...или Глава 21, в которой необходимо отыскать путь в лабиринте.
The world around me Is lost in misery The only good I've got in my life is you No meaning, no other reason When everything feels wrong I feel right with you You are what I believe I'll live and die for you This is all that I need When nothing is real you are my truth In the darkness you shine Can you keep me safe tonight? When I’m down on my knees You are what I believe Skillet - What I believe (1)
Без места, без времени - С добровольцами меньше проблем. Возьми меня, - собственный голос прозвучал до отвращения уверенно, словно леденящий страх не парализовал в уме Сейфера все мыслительные процессы. Звенящий золотой смех божества осыпался к их ногам мириадами мерцающих осколков, вокруг сгустился серый туман; люди пропали в клубах серой мглы, оставив Сейфера наедине с самим собой – вернее, со своим двойником. Рука, которая принадлежала Адель, оказалась его собственной ладонью, а глаза напротив – зелеными глазами его собственного отражения. Впрочем, выражение лица двойника не имело ничего общего с отчаянной решимостью самого Сейфера: на лице человека, образ которого выбрал для себя Хайн, была лишь насмешливая заинтересованность. Свободное падение. - Ты же понимаешь, что я знаю все твои мысли? – божество забавлялось; Сейфер почти обрадовался, что жутковатый голос Хайна совершенно не напоминал человеческий. Каким-то образом это открытие вернуло Алмази способность мыслить и отвечать на вопросы. - И что же ты такого узнал? Мою дату рождения? Любимую позу в постели? – врожденная способность хамить вышестоящим не подвела в критический момент. Смех был неприятным; царапал кожу изнутри, словно наждачная бумага. - Смешно - вызваться добровольцем, надеясь взять надо мной верх? - Хайн иронично покачал головой. – Какая потрясающая самоуверенность. - Я такой, - согласился Сейфер, постаравшись ответить не менее ироничной ухмылкой. Зеленые глаза божества прищурились, подарив собеседнику змеиный пристальный взгляд; зрачки сузились, став вертикальными и откровенно хищными. - Этот мир принадлежит мне, - голос повелительно зазвенел, разгоняя серый туман. – Склонись перед божеством! Слова вырвались сами; Сейфер не удосужился даже проверить, подсоединен ли его язык к мозгу: - Я атеист, - насмешливо признался Алмази. – Пойди, склони кого-нибудь верующего. Наступившее растерянное молчание можно было практически попробовать на вкус: разочарованное, недоуменное, кислое, как незрелый лимон. Сейфер мысленно собрался, готовясь к тому, что должно было последовать, и не ошибся: в голову словно ударил таран, и Алмази рухнул на колени, схватившись за виски. В попытках силой проникнуть в сознание не было ничего нового, Ультимеция развлекалась этим так часто, что он научился возводить мысленную защиту; c каждым разом получалось все лучше, и теперь полученный бесценный опыт пригодился ему, как никогда раньше. Он вяло задумался, кто потенциально сильнее: Ультимеция или Хайн? …Думать было больно. - Я вижу… - медленно произнес Хайн, поднимая вверх раскрытую ладонь. – Что ж, ты сам выбрал сложный путь. Резкая вспышка света заставила Сейфера невольно зажмурить глаза, а когда он вновь обрел способность видеть, вокруг уже не было никакого тумана. …Летний полдень дышал безмятежностью и покоем. Мимо пролетела птица, издав звонкую трель, и Сейфер машинально проследил за ней взглядом. Буйные заросли растительности скрывали лежащие на траве разрушенные колонны; выщербленные ступени лестницы, на которой он стоял, были частично покрыты мхом. Совсем близко слышалось ненавязчивое журчание воды, глушащее прочие звуки. Мир сделался невообразимо ярким; обрел новые краски, стал глубоким. Сейфер обернулся и увидел за своей спиной темный провал входа, обрамленный полуразрушенными колоннами. Он медленно опустился на ступени; жужжали пчелы, одна из них опустилась на фиолетовый кустарник, растущий в щербине лестницы. Алмази махнул рукой, отгоняя пчелу, и сорвал веточку с фиолетовыми цветами – сам не зная, зачем. Медовый запах вереска обволакивал его со всех сторон. Что это за место?.. У него не было сомнений, что все вокруг – лишь иллюзия: был конец января, а в этом заколдованном месте властвовало буйное и живое лето. Лето Галбадии, с запахом вереска и цветущими лилиями. Сейфер обвел глазами прекрасный и сияющий яркими красками мир - и застопорился на развалинах в нескольких метрах от него. Среди руин, увенчанных остатками колонн, угадывались нагромождения камней, бывших некогда ступенями лестницы. Край голубой накидки среди озера белых цветов, блестящие темные волосы, светлая кожа… еще минуту назад в этом месте не было никого, а сейчас на тонущей в цветах россыпи камней стояла Волшебница. Риноа не сразу увидела Сейфера, мешал букет белых лилий, который она поднесла к лицу. Их взгляды скрестились поверх лепестков – и цветы посыпались из ее рук. Она – лишь очередная иллюзия. - ...Может, тебе не нравятся лилии? Как насчет других цветов? – он протянул ей ладонь с зажатой в пальцах веточкой вереска – и усмехнулся, уверенный, что наваждение вскоре исчезнет. - Сейфер?.. – Риноа шагнула вперед и неверяще воззрилась на него. - Ну что, принцесса? – Сейфер ломал голову, пытаясь понять, зачем Хайн подсунул ему подобный сценарий. Тест на скрытые страхи? Но он не чувствовал страха, лишь отвращение – и то, не к самой Риноа, а к передавшейся ей силе Волшебницы. - Ты?.. – она покачнулась, словно увидела привидение, и выпалила: - Я тебя убью. - Что я слышу, принцесса? - он легонько прикусил веточку, поднимая на нее насмешливые глаза. Наваждение не заслуживало иной реакции; не драться же с иллюзией, в самом деле. - Зачем? – гневно выкрикнула она. - Зачем? – Сейфер нахмурился, на секунду почти поверив, что перед ним не наваждение. – О чем ты, Рин?.. - Зачем ты все это делаешь? – искренний, неподдельный гнев; эмоции, плещущиеся в этих огромных глазах. - Это не я, - его улыбка пропала. Неужели это и правда – она?.. - Я тебе не верю, - Риноа резко вздохнула, скрещивая руки на груди; за ее спиной взметнулись белоснежные крылья. - Ультима! – она вытянула руку вперед, направив ее на Сейфера, и с пальцев сорвался зеленый свет. Алмази не двинулся с места, мысленно пожелав, чтобы перед ним возник щит; яркое сияние смертельной магии отразилось от золотой полусферы, развеявшись в воздухе. Он ухмыльнулся, и Риноа невольно шагнула назад, прижав ладонь к губам: темные глаза были полны страха. - Скволл, - одними губами прошептала она, словно это имя могло защитить ее от всего. Сейфер вздохнул, поднимаясь со ступенек, и пошел к ней, не обращая внимания на явный ужас Волшебницы. Риноа отчаянно попыталась выставить щит, но Алмази решительно протянул руку (рука прошла сквозь щит, как будто его и не существовало вовсе) и безжалостно ухватил девушку за шиворот. - Рин, успокойся, черт тебя возьми! – Риноа испустила слабый вскрик, когда он от души тряхнул ее, но больше не пыталась сопротивляться. – Это сделал не я! Клянусь! - Кто тогда? – Риноа, наконец, поняла, что ее никто не собирается убивать, и освободилась из не особо дружеского захвата, бросив на Сейфера растерянный взгляд. – И что мы здесь делаем? - Оглянись вокруг, - сказал он и выразительно развел руками. - Это Гробница Неизвестного Короля, я уже была здесь раньше, - пробормотала, хмурясь, Риноа. – Но… сейчас конец января, здесь должно быть холодно. – Лето. Солнце. Пчелы, - согласился он. - Это все иллюзия, Рин. Наваждение. Мир Хайна. - Хайна?.. - Ох, - он вздохнул. – Мне предстоит тебе кое-что рассказать… Сейфер повернулся к ней спиной и пошел ко входу в Гробницу. - Ты куда? – юной Волшебнице явно не хотелось оставаться одной в мире снов. Риноа поспешила догнать старого знакомого, пусть даже она и не до конца была уверена в его благонадежности. - Внутрь. Я почти уверен, что мы должны пройти лабиринт. И пройдем. - Но почему… - начала было Риноа, но тут же изменила вопрос: - А ты уверен, что у нас получится?.. - Уверен. И не доставай меня больше идиотскими вопросами, когда я говорю подобные вещи. Я - бог. Я сказал, мы пройдем. Теперь рискни красотой и здоровьем и спроси у меня что-нибудь еще. - …Ты не меняешься, Сейфер. - Хэй, но в этом-то вся прелесть!***
Баламб Сад, стоянка в Горизонте Рыбаков Кабинет Сида никогда еще не вмещал такого количества народа. Сквозь панорамные окна проникал свет зимнего солнца, на этой широте практически не отличающийся от летнего жара светила; снаружи доносился неумолчный шум моря. За столом восседал Сид, сбоку от него стояла Ксу, непроницаемым выражением лица способная поспорить со Скволлом. Лагуна и Один стояли у одного из окон, обсуждая что-то тихими голосами; пятерка героев войны сгрудилась неподалеку от стола, изнывая от ожидания. Дверь распахнулась, и в нее вошла высокая девушка в белой юбке и голубой блузке; на изящные плечи гостьи был накинут неизменный зеленый шарф. Эллона Лойр откинула с лица непослушную прядь блестящих каштановых волос и улыбнулась друзьям. Все загалдели одновременно – даже Скволл, на чьем лице в кои-то веки была написана откровенная радость, умудрился встрять с вопросами во всеобщий разговор с сестренкой. Эллона рассмеялась, взмахом руки отметая половину вопросов, и сделала попытку ответить всем сразу: - Да, Скволл, я все это время была в Баламбе. Ирвин, нет, я ни с кем не встречаюсь. Сельфи, да, это была идея дяди Лагуны. Зелл, нет, я не пострадала при взрыве в Саду. Квистис, да, я знаю про ваш план. Ребята, подождите, не все сразу! – запротестовала Эллона, обводя друзей теплым взглядом карих глаз. Она шагнула вперед и обняла одновременно Скволла и Квистис, словно почувствовав, что они более всех остальных нуждаются в утешении. Когда оживление, вызванное появлением пропавшей, слегка приутихло, Сид громко воззвал к окружающим, желая установить тишину. - Итак, мы собрались здесь, чтобы выслушать план, который разработали совместно Лагуна и доктор Один. Будьте внимательны, от этого зависит наше общее будущее! - Сид прищурил глаза за стеклами очков, сразу напомнив своим бывшим студентам про полевой экзамен и процедуру принятия в СииД’ы. - Ваша задача довольно проста, - объявил Один, занимая стратегически важное место у стола Сида и многозначительно подняв палец. От безумного ученого старательно отводили взгляды - стоило присмотреться к его одежде поближе, как перед глазами начинали плавать разноцветные пятна. – Как только вторая команда, назовем их Белыми мышами, подаст сигнал, что они у цели – первая команда, Ловцы снов, отправляется в ближайшее прошлое Волшебниц, за несколько минут до текущего момента. За эти несколько минут Ловцы должны убедить их, что они заблудились в сознании Хайна, и заставить сопротивляться изо всех сил – именно в этот момент, не раньше, и не позже! Хайн, вынужденный защищать и разделенную физическую оболочку, и разные уровни своего сознания, будет ослаблен. В этот момент Белые мыши должны уничтожить обе части тела Хайна. Это – наш единственный шанс на победу. – Сельфи, Ирвин, Зелл – вы будете первой командой, - встрял Лагуна. – Во второй, само собой, Скволл, Сид и я. Я пойду в прошлое Адель. Раздался общий вздох изумления, но Лойр лишь улыбнулся и откинул с лица непослушную прядь волос. - Команды определены! – заявил Один и наградил собравшихся взглядом, полным снисходительного превосходства по отношению к менее великим умам: – Все понятно – или мне объяснить еще раз? Квистис, внимательно слушающая лекцию доктора, нахмурилась, намереваясь задать вопрос, но тут Один сам обернулся к ней, обличающе ткнув пальцем: - Все, кроме Синего Мага! Она отправится в прошлое прямо сейчас: необходимо выяснить, где находится текущее воплощение Хайна. Это будет именно то место, где спрятана вторая часть тела! Мы должны знать точное место, чтобы успеть отправить туда Белых Мышей. Немедленно! Текущее воплощение Хайна. Сейфер. - Почему я? Никто не удостоил ее ответом, словно вопрос был риторическим; Сид сочувственно улыбнулся, Лагуна подмигнул. Действительно, стоит ли спрашивать… Квистис обвела глазами товарищей, по-очереди задерживая взгляд на каждом из них. Ловцы Снов. Скволл; сосредоточен и спокоен, ему не впервые вытаскивать Риноа из опасных переделок. Сид; серьезен, он нервничает, Главе Сада еще не приходилось отправляться в прошлое, но ради жены он готов на все. Лагуна; сияет ослепительной улыбкой… Она невольно покачала головой: когда президент Эстара заявил, что готов отправиться в сознание своего заклятого врага, Волшебницы Адель, на нем окончательно повис ярлык умалишенного, но Лойр был абсолютно уверен в своем выборе. Эллона смотрела на приемного отца с обожанием, и Лагуна отвечал ей тем же. Вторая часть команды, с легкой руки доктора окрещенная лабораторными Белыми Мышами, оживленно шушукалась в сторонке. Сельфи; предвкушает приключение, в конце которого есть шанс надрать задницу главному врагу. Зелл; все равно куда, лишь бы с друзьями. Ирвин; сама расслабленность, инертная масса команды… Нет, отнюдь не инертная. Квистис невольно подумала, что всегда была несправедлива к этой паре – кипучая энергия Сельфи, балансирующая на грани разрушения, отлично уравновешивалась спокойствием и рассудительностью Ирвина; ребята подходили друг другу, как две части единого целого. Она им доверяла. Они сделают все, что нужно, и сделают это идеально. Как там это звучало… - Погнали, - вкус этого слова на языке был непривычным, и Эллона сочувственно улыбнулась ей; в глазах Волшебницы было отстраненное выражение, словно она уже слышала мелодичные переливы далеких колоколов. Легкий предостерегающий звук на периферии сознания превратился в тяжелое гудение, и мир померк у Квистис перед глазами. Без места, без времени Бродить по лабиринту в компании Риноа оказалось неожиданно забавно, словно они вновь вернулись в далекие времена тимберского лета. Примерно к третьему перекрестку Волшебница окончательно преодолела свой страх перед Сейфером и вернулась к себе, прежней – и общение стало намного более занимательным. Точнее, Риноа начала доставать Сейфера, как делала это со Скволлом, забыв или не желая помнить о том, что имеет дело с полной противоположностью Леонхарта. Алмази хватило ровно пяти минут, чтобы оказаться на грани применения кляпа – заклинание Молчания казалось ему недостаточно внушительным способом заткнуть Риноа. Он уже начал оценивающе посматривать на растущий по стенам мох, прикидывая, сколько зеленой дряни может понадобиться для достижения благословенной тишины. - А ты точно знаешь, куда идти? Или по мху ориентируешься? - Эй, Рин, как Леонхарт тебя терпит? – огрызнулся выведенный из себя Сейфер. - Он меня любит. А как тебя терпит Квистис? – парировала Риноа, показав язык сейферовской спине. - Я знаю, что ты там делаешь, - не поворачиваясь, бросил Сейфер. – Я в данный момент бог – и точно знаю все, что здесь происходит. Действительно, странное понимание буквально пронизывало все еще существо, невыносимо раздражая Алмази и заставляя его дико желать сделать все по-своему. Проблемой было лишь то, что для этого в любом случае необходимо было пройти чертов лабиринт. - Сейфер, ты не ответил, - храбро напомнила Риноа; ее голос слегка дрожал, кажется, напоминание о текущей божественности Сейфера вновь вернуло старые страхи. Волшебницу можно было лишь пожалеть: за двадцать лет жизни она умудрилась пережить смерть матери, государственный переворот, одержимость злыми силами, Апокалипсис, сжатие времени, невольное обретение колдовских сил – и сейчас вновь оказалась участницей зловещего плана. У Сейфера с жалостью было не очень; он всегда предпочитал раздать жалобщикам мотивирующих пинков в комплекте с планом по решению их проблем, а не сидеть и сочувствовать бедам, но Риноа была особым случаем. В конце концов, именно он был причиной части ее бед, и вина до сих пор висела на нем свинцовым грузом. - Понятия не имею, - буркнул он, проклиная внезапный приступ милосердия. Вместо того, чтобы послать ее ко всем чертям, я ей ответил. Идиот. - Ой! Смотри, - Риноа уцепилась за его руку и вперила взгляд в коридор перед ними. Сейфер аккуратно стряхнул Волшебницу, освобождая руки, и прищурился. Из скрытого полумраком прохода целеустремленно топало фиолетовое чудовище, увенчанное рогами и рыжей гривой. Габариты монстра были таковы, что было непонятно, как он вообще протискивается по коридорам лабиринта. - Бегемот, - определил Сейфер и пожал плечами, увидев смехотворные маленькие крылышки на спине чудовища; странная анатомия, крылышки ни за что бы не смогли поднять в воздух огромную тушу. Может, для брачных игр служат? Кокетливо помахать, привлечь внимание, все такое. - С-сейфер, оно атакует Метеором. - Риноа подергала его за рукав, привлекая ушедшее в неведомые дебри внимание. – В замкнутом пространстве… - Не парься, - отмахнулся Сейфер и негромко бросил монстру: - Исчезни. Бегемот разъяренно саданул хвостом по стенам лабиринта и медленно растворился в воздухе. - Как?!.. - Здесь все – иллюзия, - негромко бросил бывший рыцарь. – Кроме нас. Это – сознание Хайна. Риноа замолчала, следуя за ним на некотором отдалении, словно боялась того, кем он стал. Сейфер не мог ее обвинять – он сам себя боялся. …Решение заменить Скволла созрело мгновенно, и Алмази не мог толком определить, что именно им двигало в тот момент. Сейчас, рассматривая сквозь беспощадную призму внутренней откровенности привычные мотивы, Сейфер мог с абсолютной уверенностью сказать, что дело было не в них. Пусть в безумном коктейле тогдашних эмоций смешались уверенность, что он сможет противостоять одержимости (плавали, знаем), стремление переплюнуть Леонхарта (эй, я лучший рыцарь, чем он!), желание всех спасти (непризнанный герой, я) – и глупое, дурацкое чувство вины (я должен исправить то, что натворил мой отец)... дело было совершенно в ином. Просто иногда нужно шагнуть с обрыва - а разбираться уже потом, во время падения. Просто потому, что так - правильно. …Сейфер даже подумать не мог, что все случится именно так. Ну, в тот момент он вообще почти не думал. А сейчас он застрял на темной стороне лабиринта (или в сознании Хайна?), и твердо был уверен в том, что это еще не самое худшее из того, что ждет впереди. Свободное падение, земля стремительно приближается, но ещё есть время оседлать ветер... или набрать разгон. Очередной поворот привел Риноа и Сейфера в тупик. Комната была пуста, если не считать квадратного постамента, на которым, возможно, некогда стояла статуя. У подножия постамента сидела женщина; ее голова покоилась на сложенных руках, словно она задремала, ожидая, пока ее разбудят. При звуке их шагов женщина подняла голову, и Сейфер резко отшатнулся назад, чуть не врезавшись в Риноа. Длинные темные волосы были убраны в сложную прическу; черное платье, облегающее, как вторая кожа, заканчивалось сплошными перчатками с заостренными пальцами. Изменился лишь взгляд – вместо желтых хищных глаз Ультимеции на него смотрели усталые и растерянные светло-карие глаза его приемной матери и Волшебницы. Сейфер впервые за три года видел Эдею – и не мог толком осознать, что это она; воспоминания обрушились лавиной, грозя погрести его под собой. Телевизионная башня в Тимбере; место, где он впервые встретился с Судьбой, обещавшей ему блистательное, фантастическое будущее… дорога к которому оказалась долгой и кровавой. Волшебница, смеющаяся ему в лицо, обещание, которое звучало сбывшейся мечтой. Обещание осуществилось, жаловаться было не на что – Сейфер сам был виноват в том, что его мечты оказались кошмарами. Бойтесь своих желаний, у них есть дурная привычка сбываться. Женщина, чьи волосы похожи на лунную реку; порочная улыбка на знакомых губах… Было? Не было? Эдея, у которой желтые хищные глаза Ультимеции. Это – прошлое. Отвали, убирайся прочь, у тебя больше нет надо мной власти. Надо думать о настоящем. Риноа, Матрона… Квистис. Спокойные, умные синие глаза. Тонкий, изящный юмор, знакомый голос, смертельная эффективность. Одна мысль о ней прогоняла прочь призраков прошлого; на какое-то мгновение Сейферу даже показалось, что он почувствовал ее присутствие; ощутил, как Квистис смотрит его глазами на покрытые странными узорами стены лабиринта... Сейфер шагнул к Эдее и привычно опустился перед ней на одно колено, как делал это, когда еще был Рыцарем Волшебницы; женщина побледнела, ее явно мучили те же страшные, неясные воспоминания, в которых нельзя было отделить реальность от наваждений. - Сейфер, не надо… - Все в прошлом, Матрона, - тихо сказал он. – Это – прошлое. Сейчас у нас есть цель, и я прошу, пойдем с нами. Забытая всеми Риноа шагнула вперед: - Эдея, как я рада, что больше не наедине с этим негодяем. Старшая Волшебница невольно улыбнулась, узнав знакомое лицо. - Что ж… Второй тупик – в месте, где Риноа со Скволлом в давние времена открывали плотину, перекидывая мост в центр лабиринта – тоже оказался пустым лишь условно; в этот раз никто даже не удивился, заметив женский силуэт у проема, ведущего к воде. Адель развернулась к ним всем корпусом; хищные страшные глаза в упор взглянули на Сейфера. - Ты, - прошипела она. – Рыцарь. Хайн. Что ты хочешь?.. - Пойдем, - вздохнул тот, не испытывая ни малейшего страха. – Мы должны это сделать. Бывшая правительница Эстара обвела изучающим взглядом прочих Волшебниц и вновь сосредоточилась на Сейфере. С минуту она сверлила его глазами, затем медленно кивнула, соглашаясь. - Что ж… я надеюсь, ты знаешь, что делаешь. - Собираю пасьянс из всех встречных дам, - пробормотал Алмази, окидывая взглядом трех Волшебниц, бывших некогда чуть ли не смертельными врагами. Застрять в чужом сознании в компании трех ведьм… Худший его кошмар становился реальностью. - Сейфер, ты псих, - пробормотала Риноа, теряясь в кильватере процессии; сейчас между ней и Адель шла Эдея, а возглавлял разнородную группу Сейфер, совершенно не обращающий внимания на то, что творится позади. Впрочем, ее слова он услышал – и слегка усмехнулся, соглашаясь. Хайн желает, чтобы мы все поладили – и тем самым помогли ему объединить столь разные сознания в одном теле. А вот хрен. У меня есть план.***
Гробница Неизвестного Короля, настоящее время Переходы и повороты тонули во мраке, разгоняемом лишь слабым свечением голубоватых минералов в стенах; шаги отдавались гулким эхом под сводами лабиринта и тут же терялись в толще его стен. - Белые мыши, - себе под нос ворчал Ирвин, - мыши! Я чувствую себя… расслабленным опоссумом! Вода журчит, птички снаружи поют, цветы пахнут, а мы премся по лабиринту без карты - и вообще давно уже заблудились. Сельфи хихикнула, с интересом проводя рукой по стене; зеленоглазая фея потерла ладонью тусклый выпуклый камень, и минерал замерцал, усилив свечение. Ковбой сдвинул свою шляпу на затылок и потер лоб, словно это должно было как-то стимулировать мыслительный процесс. Он держался за Экзетер, словно любимое оружие было единственной точкой опоры в окружавшем его непонятном мире, но по-прежнему не терял оптимизма. - Куда мы свернули последний раз? - Надо было слушать меня и поворачивать направо, а не налево, - обиженно отозвался Зелл, беззлобно пиная стену. - В прошлый раз со Скволлом мы шли по правой стороне. В глубине лабиринта раздался посторонний звук, и все трое одновременно взглянули вперед. В полумраке были различимы очертания очередного перекрестка. - Мое предложение все еще в силе, - жизнерадостно заявил Ирвин. - Нет, я не буду играть с тобой в камень-ножницы-бумагу-Мумбу-Лагуну, чтобы определить, куда поворачивать в лабиринте, - огрызнулся Динчт, нервно оглядываясь назад. Зелл не любил замкнутые пространства и полутемные пещеры, а Гробница Неизвестного Короля сочетала в себе оба этих фактора. - Ребята, налево, - помахала рукой Сельфи, прикинув, что в худшем случае они выйдут к началу лабиринта и начнут все сначала, а в лучшем – попадут в сердце Гробницы. Несколько осторожных шагов в выбранном направлении вывели команду к источнику звука – двум желеподобным созданиям резко-голубого цвета, украшенным чудными желтыми очами. - Оно на меня смотрит, - содрогнулся Ирвин. Действительное, злобные желтые глаза обоих монстров резко сфокусировались, выдавая их нехорошие намеренья. - Какое из них? – отозвался Зелл, обескураженно почесав затылок. – Потому что второе смотрит на меня! Может, ему глаз подбить? - Скан, - негромко пробормотала Сельфи, растянув перед собой нунчаки. Кристаллическая решетка заклинания зависла в воздухе между ней и выбранным монстром, и СииД в желтом платье прищурилась, считывая информацию. – Зелл, ты не сможешь подбить ему глаз, Блобры резистентны к физическим атакам. Огонь. Зелл согласно кивнул и поднес руку ко лбу, нахмурившись и уходя в транс вызова. - О, я вспомнил! – Ирвин шагнул вперед, поднимая руку, и легким движением ладони навесил заклинание Слепоты на того монстра, взгляд которого ему не понравился. Со стороны желеобразных созданий раздалось обиженное бульканье. Сельфи хихикнула и повторила маневр ковбоя, беззаботно махнув рукой; Блобры скрылись в темном облаке Слепоты, дав Зеллу время завершить вызов. Боец еле слышно выдохнул, отнимая руку ото лба; контуры его тела стали почти прозрачными, как и стены вокруг, а по полу лабиринта побежали языки пламени, из которых соткался гигантский коричневый силуэт с загнутыми назад чудовищными рогами. От лба до самой спины Ифрита ниспадала огненная грива; запястья мощных рук были перехвачены золотыми браслетами – знак подчинения среди племени джиннов. Столб пламени вокруг его силуэта слегка опал, превращая пол в подножие вулкана. Дух огня взревел и прянул вверх, увлекая за собой ком стремительно твердеющей лавы, и с силой врезал чудовищными кулаками по получившейся массе. Шар магмы обрушился вниз, размазывая Блобр по поверхности гробницы, а силуэт Ифрита растворился в воздухе, оставив после себя лишь отчетливый запах серы и горящей резины. - Круто, - после недолгого молчания определила Сельфи. – Зелл, ты начинаешь мне нравиться. Со стороны кулачного бойца донеслось лишь смущенное молчание, которое еще больше подзадорило фею в желтом платье. Сельфи лукаво прищурилась. - Серьезно, Зелл, - она сделала шаг к товарищу и с жизнерадостной улыбкой повисла у него на плече. – Знаешь, я могу сделать тебя счастливым! - Эй, а я? – слабо возмутился Ирвин, щелчком сдвигая шляпу, упавшую на нос. Даже в полумраке лабиринта было видно, что в его синие глаза искрятся весельем; ковбой хорошо знал свою любимую и всегда был готов поддержать любое ее безумство. - Тройничок! – объявила Сельфи, с озорством показав язык. Впрочем, Зеллу было не до смеха – бедняга принял всерьез и предложение Сельфи, и возмущение Ирвина, и уже не знал, каким путем сбежать от внезапно повредившихся в уме товарищей. Он бросил отчаянный взгляд назад, где тонул в полумраке перекресток лабиринта, и вырвался из нежных объятий Сельфи, решившись на спринтерский рывок в сторону выхода. Ирвин быстро поставил подножку доверчивому другу, и Зелл полетел на пол носом вперед, так и не достигнув вожделенного перекрестка. - Балда, мы же шутим, - засмеялся ковбой, все же исподтишка бросив взгляд на Сельфи, чтобы точно увериться в том, что это была шутка. Фея ответила ему невинным взглядом изумрудных глаз и слегка укоризненно склонила голову набок. - Одкуда мде здадь, - мрачно отозвался его друг, зажимая ладонью нос, поврежденный при соприкосновении с каменным полом лабиринта. Ирвин протянул Зеллу руку, помогая подняться, и трио двинулось дальше, после непродолжительной ругани решив обойти лабиринт по левой стороне. - А справа было что-то важное? – усомнился Ирвин. - Там стоял Минотавр, - откликнулся Зелл. – Его вес блокировал рычаг, когда бычок свалил оттуда, рычаг зафиксировался. Нам туда не надо – если там еще кто-то не торчит, на этой колонне. - Минотааааавр, - протянул Ирвин. Под сводами его черепа отдалось недовольное эхо двух голосов: «звал, хозяин?..» - полный надежды голос младшего брата и «не мог бы ты поточнее формулировать свои запросы?» - саркастичный рык старшего. Братья были интересными Хранителями, с ними можно было полноценно поговорить; Минотавр был наивен, но отходчив, как Зелл, а Сакред больше напоминал самого Ирвина – если исключить элемент добродушия, несвойственный старшему Хранителю. - Да, - непонятно к чему сказала Сельфи. – Хммм… Поиграем в лабиринт Минотавра? - Чур, я клубок, - проворчал всезнайка-Зелл, - уберите от меня ваши стремные игры. - Не вопрос, - согласилась Сельфи, ненавязчиво подставляя ему подножку, отчего кулачный боец вторично потерял равновесие и покатился вперед, теперь уже в буквальном смысле изображая клубок. – А вот когда колобок катится, у него глаза пачкаются, интересно? - Минотавром буду я? – обреченно спросил Ирвин, слегка нагибаясь, чтобы ей было удобней. В голове ковбоя раздался язвительный смех старшего брата, младший взвыл «но это же не так!» - Конечно! – Сельфи с победным воплем прыгнула ему на спину и взмахнула рукой с невесть как оказавшейся в ней шляпой. – Оседлать минотавра! Оп-ля! Вперед, за клубком!!! Кажется, население лабиринта в панике разбежалось, прячась в самых дальних углах, лишь бы не столкнуться с троицей клоунов, нагло пародирующих древние мифы. Команда Белых мышей беспрепятственно добралась до рычага, открывающего плотину, и продолжила путь – уже в роли самих себя (у Ирвина начала побаливать спина, а Зелл наотрез отказался дальше участвовать в их безумных играх). - Теперь нам надо дойти до центра лабиринта – и подать сигнал нашим, - объявил Ирвин и без того известный факт. - Если мы вообще когда-нибудь дойдем, с этим цирком, - пробормотал себе под нос Зелл и с тоской добавил: – Алмази бы нас сейчас обматерил, отвесил пару пинков и сделал бы все сам... Наступившее после этих слов молчание было грустным и практически осязаемым; каждый из троих по-своему оценивал просходящее, но в одном они сходились – Сейфера может спасти только чудо. Похожие друг на друга переходы терялись во мгле; Сельфи шла, практически все время касаясь рукой стены – слово прикосновение к твердым физическим предметам могло удержать ее в реальности. Впереди нее шел Зелл, замыкающим был Ирвин. - Знаете, а про лабиринт есть еще одна история, - понизив голос, сказал ковбой. - Какая? – послушно повелся Зелл, и Сельфи широко улыбнулась, продолжая идти сзади него. - На черной-черной планете была черная-черная страна… - загробным голосом начал Ирвин. Зелл невольно поежился, замедлив шаг, и фея в желтом платье оказалась совсем рядом с ним. Ковбой продолжал; с каждым словом его голос приобретал все более жутковатые нотки: - В этой черной-черной стране был черный-черный лабиринт, полный жути и кошмаров. В черном-черном лабиринте брели три черных-черных человека, а вокруг них вились силы зла. Зелл сбился с шага; они прошли очередной перекресток, свечение минералов в стенах меркло, и ему явно становилось не по себе. - Один из черных-черных людей повернулся к остальным… - выдохнул Ирвин, делая артистическую паузу, - …и КАК ПРЫГНЕТ!!! В этот момент Сельфи прыгнула вперед и вцепилась в шею Зеллу; коридоры лабиринта огласил жуткий вопль до смерти испуганного человека и зловещий хохот двух голосов. - Дебилы!!! Идиоты!!! Чертовы придурки!!! Я вас ненавижу!!!! – Зелл стоял у стены, держась за сердце; коленки бойца дрожали, руки тряслись. Он сделал глубокий вдох, взяв под контроль предательские конечности; голубые глаза загорелись жаждой убийства. – НУ ВСЕ!!! Сельфи издала сдавленный звук и бросилась прочь, правильно истолковав выражение на лице Зелла; Ирвин повторил маневр и ринулся за ней, размахивая шляпой и улюлюкая на ходу. Зелл несся за друзьями, сжав кулаки и сцепив зубы. Троица ввалилась в погребальную камеру. Сельфи споткнулась на пороге, увлекая за собой Ирвина, за ними последовал почти догнавший друзей Зелл; сила инерции была такова, что Белые мыши кубарем прокатились по комнате, закончив движение лишь у саркофага. Сверху раздалось ироничное хмыканье; подняв глаза, трио увидело человека, в ленивой позе восседавшего на саркофаге. Знакомая улыбка Сейфера не предвещала ничего хорошего. ________________________________________ (1) Мир вокруг меня теряется в страдании Единственное, что есть хорошего в моей жизни – это ты Без смысла, без иных причин Когда все вокруг кажется неправильным, с тобой – я чувствую себя на месте. Ты – то, во что я верю, я буду жить и умру за тебя Это все, что мне нужно когда все вокруг нереально, ты – моя истина Ты сияешь во тьме Ты можешь защитить меня сегодня? Когда я стою на коленях Ты – то, во что я верю