Не то, что кажется

Джону определили комнату на втором этаже. Темно-синие обои в мелкую звездочку, массивная мебель из темного дерева и светильник мягкого света на прикроватной тумбочке. Джон тихо присвистнул. Вот в такой комнате он бы жил. И никаких скрипок по ночам. Расфасовав чемодан и нарочито аккуратно разложив всё по местам, Джон решил пройтись по саду и возможно найти что-то, что можно будет изучить повнимательнее уже завтра, при дневном свете. Внезапно обнаружилось, что его комната располагается рядом с комнатой Мэри, поэтому выйдя «на вечернюю прогулку», он буквально столкнулся с мисс Хоторн. Смутившись, он пустился в извинения, но Мэри беззаботно махнула рукой и, улыбнувшись, спросила: -Куда-то направляетесь, мистер Холмс? -Э…да, думаю пройтись по саду перед сном, так лучше спится, знаете ли. -Тогда позвольте составить вам компанию. У нас замечательные виды. Вы ведь не против? -О, нет, конечно,-Джон растеряно улыбнулся и согнул руку в локте, и Мэри тут же за нее ухватилась. Перешагнув порог дома, они вышли на темнеющую лужайку и, обогнув дом, двинулись в сторону сада. В послезакатной розовой дымке дом и сад казались сошедшими с картинки из детских сказок. Джон посмотрел в сторону зарослей деревьев на севере и почему-то вспомнил: «…К воротам замка невозможно было подойти. Вокруг его ограды росло столько деревьев, больших и маленьких, столько колючего кустарника - терновника, шиповника, остролиста, - и всё это так тесно переплелось ветвями, что никто не мог бы пробраться сквозь такую чащу. И только издали, да ещё с горы, можно было увидеть верхушки старого замка…» Джон потряс головой, прогоняя наваждение, и, улыбнувшись, сказал: -У вас красивое имение, мисс Хоторн. -О да, мистер Холмс,- ответила Мэри,-его построил еще мой прадедушка Сэр Эдвард Йоркширский. -Сэр? У вас дворянский титул?-удивился Джон. Мэри печально вздохнула. -Уже нет. По наследству он перешел к Флитту, но тот проиграл его в бридж, простофиля,- она всплеснула руками. «Значит с пьяницей и игроком я таки попал»,-подумал про себя Джон, явно довольный собой. Они направились к открытой беседке, живыми стенами для которой служили ветки винограда. Присев на скамейку, Мэри продолжила. -Мой двоюродный брат такой несносный, сколько себя помню, он жил за счет бабушкиных средств. Его родители рано умерли, и грэнни приютила его у себя, ну а он рад был этим воспользоваться. До сих пор ничем его отсюда не выкуришь,- с досадой проговорила она. Джон был несколько озадачен такой злостью, но промолчал. -А вы какими судьбами, мистер Холмс?-снова улыбнулась она, будто и не было того минутного помешательства. Джон попытался заглянуть ей в глаза, чтобы понять, о чем она думает, но было уже довольно темно, да и ресницы наводили дополнительную тень. -Э, как уже сказал мистер… Гастингс, я немного запоздал на похороны достопочтенной миссис Хоторн, но совсем не приехать мне показалось невежливым. Я знаете ли, очень занят последнее время,-он неопределенно махнул рукой. Мэри улыбнулась. -Да, вы же теперь достаточно востребованный сыщик. У вас ведь по-моему еще был помощник, как его, доктор… -Ватсон,-подсказал Джон,-нет…он сейчас очень занят в больнице, много пациентов,-сказал он и похолодел. Пациенты! Он же совсем забыл. «Нужно будет с утра позвонить на работу и придумать что-нибудь в оправдание»,- решил для себя он. -Скажите,-вдруг вспомнил он, - а ваш садовник, Роджерс, он живет в доме? -Нет, он определился вон в том флигеле,-она указала куда-то в глубь сада, откуда в темноте виднелся огонек. -Довольно нелюдимый старичок,-слегка поморщилась девушка. -Хотя,-немного подумав, добавила она,- работу он свою выполняет хорошо, это надо признать. Бабушка его за это очень ценила. Какое-то время они сидели молча. Наконец стало совсем темно, и его «визуальный осмотр стратегического места», как он назвал это предприятие, можно было смело откладывать до завтра. С усталым видом он зевнул и мягко направил Мэри в сторону дома. Она не стала возражать и отпустила его руку, только когда они добрались до своих комнат. Поймав ее взгляд, Джон немного смутился и поспешно распрощавшись, закрыл за собой дверь. Прежде чем лечь, он достал небольшой блокнот и сделал туда несколько пометок. Уже засыпая, он почему-то вспомнил длинные ресницы Мэри, улыбнулся и тихо проговорил: «Принцесса была великолепно одета и с удовольствием поглядывала на себя в зеркала, а принц, разумеется, ни слова не сказал ей о том, что фасон её платья вышел из моды по крайней мере сто лет назад и что такие рукава и воротники не носят со времён его прапрабабушки. Впрочем, и в старомодном платье она была лучше всех на свете.»