***
- Нарин, жена Мустафы Булута, сегодня сказала, что тот тип почти сразу нанялся на корабль вместе с ее братом и уплыл на несколько месяцев, кажется в Марокко. - Ну что же, пусть будет подальше от нас и поближе к Аллаху, - вздохнул мастер Галип и встал, чтобы подлить себе чаю. - И? - Мерьем внимательно посмотрела на Керима. - Что «и»? – насторожился Керим. - Что еще сказала Нарин Булут такого, отчего ты весь светишься, как лампа Аладдина? - Тетя, ничего от тебя не скроешь! Ничего не сказала, просто, когда угощала нас чаем, постелила на стол скатерть и сказала, что это Фатмагюль вышивала для ее приданого. Представляешь, тетя, своими руками вышила такую красоту… Не знаю, что мне делать, - Керим откинул со лба волосы и устало потер глаза. - Ты сам загнал себя в угол, - Мерьем сурово скрестила на груди руки, - зачем было придумывать всю эту историю с Кристин? Кто тебя за язык тянул? - Тогда мне это было нужно, чтобы Фатмагюль не боялась общаться со мной, - в сотый раз оправдывался Керим. - А теперь что? Фатмагюль свободна, и ты мог бы честно начать ухаживать за ней. Но ты и меня заставляешь врать, она часто спрашивает о тебе и Кристин. - Наверное, скоро перестанет спрашивать, - усмехнулся Керим. - Почему? - не поняла Мерьем. - Через две недели Кристин с друзьями снова приезжают в Стамбул. Они хотят навестить Измир и Бодрум, зовут меня быть их гидом. - Это твой шанс, Керим, «расстаться», наконец, с Кристин! – постановила тетя Мерьем, таким образом завершая разговор, так как мастер Галип снова занял свое место. - Так, что с Фатмагюль? Ты так ничего и не рассказал, – напомнил мастер. - Она в порядке, - ответила за Керима Мерьем, - первое время ходила печальная, но мы как-то разговорились с ней о ее детстве, о том, что ей пришлось бросить учебу. В общем, я склонила ее к тому, чтобы окончить школу заочно. Керим нашел всю необходимую информацию в интернете, список документов, учебников, ну, и так далее, - Мерьем и Керим с улыбкой переглянулись, вспоминая тот вечер.***
Прошел примерно месяц после отъезда Мустафы и после того, как Керим впервые дал волю своим чувствам и поцеловал руку Фатмагюль. По немому соглашению молодые люди не вспоминали об этом и держались так, будто ничего не произошло. Поначалу Керим очень редко видел девушку, продолжая каждый вечер сидеть в засаде у ее дома и надеяться на случайную встречу. Но она редко выходила в те дни, по вечерам занимаясь шитьем и другой кропотливой работой, лишь бы отвлечь себя от мыслей о Мустафе. В один из таких вечеров девушка честно спросила себя, скучает она по Мустафе или по той свободе от невестки и относительной самостоятельности, которую он мог ей дать. Когда Фатмагюль поняла, что собственного дома ей не хватает больше, чем Мустафы, ей стало намного легче. Измена бывшего жениха лишила ее последних иллюзий на его счет. Но с того вечера девушка твердо решила изменить свою жизнь и перестать зависеть от невестки. Вот только, с чего начать? Помочь ей в этом вопросе мог только один человек – тетя Мерьем. Так и получилось, что однажды вечером, придя с работы, Керим застал девушку в своем саду, увлеченно беседующую с тетей. Он немедленно подключился к разговору, вынес из дома новенький ноутбук, который тетя заставила его купить в связи с удачным завершением крупного заказа, и вышел на сайт Министерства образования. Керим открывал одну интернет-страницу за другой, а у Фатмагюль все шире раскрывались глаза от удивления – про интернет она, конечно, слышала, но никогда в жизни им не пользовалась. У Мустафы тоже был ноутбук, но он и близко не подпускал к нему Фатмагюль, а Керим даже мышку дал подержать - на большее девушка не решилась. После того, как Фатмагюль зарегистрировалась, а тетя Мерьем заказала необходимые учебники по почте, пришел черед уладить с госпожой Мукаддес финансовую сторону вопроса. Девушке пришлось признать, что и здесь не обошлось без участия тети Мерьем – если бы не ее настойчивость и готовность продавать невестке свои крема с пятидесятипроцентной скидкой, не видать Фатмагюль учебы как своих ушей. Так и потекла ее жизнь: работа на ферме с раннего утра, затем домашние хлопоты, а по вечерам, когда и невестка и Мурат засыпали, Фатмагюль бралась за учебники и погружалась в свой маленький, ей одной принадлежащий, мирок. Те моменты, которые были ей непонятны, она аккуратно помечала карандашом и по выходным, после обеда, отправлялась к знахарке. У Мерьем все чаще стали находиться какие-то дела, так что главным наставником Фатмагюль стал Керим. Он также обучил ее пользоваться компьютером, и к концу первой недели пальцы девушки уже уверенно порхали по клавиатуре и управлялись с мышкой, перемещаясь с одного интернет ресурса на другой.***
- Кстати, я забрала с почты письмо для Фатмагюль, - спохватилась тетя Мерьем, - должно быть, уведомляют о дате проведения экзамена. - Ты была на почте? – почуяв неладное, Керим немедленно насторожился. - Да, она ждет этого письма, я была рядом и зашла, - с завидным спокойствием отвечала Мерьем. - Для меня было письмо? – Керим злился на себя за то, что боялся услышать отрицательный ответ. Но, как только тетя вынула из сумки белый конверт и передала Кериму, его охватила такая ярость, что он разорвал его в мелкие кусочки и выбросил в мусорное ведро. - Я пойду… надо занести письмо Фатмагюль, она ждет, - тяжело вздохнув, Мерьем поднялась с места, - пойдешь со мной, сынок? Керим поднял на нее черные от злости глаза и первым вышел из кузницы.***
- Через две недели! Аллах! Как же я буду сдавать? Я ничего не знаю, - увидев дату экзамена, Фатмагюль ужасно занервничала. Керим, напротив, рассмеялся и сказал: - Тебе это только кажется. Как только увидишь вопросы, сразу все вспомнишь. Девушка неуверенно посмотрела на него и хотела что-то спросить, но невестка перебила: - Раз она говорит, что не знает, значит, не знает. Только кучу денег отдали за эти учебники, и все зря. Я же говорила, что это у нее шок после Мустафы, сама не знает, что делает, - чуть понизив голос, будто был шанс, что сидящая рядом Фатмагюль ее не услышит, прошептала госпожа Мукаддес. При упоминании имени бывшего жениха, всем стало неловко. Мерьем и Керим синхронно взялись за свои чайные стаканчики и опорожнили их. Фатмагюль вскочила за чайником и тут же наполнила их снова. Рахми обнял сестренку за плечи и, не замечая того, как неудобно ей стоять с горячими чайниками в руках, стал ободряюще похлопывать ее, приговаривая: - Не бойся, сестренка, ты все сдашь, я знаю, знаю. Ты столько училась, столько занималась. Я верю в тебя, Фатмагюль, верю. Девушка чмокнула брата в щеку и, мягко высвободившись, присела за стол, подперев подбородок рукой. - Еще проблема - экзамен в Стамбуле. Я как-то не подумала об этом раньше, как я поеду туда? – глаза Фатмагюль встретились с глазами Керима, и его осенило: - Я же тоже еду в Стамбул как раз в эти дни, я провожу тебя на экзамен, не беспокойся. - Правда? – обрадовалась девушка. - Да, Кристин приезжает с друзьями, - Керим замялся, - в общем, я буду их гидом, - неловко закончил он. Фатмагюль опустила глаза и, вдруг, покраснела. - Ну, уж нет! Я никуда тебя не пущу! – немедленно возразила госпожа Мукаддес, - За один день вы не обернетесь, значит, вам придется ночевать в гостинице. - Я поеду с ними, я, - вызвался Рахми. - Аллах! Еще и на твою дорогу надо найти денег! Вы хотите нас по миру пустить, что ли? Этот аттестат каким-то золотым получается. Я… Видя, что госпожа Мукаддес начала распаляться, Мерьем, будто фокусник, вынула из сумки симпатичный флакончик. - Госпожа Мукаддес, а я еще не показывала вам? Это совершенно новый шампунь. Я, наконец, нашла тот самый компонент, которого мне все время не хватало и уже начала продавать его. Он пользуется огромной популярностью! У меня остался последний флакон, хочу по-соседски предложить вам его, совершенно бесплатно. После него волосы растут не по дням, а по часам, и такие шелковистые…, Остаток вечера был посвящен обсуждению предстоящей поездки и выбору гостиницы. Той ночью Фатмагюль так и не удалось сомкнуть глаз. Она перебирала в голове тысячи мелочей – от того, какие вещи возьмет себе и брату до того, какие места им удастся посмотреть в Стамбуле. Конечно, если у Керима найдется время, не будут же они отвлекать его от прогулок с невестой. Невеста Керима. Интересно, какая она. Тетя Мерьем как-то сказала, что очень высокая. Вдруг, Фатмагюль стало неприятно от этих мыслей. Она покрепче обняла Мурата и, уже на рассвете, забылась коротким сном. Фатмагюль встала с кровати и подошла к окну, за которым увидела Керима в обществе высокой девушки. Они смотрели друг другу в глаза и улыбались. Затем Керим взял девушку за руку и увлек за собой, подальше от Фатмагюль. Она выскочила на улицу и последовала за ними, не переставая звать Керима, который ее не слышал. Вскоре он остановился и погладил девушку по лицу. Фатмагюль поняла, что еще секунда, и он поцелует ее. Она не могла допустить этого, казалось, что от этого поцелуя зависит вся ее жизнь. Керим притянул девушку к себе и наклонился к ее лицу. - Керим, нет! – закричала Фатмагюль и резко вскочила на кровати.***
- А потом мы пили кофе, прямо на набережной, тетя, представляешь? И там еще была эта башня… Керим, я забыла, как она называется? – Фатмагюль нетерпеливо повернулась к Кериму, держа в руках трубку с ожидающей на том конце Мерьем. - Девичья башня, - широко улыбаясь, подсказал Керим, помогая Рахми закрыть чемодан. - А сразу после экзамена мы поехали смотреть город, исходили почти весь Султанахмет, добирались туда прямо на пароме. Было очень ветрено, но Керим дал мне свой пиджак, - Фатмагюль застеснялась, когда Керим поднял на нее быстрый взгляд, и спешно продолжила, - а сейчас мы идем на ужин с Кристин и ее друзьями… Да, познакомимся там. Керим целый день провел с нами и очень соскучился по невесте, - услышав эти слова, Керим так дернул молнию, что защемил палец Рахми. - Ай! – вскричал Рахми. - Прости, брат! - спохватился Керим и стал дергать молнию назад. - Что? А, экзамен! Да, думаю, что сдала. Вопросы показались мне простыми, но точно узнаем через месяц, на сайте будет информация. Да… Хорошо, поцелуй Мурата, когда пойдешь к нашим. Да-да, Керим проводит нас завтра в аэропорт, а сам вернется через три дня. Хорошо, передам. Целую, тетя, до встречи, - Фатмагюль отдала Кериму его мобильный телефон и передала им с братом приветы из Илдыра. Когда они втроем вышли на улицу, на Стамбул, словно дымчато-серая, огромная вуаль, опускался вечер. Фатмагюль было уже не так страшно, как утром, когда они сошли с автобуса в Таксиме и направились в сторону гостиницы. Тогда они с Рахми судорожно хватались друг за друга, вздрагивая от каждого оглушительного раската клаксона, и до смерти боялись потерять из виду Керима. Тот же шагал абсолютно спокойно, видимо, прекрасно ориентируясь и точно зная, куда идти. В конце концов, он привел их в уютную, недорогую гостиницу и снял два номера – для себя и Рахми, и отдельный – для Фатмагюль. Оставив вещи в комнатах, они поймали такси и поехали в школу, в которой должен был состояться экзамен. Оказывается, школа находилась на другом берегу этого огромного города, и им пришлось пересекать Босфорский мост, соединявший их. Керим, сидевший на переднем сиденье, повернулся и радостно сообщил: - Хвала Аллаху, в это время нет пробок! Рахми и Фатмагюль кивнули, не вполне понимая, какая пробка здесь может быть, и за что надо возносить хвалы Аллаху. Зато таксист, кажется, разделял мнение Керима, и они пустились в разговор, в который Рахми, морща лоб, старательно вслушивался, а Фатмагюль, не понимавшая ни слова, засмотрелась на водяную гладь, ярко блестевшую под солнцем. - А на медовый месяц мы поедем в Стамбул. Там есть огромный мост через Босфор. Каждый раз, когда будем проезжать его, я буду тебя целовать, - и Мустафа, улучив минутку, когда свекровь и невестка были заняты разглядыванием тканей, поцеловал ее в щеку. «Это, еще, откуда взялось», - разозлившись на саму себя, Фатмагюль отвернулась от окна и с опаской посмотрела в зеркало переднего вида. Но Керим был все еще занят беседой. А если бы и не был занят, то все равно не смог бы услышать ее мысли, а если бы и смог - какое ему дело? Вечером приезжает его невеста. Фатмагюль вытащила из сумки учебник и, распахнув его на первой попавшейся странице, зло уставилась на чем-то провинившуюся карту Турции. Выйдя с экзамена, Фатмагюль сразу увидела Керима, нетерпеливо мерившего шагами школьный двор, и брата, гоняющего голубей с детским восторгом на лице. - Ну что? – Керим бросился к ней, - Вид у тебя уставший. - Вроде сдала, посмотрим, - неуверенно улыбнулась девушка, - а вы чем занимались? - Мы были в кафе, в кафе, - радостно сообщил Рахми, - ну и чай у них здесь, - скривился брат, - потом зашли на базар, - смотри, что я купил Мукаддес, смотри, - и Рахми восторженно вынул из пакета мягкого зеленого попугая, нажал на какую-то кнопку и попросил сестру: - Скажи ему что-нибудь. - Что сказать? – не поняла Фатмагюль. - Скажи: «я тебя люблю», - предложил брат. Фатмагюль показалось, что она покраснела до кончиков ногтей, но брат не отставал, и пришлось, все же, сказать попугаю в лицо: - Я тебя люблю, - она подняла глаза и снова вспыхнула от той искры, которая загорелась в глазах стоявшего напротив Керима. - Я тебя люблю, - попугай ответил Фатмагюль, и все трое громко рассмеялись.***
- По-моему это самая большая улица в мире, - Рахми жался к сестренке и больно стискивал ей руку, - не бойся, Фатмагюль, не бойся, мы скоро уже придем, да, Керим? - Да, сейчас свернем за угол, и там будет ресторан, в котором они нас ждут, - ответил Керим, наблюдая за Фатмагюль, с восторгом рассматривающую витрины магазинов, - знаешь, завтра у нас будет время до вылета, чтобы сделать покупки, если встанем пораньше, то все успеем. - Нет-нет, - спохватилась девушка, - мне ничего не нужно, - потом задумалась и добавила, - если только купить что-то Мурату, невестке и тете Мерьем. - Хорошо, - улыбнулся Керим, - завтра пойдем в Капалычарши и купим всем сувениры. Как только они вошли в ресторан, сразу услышали, что кто-то громко выкрикивает имя Керима с сильным иностранным акцентом, и в тот же миг он потонул в вихре рыжих волос и белоснежных голых рук. Фатмагюль даже пришлось прикрыть глаза от странного чувства, охватившего ее – будто внизу живота всегда жила, свернувшись клубочком, крохотная безобидная змейка, а теперь она разворачивала, одно за другим, свои смертоносные кольца, и угрожающе высовывала ядовитое жало. - Кристин, познакомься, это Рахми и Фатмагюль, - Керим так и остался в плену девушки, вальяжно облокотившейся об него одной рукой, а другую - уперев в бок. «Моя девушка», - мысленно добавил он. - А это Кристин, - закончил Керим представления. «Моя девушка», - мысленно добавила за него Фатмагюль. Если бы у Фатмагюль спросили, что ели в тот вечер, что пили, какая музыка играла в ресторане, она бы и не вспомнила. Все то время, пока длился ужин, змея внутри не давала ей покоя, поднимая голову каждый раз, когда Кристин прикасалась к Кериму. В девушке ей не нравилось решительно все – от небесно-голубых, огромных глаз, до ног, начинавшихся от ушей и никак не кончавшихся. На взгляд Фатмагюль, девушка была одета так откровенно, что дальше некуда – полупрозрачный белый топ на бретельках и белые джинсы, плотно облегающие идеальные бедра. С трудом дождавшись конца вечера, Фатмагюль даже не заметила их с Керимом холодного прощания и, практически бегом дойдя до отеля, вошла в свою комнату и уткнулась в подушку. Наверное, это была первая ночь, которую она провела в собственной отдельной комнате, на большой кровати, которую ни с кем не надо было делить – ни с мамой, ни с племянником. В голове всплывали отрывки воспоминаний: вот она идет из комнаты Мельтем Алагез - она отнесла туда легкие закуски, чтобы невеста и ее подружки могли подкрепиться перед помолвкой, на лестнице ей встретился он… А вот, еще раньше - по колено в воде она выталкивает упрямую овцу на берег, а со стороны дороги какие-то парни подшучивают над ней, развалившись в машине… Она бежит к причалу, уже зная, что опоздала, а на пути – снова он… «Фат-ма-гюль. А меня зовут Керим, не Курт, я тебя не укушу»… «Что ты там делала? Одна? В это время?!!»… «А сейчас, когда ты рядом, я чувствую себя в безопасности»… «Это Кристин…» Фатмагюль привстала на постели и беспомощно подняла глаза к потолку, на который отбрасывал свои тени ночной Стамбул. «Аллах! Помоги мне, вынь из моей головы эти мысли, вынь из моего сердца эту любовь…»