не был полностью задан, но кохай его понял. - Он сначала сдался Орочимару, потом мы нашли его тетрадь бинго. Его заданием было убрать Саске. - Что Саске? - вопрос был задан, немного равнодушно, не заинтересованно. - Он очень возмужал. Это не тот мальчик. - Ну... - многозначительно произнес Копирующий. - Наруто очень расстроился? Разговор со стороны мог показаться непонятным, но оба джонина давно могли понимать друг друга с полуслова, не только в бою, но и в других важных вопросах. К тому же Пятая вчера уже дала прочитать отчет по последней миссии его команды и кохая. Что-то странное творилось в душе голубоглазого любимца после прихода с миссии. Ни он, ни Сакура не появились у него. "Может, отсыпаются?" - думал, лежа на кровати, Копирующий. И тут в палату влетел знакомый запах степных цветов. - Какаши, ты снова лежишь и бездельничаешь?- спросил знакомый до боли голос, звучащий весенним ручьём. - А я думала, ты не любишь госпитали. Копирующий улыбнулся, открывая глаза: - Терпеть не могу, но часто в них обитаю, - ответил он, снял маску и облизнулся, словно кот увидевший сметану. - Тебе уже можно есть? Или ты на "бутылочках"? - съехидничала с недавних пор уже специальный джонин Ямада. - Еще на бутылочках, а с завтрашнего дня на детское питание перехожу, - подшутил над собой Какаши. - Вот, скажи, дорогой, как часто ты бываешь в состоянии не стояния? - улыбалась Нана, поправляя его подушку. - Когда как, - уклончиво ответил Копирующий. Нана так волнующе пахла, что к ней хотелось прикоснуться, но слабость ему мешала. - Скажи, моя дорогая, что нужно сделать, чтобы переключить одного очень впечатлительного блондина? - Если ты о Наруто, то Сакура мне рассказала о его депрессии, - Нана хмыкнула и, наклоняясь к любимому, аккуратно, словно лепестков нежного цветка, коснулась его губ. У Копирующего сразу закружилась голова. - Эй, радость моя, ты дыши хоть через раз, - подколола Ямада. - А то тебя в реанимацию отправят, а Цунаде мне по голове постучит. А, на счет Наруто,- продолжила куноичи,- нагрузи его по полной. Так, чтобы валялся, как ты, не вставая. - Его нагрузишь, эту ходячую цистерну чакры, - пробубнил Какаши, надувшийся из-за слишком краткого поцелуя. - Я, вообще, тут на задании, а к тебе зашла поднять боевой дух. Готовься, завтра приду тебя кормить. - Девушка снова, словно между дел, коснулась губами его губ, проникая острым язычком в рот, словно мятный леденец. Хатаке медленно открыл глаза. За окном медленно поднимался алый рассвет.