Жизнь, как она есть

      Время от времени, далеко не каждый день, но Мэтт останавливается по пути на работу или во время обеда возле местной церкви. Садится на лавочку у ограды и пьет свой кофе, прислушиваясь к тому, что происходит внутри.       Он не скучает по тому времени, когда жил в церковном приюте, и уж точно не нуждается в утешении или одобрении святых отцов, но... Но ему, как и тогда, не с кем поговорить, и тьма невысказанных слов все так же клубится внутри, отчаянно требуя свободы, пусть даже такой урезанной и тесной, как клетушка исповедальни.       Правильно ли он поступает, подменяя собой правосудие и справедливость? Он спас девушек в порту, а взамен ни в чем неповинные отец и сын прошли через ад. Стоило ли оно того?       Может ли быть так, что все уже взвешено и отмерено — и проступок, и воздаяние?       Обычно Мэтт успевает довести себя до головной боли неразрешимыми вопросами, допить остывающий напиток и уйти прежде, чем священник спустится по невысоким ступенями и присоединится к нему на нагретой солнцем лавочке. Прежде, чем придется что-то говорить.       Но сегодня все идет не так.       За секунду до того, как рядом замирают шаги, Мёрдок слышит не привычный запах латте и воска, а четкое и уже-знакомое тиканье дорогих часов. И застывает на мгновение, застигнутый врасплох. Но до того, как он успевает натянуть на лицо маску эй-я-всего-лишь-слепой-адвокат, знакомый незнакомец садится рядом на расстоянии вытянутой руки.       - Вы кое-что потеряли не так давно, - негромко и уверенно звучит среди будничной суеты, и в руке опешившего Мэтта оказывается до боли памятная ткань.       Его маска.       Реальность стремительно перетекает в сбывшийся наяву кошмар, и ему нестерпимо хочется проснуться.       - Мистер Мёрдок, наш неуловимый «человек в маске», - спокойно, чуть насмешливо утверждает собеседник, которого Мэтт с уверенностью, пусть и не стопроцентной, считает преступником.       Мёрдок наконец отмирает, но ему не дают сказать и слова.       - Помолчите, я и так знаю, что вы скажете: «Я же слепой, черт возьми». В том-то и дело, что слепой. Ваша маска выдает вас с потрохами, в ней ведь невозможно что-либо увидеть. И если допустить этот единственно логичный, но во всех смыслах невероятный факт, то найти вас, мистер слепой адвокат, становится очень просто.       Краткая пауза дает Мэтту возможность окончательно осознать происходящее, и к своему удивлению помимо страха, азарта и настороженности, он чувствует и толику любопытства.       - «Человек в маске» убивает Хили, которого вы защищали, «человек в маске» спасает девушку, которую опять-таки вы защищали. «Человек в маске» возникает на улицах Адской кухни примерно тогда же, как вы открываете здесь свою фирму. Слепой «человек в маске» и слепой адвокат, уж не один и тот же это человек, как вы думаете?       - Всего лишь совпадения, - произносит в конце концов Мэтт. - Без доказательств...       - О, конечно! - тихо смеется собеседник, - Какие тут могут быть доказательства, вы правы. Это всего лишь мои домыслы.       Мужчина поднимается, смахивает приставший к рукаву крошечный мусор и застегивает пиджак.       - Простите, что отнял столько вашего времени. Подвезти вас на работу? Или, может быть, домой?       От невысказанной угрозы у Мэтта холодеют пальцы. Рискнет ли он жизнью Фогги и Карен, о своей он уже давно не думает, в открытом противостоянии с теми, к кому он только-только начал подбираться?       - Чего вы хотите, мистер-мое-имя-не-важно? - словесная колючка сама собой срывается с языка, и Мэтт чувствует себя чуть лучше. Не таким загнанным в угол.       - Меня зовут Джеймс Уэсли, - наконец-то представляется собеседник и садится на скамейку обратно. - Знаете, как это ни странно, но у вас и моего работодателя одинаковые намерения — сделать это место лучше. Сейчас здесь слишком много... мусора. Это мешает жить.       - Это уж точно, - чуть слышно хмыкает Мэтт.       - Возможно, вам не доводилось слышать такое выражение: «Если уж от преступности никуда не деться, то пусть она, по крайней мере, будет организованной»*, но мне кажется, в нем есть некое здравое зерно. Подумайте об этом. В свободное от работы время.       В негромком голосе помимо спокойствия, уверенности и исключительной вежливости есть почти неуловимый намек на нечто такое, что заставляет невысказанную тьму Мэтта заинтересованно изучить того, кто от него на расстоянии вытянутой руки. Ему хочется поверить. С ним хочется поговорить. Мэтт криво усмехается и решает рискнуть.       - А потом?       - Поживем — увидим.       И этот ответ, хоть и устраивает, но заставляет его рассмеяться. *незабвенный сэр Терри Пратчетт, конечно, и его чудесный патриций.