Все темное в ней

Впервые Изабель чувствовала себя... Легко. Всё тело охватывала доселе незнакомая нега, каждая мышца тела была расслаблена. Не открывая глаз, девушка сладко потянулась и зевнула. Только потом она чуть-чуть приоткрыла один глаз, глядя на теплый солнечный свет, проникающий сквозь шторы на окне. Не хотелось вылезать из мягкой нагретой постели, не хотелось возвращаться к жизни Сумеречного Охотника... И тут Лайтвуд как током ударило. Резко распахнув глаза, девушка заметалась взглядом по комнате. Это точно не Институт. Неужели?.. Осторожно, медленно, словно от одного неловкого движения взорвется бомба, она повернулась на другую сторону кровати... И выдохнула, ощущая, как вся расслабленность слетает и внутри нарастает паника. Рядом с Изабель, накрытый тем же одеялом, что и она, лежал спящий Себастьян. Закусив губу и болезненно зажмурившись, Охотница откинулась обратно на подушку, сдавленно прошипев «Черт». Значит, ей это не приснилось и не привиделось под действием наркотика фейри. Она действительно переспала с Себастьяном Моргенштерном, родным братом Клэри и полудемоном. Прижимая к себе одеяло, Изабель села в постели и осмотрелась. При свете солнца удалось подробно рассмотреть интерьер комнаты, оформленной в красных и светлых тонах, что было удивительно. Немного вытянув шею, девушка взглядом нашла своё платье, так и оставшееся лежать у двери. Лайтвуд с досадой подумала о том, что никакого оружия у неё с собой нет - в клубе оно не должно было понадобится. А ведь сейчас она могла бы убить двух зайцев сразу: убить Себастьяна и избавить мир от угрозы, а заодно и уничтожить единственного, кто знает об их совместной ночи и может воспользоваться этим знанием. Молясь, чтобы ни единая пружина или половица не скрипнула, Охотница повернулась, спустив ноги с кровати. Сейчас нужно тихо собраться и удрать, самое верное решение в данной ситуации. - Куда-то спешишь? - разорвал тишину и спокойствие голос молодого человека. Изабель замерла с быстро заколотившимся сердцем. Обернулась. Моргенштерн не моргая смотрел на неё, приподняв бровь. - Я... - она сглотнула. - Я всегда считала, что парни должны по утрам исчезать без объяснений. Но, думаю, в данной ситуации предпочтительнее обратное, - девушка раздельно проговаривала каждое слово, практически выталкивая их из себя. Затем, сочтя всё решенным, собралась уже встать, как боковым зрением уловила какое-то движение - Себастьян схватил её за руку и дернул, развернув к себе, с силой сжал локти, не давая вырваться. Лайтвуд задергалась. Дыхание у неё перехватило, а в голове ярко вспыхнули воспоминания о прошедшей ночи: смешавшиеся стоны, порванное хриплое дыхание, тесное переплетение тел, скольжение и соприкосновение кожи... Девушка судорожно хватала ртом воздух - её дыхание мгновенно сбилось, а по телу от места, где касались руки полудемона, растекались пульсирующие волны жара. Молодой человек, склонив голову к плечу, изучающим выглядим рассматривал её лицо, и это ужасно нервировало. - Ты так быстро забыла нашу страстную ночь, - наиграно-расстроенным тоном протянул Моргенштерн. Охотница подняла на наго взгляд, с вызовом посмотрев прямо в глаза. - Не мне тебе напоминать главное правило: секс по пьяни или под кайфом не считается, - выплюнула она, сощурившись и сжав зубы. - А теперь отпусти меня. Сейчас же. Себастьян хмыкнул, но хватка ослабла, и Изабель, вывернувшись, вскочила с кровати, спешно стала подбирать вещи и одеваться. Когда она натянула платье, полудемон отпустил едкое «Без него тебе лучше», после чего девушка продемонстрировала ему оттопыренный средний палец и, под хохот, как ошпаренная бросилась прочь. Вниз по лестнице, хватаясь за перила, чтобы не полететь носом вперед, рвануть на себя входную дверь и вырваться на волю. Едва оказавшись вне проклятого дома, Лайтвуд привалилась к кирпичной стене, сквозь тонкую ткань платья ощущая её шершавость и холод камня. Ей хотелось выть от отчаяния. Конечно, всем давно было известно, что эта Охотница способна на всякое, но такое... Такое выходило за любые рамки. Тряхнув головой, словно выбрасывая ненужные мысли, девушка огляделась по сторонам. Как выяснилось, убежище Моргенштерна располагалось не так далеко от злополучного клуба, а тот, в свою очередь, был почти рядом с Институтом. Нужно возвращаться, а по дороге придумать для Охотников достойное оправдание, где она провела ночь. Старательно игнорируя недоуменные взгляды примитивных - можно подумать, они ничего страннее в своей жизни не видели - Изабель двинулась в нужную сторону. - Блудная дочь вернулась домой? - язвительно бросил Алек, когда девушка перешагнула порог Института. Юноша словно бы ждал её: стоял у входа, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. - А ты скучал? - отбрила собеседница, с удивлением отмечая, что сделала это скорее по привычке, не ощутив и капли былого раздражения. Чудеса. Брат презрительно фыркнул и отвел взгляд, так и не ответив. - Вот и славно. Я к себе, - и, задев его плечом, Лайтвуд пересекла нужный коридор, поднялась наверх и поспешно скрылась за дверью своей комнаты, радуясь, что больше ни с кем не столкнулась. Душ. Не колеблясь ни единой секунды, Охотница ринулась в ванную. Сейчас ей было жизненно необходимо прочистить мысли и всё переосмыслить, а также понять, действительно ли эта ночь с Себастьяном ничего не значит... Или всё же значит. Она провела ладонью по мокрым волосам, закрыв глаза. Мерный шум воды успокаивал, словно бы отгораживая девушку от окружающего мира. Разум упорно твердил, что всё произошедшее - вина наркотика и только, это не имеет значения. Но Изабель помнила чувство легкости, свободы... Окрыленности, когда проснулась этим утром. Она не испытала даже укола раздражения, столкнувшись с Алеком, а это что-то да значит. Замотавшись в полотенце, девушка вышла из душевой кабинки и провела ладонью по запотевшей поверхности зеркала. И тут взгляд Лайтвуд замер в одной точки. - Черт... - прошептала она. - Черт, черт, нет! - Охотница прижала пальцы к коже на шее, где пылало малинового цвета пятнышко. - Чертов Моргенштерн, будь он проклят! - в сердцах воскликнула, в панике осматривая всю себя. Еще несколько засосов обнаружились на плечах. Изабель прижала ладони к лицу, ощущая, как внутри всколыхнулась знакомая ярость. До чего же это иронично - человек, на пару минут подаривший душевное спокойствие его же и отнял. Вернувшись в комнату, девушка переоделась в брюки и водолазку, чтобы скрыть следы на теле, после чего решительно направилась в тренировочный зал. Там было пусто, но оно и к лучшему. Сжав кулаки, она сходу ударила по манекену, заставив его покачнуться. Град ударов обрушился на несчастный манекен. После каждого девушка ощущала знакомую боль в костяшках, однако это не останавливало, только приносило облегчение. Раз - удар ногой с разворота. Два, три, четыре - кулаками, резко, без единой секунды промедления. - Видно ночка у тебя выдалась невесёлая, - иронично раздался голос Алека за спиной. Кулак девушки в тот же момент замер в нескольких миллиметрах от манекена, а рука взорвалась болью от внезапной остановки. - Зато у тебя, похоже, совершенно безэмоциональная, - парировала, повернувшись к брату и хищно сощурившись. - Может, хоть принесешь пользу и потренируешься со мной? Не отрывая от лица сестры напряженного взгляда, юноша подошел к стенду с оружием и взял два тренировочных клинка, один из которых бросил ей. Охотница ловко словила деревяшку. Против воли нахлынули воспоминания о том, как в это же зале этими же клинками дрались они с Себастьяном. День, когда её жизнь начала рушиться. Алек напал неожиданно, замахнувшись клинком и очевидно собираясь нанести удар в голову. Изабель вскинула своё оружие, отражая, и сделала несколько выпадов в ответ. Каждое движение сквозило отчаянием. Она бросалась вперед, осыпая брата градом ударов, а тот мгновенно отбивал, не уступая в натиске. В какой-то момент он попросту ударил сестру по пальцам, сжимающим рукоять клинка - вспыхнуло воспоминание о Моргенштерне - и, не давая девушке опомниться, одной рукой сжал её запястья вместе, а другой дернул вниз ворот водолазки. Взгляд голубых глаз остановился на пятнышке засоса. - И кто на этот раз, Из? Опять Мелиорн? Или кто-то новенький? - тихо спросил Алек. Хватка его рук чуть ослабла, и Изабель вырвалась. - Не твое дело, - огрызнулась та, сделав шаг назад. - Изабель, я обязан заботиться о тебе, я твой старший брат... - Что-то часто ты возраст вспоминаешь. Комплекс развился? - едко поинтересовалась собеседница и, не дожидаясь ответа, развернулась к манекену и от всей души, что называется, врезала ему. - Иди ты к черту, Из, - выплюнул юноша. - Уже, - горько усмехнулась она.