Человек из прошлого / Любовь возвращается

В моём родном Санкт-Петербурге уверенно начинался новый день. Часы показывали всего семь утра, а машины под моими окнами, кажется, и вовсе не переставали ездить. Собственно, всё как обычно. Одни только пешеходы сделали перерыв в своих похождениях. Яркое солнце, такое не привычное после целой недели проливных дождей, весело заглядывало в окна домов. Его азарные лучники то и дело скакали по квартирам, забегая даже в самые отдалённые её уголки. Радостные птички, наконец-то дождавшиеся тёплого и солнечного дня, весело щебетали под окнами. Ветви деревьев словно сцены были заполнены пернатыми жителями Северной столицы, виртуозно исполняющим свои чудесные песни. Таким: с резвящимися лучами солнышка, с радостными поисками под окнами - утро было, как мне кажется, у многих. Но не у меня. Моё утро началось в тёмной спальне (любимые мужем плотные шторы сделали своё дело) под трезвон будильника. Через каких-то минут десять - пятнадцать, когда я успела простить будильник за то, что он так настойчиво зовёт меня на работу, и привести себя в приглядный вид, зазвонил телефон. Я уже успела расстроиться, что это дежурный и у нас новый труп. Но делать было нечего - пришлось брать трубку. - Привет, Машка, - тут же раздалось в трубке, и я облегчённо выдохнула. - Сегодня понедельник. Если Лёшка будет играть в прятки - ты тоже проиграла, - радостно сообщил мне Синцов. - Синцов, а ты прямо-таки мечтаешь, чтобы я проиграла! - возмутилась я. Но признаться честно, меня это не особо волновало. Не такой уж это важный спор. Хотя с Лёшкой хотелось наладить отношения. - А я коварный, ты не знала? - засмеялся Андрей на том конце провода. - Да и признайся, вдвоём проигрывать не так обидно, как одному. Разве нет? - Не знаю, Андрюша. Это ты проиграл, а я выиграю в споре. Уж помяни моё слово, - нагло произнесла я. Конечно же я не могла быть уверена, что сегодня удастся помириться с Горчаковым. Но я люблю, чтобы последнее слово оставалось за мной. - Это мы ещё посмотрим, Швецова. Не будь так уверена в своей победе, - отрезал Синцов. Он до последнего надеялся, что проиграем мы с ним вместе, и Лёшка продолжит нас избегать. - Я заеду за тобой через десять минут. Жди! Синцов отключился, а ещё с минуту стояла с трубкой в руках. Просто глупо улыбалась и раз за разом прокручивала в голове наш недавний разговор. Вроде бы ничего особенного не обсуждали, но внутри разливалось какое-то необъяснимое тепло. Я поймала себя на мысли, что Андрей - это, наверное, единственный человек, чей звонок с утра пораньше не расстраивает, а дарит улыбку на лице. Даже если он решит обсудить дело и или сообщит о трупе, это будет звучать совершенно иначе. Совсем не так, как из уст кого-нибудь другого. Может быть я сумасшедшая? Окончательно тронувшаяся умом от постоянной работы и проблем с генеральским начальством? А может, я просто влюблённая дурочка, которая готова слушать любые слова, сказанные его голосом? Выйдя из ступора, я взглянула на часы. Стрелки неумолимо бежали вперёд и я, совершенно позабыв, что обещала сыну подобрать галстук, начала суетливо приводить себя в порядок. Благо, что сегодня ночью я не слёзы лила, а спала, как все нормальные люди. Луганский ещё вчера днём улетел по делам фирмы в Москву. Так что я совершенно не беспокоилась, что законный муж спросит, куда это я так вдруг засобиралась. Не каждый же день я так резко начинаю суетиться после вроде бы обычного телефонного звонка. Да, пусть мы с Димой и живём вместе скорее по инерции, нежели по любви. Пусть я уже давно не чувствую к нему никаких чувств, кроме разве что доверительно-дружеских. Объясняться я совершенно не хотела. К тому же, это бы наверняка испортило мне настроение. Чего-чего, а этого я совершенно не хотела. - Ма, синий или зелёный? - Я погрузилась в свои мысли и совершенно не замечала, что происходит вокруг. Из размышлений меня вырвал голос моего уже почти взрослого сыночка. - А ей какой больше нравится? - спросила я, всё ещё витая где-то в небесах. Я даже не была уверенная, что до этого вопроса Гоша ничего больше не сказал. - Кому "ей"? - недоумённо спросил меня сын и тут же тронул меня за плечо. Я, кажется, окончательно очнулась. - Мам, кому "ей"? - Как кому, Гошенька? Девочке, для который ты всё утро наряжаешься, - окинув сына внимательным взглядом, совершенно спокойно ответила я. Я, конечно, от сына ничего не слышала про девочек, но была уверена, что кто-то ему наверняка симпатизирует. - Я наряжаюсь? Кажется, ма, ты что-то путаешь. Это ты у нас всё утро перед зеркалом крутишься, - Хрюндик (хоть он и взрослый мальчик, но я как мама могу его и так называть) никогда не мог держать язык за зубами. Если что-то хочет сказать, то говорит. - Для кого наряжаешься? Явно ведь не для Луганского. После этих Гошкиных слов я уже точно вернулась с небес на землю. Только в этот момент я поняла, что уж слишком палюсь, так неожиданно поскакав к зеркалу прихорашиваться. Да, мужа нет дома, но есть ведь и сын. А вот интересно, если бы Луганский был дома, он бы заметил резкие изменения в моём поведении? Или на такую наблюдательность способны далеко не все? Сыну, видимо, это качество передалось по наследству. Он буквально с молоком матери впитал наблюдательность. Да и отец его тоже не человек с улицы - сотрудник милиции. - Гоша, не учи маму жить, - в ответ на вопрос сына произнесла я. А в сторону всё же улыбнулась. Не могла я не по радоваться тому, что сын так на меня похож. - Так зачем тебе галстук, напомни-ка? Тяжело вздохнув, сын объяснил, что сегодня они всем классом будут фотографироваться на выпускной альбом. И вот чтобы красиво получиться на этих фотографиях, он и решил посоветоваться со мной, как с заинтересованным человеком. Не забыл сыночек и повозмущаться, что он говорил мне об этом, а я думаю только о работе. Тогда я отметила, что некоторые качества он, несомненно, взял и от отца. Что ж, это понятно и ничего с этим не поделаешь. Взвесив все доводы, приведя всевозможные "плюсы" и "минусы", мы с Гошей совместными усилиями решили, что лучше будет повязать синий галстук. Когда я посмотрела на часы и уже собиралась попрощаться с сыном, он заявил, что без моей помощи красиво завязать галстук не сможет. Когда я выбегала из квартиры, Гошка заявил, что я могу так спешить либо на труп, либо на свидание, и сегодня он склонялся ко второму варианту. Я лишь отмахнулась от его слов. Ругаться не хотелось, и я уже опаздывала на десять минут. Когда я выбежала из парадной, почти что налетела на Синцова. Я-то думала, что он как обычно ждёт меня в машине, но сегодня всё иначе. Андрей даже не подпирал машину, как это делают многие, а стоял у самого входа в парадную. - Андрюшенька, прости, пожалуйста, - сделав скорбные глаза, защебетала я, отлипнув от Андрея, в которого влетела от неожиданности. - Я не хотела опаздывать, просто галстук выбирала... - Всё нормально, - коротко бросил Синцов, прервав мои скомканные объяснения. - Пойдём в машину, не нужно тут стоять. За всё время нашего короткого разговора мне показалось, что Андрей нервничает и очень напряжён. Наверное, мне всё же не казалось. Не став дожидаться моего согласия, Синцов взял меня за руку. Вновь оглядевшись вокруг, он потащил меня в сторону своей машины. Я совершенно не понимала, что происходит, но чувствовала, что противиться сейчас не нужно. Я знала, что Синцов никогда ничего не делает просто так. Если есть такая перестраховка - значит так нужно. Придёт время - он мне всё расскажет и объяснит. Не успели мы сделать и пяти шагов, как из-за угла вывернула разбитая сине-зелёная "девятка". На скорости она стала приближаться к нам, и в открытом окне я увидела человека с пистолетом в руках (сначала я решила, что это просто похожий на него предмет). Андрей в одно мгновение спрятал меня за своей спиной. В ту же секунду раздался громкий хлопок. А за ним ещё и ещё один. Я и понять ничего толком не успела. Первое, что захотелось - за кричать, но голос от страха мгновенно пропал. В чувство я пришла только после того, как заметила Андрея, лежащего на асфальте. Слева, там, где сердце, тут же неприятно защемило. По коже пробежала ледяная дрожь, и я упала перед ним на колени. - Андрей... Андрей, пожалуйста... Не оставляя меня... - запричитала я. Сердце бешено забилось, увеличив мой ужас всё больше и больше. А из глаз тут же хлынули слёзы. - Не хорони меня... Не дождёшься, - закашлявшись, отозвался Синцов. - Мы с тобой ещё на свадьбе потанцуем... Обещаю! Я в панике начал соображать, что делать дальше. Но не смогла не отметить, что даже в такой ситуации Синцов продолжает держать себя в руках. Даже шуточки успевает отпускать. А может про свадьбу - это и не шутка? - Держи. Машину заводи, - Андрей протянул мне руку с ключами. Я смотрела в его глаза, краем глаза замечая кровь, пропитывающую ткань его рубашки, и по щекам ещё сильнее текли слёзы. - Я водить не умею, - не решаясь взять ключи, сказала я. Мне становилось всё страшнее и страшнее. Я чувствовала, что вот-вот впаду в истерику. - Андрей, я не смогу! - Сможешь! - решительно заявил Андрей. Почти что выкрикнул. Вложив мне в руку ключи от машины, он крепко сжал её в своей руке. - Ты всё сможешь. Машунь, ты хочешь меня спасти? После этих его слов я уже не смогла без дела сидеть на холодном асфальте. Начала действовать. Я никогда не думала, что умею так быстро, но в то же время аккуратно водить машину. Правда если бы не Андрей и желание поскорее доставить его в больницу, я бы влетела в первый же фонарный столб. До больницы мы долетели, кажется, минут за пять. Я даже подумала, что будь у меня мигалка - домчались бы как на сверх звуковом истребители. Вот что значит жизнь близкого человека. Дальше всё поплыло как в тумане.